20 (1/1)
Шмяк!Незаживший нос пронзила оглушающая боль. Лоб и колени будто молотком разбили. Всё тело Майка ныло не только от долгого пребывания в неудобном положении, но и от удара при падении. Ничего не понимающим взглядом он осмотрелся: темно, прямо перед лицом чьи-то поношенные серые ботинки. Это же его собственная квартира, только лежит он почему-то на полу. Что-то резко подняло голову Чепмена за волосы, вынуждая в панике бессистемно перебирать конечностями. Где Чарли? Нэнси? Кто вообще этот человек?!Майк попытался подтянуть ноги и сесть и получил крепкий удар под рёбра. В глазах запрыгали белые кругляши, и он закашлялся, забыв о том, что собирался сделать. Сверху до него донеслось язвительное замечание Стэнтона:- Не думал, что вы обо мне такого плохого мнения, мистер Чепмен!.. Могли бы и получше спрятаться, а то, ей-богу, даже неинтересно.Следователь отпустил волосы Майка, и тот снова клюнул больным носом пол. - Что же это вы не геройствуете? - продолжил Стэнтон приторно-досадливым тоном. - Двери не баррикадируете, подопечных своих грудью не заслоняете... Ещё удар ногой в живот прервал слабые попытки Чепмена подняться, и он скорчился в вопросительный знак, шумно хватая ртом свежий ночной воздух из открытого окна. - Смотри, до смерти не забей, - недовольно пробасил кто-то из темноты. По характерному голосу Майк узнал одного из чёрных. - Такой хлюпик - того и гляди, загнётся...- Он нам и не нужен, - холодно хмыкнул следователь, но бить перестал. - Сказано, троих, живыми, - встрял некто Чепмену незнакомый. - И хватит строить из себя босса, здесь мы все равны!..Майк, воспользовавшись их замешательством, перевернулся на спину и сел. Предметы были едва различимы, да и те то и дело застевали непроницаемые чёрные пятна. Чарли и Нэнси он, разумеется, не увидел. Перетерпев период деконцентрирующего головокружения, он наощупь нашёл опору - спинку кровати - и кое-как встал. - Далеко собрался?! - возмутился невидимый незнакомец и, словно тряпичную куклу, опрокинул Чепмена на бок. Майк ударился виском обо что-то твёрдое, и пятна перед его глазами слились в единую матово-чёрную пелену.