Новый день (1/1)
Мне кажется, что я проснулся от какого-то давно забытого шума. Я разлепил глаза, чтобы проверить это, но этот звук умолк, а вот новенького на соседней койке уже не было. Я заметил, что Харви тоже проснулся от шума. Сейчас он сидел на кровати и протирал глаза после своего хрупкого сна.- Где этот козёл, похожий на дебила? - затем Харви тяжело вздохнул и добавил, не без сожаления, - Ну да, ты же не услышишь.Вербрандсон легко выбрался из узла и оделся, как вдруг услышал тот самый шум, который я не распознал спросонья и с непривычки. Из душевой доносился шум воды и пение. Тут уже тысячи лет песен никто не слышал. Я взглянул на вахту: Сигюн по-прежнему спала за кипой своих учебников, словно бы ничего вечером не было. Наверняка, чтобы она не проснулась, пока сестра с санитарами делали свои грязные дела, её усыпили тем же газом, что и Харви. Я уверен, в мешке, который её надели на голову, этой гадости было предостаточно. Только я не понимаю одного: как Локи до сих пор не скрутили за пение и не вправили мозги в электрошокерской. Видимо, Харви тоже недоумевал по этому поводу и вопросительно посмотрел на меня, а затем пошёл в сторону коридора.Любопытство победило, и я тоже быстро собрался, взял швабру и вышел в коридор, как и всегда по утрам. От увиденной сцены мне захотелось улыбнуться: трое санитаров в ряд стояли в сторонке, и вид у этих существ был такой, словно у них сбой в программе случился. Как будто они привыкли скручивать любого, кто проявлял хоть чуточку воли и нарушал порядок в отделении, но им велели не делать этого. Вот и стояли все три санитара в ряд по росту в долгом ступоре. Больше смотреть было не на что, поэтому Харви вернулся обратно в палату, зевая и надеясь, что до того, как нас придут будить насильно, он успеет если не поспать, то хотя бы погреться под одеялом.Тут снова донеслось пение, словно кто-то пытался утопить в душевой кошку. То, что Сигюн никак не реагировала, заставляло меня насторожиться: жива ли вообще? Вроде, дышит.- ..Каанапля растет в решётке..Харви начал обеспокоенно ходить по палате, в ожидании, когда придёт мисс Гундесдоттир.- ...В озере сияет фиолетовый кирпиич...Я опять оглянулся по сторонам - никакой реакции. Но мне и Харви не может казаться одно и то же одновременно! Вот-вот вернётся сестра, и плохо дело кончится. Мне даже страшно представить, чем. А новенький преспокойно горланил в душе, над ним ещё не висело чувство постоянной угрозы и слежки, и он ещё не сковал цепями пока вольную душу. Но вот Система из всякого рано или поздно выколачивает душу и вынимает мозги.- ...А я крашу свои губы в синииий...Харви тоже удивляло бездействие персонала, он снова подошёл к двери в палату и выглянул в коридор. Казалось, поющего пациента попросту никто не слышал.- ...И ва-алшебный вазилииин...Вербрандсон покачал головой, закрыл глаза и улыбнулся, приложив два пальца к переносице, словно хотел остановить кровотечение из носа.- Во даёт...Отделение открыли, но это была ещё не Агата. Рыженькая практикантка закрыла за собой дверь и подбежала к вахте, будить синеволосую Мальвину.-Сигюн. Сигюн!Она тормошила младшую сестру, а потом заметила в коридоре нас с Харви, кивнула в знак приветствия, поглядела на часы, и снова начала тормошить Сигюн.- Ну же, сейчас придёт мисс Гундесдоттир и всыплет нам по первое число!Тут из душевой вышел Локи, с влажными волосами, напевая уже даже безо всякого намёка на мелодию очередную смурфятину, которую, видимо, придумывал прямо на ходу; на нём было только полотенце, на самом причинном месте. Медсёстры, прямо сказать, зависли.- Я кра-ашу губы гуталиином, я обожаю красный цвеет, и я напичкан полностью из тонких запахов валерьянки, напудрив ноздри зубным порошком я выхожу в каааридор и лампочки светят мне красивааа и симпатична мне пала-ата....