Гильза 9. Треснувшая маска (1/1)

***- Кай!Я оборачиваюсь на зов, находя за своей спиной идущего к лестнице молодого стрелка со щенком в руках.- Что такое? Это не моя идея, пса натравил твой ненаглядный.- Я в курсе, - хмыкает юноша, останавливаясь напротив. – Я по другому вопросу.- Ну, и?- Когда я хоронил собаку, я натолкнулся на кое-что в траве. Кажется, это твое.Такашима протягивает ко мне руку ладонью вверх, в которой я и замечаю блеснувший в свете закатного солнца кулон. Точь-в-точь такой же, какой мне привез из Индии Ниимура. И тут же хлопаю по своим карманам в поисках серебряной монетки, но, как и ожидалось, не нахожу там искомого предмета.- Черт, выронил, когда с тобой по лесу бегал, наверное. Спасибо, - хмыкаю в ответ, забирая украшение из рук паренька.- Не за что. Он ведь очень важен, верно? Ты бы не носил его в карманах. Если бы не моя ?слабость?, мы бы никогда его не нашли в этих зарослях.- И правда, - вздыхаю я, уже вообразив себе масштабы едва не настигшей меня трагедии. – Я буду внимательней.- Лучше повесь его на шею, - предлагает Уруха, указав на свою грудь. – Цепь крепкая, так что так просто уже не потеряешь.Я киваю, улыбнувшись в ответ на помощь, и Кою с той же улыбкой проходит мимо меня, отправившись туда, куда и шел до встречи со мной в коридоре второго этажа. Я опускаю взгляд на сверкающий в центре монеты сапфир, красиво играющий своими гранями с солнечным светом. Это действительно очень важная вещь. Без нее я не смог бы продолжить сеансы гипноза, а значит, и Мана…Я поджимаю губы, чувствуя злость на себя и свою рассеянность. Я своими же руками чуть не лишил нас надежды на будущее. А ведь так клялся быть осторожным и сделать все возможное ради моего помощника. Но теперь уже поздно рвать волосы на голове, так что я следую совету своего ученика и надеваю серебряную цепь на свою шею, тщательно проверив прочность простого замка. Да, так будет лучше.- Крошка? – толкнув двери своей спальни, возле которой и остановил меня Уруха, я захожу в комнату и нахожу любовника сидящим на пуфике перед трельяжем. Взгляд Маны устремлен в зеркала. Он рассматривает собственное лицо, распустив волосы, и они рассыпались каскадом по его обнаженным плечам, лаская своим шелком почти белоснежную кожу убийцы. Губы накрашены темно-голубой помадой, глаза тронуты черными тенями, а из одежды на нем только легкая вуалевая накидка до пола синего цвета. Прозрачная, она слегка трепещет при ласковых порывах ветра из открытого окна, скатившись с плеч и повиснув на локтях мужчины, открывая тем самым и безупречную спину с завидной осанкой. Я шумно выдыхаю, натолкнувшись спиной на только что закрывшуюся за собой дверь, и мужчина оборачивается ко мне, коснувшись кистью своей щеки, не намеренно демонстрируя мне лак на ногтях в тон помады.- Что ты… делаешь? – нервно сглотнув, все же выдавливаю я из себя, увидев подобную картину впервые в исполнении моего прекрасного помощника.- Я смотрел на себя.Мана поднимается, и мой взгляд невольно опускается на гибкое тело, совершенно обнаженное и лишенное волос, такое чистое и нежное, что я снова начинаю думать не той головой. А ведь мне нужно было поговорить с ним… О чем, бога ради? О чем я хотел поговорить?!- Смотрел на себя? – словно умалишенный, повторяю я, наблюдая за тем, как мужчина медленно идет ко мне навстречу. Легкая ткань накидки при том касается пола, будто шлейф, заскользив по нему следом за своим хозяином. И тот факт, что это иностранное одеяние было распахнуто и не скрывало своим невесомым пленом ни грудь, ни длинные ноги, не способствовал моим попыткам сбросить с себя очарование этим произведением искусства.- Ты касаешься меня… везде. И я пытался понять, почему тебе нравится это.