Патрон 15. Момент истины наступает внезапно (1/1)

В лаборатории горели лишь две центральные лампы. В полутьме и прохладе он чувствовал себя лучше всего, огражденный от посторонних звуков и солнечных лучей, наедине со своими молчаливыми ?друзьями?, плавающими в стеклянных сосудах в формалине. Это было его убежищем, его миром, его стихией и воздухом. Здесь он мог отдохнуть и телом, и душой, забыть обо всем. Здесь он был хозяином положения... И он знал это. Прекрасно знал. Здесь его владения, и только он мог командовать в этом жутком для чужого восприятия месте. Здесь он был свободен. Здесь он был всесилен. Он был Богом этого склепа. И никто не мог свергнуть его, лишить этого звания. Его темные страсти, садистская натура - он мог развернуться тут до небывалых высот и размеров. И сотворить, и уничтожить, сделать все, что только может пожелать жадная до науки душа. И он не остановится.Голубой искусственный взгляд прикован к хирургическому столу, сверкающему сталью так красиво в ослепляющем белом свете. Он стоял прямо под единственно горящими лампами, как артист - под софитами, оставаясь главным героем этого жестокого спектакля. Важным действующим лицом. Но сейчас не стол волновал внимание хирурга.Его волновал тот, кто лежал на этом столе, тихо посапывая в пьяном угаре.Первый наемник Северного клана.Сузуки Акира.Матсумото не мог оторвать взгляда от расслабленной фигуры, стоя рядом со стеклянным стеллажом, чуть дальше от тяжелой двери, откинувшись спиной на металлическую стену и сложив руки на груди. Так он был в тени, за белым пятном света посреди комнаты, и его силуэт угадывался нечетко, почти сливаясь с ?необычным? интерьером. Только глаза отражали блеск от сверкающей каталки, отчего казалось, будто они горят в полутьме мертвыми огнями, делая его похожим на затаившегося хищника в лесной чаще. Неподвижного, но в любой момент способного разорвать свою жертву в клочья...Рейта как всегда перебрал. Очередное столкновение с Ютакой, еще одна форма спора, кто же из них сильнее. И на этот раз они выясняли это при помощи спиртного. Наемника сразило одновременно с торговцем, и оба рухнули без чувств на диваны Широямы, оставив заботу о себе не менее пьяному Аою и, на сей раз, почти трезвому Руки. И, после недолгих обсуждений, кто кого одарит своим вниманием этой ночью, Таканори, на вид кажущийся хрупким, с завидной легкостью взвалил на свои плечи блондина и первым покинул пропахший табаком и перегаром кабинет.В общем-то, поэтому Сузуки и лежит здесь, на чужой территории, так неосторожно попавшись в лапы объекта своих глупых шуток.- Как беспечно.Мужчина бесшумно отталкивается от стены и медленно направляется к одаренному светом столу, на котором побывало много ?счастливчиков?, теперь застрявших тут в банках и колбах, вынужденных навсегда остаться вместе со своим палачом. Но сколько бы людей не умерло тут, сколько бы трупов не украшало железную каталку, тот, кто спал сейчас на ее начищенной поверхности, был в сотни раз лучше всех вместе взятых жертв хирурга. И ценность этого экземпляра Матсумото осознавал в полной мере, относясь к драгоценному материалу с особой бережностью. Было бы верхом глупости относиться небрежно к такому пациенту. Он был отличен от всех остальных, единственным в своем роде. И другого такого медику не сыскать. - Не просыпайся.Из кармана белого халата, наброшенного на плечи, мужчина вынимает небольшой пузырек со сложенным вчетверо куском марли, толкая ногой рядом стоящий табурет на колесиках поближе к каталке. Он неторопливо откупоривает крышку, выливает содержимое бутылочки на белую ткань и возвращает ее обратно в карман, после присаживаясь рядом со спящим. Уголки алых губ приподнимаются в полуулыбке, чуть дрогнув, и врач, развернув полупрозрачный материал, вытягивает руку вперед и останавливает ладонь над головой наемника.- Ох...Пальцы разжимаются, и кусок марли плавно падает вниз, накрывая красивое лицо наемника влажным тонким слоем.- Какой я неловкий. Хирург улыбается, сложив свои руки на мерно вздымающейся груди жертвы, и опускает на них подбородок, принявшись наблюдать за трепещущей от чужого дыхания тканью. Рейта так и не шевельнулся, погруженный в глубокий сон. А через несколько минут, дав ему вволю надышаться препаратом, Таканори лениво стягивает марлю с загорелого лица, тихо рассмеявшись разгладившейся морщинке между дугами аккуратных бровей.