Сигюн настойчиво прокашлялась.- По-хорошему, больной: скройтесь, пока не пришла старшая сестра.Что касается рыжей практикантки, то она покраснела, как помидор, и отвернулась.- А почему? - грустно спросил принц, а потом осмотрел санитаров.- Ну, как бэ это... не положено. За подробностями обращайтесь к мисс Гундесдоттир.- Что, и так нельзя? - обидевшись, спросил Локи и дёрнул рукой так, словно захотел снять полотенце с бёдер. Рыженькая поспешила к двери в сестринскую, Сигюн тоже вскочила с места, и крикнула, "Не надо".- Я уверена, господин Лафейсон, мне там смотреть не на что, - говорила она, отходя назад.- А может, проверите?- Неет, - хитро улыбнулась сестра и положила ладонь на глаза, - Я всё равно не буду смотреть, - она обернулась к рыжей, передала ей ключи и тихо шепнула, - Хельга...Рыжеволосая живо открыла дверь в сестринскую и обе молниеносно скрылись за дверью. Видимо, Сигюн решила предостеречь ещё не введённую в курс дела сестру.- Ну вот, от этих вроде избавились, - сказал новенький, оглядывая сначала вахту, потом санитаров, и хитренько похихикав, направился к среднему из них, у которого в руках были щётка и круглая баночка с белым порошочком.- И снова здравствуйте, - широко улыбнулся ему Локи, - а что мы тут делаем?У санитаров начался новый ступор. Мне кажется, я слышал, как дымятся сигнальные лампочки в их головах. Средний санитар наклонил голову, словно чем-то расстроился, и мне показалось, что он сейчас сломается и задымится. Но он внезапно выпрямился и заговорил - конечно, не по-человечески, каким-то образом, с которым нас не знакомили на уроках физики, не исключаю, что телепатически, но я уверен, слышно было всем, как если бы он говорил, как любой из нас. Ощущение, будто он долго подбирал кодировку, и наконец подобрал. Я не знаю, может это была какая-то частота, которую воспринимают только асы, но слова безо всякого естественного голоса прозвучали, как будто уже у меня в голове. Это невозможно объяснить, ни со стороны физики, ни со стороны повествования. - Утренняя уборка. Не мешайте, господин Лафейсон.- Оооу, - тут Локи сделал большую паузу, - а я и не думал мешать. Просто, браток, скажи, где у вас зубная паста. - За-чем?- Не знаю, что-нибудь придумаю.- Сейчас ещё только 6:03.- Хотите сказать, она ещё не вернулась домой?- Шкафчики с пастой открываются в 6:30.- А до этого пасть чистить запрещено? У вашей пасты лунные циклы?В палате раздалось громкое "Паааастааааа~", и снова всё стихло, но Локи не обратил на это внимание.- Она убивает, когда её открыть в другое время? Из неё вылезают страшные тентакли, которые безопасны в 6:30? Или в ней до этого времени происходит синтез какого-то яда? А, я кажется понял - у вас бывали случаи летального исхода, когда один пациент с утра пораньше втихаря взял тюбик и треснул им соседа по койке, который лез к нему по ночам? Тогда да, понимаю, - И в течении всей своей речи Локи сочувственно кивал головой.Санитар завис окончательно. Даже медсестры не появлялись, чтобы выручить, а этот настырный ждал ответа. Среднее существо приобрело самый несчастный вид, а потом всё же произнесло:- Ну Вы должны понимать, дисциплина в отделении.- А, всё, другое дело. Да, да, понимаю. То есть, если кто-то почистит зубы в 6 часов ровно, то мало ли что остальные возомнят - и тут начнётся такой водевиль! - Локи с ужасом начал жестами описывать санитару, что же тогда ждёт нас всех, - Ты представь, как за ними можно будет уследить, если один пойдёт чистить зубы в 6.03, другой в 6:12, третий в 6:17, а кто - так вообще ближе к семи! О какой дисциплине можно говорить тут! Как же вы тогда соберёте больных, если кто-то в это время обязательно будет чистить зубы! Все будут делать, что захотят, и общество в палате расколется. Да! Нам так на уроках социологии приходящий учитель рассказывал. Угу. Так что да, ты это правильно сказал. Санитар опять завис, а потом произнёс универсальную фразу, просто гениальную по своей пофигистости:- Так мисс Гундесдоттир говорит.