- А, вот как, - глупо киваю в ответ, пока взгляд сосредотачивает свое внимание на возбужденном и бесстыдно открытом моему взору члене убийцы, так нагло и возмутительно совращая меня одним лишь своим видом. - Я смотрел на себя и трогал свое тело так же, как это делаешь ты. Старался воспроизвести твои действия, поэтому…- Боже, - я слышу собственный стон, застрявший где-то в глотке и так и не выбравшийся наружу, сдавив мою шею тисками. Он ласкал свое тело, пока я занимался черт знает чем в гостиной с Аоем. Как я мог пропустить нечто подобное?! Ведь до этого он не делал таких вещей, попросту не задумываясь над ними. - Поэтому мое тело снова горит. Это так странно…– Малыш… А если бы кто-то зашел? Ты в таком виде… да еще и… О, черт. - За все время, пока мы тут, еще никто, кроме тебя, не входил в эту комнату, - шелестят приоткрытые губы, и я слышу тихий звон колокольчика, который неожиданно для себя нахожу на браслете, обхватившим щиколотку Маны золотой нитью. Разве… у него были такие украшения? Этот звон действует на меня так же, как и оружие гипнотизера, вливая в голову дурман и вырывая меня из реальности. Каждый новый шаг ко мне сопровождается тихим бренчанием, все туже и туже затягивая мои жилы в узлы острой необходимости сделать что-то очень непристойное в отношении мужчины.- Где ты его взял? – невпопад спрашиваю я, а мои дрогнувшие пальцы уже тянутся навстречу тонкой талии, обнажая всю алчность моего существа, направленную на черноволосого красавца.- Это подарок. Я встретил вашего бывшего наставника в гостиной, Дока, и увидел, как он разбирает приобретенные заграницей вещи. Он сказал, что за его услуги врача люди часто расплачиваются подобными безделушками, не имея денег и других способов оплаты. Но они ему ни к чему, так что он хранит их, как память, не более того. Этот браслет достался ему от девочки-негритянки: он спас ее мать от лихорадки. Он из Африки.- И он отдал его тебе?- Да. Он мне понравился, и Док подарил его мне. Вместе с этой сорочкой. Правда, она женская.Я заворожено касаюсь плавного бедра, накрывая теплую кожу ладонью, и не могу остановить ее. Она обводит изгиб талии, скользнув вверх по молочному полотну, и Мана замирает под этим прикосновением, прикрывая густо накрашенные веки. Я чувствую его руку на своем теле, и она повторяет то же движение, копируя мою ласку и заставляя меня задышать чаще. Я даже раскрываю губы, понимая, что мне не хватает воздуха, чтобы дышать носом. А твердый ствол мужчины, подрагивая, едва ли не касается моего скрытого камуфляжными штанами паха, дразня выступившей на рубиновой головке влагой. - Что ты чувствуешь? – почти неслышно спрашивает брюнет, понизив и без того едва различимый голос до шороха, что был подобен шороху прозрачной ткани на его руках.- Вожделение, - не задумываясь, выдыхаю я, следя за тем, как моя рука опускается вниз по чужой пояснице и накрывает упругую ягодицу мужчины, сминая ее в своей ладони до синяков. – И неконтролируемое желание развратить тебя до потери всякого стыда.- Тебе это нравится? – длинные пальцы с синим лаком на ногтях накрывают мое бедро с внутренней стороны и дразнящее ползут выше, перебирая складки на брюках. Они довольно быстро достигают паха и смело накрывают натянувшую пеструю ткань плоть, принимаясь с нажимом очерчивать ее контуры. Я шумно выдыхаю сквозь стиснутые зубы, запрокинув голову и всецело отдавшись своим ощущениям.- О, да. Это мне нравится. Одна лишь мысль сводит меня с ума…- Я… – фарфоровая фигура чуть качнулась навстречу, упирая свободную руку в деревянную гладь у моей головы. И горячее дыхание тут же обжигает мое лицо, касаясь кожи прерывисто и часто. Его пальцы отпускают мой член и поднимаются выше, дотрагиваясь подушечками до моих губ. Они нажимают на них, осторожно погладив по мякоти, и стеклянный взгляд киллера опускается вниз. Я чувствую, как они медленно раскрывают их, стремясь толкнуться внутрь, и поддаюсь этому неизвестному порыву, пропуская чужие пальцы в свой рот. Это тоже происходит впервые, но я списываю все на любопытство своего неопытного любовника, мазнув языком тонкие фаланги, и Мана вдруг тихо вздыхает, принявшись ловить мой язык кончиками пальцев.