- Тебе уютно, Акира? Как ты себя чувствуешь? Голова... не кружится? - мужчина поднимается с табурета, склонившись над обмякшим телом и загородив собой свет от ламп, секунду назад бьющий по закрытым векам киллера. - Вот и замечательно. Знаешь... у меня есть кое-что для тебя. Не уходи никуда, хорошо? Взгляд Таканори меняется, отразив в зрачках целый шквал эмоций из страсти, восторга и безумия, чистого, как героин высшего сорта. Покрытые алым слоем губы приоткрываются, растянувшись в широкую улыбку, тело схватывается мелкой дрожью, такой же неестественной, как от удара электричеством, и мужчина резко отталкивается от блестящих краев каталки, разворачивается на каблуках туфель и направляется к одному из стеллажей. Стеклянная дверца распахивается, и врач первым делом натягивает на кисти медицинские перчатки. Он находит на нижней полке закрытую металлическую коробочку, поднимает ее к своему лицу и на несколько секунд замирает на месте, погруженный в свои темные мысли. Впрочем, он быстро выходит из ?ожидающего режима?, и, прикрывая дверцу, возвращается к каталке, по дороге цепляя пальцами ручку небольшого столика для хирургических инструментов. Скрежет ножек по полу застревает в стенах вместе с мерным стуком каблуков, пока столик не находит свое место у изголовья временной постели, а Таканори - не опускается снова на табурет с белым кожаным сидением. Коробочку он ставит на разнос, осторожно раскрывает ее, разбитую на несколько отделений внутри, и первое, что оказывается в ювелирной кисти медика - шприц и ампула.- Не хочешь поучаствовать в эксперименте, Акира? О, не волнуйся так! Я уже проверял его на людях. Никто не погиб и не спятил, так что все в порядке, - чуть севшим от предвкушения голосом продолжает мужчина, набирая препарат в шприц. - Что? Хочешь узнать, что это? Да, действительно. Ты имеешь право знать. Смотри, - Таканори снова упирается предплечьем в грудь наемника, демонстрируя спящему шприц в правой руке. - Это, как ты понял, результат моих и чужих стараний тоже. Ты когда-нибудь слышал о ?сыворотке правды?? Это условное название психоактивных веществ, используемых - чаще всего спецслужбами, - для получения скрываемых человеком сведений. Иногда его называют также ?эликсиром истины?. Но этот препарат не совершенен... Время действия ограничено. Явные внешние признаки выдают испытуемого с головой - расширенные зрачки, неадекватное поведение... это не очень интересно. Но я смог разобрать состав и нашел способ убрать все ?погрешности? этого занимательного вещества. Теперь он не привлекает внимания окружающих, оказавшись в чужой крови, и... действует двадцать четыре часа, плюс-минус пару-тройку минут. Удивительно, не правда ли? А знаешь, почему я выбрал тебя в качестве испытуемого?Матсумото замолкает, скользя взглядом по спокойному лицу, и улыбка сползает с его губ. Внезапная агрессия придает резкость плавным чертам его собственного лица, и мужчина опускает руку со шприцем на свой локоть, склоняясь ниже к наемнику. Мерное дыхание касается неестественно бледной щеки хирурга, и голубой обезумевший взгляд вонзается в закрытые веки убийцы.- Потому что ты мне лжешь. Врач медленно поднимается с табурета, не отдаляя своего лица от лица Сузуки, находящегося так близко сейчас, что можно было разглядеть каждый лучик его черных пышных ресниц.- Или нет? Проблема в том, что твой грязный рот говорит слишком много вещей, которые порядком надоели мне. И твои намерения, и действия... Давай узнаем, кто из нас ошибается. Ты ведь не против, верно? Ты не против, Акира. Пальцы касаются матовой щеки наемника, и подушечка большого грубо сминает чуть припухшие мягкие губы, с нажимом проведя от их уголка к уголку. От этого они невольно раскрываются, являя жесткому взгляду белый ряд зубов, и Таканори резко выдыхает, опуская голову и утыкаясь носом в ключицу мужчины, под которой отчетливо виднелся ровный тонкий шрам от скальпеля. Блондин с садистским увлечением проводит кончиком языка по рубцу, от края до края, на ощупь узнавая работу собственных рук, и давно знакомый приступ снова захватывает его сознание, заставив радужки закатиться за веки...