55. (1/1)

Эмма даже не поняла, что прошла уже неделя со дня похорон. Понимая, что ее выдержка на исходе, прогибаясь под непроходимой болью, она ударилась в работу, полностью погрузившись в нее, почти не вылезая из участка днями, возвращаясь домой уже поздно ночью, чтобы, не думая ни о чем, просто упасть прямо в одежде и уснуть. Таким образом она лишала себя возможности погружаться в себя и снова переваривать события минувшего месяца. Все произошло слишком быстро, смешавшись в один большой клубок боли, который снова и снова напрягал ее нервы, не давая продолжать нормально жить, но она боролась с собой, давая волю чувствам только ночами, даже толком не осознавая этого, просыпаясь на утро на влажной от слез подушке.Работа и воспитание Генри три дня в неделю заняли всю ее жизнь. С понедельника по обед пятницы она работала, просто не допуская внедрения личных проблем в ее жизнь, разбирая преступления, иногда отвлекаясь на рассмотрения истории с Голдом, так как пообещала себе, что разберется во всем без Киллиана, если он не успел. А остальные два с половиной дня она была у матери, гуляла с Генри, играла с ними, учила читать, рассказывала сказки перед сном, таким образом стараясь восполнить все время, что отсутствовала на работе. Сын, заметно изменившийся за это время, научился мириться с состоянием матери, всячески стараясь ее порадовать очередной поделкой, с особым усердием слушая ее объяснения и трепетно желая учиться.Только иногда ребенок, в очередной раз проводив мать, украдкой доставал из-под подушки рисунок и, сев на подушку, долго смотрел на него, кусая губы. На нем были изображены Эмма и Киллиан, которые стояли с двух сторон от него и сжимали его руки. Широкие, кривые и такие счастливые улыбки на пол-лица делали рисунок веселым, пытаясь передать радость изображенных персонажей, но Генри не мог сдержать слезы, то и дело шмыгая носом, водя пальцем по соединенным рукам нарисованных фигур, а на написанное сверху слово ?семья? падали робкие детские слезы. Но стоило только ему услышать шаги бабушки, мальчишка прятал рисунок, словно ценность, изображая, что уже спит, почему-то не желая ни с кем делиться своим сокровищем.Нил почти свыкся с коляской, научившись управляться с ней самостоятельно, постоянно ворча из-за того, что теперь не может выезжать на вызовы, которых ему так не хватает, что он вынужден ожидать информацию в участке, как какой-то инвалид, на что Грэм и Дэвид с улыбками припоминали ему, как он злился из-за постоянных вызовов и мотаний по городу. Эксперт в ответ только пыхтел и, захватив свои бумаги, гордо выезжал из кабинета, бормоча что-то себе под нос.В какой-то день Эмма, не выдержав, решительно постучала в кабинет Бута во время обеденного перерыва и, услышав разрешение войти, открыла дверь, глядя на начальника, который смотрелся очень комично с детским йогуртом в руках.—?А, Свон,?— оживился он, вытерев губы, и указал ей на стул, пододвинувшись ближе,?— все никак не поймаю тебя, чтобы нормально поговорить. Все ты в работе, то в архивах, то на вызове, то по городу носишься. Не слишком больная нагрузка? Ты что-то бледная.—?Я в порядке,?— отозвалась она, выдавив сухую и безэмоциональную улыбку,?— я хотела поговорить с Вами, сэр. Дело в том, что я… я хочу уйти,?— произнесла она с заминкой, тряхнув волосами,?— у меня растет сын, и я хочу заниматься его воспитанием. Я и так слишком многое пропустила из его жизни, и того, что я делаю сейчас, недостаточно, чтобы восполнить все. Я хочу быть ближе к нему, а с такой работой, которая находится к тому же далеко от дома, я ничего не смогу сделать. Поэтому я и хочу уйти.—?Эмма,?— мужчина медленно поднялся и, обойдя свой стол, сел напротив нее, сжав ее руку,?