- Что-то внутри меня дрожит и рвется наружу, когда ты прижимаешься своими губами к моему телу. А я, почему-то, всегда смотрел только на них. И, наверное, мне нравилось, когда они улыбались мне. Кажется… Он вынимает пальцы из моего рта, склоняясь еще ниже, и я ощущаю мягкое столкновение его губ с моими.- И твой взгляд на меня. И твои руки. Кажется…- Кажется? – шепотом переспрашиваю, боясь вообще перебивать его сейчас.- Кажется, я бы переломал все кости тому, кто посмел бы коснуться меня так же, как ты. И это не дает мне покоя. Наверное, это и есть…- Мана.Я набрасываюсь на его губы совершенно невменяемым существом. Сжимаю в ладонях его ягодицы так сильно, что ему, наверное, больно, и прижимаю его к себе всем телом, признавая поражение. Я чувствую себя полностью в его власти, уводя за собой к кровати, и мне нисколько не претит мысль о том, что я стал его собственностью. Толкаясь языком в его приоткрытый рот, я ощущаю, как его язык робко встречается с моим, впервые пробуя отвечать на ласку, и не могу вынырнуть из своих страстей, поддавшись искушению. Снова. Как и каждый раз, проведенный в его объятиях. И срываю с него и без того ничего не скрывающую накидку, роняя мужчину на взбитые одеяла, видя вместо них пуховые райские облака, как бы смехотворно ни звучало это из уст убийцы и торговца оружием. Звон маленького колокольчика тонет в ушах, когда я забрасываю длинные ноги на свою талию, и дергаю свободной рукой пуговицы армейской формы, вдруг понимая, что у меня нет столько терпения, чтобы снять ее с себя полностью.- Чертовы застежки!- Не надо, - шелестит сбивчиво Мана, ловко раскрывая пряжку тяжелого армейского ремня. – Нужно только это, верно? Быстрее…Он еще не понимает, какие чувства испытывает и как это назвать, но уже знает, как приятен этот грех, нетерпеливо качая бедрами навстречу. И я плюю на форму, дергая замок ширинки вниз и притягивая его к себе, чтобы наконец погрузиться в это стонущее отзывчивое тело, облегченно выдыхая, как только он сжимается вокруг меня, так плотно, что голова кругом. - Ютака…- Я здесь.- Двигайся, - Мана тихо вздыхает, закрывая глаза, и прогибается в спине, будто кошка, пуская меня еще глубже в свое горячее нутро, так жадно сдавливая меня собой, как еще не было. – Пожалуйста, двигайся. Вот так…Его тело знает больше, чем мозг. Оно привыкло ко мне и ему мало. С каждым разом становится все мало меня и моей жажды, но я никогда не хотел отказывать ему в этом. Вот почему я вновь толкаюсь навстречу мужчине, увлекая его в порочный танец, тогда как он на ощупь и так ловко избавляет меня от бронежилета и куртки, словно ничего проще и нет. Следом за курткой на пол летит и футболка, и я упираюсь вытянутыми руками в подушку, чтобы видеть всего его. Говорящего со мной телом лучше, чем это делают языком поэты и романтики. Звякнувший на моей шее кулон с рубином начинает раскачиваться в такт нашим движениям, вперед-назад, деля фарфоровое лицо киллера на две симметричные части, пока тот, приоткрыв веки, смотрит прямо на меня своими стеклянными, пустыми и ничего не выражающими глазами. Только вот меня это уже не пугает и не останавливает. И мы продолжаем доводить друг друга до исступления, все быстрее и быстрее, заставляя кожу покрывается едкими каплями пота. Ровно до того момента, когда мужчина не замирает подо мной, широко распахивая веки.Я чувствую неладное лишь на подсознательном уровне и все равно не могу прекратить вбиваться в него, словно это было жизненно необходимо. Мана крупно вздрагивает подо мной, лихорадочно протягивает ко мне руки и впивается в мои плечи ногтями так, что они даже прорывают кожу, приправляя удовольствие порцией саднящей боли. Он начинает задыхаться, сильно задрожав, мышцы под его кожей натягиваются до предела, и я заставляю себя сосредоточить взгляд на чужом лице. А когда у меня получается поймать его в фокус, я едва не отшатываюсь от убийцы, от изумления теряя дар речи. Из черных глаз моего помощника бегут слезы. Расширенные зрачки дергаются, уставившись на меня в неописуемом ужасе и восторге одновременно, и я падаю на локти в немом шоке, ловя бледное лицо мужчины в свои ладони.