- Ты должен завещать мне свое тело после смерти... Слышишь? Я выпотрошу и забальзамирую его. Ни кусочка не выброшу. Разделю по баночкам, но ни кусочка не упущу... В разобранном виде, но с целой оболочкой, ты станешь венцом моей коллекции.Врач смыкает веки, скрывая сверкающие белки за кожей, и собирает в кулак всю силу воли, чтобы вернуть себе трезвость ума. Это тяжело, когда перед тобой такой материал. Много сил уходит на восстановление. Блондин задыхается в этих попытках, навалившись грудью на расслабленное тело, но в итоге все же прибегает к крайним мерам, не справляясь с алчностью и жаждой крови - нашарив ладонью скальпель на столике, Таканори без страха втыкает его в свое плечо. И вспышка боли разом возвращает радужки на место, останавливает дрожь и помогает подняться на руках над Рейтой, отклониться от него. Ладонь в перчатке накрывает побелевшее лицо. Еще пару минут, чтобы выровнять дыхание.- Ты единственный, кто вгоняет меня в это состояние так легко и так сильно, что я не могу вырваться из него самостоятельно. Это нечестно, - губы весело улыбаются, и Матсумото оборачивается на свою жертву, опуская ладонь на рукоять торчащего из плеча скальпеля. - Смотри, что ты наделал. Придется вытирать с пола реки крови. Ведь ты ничего не должен знать о произошедшем. Он спокойно вырывает свое персональное оружие из руки и бросает скальпель обратно на столик. При том не морщится и даже не вздрагивает - он не предрасположен к боли. Не то, чтобы это случилось впервые... Руки всегда впадает в это состояние, когда на столе - живой человек. Еще живой. В последнее время были только трупы. Не менее увлекательное занятие, но начало надоедать. Когда уже Широяма притащит кого-нибудь на допрос?- Продолжим. Времени не так много.Все еще крепко сжатый в ладони шприц вновь поднимается к груди медика. И он, раздраженно цокнув на текущую из раны кровь, больше не тянет с задуманным, приставляя иглу к сгибу локтя блондина. Это не составило никакого труда - уколоть, ввести препарат и отправить опустевший шприц обратно в металлическую коробочку.- Халат испортил, - досадно выдыхает Таканори, стягивая с плеч пропитавшуюся алым белоснежную ткань, и отрывает рукав от любимой вещицы. Им он наспех и перетягивает руку чуть выше раны, на манер жгута. - Осталась самая малость. Но это уже так, ради забавы. Потерпи еще немного, вот тут...Из второго отделения металлической шкатулки он вынимает широкую иглу, обычно использующуюся в пирсинг-салонах, и убирает с лица Акиры рваную челку, заводя ее за ухо. Пальцы ловят тонкий хрящик, но не могут отказать себе в слабости прощупать и помассировать его, наслаждаясь гибкостью и исходящим от наемника теплом. Сам Руки всегда страдал его нехваткой. Хотя, страдал - громко сказано. И медицинская сталь одним движением пробивает плоть, выглядывая с другой стороны, а в аккуратный прокол проскальзывает прохладой изготовленное на заказ кольцо с миниатюрным шариком - под видом простого украшения.- Не снимай, хорошо? Иначе станет скучно.Врач отворачивается, вдевая в свое ухо схожий с блютус-гарнитурой наушник, включает его и щелкает пальцами возле лица наемника. Щелчок четко отражается в динамике, подтвердив исправность всей незамысловатой, но очень дорогой техники.- Отлично. А теперь отдыхай. А я пока займусь уборкой... Надеюсь, зашивать себя нет необходимости.Акира очнулся только утром, бессовестно продрыхнув всю ночь. Было ли это заслугой алкоголя или же постарался хлороформ - уже не имело значения. Дело было сделано, и Таканори, отвлекаясь от своих бумаг, когда за спиной послышался первый страдальческий стон, не заставил себя ждать, поднявшись со стула и направившись к каталке. Рейта же, разлепив припухшие веки и натолкнувшись взглядом в первую очередь на чьи-то глаза, плавающие в банке за стеклянной дверцей стеллажа, едва не навернулся со своего ложа, дернувшись подальше от жуткой картины.- Твою мать!- И тебе доброе, дорогой.Наемник вертит головой, не понимая, где он и как тут оказался, и включается только через пару минут, выгнав остатки сна из тяжелой головы.