Видимо, санитар, обзываемый Моритцем*, побоялся, что сейчас ему влетит от новенького, хотя такое поведение этих тварей я видел впервые. Обычно они на контакт не шли и живенько всех скручивали и шыряли. Тут они даже попятились, но Локи не собирался продолжать этот разговор; он собирался начать следующий:- Что это? - трикстер указал на порошок в баночке санитара. Тот посмотрел сначала на свою щётку, потом на стекольную раму, потом снова завис, потому что Локи уже достал свою зубную щётку и живенько сунул её в порошок.- Ну, как знаете. Обычно я так не делаю, но выбора у меня нет. Бывайте. Шкиппер, доброе утро, - по пути в душевую он обратился ко мне, - Что, радости утреннего труда?А не буду-ка я на него обращать внимания. Стрёмный он. Да и странный. И упрямый.В душевой снова послышалось пение, но теперь слов нельзя было разобрать, и тут послышался стук каблуков о кафельный пол за дверью в отделение. Младшие сёстры услышали возню ключа в замке и мигом выскочили из сестринской. Конечно, сделав вид, что они уже часов двенадцать работают здесь без передышки. Сестра Гундесдоттир вошла в отделение, сначала не нашла ничего подозрительного, кроме того, что её шестёрки стоят как истуканы. Она подошла, чтобы им сделать выговор, как из душевой донеслось "На горе стоит пету-ух...", и сёстры, боясь, что рассмеются при Агате (они-то ржать не разучились, а это таинство стоит держать от пациентов в секрете), убежали "за практикантами". Лицо старшей сестры не менялось, но глаза как-то растеряно искали что-то. Она долго не могла сама вспомнить, что это за шум, ведь она и сама не слышала ни смеха, ни пения, уже не одну тысячу лет. Наконец, она поняла, что это доносится из душевой, стала увеличиваться в размерах, её когти чернели и становились длиннее, а улыбка превратилась в решётку. Она направилась к душевой комнате, и мне стало действительно жутко. Вот был новенький - нет новенького. Но когда она подошла к двери в ванную комнату, перед ней возник Локи, живой-невредимый и, как я сказал, в одном только мокром полотенце. Внезапно старшая сестра стала уменьшаться в размерах, оскал пропал, и выражением лица она стала похожа на своих санитаров. Когда она съёжилась до размеров восьмилетнего мидгардского ребёнка, её волосы заострились, как шерсть на спине кошки перед дракой, и мисс Гундесдоттир больше напоминала маленького жёлтого милого ёжика. Ростом она сейчас доходила как раз до пояса трикстера, поэтому он наклонился к ней, словно она бы его иначе просто не услышала:- Доброе утро, мисс Гундесдоттир, - и сделал самую доброжелательную моську, улыбнувшись, как джокер.Старшая сестра попыталась кивнуть, но шею её заедало. Она, в конце концов, съёжилась и я подумал, что она, может быть, вообще исчезнет через пару минут.- Ой, мисс Гундесдоттир, а что это с Вами? - спросил Локи, взяв маленькую фигурку медсестры на ладонь. Сейчас она была больше похожа на деревянную шахматную фигурку в белом накрахмаленном халате. Вдруг перед глазами пронеслась вспышка, когда сияние исчезло, перед нами стояла прежняя Гундесдоттир, своим неизменяемым лицом убеждающая нас, что ничего этого сейчас не было.- Господин Лафейсон. Что это?!- Показать?- Не надо.- Точно?- Точно.- Точно-точно?