- Мана!- Как… как быстро!Его глаза наполняются влагой, которая смывает с них весь холод и спокойное безразличие. Губы пытаются отчаянно поймать воздух, а вмиг ожившие радужки принимаются метаться по комнате в панике, отчего его ногти все сильнее вонзаются в мои плечи, пуская капельки крови в бег по рукам.- Кай! Кай!!Это был самый громкий его крик. И пусть для других он был всего лишь громким шепотом, для меня он стал настоящим воплем, оглушив привыкшие к тишине уши. Он сорвал и без того слабые связки, заходясь хрипами и хватаясь за меня, будто умалишенный, и я тут же замираю в его теле, сам с трудом вспоминая, как дышать, и прижимаясь губами к его губам.- Тише. Тише, крошка. Все хорошо, - я машинально стираю пальцами слезы с его лица, понимая, что мне нельзя терять голову и необходимо быть предельно собранным сейчас – это нужно, прежде всего, Мане, ведь только во мне он видит опору и защиту. Но в моей груди целая буря и все та же паника и страх, что и в глазах моего любовника. – Все хорошо, я здесь, все в порядке, Мана.- Слишком быстро… Слишком быстро… Ты говоришь слишком…Мужчина хватается за свое горло, а после подается навстречу молниеносным движением и обхватывает руками мою шею в стальных объятиях. Я слышу рваное дыхание возле своего уха и крепко обнимаю киллера за плечи, принявшись медленно перебирать пальцами угольные волосы. - Успокойся, - шепчу в ответ, опуская ладонь на его член и принимаясь неторопливо наглаживать пульсирующий ствол пальцами, не найдя иного способа успокоить любовника. – Дыши глубже. Мана, слышишь?Но он лишь резко прогибается навстречу моей руке, запрокинув назад голову и схватив меня за волосы трясущейся рукой. Я вижу, как его глаза закатываются за веки в вернувшемся в тело наслаждении, как их накрывает пелена тумана, впервые забирая осознанность во взгляде, и мужчина с новым хрипом кончает в мою руку, теряясь в чистой неподдельной эйфории.Я снова склоняюсь над матовым лицом, убирая в сторону длинную челку, и по мере того, как успокаивался он в моих руках, я наблюдал за тем, как взгляд убийцы стеклянеет и пустеет, вновь становясь таким привычным для меня… Вот только я сам не могу успокоиться.- Мана…Мужчина смаргивает слезы, так тяжело опускаясь на матрац, будто работал без сна и покоя несколько суток подряд, и все же отпускает меня. Дыхание его выравнивается, сердце находит размеренный ритм, возвращая искусственную стойкость духу, и бывший солдат вновь открывает испачканные помадой губы, коснувшись пальцами моей щеки.- Расскажи мне, - я забываю о собственном теле, наплевав на его неудовлетворенность и желание закончить начатое. – Что случилось? Расскажи.- Время… пошло так быстро, - шелестит он устало, роняя руку на подушку. – Очень быстро, Кай. Оно летело так стремительно, что я не могу сравнить этот полет ни с чем мне известным. Я… я испугался этого полета. Ютака, ты… живешь в бесконечной гонке. Как ты можешь жить так быстро?Я непонимающе смаргиваю, отстраняясь от убийцы и садясь на кровати между его ног, чтобы после помочь ему сесть тоже, напротив меня.- Жить в полете?- Весь мир замелькал перед моими глазами, будто ускоренная пленка, - Мана утыкается лицом в мое плечо и закрывает глаза. – Словно кто-то нажал на перемотку. И я вспомнил это чувство страха, которое я испытал в…Убийца запинается, непонимающе склонив голову.- Когда я испытывал это чувство? - А потом? Малыш, расскажи подробнее, - стараюсь я вернуть его внимание к произошедшему, потому что понимаю: Мана на несколько минут… очнулся от гипноза. Его лицо не двигалось, но глаза были живыми, в первый раз за пять с лишним лет его глаза были такими же, как у простого человека. Это сродни чуду, но я не могу осознать этого сейчас в полной мере.- Сейчас я вижу, как капли дождя за стеклом падают на землю. - Что? – я оборачиваюсь к окну, только теперь замечая, что за пределами дома идет дождь, больше похожий на мокрый снег. - О чем ты?