- Нори? Как я... почему я тут? Ужасное пробуждение! - мужчина морщится от жуткой головной боли, прижимая ладонь ко лбу, но его внимание привлекает покалывание в ухе, и он рефлекторно касается его пальцами в желании почесать раздраженную кожу. Тут-то его глаза и раскрываются шире, когда под подушечками пальцев он находит серьгу, которой явно еще вчера тут не было.- Что это?- Ты не помнишь? - остановившийся рядом медик усмехается, повернувшись к капельнице, которую поставил сюда только ради маскировки.- Ни черта после... - мужчина задумчиво опускает взгляд на часы на своем запястье. - Примерно шести вечера. Что было-то?- Ты вынудил меня проколоть тебе ухо, - будничным тоном отзывается хирург, хмыкнув. - Весь вечер терроризировал. В конце концов, мне надоело слушать твое нытье, и я привел тебя к себе, чтобы сделать прокол. Хотя и предупреждал тебя, что в пьяном состоянии этого делать не стоит. Закончилось тем, что ты уснул прямо во время процесса. Тащить тебя наверх я не собирался. - А где взял серьгу?- Из личной коллекции, - Таканори указывает на свое ухо, усыпанное кольцами, ведущими к тоннелю в мочке. - Уже жалеешь?- Что проколол?- Ну, да.- Нет, - задумчиво выдает мужчина, слегка улыбнувшись. Он ощупал пальцами новый аксессуар, и в его карих глазах заплескалось что-то сродни детскому восторгу, который было трудновато скрыть. - К тому же, это твоя серьга. Я ни за что...Наемник осекается, вдруг осознавая, что вообще ляпнул, и отдергивает руку от хрящика, нахмурившись.- Ты что-то сказал? - Матсумото тоже замирает на месте, внимательно вглядываясь в плавный профиль убийцы, но язык Акиры не поворачивается ответить привычное ?нет? и замять эту тему. Хирург прячет полуулыбку за челкой, продолжив возиться с капельницей. Все правильно. ?Нет? - это ложь. А ответ ?да? приведет к тому, что Таканори переспросит его. - Что... что ты делаешь? - выдавливает из себя Акира, касаясь пальцами губ. Он странно себя чувствует. Может, из-за количества выпитого накануне? Голова раскалывается, а в горле - настоящая пустыня. - Есть вода?- Рядом с тобой стоит, - с насмешкой кивает Руки на бутылку, замершую на столике. Наемник тут же хватает ее и отворачивает крышку, ощущая крайнюю уязвимость перед блондином сейчас. - Капельницу убираю, не видишь? Очищал твой организм от алкоголя. Я уже делал это, когда ты нажрался в стельку перед важной встречей, и Аой приволок тебя ко мне насильно. Это хоть помнишь?- Да, это помню. Спасибо. Только все равно я чувствую себя хреново.- Еще бы. Вы опустошили добрую половину бара.- Правда?- Правда, - хмыкает Руки, потянув капельницу в другой конец комнаты. - Сегодня мы все говорим правду, - шепотом добавляет он себе под нос, но Акира не улавливает тихой фразы, угрюмо сосредоточившись на бутылке с водой. След от иглы на сгибе локтя привлекает его внимание, заставив поднять руку выше и обвести взглядом темное пятнышко на коже.- Ненавижу капельницы, - бурчит Рейта, роняя руку обратно на колени. - И уколы. Терпеть не могу.- Ты даже не почувствовал этого, так что не ной, - хирург возвращается с бокалом подслащенного чая в руке и парой таблеток от головной боли. - Пей и проваливай. Из-за тебя мне негде было лечь. Пришлось довольствоваться стулом. Это, знаешь ли, не очень удобно.- Ты уже завтракал?- Нет.- Тогда пойдем в столовую. Нечего тут штаны просиживать и чахнуть над своими... ?сокровищами?, чтоб их. - Страшно? - растягивает губы в улыбке медик, и Акира рефлекторно кивает.Матсумото с интересом изучает легкий испуг в карих глазах друга. Не из-за вида человеческих органов в формалине. Из-за неосторожного и непонятного наемнику согласия, когда как всегда он только и говорил Таканори, что его коллекция не вызывала у него никаких эмоций, кроме неприязни.- Что это с тобой сегодня? Перепил?- Пойдем в столовую! - раздраженно шипит киллер, быстро соскакивая с каталки. Наверное, это из-за атмосферы здешней. Надо поскорее убраться отсюда и все снова встанет на свои места! Да, точно, быстрее на свежий воздух! - Давай, Нори. Вылезай уже из своего склепа, и так уже бледный, как мертвец! - Ну, пойдем, - растягивает с усмешкой слова врач, направившись следом за уверенно шагающим к выходу мужчиной. Это будет даже веселее, чем он думал! Когда-нибудь ведь он должен был отомстить нахалу за все его издевательства над собой?