— я понимаю, что ты сейчас переживаешь тяжелые времена, что поступаешь слишком резко, так как эмоции обострены, но ты не должна думать одним лишь желанием. Ты ценный работник, Свон, один из лучших, тебя ждет блестящая карьера, если ты готова ее принять, а ты, я уверен, готова. Может, тебе нужен отпуск, время, чтобы все переварить и обдумать, и я готов дать тебе его, ты его заслужила. Но в то же время… —?он помолчал, кусая губы,?— ты мать, и желание проводить время со своим ребенком естественно, и я не смею указывать тебе. Ты должна сама принять решение, а я в любом случае его приму. Но, пожалуйста, обдумай то, что я тебе сказал.—?Спасибо,?— кивнула Эмма и вышла из кабинета, прикрыв за собой дверь.***—?Мам! —?закричал Генри, поднявшись на горку. —?Смотри, как я сейчас съеду!—?Смотрю,?— улыбнулась Свон, обхватив себя руками.Поежившись, девушка переступила с ноги на ногу, недовольно поморщившись от порыва холодного ветра. Погода уже третий день играла с ними, то заставляя раздеваться и ходить в шортах, изнывая от жары, то вынуждая лезть на антресоли за теплыми куртками.Прижавшись плечом к дереву на краю площадки, Эмма кивнула сыну, который, с громким смехом скатившись с горки, отбежал в сторону к ребятам, играя с листьями. Площадка, как и сам пустырь между домами, была почти пуста, мало кто рискнул покинуть дом в такую погоду, но девушка знала, что завтра ей на работу, и она хотела побольше побыть с сыном, который рвался на площадку.Ветер поднимал сухие листья, шумя ими по песку, и она плотнее укуталась в куртку, дыхнув на озябшие руки. Когда позади раздались шаги, она даже не обратила на них внимание, подумав, что это очередная семья решила-таки вылезти на площадку. Но тут что-то уперлось в ее спину, забравшись под короткую куртку, и она замерла, почувствовав холод оружия.—?Тебе, как я вижу, плевать,?— послышался дребезжащий голос над ухом, и Эмма застыла, узнав голос Белль. Скосив глаза, она поймала заплывший взгляд ее бешеных, красных глаз и замерла, судорожно сглотнув.—?Белль, что ты…—?Он умер! —?процедила та. —?Умер из-за тебя! А ты не достойна его, не достойна того, чтобы за тебя умирали! А он умер, потому что защитил тебя! Он мертв! Мертв из-за тебя!—?Я… я понимаю,?— прошептала она, стараясь говорить как можно спокойнее, ощущая, как что-то острое упирается ей в поясницу,?— ты тоже его потеряла, тебе больно, страшно, ты потеряна. Я… я очень тебя понимаю, Белль, потому что сама прохожу через все это…—?Проходишь? Я не сплю уже несколько дней, пытаюсь задавить себя алкоголем, а ничего не помогает. Ты же, сука, цветешь и пахнешь, словно тебе и дела нет! Тебе ведь и нет дела, правда? Ты вернешься к Грэму и будешь счастлива, потому что тебе плевать!—?Я держусь, потому что мне есть, ради кого,?— отозвалась Свон, глубже вздохнув,?— у меня есть ребенок, которому нужна мать. И я делаю это ради него. И тебе… тебе тоже нужно найти, ради кого жить…—?У меня никого нет! —?просипела она, скрипнув зубами, и на ее глазах выступили новые слезы. —?Я никому не нужна! У меня нет никого, ради кого я хотела бы жить! Единственный человек, который мне нужен, это Киллиан, а он мертв, мертв из-за тебя!—?И что ты сделаешь? Убьешь меня из-за этого? Прямо здесь, на детской площадке, на глазах моего ребенка? —?блондинка усмехнулась, прикрыв глаза, немного напрягшись, когда нож дернулся в руке Белль, карябая кожу. —?И чего ты этим добьешься? Поверь, удовлетворения не будет, станет даже хуже, потому что, когда боль немного угаснет, ты поймешь, что была не права и совершила ошибку, но ничего уже не изменишь.—?А ты, значит, такая умная, да?! —?голос девушки дрогнул, и она судорожно облизала губы.—?