- Ты можешь проследить за одной каплей? Или они сливаются в единый поток, теряясь в траве в одно мгновение? Когда время закрутилось волчком перед моими глазами, я тоже видел лишь завесу, сверкающую в закатных лучах. И не мог отследить путь каждой капли в отдельности. А сейчас я точно могу сказать тебе, какая из них упала на подоконник, а какая – ударилась о макушку розового куста, скатившись вниз по листьям. Я могу даже показать этот лист. Кай, я… Я вздрагиваю, внезапно отыскав в памяти один из уроков, который я проводил для Урухи несколько месяцев назад.- Что происходит, когда ты впадаешь в то состояние ?комы? во время стрельбы?- Когда музыка погружает меня в транс?- Да. Что ты видишь?- Я вижу… как летит пуля. - Что?- Медленно. Будто целую минуту. Вижу саму пулю и траекторию ее полета. Вижу, в каком направлении она летит. И мне кажется, что если она будет пущена в меня, я смогу без труда уклониться от нее. Она летит так медленно, что в пору крикнуть: включите реальность снова, я не Нео, и мы не в Матрице!- Но это, наверное, забавно?- Ха-ха-ха… Да, забавно. Особенно в ближнем бою. Пока твой противник замахивается, можно со скуки умереть. - Ты испугался реального времени, - выдыхаю я ошеломленно, принявшись успокаивать любовника лаской ладони по его обнаженной спине. Если они с Кою имеют одни и те же способности, значит мой помощник живет в ?замедленной съемке? уже более пятнадцати лет! Не удивительно, что он испугался. – Прости, котик. Но это все по-настоящему. В этом ритме живут все люди.- Но секундная стрелка часов стучала так быстро! И ты, и даже я – говорили так, словно хотели уместить в доли секунды целые предложения! - Ты просто отвык от этого. Твои биологические часы были максимально замедлены насильственным путем. На самом деле, это не мы живем в полете, а ты привык жить вне земной суеты.- Это… пугает. - Прости.- Но раз ты можешь так жить, я тоже смогу. На самом деле, мне кажется, что я живу слишком долго. Настолько, что начал уставать от своей жизни. Она тянется и тянется… С какого же момента?- А еще? – я отклоняю его от себя, вновь беря спокойное лицо в свои ладони и заглядывая в пустые глаза. – Ты ведь почувствовал что-то еще, верно?- Я увидел твое лицо, и мне стало так больно в груди и…- Хорошо одновременно?Мана кивает, опуская взгляд на мои губы.- Я подумал, что ты тут. Со мной. Что ты всегда был со мной и никогда не причинял мне вреда. И мне захотелось, чтобы так было всегда. Такая была мысль. Странная. Если бы ты исчез в этом круговороте времени… Это заставило меня испугаться еще сильнее. И я схватился за тебя, чтобы удержать. Даже если бы весь мир растворился в полете, я хотел удержать тебя. Я опускаю голову, вдруг переставая видеть мужчину так же четко, как несколько секунд назад. Горечь застилает глаза, и я ловлю себя за тем, что вытираю уже свои слезы со щек. - Что случилось? Тебе больно? Твое тело все еще напряжено, - киллер указывает рукой на мои бедра. – Это вызывает дискомфорт. Я могу помочь…- Мне не больно. Я просто… Наверное, я просто счастлив.- Что? Я тихо смеюсь и прижимаюсь губами к его виску, сдавливая теплое тело в своих руках. - Я не стану объяснять. Ты поймешь сам. Однажды ты обязательно прочувствуешь это на себе, а пока… Подожди.Я, наконец, цепляюсь за его фразы, что проигнорировал прежде, вновь ощутив волнение в едва успокоившемся сердце.- Ты говорил, что не можешь вспомнить, с какого момента твое время начало тянуться так долго? - Верно. Кай. Дай мне блокнот, - до Маны тоже доходит то, чего он не мог понять, объясняясь со мной, и я подскакиваю с кровати, натягиваю на себя сползшие с бедер брюки и хватаю с прикроватной тумбы один из ежедневников.- Ищи этот момент.Отдав книгу в чужие руки, я сажусь рядом, принимаясь следить за тем, как мужчина начинает быстро листать исписанные страницы. Мана пробегает глазами по тексту, переворачивая листы, и, остановившись на нужном, указывает пальцем на аккуратно выведенные строки.