***И в итоге мы все снова собрались в моем кабинете.Проснувшись утром и обнаружив в своих руках измученное существо, взлохмаченное, но спокойно сопящее в свою подушку, я не сразу сообразил, что произошло. Но память, слава богу, мне еще не отказывала. Отказывало тело. Я мысленно чертыхнулся, впервые заметив за собой нечто подобное. А Кою даже не проснулся, свернувшись клубком на моей кровати и подложив кисть под чуть опухшее ото сна лицо. Оказалось, что я обнимал его сзади, ткнувшись носом в шейные позвонки, выпирающие под нежной кожей, и с какой-то стати крепко прижимал обнаженную спину к своей груди, обвив рукой тонкую талию.Несколько свежих засосов на шее мальчишки напомнили о ночных играх и сладких стонах, и я поспешил выбраться из вороха одеял - если я останусь тут, наверняка мы встретим утро так же весело, как провели ночь, а моя голова не была готова к очередной встряске. Единственное, чего я действительно страстно желал сейчас - лекарство от похмелья. Так что я быстро собрался, чувствуя на своей коже тонкий аромат похоти и чужого тела, и, проигнорировав душевую кабину, выскользнул за дверь. Ничего ужасного в этом утре я не нашел, но открыл для себя кое-что занятное, мысленно взяв на заметку парочку своих наблюдений. А жизнь становилась все интереснее и интереснее. В приподнятом настроении, уже просчитав несколько выгодных для себя ходов, я и вошел в свой кабинет, находя там виновников столь удачного хода в нашем увлекательном сюжете.- Знаем, виноваты. Только не пили мозги, они и без твоих стараний кипят, - страдальчески тянет Ютака, растянувшийся на одном из диванов и накрывший лицо мокрым полотенцем.- Матсумото, есть что-нибудь от головы? - первым делом осведомляюсь я, хмыкнув на мученический вид Рейты, прижимающего ко лбу завернутый в носовой платок лед.- На столе, - хирург как всегда уже обо всем позаботился, и я с кивком подхожу к своему столу, присаживаюсь на его край и стягиваю с деревянной поверхности шуршащую упаковку. К слову сказать, Матсумото выглядел свежим и вполне здоровым. Наверное, это какие-то медицинские хитрости. - Как спалось?- Прекрасно, - признаюсь без лукавства, нашарив сигареты в кармане брюк. - За последние семь лет.- А я вырубился прямо на операционном столе в кабинете Руки, - хрипло вещает мне Рейта, и я удивленно оборачиваюсь на наемника. В кабинете Руки? А вот этого я не помню. И не должен, потому что своими глазами видел, как Таканори забирал отсюда бессознательное тело. - В кабинете, - сухо отзывается врач, и я встречаюсь взглядом с голубыми линзами, смотрящими прямо на меня. - Он весь вечер умолял меня проколоть ему ухо, помнишь? Нудно и долго. В итоге мы оба не выдержали, и я забрал его к себе. - Проколоть ухо, - с усмешкой киваю я, понимая без слов - лучше не разоблачать столь "правдоподобную" легенду, кажется, Руки задумал нечто интересное. И мне хочется на это посмотреть. - Да, я с трудом сдержался, чтобы не пустить ему пулю в лоб. Прокололи?- Ну, да.- Где? - оживает Кай, резко садясь на диване и стаскивая с лица полотенце. - Я ни хрена не помню примерно с шести-семи вечера.- Та же фигня, - мычит блондин, указав большим пальцем на свою голову. - На хряще. До сих пор не понимаю, какого мне приспичило это сделать.- Ты, когда выпьешь, всегда вытворяешь неподдающиеся объяснению вещи, - отмахиваюсь я, пока Ютака лезет по столу к наемнику, чтобы разглядеть серьгу. - Расслабься. Тебе идет пирсинг.- Да уж.- Ну, я-то очнулся в своей постели, - Кай разглядывает колечко в хряще блондина. - А это что тако... ай!Торговец резко оборачивается на Матсумото, который лишь невозмутимо поднимает бровь в ответ.- Стол стеклянный. Осторожнее, а то свалишься.- Было и похуже, - ворчит шатен, вырывая из своего бедра ловко пущенную хирургом иглу. - Рей?- Просто шарик, - морщится киллер, откидывая голову на спинку дивана. - Матсумото когда-то такие носил.- А, точно, - Стервятник утыкается лбом в стеклянную гладь стола. - Я помню. Черт, как хреново-то! Это все после твоего коктейля, Рейта. Тот, который... ?