- Второй! - она рявкнула на многострадального среднего санитара, - Почему беспорядок в отделении? Почему пациенты ходят по отделению в чём мать родила? - уже спокойнее, но довольно пугающе, вкрадчиво спросила сестра. Пока её улыбка расползалась по лицу, обнажая белые клыки, санитар всё больше начинал дрожать, но в конце концов, Локи вмешался:- Простите, но Вы же сами забрали мои шмотки, пока я спал.- А как же Ваша больничная форма?- .... Шта?Я готов поклясться, что сестра в течение секунды обернулась на троих санитаров, засветила их красным лучом из глаз и снова обернулась к нам.- Вам должны были утром подготовить больничную форму.- А она зелёная?- Нет, белая, такая же как у всех.- А я же принц..- Господин Лафейсон! - прикрикнула сестра, но её лицо всё ещё было спокойным и уравновешенным. Она развернулась к несчастному среднему гному и строго спросила:- Второй, скажите, почему у господина Лафейсона нет формы?- Сегодня не моя очередь, сегодня очередь Первого!Мисс Гундесдоттир подняла глаза и застала высокого санитара уже только у двери в отделение.- А Вас, Первый, я попрошу остаться.Высокий санитар медленно поплыл к старшей сестре, чьё умилительное лицо наводило на больший ужас, нежели яростная гримаса викинга. Всю идиллию вдруг нарушил Локи, который стал насвистывать пятую симфонию Бетховена из Мидгарда. Сестра вздрогнула, но трикстер не прекратил.- Я приносил его форму, - стал оправдываться санитар.- Да он гонит, как Вы сами не видите.- Принесите ему ещё форму, - санитар, получив зелёный свет на побег, воспользовался этой возможностью, и через секунду и след его простыл в отделении, - Ведь нельзя же вот так ходить по отделению...- Так нельзя?? Ну лааадно... - сказал Локи и всё же снял полотенце с бедер. Только в этот момент я заметил, что половина пациентов уже проснулась, и все они столпились у выхода в коридор. Асмунд держал какую-то чёрную коробку, направив её в нашу сторону. Никто из нас не знает, что это, но сам Асмунд всячески прячет эту фиговину от санитаров, говорит, что она может почти все.- Ты идиот - нехорошо же снимать такое! Это же безнравственно, - шепнул Асмунду Харви, однако, хихикая, глядя на старшую сестру.- Ша, не ссы. Мы даже никому показать это не сможем. А для нас самих, это надо запечатлеть в памяти, нам тут всю оставшуюся жизнь, возможно, сидеть.- Вот только не говори, что сам эту дрянь пересматривать будешь...Вдруг мисс Гундесдоттир услышала шёпот за своей спиной, обернулась, и никто не заметил никаких изменений в её физиономии.- Доброе утро, господа. Думаю, вам лучше идти в палату.А потом пошла пожимать им всем руки, как и обычно по утрам, а санитар принёс Локи форму. Трикстер поблагодарил санитара - сама вежливость - и скрылся в душевой.В палату принц уже возвращался, как победитель. Несмотря на отсутствие каких-либо серьёзных изменений, многие готовы были заплатить ему уже сейчас.- А т-т-т-ту форму т-т-ты что - с-с-сожрал? - спросил Гринольв.Многие расспрашивали Локи, а я всё сидел в сторонке и меня мучили вопросы, такие как:Почему все ведут себя, словно не заметили исчезновение Бальдра;Почему Локи и сам ведёт себя, словно не был свидетелем того, как его усыпили навсегда;Неужели Харви и Сигюн тоже ничего не помнят о ночном происшествии;Почему всё так и осталось на своих местах - неужели мне это снилось?? Но Бальдра действительно нет с нами;И почему никто не отреагировал на поведение Локи, и это в нашей-то палате...А сам принц, судя по всему, готовился к следующему раунду. Он был готов выполнить свои обещания и довести персонал до белой горячки.Ты чувствуешь, что лишь после смерти доберёшься до домаИ молишься, словно я могу лишить тебя жизниВремя залечит все раны.Volbeat - A New Day*Моритцами в Германии называют Иванушек-дурачков. А наш ётунский друг, сами помните, уже бывал в Германии =)