- Вот. Я помню первый сеанс гипноза. - Тогда ты не помнишь время, когда испытал страх, и это…- День, когда меня забрали от отца, - киллер вновь открывает блокнот в начале, отыскивая взглядом описанную им самим жестокую сцену из детства.Там не говорилось ни о каком страхе, ведь Мана писал это уже здесь, в доме Аоя, воссоздавая картины прошлого по памяти и без чувств. Но даже из сухих описаний того, как мальчик плакал и трепетал в чужой машине, увозящей его из отчего дома, было ясно, что он был в ужасе. Мана не смог воспроизвести этого чувства еще вчера, но вспомнил, что когда-то уже испытывал нечто подобное.- Я не помню, как меня забрали.- Ты стал терять память, - я перегибаюсь через кровать, зашарив рукой по полу в поисках сотового телефона. – Мана, ты забыл часть своего прошлого!- Это значит…- Боже, неужели ты все же решил воздать нам за наши муки? – смеюсь я, будто сумасшедший, судорожно ища номер Ниимуры в контактах. – Мана, нам нужно продолжать в том же духе! - Я согласен.- Но как у нас получилось сделать такой большой шаг вперед? – я оставляю телефон в покое, нахмурившись. Никакие сеансы не способствовали такому продвижению в нашем лечении, сколько бы я ни бился в его стену отчужденности. Почему же именно сегодня…?Лучше повесь его на шею. Цепь крепкая, так что так просто уже не потеряешь?.- Не может быть.- Что-то не так?- Крошка, жди меня тут, - я бросаю телефон на кровать, наспех застегнув ширинку камуфляжных штанов. – Я сейчас вернусь. Я выбегаю из комнаты так, словно за моей спиной расправились крылья, и я научился парить над землей.Повесить кулон на шею. Это же было так просто, мать его дери! Кроме того, возможно, этот маленький маятник и не работает, как его брат-близнец. Если Ману вводили в транс, раскачивая кулон из стороны в сторону, быть может, мой оберег изначально должен был ходить перед пустым взглядом вперед-назад, и никак иначе! Это же просто…- Уруха!Я сбегаю вниз по лестнице, находя своих друзей и ученика на веранде. Юноша игрался со щенком, пока Аой с Акирой пили чай за летним столиком, а Таканори – со скучающим видом наблюдал за неуклюжим клубком шерсти, упрямо тявкающем на него.- Уруха!- Кай? – юный стрелок поднимается с крыльца на ноги, и я подлетаю к нему, не помня себя от радости. Мальчишка застывает на месте, широко распахнув глаза, когда я, схватив его в объятия, запечатал капризные губы благодарным и отнюдь не детским поцелуем. Но сейчас, не в силах отблагодарить его как-то иначе, я мог подарить ему только умелую и смелую ласку. - Спасибо. Ты просто гений, малыш!Ошарашенный парнишка так и остался стоять без движения, когда я рванул обратно в дом в поисках Тоору.- Док! Чертов сказочник, немедленно ко мне!***- И что это было? – так и не отойдя от шока, выдыхает принцесса, забыв сморгнуть. Да и мы тоже как-то не ожидали увидеть ничего подобного, решив выйти на ужин на свежий воздух, под дождь со снегом над навесом. Этот сумасшедший торговец смертью поставил в тупик всех собравшихся разом.- Ты видел?! Я его не целовал! Я даже не ответил! – встряхнувшись, выдает Такашима, круто обернувшись на Аоя. Тот лишь усмехается, поднимая ладони к лицу в капитулирующем жесте и качая головой.- Вопросов нет, но мне приятно, что ты отчитался передо мной.- Пошел в задницу, - шипит рыжая язва, подхватывая с пола зевающего щенка. – Я не отчитывался. Я не хотел огребать за чужую ошибку. - Ну-ну.- Надо будет узнать, какая муха его укусила. Вдруг это заразно? – замечаю я между делом, пихнув хирурга локтем в плечо. – Это же не очередной твой эксперимент с опасными препаратами?- Мои препараты не опасны. Но на этот раз я ни при чем.- Дурдом, - фыркает Такашима, зашагав обратно в дом.- Не расстраивайся, принцесса, - хмыкаю я в ответ на недовольное бурчание. – Зато ты перецеловал всю ?великолепную четверку? Севера. Так кто из нас лучше?Красноречиво выставленный средний палец в мою сторону вызывает у нас очередной приступ смеха.- А обстановку и правда надо бы разведать…