Забудь все?. Но, признаю, название оправдывает себя. А мы как раз его хапнули где-то около шести, да? Больше ни за что в жизни не соглашусь брать в рот что-либо твоего приготовления.- Зато было весело. Наверное... - неуверенно тянет наемник, выдыхая. - Слава богу, мне стало лучше.- А шрам? - невпопад выдает Матсумото.- Что с ним?- Болит?- Иногда, - без раздумий отвечает блондин, и я забываю выдохнуть сигаретный дым. Иногда? В сознание закрадывается подозрение, и не только у меня. Ютака тоже удивленно смаргивает на эту фразу, во все глаза уставившись на друга. Раньше Рейта никогда не жаловался на раны. Как и положено мужику, он только отмахивался от подобных вопросов, выдавая стандартное: ?Чему там ныть, просто царапина?. И я снова перевожу взгляд на Руки, замечая на его губах несвойственную блуждающую улыбку. Здесь что-то не так. Обычно Таканори улыбается механически, без всяких эмоций. Интересно...- Так, может, тебе в больничку? - издевательски подначивает Стервятник.- Чего?- Он про твою дурную голову, - спасаю положение, пока Акира не понял, что выдал нам только что, сосредоточившись на своем самочувствии. - Я бы тоже посоветовал тебе полежать пару-тройку дней в мягкой комнате без острых предметов.- Очень смешно, - фыркает мужчина, поднося к губам чашку с чаем. - Отвалите от меня, без вас тошно.Я тихо хмыкаю себе под нос, улыбаясь. Весьма занимательно. Но Сузуки полностью в сознании. Никаких намеков на наркотики или запрещенные препараты. Ведет себя естественно. Отклонений нет. Об этом нужно разузнать побольше.От дальнейшей беседы нас отвлекает стук в дверь. Все трое оборачиваются, устремив непонимающие взгляды на выход из комнаты, и я приглашаю потревожившего нас войти. Дверь распахивается, и порог уверенно переступает никто иной, как Такашима, смело поднявший на меня свой темный и озлобленный взгляд. Кажется, пробуждение у него было не таким приятным, как у меня.- Кою, - я отталкиваюсь от стола и направляюсь навстречу напряженному гибкому телу. От юнца веяло неприязнью и решимостью, которые я так люблю наблюдать в этих выразительных глазах. - С добрым утром.Я протягиваю к нему руку, грубо обхватываю ей тонкую талию, и рывком притягиваю молодого любовника к себе, намеренно крепко прижимая его к груди.- Соскучился? - шепчу на ухо, слыша яростно дрожащее дыхание, и улыбаюсь шквалу чужих эмоций, коснувшись губами аккуратной мочки. - Ты злишься, что я оставил тебя одного? Мы можем вернуться в кровать. Только попроси и...Рывок, которого я совершенно не ожидал, и вспышка боли заставляют меня выпустить наглеца из объятий и сделать шаг назад. Язык чувствует солоноватый привкус во рту, и я дотрагиваюсь пальцами до своей губы, ощутив сочащуюся по подбородку влагу. Взгляд опускается на руку, и я замечаю алые капли на подушечках пальцев.Он ударил меня.- Вау, - жестко хмыкает Кай, поднимаясь с дивана и упирая ладонь в свое бедро. - Широяма, стареешь? Ты пропустил удар. Впервые за четыре года, если я ничего не упустил в Ираке. Я поднимаю уголок губ в улыбке, медленно переводя взгляд на тяжело дышащего юношу перед собой. Сегодня утро сюрпризов, прямо один за другим.- Попробуешь еще раз? - тихо спрашиваю я, чувствуя, что во мне просыпается зверь, готовый разорвать ребенка на мелкие кусочки и послать их его благородному дяде в посылке по отдельности. И тело само по себе подается вперед. Я делаю шаг навстречу, опуская руку, и Кою, наконец-то, включает свои ссохшиеся мозги, будто бы и не он сейчас поднял на меня свой кулак. Юноша начинает пятиться назад, все еще пытаясь сохранить боевой настрой, а я продолжаю надвигаться на него, с каждым шагом улыбаясь все шире своей неосторожной жертве. Мне не нужно ничего делать. Мой взгляд уже обезоруживает неопытного глупца, и Кою нервно сглатывает, продолжая отходить от меня спиной вперед. До тех пор, пока ей же и не натыкается на стену, являя первые признаки паники в суженных зрачках. Бежать ему некуда, так что я спокойно приближаюсь к юноше и, поставив ногу между его бедер, вжимаюсь грудью в дрогнувшее от контакта тело. Наши лица оказываются в паре сантиметров друг от друга, а глаза не разрывают зрительного контакта. Я вижу свое отражение в карих озерах, нервно дергающихся от одного моего глаза к другому.- Нет? - спрашиваю еще раз, пока губы замирают в искусственной улыбке. - Почему же? Бей, принцесса. У тебя отлично получается. Я поднимаю ладонь к красивому лицу, провожу пальцами по рваной рыжей челке и резко стискиваю в кулаке огненные волосы, чтобы в следующий миг грубо запрокинуть голову мальчишки. Такашима сдавленно мычит, но терпит, дернувшись под острой болью на макушке.- Язык проглотил?- Это... за то, что ты сделал со мной, - хрипло выдыхает он, наконец, собравшись с духом.- Тогда позволь тебя обрадовать - теперь это твоя прямая обязанность. - Мерзавец, - шепчут напряженные губы, и я тихо смеюсь в ответ, оттягивая мягкие пряди еще сильнее назад. Кою зажмуривается и хватается ладонью за мое плечо. - Отпусти...- С какой стати я должен выполнять требования своего раба?- Отпусти меня!Я бью ладонью по стене возле его виска, заставив сучонка вздрогнуть от громкого хлопка. Желание хорошенько встряхнуть его закипало в венах с бешеной скоростью, ударяя прямо в голову.- Хочешь, чтобы я сломал тебя? Я сломаю. И месяца не пройдет. Рейта, Руки, Кай.- Ммм? - лениво отзывается наемник, когда как Ютака с Таканори лишь заинтересованно разглядывают нас.- Поиграйте с ним. Посмотрим, с кем ему больше понравится кувыркаться. Быть может, спустя несколько ?уроков?, он научиться, как правильно сосать, и сгодится на роль бляди в публичный дом. Маме понравится такой экземплярчик. Акира поднимается с дивана с хищной улыбкой, отбрасывая в сторону платок со льдом, и направляется к нам навстречу.- Без проблем. Будет весело. Я первый, Кай.- Да, пожалуйста, я не жадный, - пожимает плечами торговец, раскачивая в ладони чашку с зеленым чаем. - Как раз растянешь, как следует, мне меньше хлопот. Ненавижу все эти приготовления... Люблю сразу и без смазки. Ощущения острее.- А вот я не согласен, - лениво тянет Таканори, подперев щеку кулаком. - Нужно бережней, чтобы продержался подольше. Если всякий раз рвать его, может подохнуть от потери крови. Так что давай после Рейты буду я? А ты добьешь.- Ладно, ладно, - хмыкает Ютака, поднося чашку к губам. - Договорились. Мне, как всегда, самое сложное досталось. Только не кромсай его сильно, а то я твои игры знаю.- Очень постараюсь.Я отпускаю мальчишку, отворачиваюсь и отправляюсь обратно к своему столу, на полпути пересекаясь с Рейтой. И ошеломленный подобным заявлением юноша вжимается в стену всем телом... Только вот через пару секунд в нем снова просыпается желание сражаться, и он смело вскидывает лицо к приближающемуся к нему наемнику, крепко сжимая пальцы в кулаки.- Широяма... ты... сукин сын!Кою срывается с места, пролетев мимо Акиры, который намеренно не стал останавливать вышедшего за рамки дозволенного мальчишку. И я оборачиваюсь на него как раз в тот момент, когда он сокращает дистанцию между нами на расстояние удара. Мне осталось только перехватить его руку и одним движением перебросить легкое тело через свое плечо, чтобы с размаха уронить его спиной на собственный стол. Болезненный стон тонет в грохоте и треске столешницы, и Такашима заходится кашлем от сильного удара.- Этот прием... - Сузуки оборачивается на скучающего Матсумото, который только пожимает плечами. - Ты меня так же уложил.- У него был хороший учитель, - отзываюсь я, присаживаясь на край стола рядом с задыхающимся в приступе юношей. - Попробуешь еще раз? Кою остывает, накрывая ладонью лицо. Но я понимаю, чем был вызван этот отчаянный шаг со стороны моего пленника. Все из-за событий этой ночи. Он еще долго не сможет смириться... с удовольствием, которое дарит ему заклятый враг. Для него это настоящая трагедия.- Что скажешь? - устало протягиваю я, закурив. - Здесь есть по крайней мере три человека, которые маются от скуки в последние несколько дней. А в правом крыле здания - база, где живет пятьдесят головорезов Рейты. Как думаешь, на что будет похожа твоя задница, если я разрешу каждому из них поиметь тебя?- Не надо... - шепчут сухие губы, и Кою отворачивает лицо, роняя руки на стол. - Я понял.- Тогда ты знаешь, что делать. Мы не так уж давно говорили о том, как ты должен искупать свою вину. Покрасневшие веки закрываются, и малец осторожно перекатывается на бок, чтобы подняться и сползти со стола. Он шатко встает на ноги, держась за гладкий край, дохрамывает до меня побитой псиной и останавливается напротив. - Я сожалею, - медленно проговаривая слова, он подается ближе ко мне, не поднимая глаз. - Простите меня... Аой-сан.Я чувствую тепло сбитого дыхания на своей щеке и мягкое столкновение с ней кончика носа. Да, память у него хорошая. Урок с укусом на ладони он усвоил. Я молча дожидаюсь, когда юнец справиться со своим буйным характером, и все же ощущаю робкое касание языка к ранке у уголка губ. - Я ненавижу вас, - жарко выдыхает Такашима, прижимаясь губами к моей коже. - Я тоже без ума от тебя, детка.Мы встречаемся взглядами, между которыми возникают искры, порожденные столкновением характеров.- Я буду сражаться. - Этого и добиваюсь.- Я буду стоять на своем, - продолжает тихо Кою, принимаясь медленно скользить языком по лопнувшей коже, собирая с нее сгустки крови и оставляя влажные следы на моей губе. Так развязно, мать его, что я чувствую прилив возбуждения от неторопливых, дразнящих ласк, без сомнения намеренных. - Я буду защищать себя. Я не смогу покорно прогнуться под вашим величеством. Кончик языка соскальзывает на подбородок, неспешно поднимается по кровавой дорожке обратно и вновь останавливается у уголка губ.- Это не в моих силах. - Что ж, мне нравится, - так же тихо отзываюсь я.- Заставьте меня слушаться вас без шантажа. Раз я ваш пес... А у псов нет друзей и родных. Только хозяин.Я прищуриваюсь, когда губы мальчика вздрагивают в легкой улыбке. Значит, вот как заговорил? Это несомненный плюс. Чем дрожать в углу и позволять вытирать о себя ноги, лучше пойти на сделку с самим с собой, обозначив рамки игры со своим противником. Недурно.- Готовься к худшему.- Аой-сан. Я давно готов.Я вздрагиваю, когда полные губы разом накрывают мои, а наглый язык бесцеремонно толкается в мой рот. Я даже забываю о сигарете в своих пальцах, чувствуя, как дерзко он выманивает мой язык навстречу, сплетаясь с ним в упрямой борьбе, как сминает мои губы своими, столкнувшись зубами в яростном порыве. Демонстративно-страстно, он вынуждает меня ответить на откровенный поцелуй, схватившись за лацканы моего пиджака и натягивая их на себя, не позволяя отстраниться. Не отводит взгляда, посасывая оказавшийся в его рту язык, одаривая меня такими эмоциями, что я всерьез испугался взорваться от переизбытка чувственной дозы. Это первый раз, когда мы целуемся. Несмотря на две совместные ночи, я еще ни разу не владел этим ртом вот так. Я вообще не хотел этого делать - он не любовник, он средство от однообразия и скуки, незачем церемониться. Но сейчас, когда я кусаю сочную плоть, толкаясь в бесстыжую глубину языком и получая достойный ответ, я решаю, что все же не стану отказывать себе в этом удовольствии... Но Кою все равно не выдерживает первым - резко отстраняется от меня и вытирает губы тыльной стороной ладони, одним этим жестом показав все свое отношение к этому виду насилия.- Так сойдет? - тяжело дыша, цедит он, отступая на пару шагов назад. - Я не твоя собственность. Ты ничего не отнимешь у меня.- Еще рано об этом говорить, - хмыкаю я, облизнув губы. Ранка открылась снова. Но кровавый поцелуй действительно пьянил хлеще любого алкоголя.- Я хочу начать обучение. Сейчас.- Рейта, - поворачиваюсь к наемнику, зажимая между губ почти истлевший окурок. - Сопроводи госпожу на тренировочное поле. Нашей принцессе неймется найти способ убить человека, который дарит ей незабываемое удовольствие по ночам. - Иди к черту, - выплевывает ядом мальчишка, развернувшись и рванув прочь из кабинета. Рейта только пожимает плечами, неспешно поплетясь следом.- Последний раз? - подает голос Матсумото, щелкая кнопкой блютус-гарнитуры в своем ухе.- Десять лет назад, - я закрываю глаза, улыбнувшись. - Последний раз я целовал мужчину десять лет назад. А женщин у меня и не было.- Опасно, Аой-сан, - смеется Ютака, падая на диван спиной и укладывая голову на колени хирурга. - Опасно.- Так что ты сделал с моим наемником, Руки?- Подожди немного, Широ. Иначе испортишь весь вкус блюда, - на лице врача вновь появляется загадочная улыбка. И только Ютака так и не врубается в ситуацию.