Просто говорю на своем опыте. К тому же ты же не думаешь, что тебе это сойдет с рук? Ну, пырнешь ты меня, даже если удачно и насмерть, что маловероятно, так как ты сейчас вообще не отдаешь отчета своим действиями, то тебя все равно схватят едва ли не сразу же. Может, сейчас и не час пик, и народу здесь не много, но, поверь, они заметят. Ты и сейчас привлекаешь к себе внимание.—?Тогда почему ты все еще не позвала на помощь? Почему не кричишь, не сдаешь меня, почему беседуешь, зная, что от меня зависит твоя жизнь?—?Потому что мне почему-то кажется, что я в долгу перед тобой,?— просто произнесла Эмма, выдохнув, и поджала губы,?— не знаю почему, но мне хочется помочь тебе выйти из твоего состояния. И еще… мне кажется, я бы на твоем месте поступила бы точно так же, только я бы не мешкала. И получается, что ты лучше меня, если медлишь и держишься.—?И ты предлагаешь? Убить тебя и радоваться, что достигла твоего уровня? —?нервно спросила девушка, перехватив рукоятку оружия.—?Я ничего не предлагаю тебе, поверь,?— почти устало протянула Эмма, прикрыв глаза,?— я сказала то, что посчитала нужным. А то, что сделаешь и решишь ты, уже твое дело. Я свою часть выполнила, ход за тобой.—?Такая гордая, да? —?снова прошипела Белль, задрожав всем телом. —?Думаешь, красиво сказала и все, белая и пушистая? Да ты сука, Свон, обычная первостепенная сука! Что, молчишь? Даже сказать нечего? Даже не обзовешь меня в ответ, не упрекнешь в том, что я спала с Киллианом? Ничего? Ты настолько жалка?—?Мне все равно,?— прошептала она, покачав головой,?— твои проблемы не являются моими, и я не хочу погружаться в них. Спала?— ладно, ты не единственная, с кем он спал. Это я хорошо уяснила.—?Я… я… я… —?девушка открывала и закрывала рот, пытаясь найти слова, но снова и снова замолчала, кусая в остервенении губы. —?Ты…—?Сука, помню,?— холодно повторила Эмма, скосив на нее глаза,?— а ты кто тогда, кстати? Та самая белая и пушистая? Если уж говорить твоим языком, то ты тоже не идеал, но ты была Киллиану другом долгое время, и я пытаюсь уважать тебя хотя бы за это.—?Уважать?.. —?Белль отшатнулась, едва не выронив нож, и Свон медленно повернулась к ней, видя ее красное от слез лицо. Она дрожала, сжимая в руке оружие, выглядя до безумия нелепо, словно ребенок, который стащил топор на даче. —?Ты сейчас издеваешься надо мной? Тебе смешно, да? Ты еще хуже, чем я думала,?— просипела она и, судорожно убрав нож под пальто, отступила, едва не упав, наткнувшись пяткой на корягу. Их глаза встретились, и Эмма поджала губы, только сейчас осознав, что все это время не дышала от напряжения. Белль покачнулась, до крови кусая губы, и вдруг прошептала едва слышно, глядя в одну точку. —?Ты не должна была это узнать, но я хочу рассказать. Когда мы ездили в Вегас…—?Не надо,?— сглотнула блондинка, покачав головой,?— ради Бога, не надо…—?Нет, я хочу это сказать,?— упрямо повторила она, облизав губы,?— Киллиан… он не захотел меня. Просто остановился и ушел. А потом, вернувшись, сказал, что он возвращается, а я могу поступать, как захочу. Я не знаю наверняка, почему он это сделал, но потом поняла?— это из-за тебя, он понял, что я?— не ты, что теперь меня ему мало, и ушел.—?Белль, я…—?Не надо,?— девушка сделала еще шаг назад, покачав головой,?— так случилось, что наши пути дважды пересеклись, как бы я не хотела это игнорировать. И это что-то значит.—?Дважды? —?она напряглась, изумленно выгнув бровь. —?Что ты имеешь в виду?—?Я… я была с Грэмом, пока вы были в ссоре. Он не раз заказывал меня, и мы…—?О, молчи,?— прошептала Эмма, закрыв лицо руками,?— не хочу это слышать. Не надо, пожалуйста. Просто не надо.—?Я ненавижу тебя,?— произнесла Белль, сглотнув, и зеленые глаза встретились с ее,?— ненавижу так сильно, что просто убить тебя мне было бы мало. Но ты дала человеку, которого я любила больше жизни, то, что я не смогла. И хотя бы поэтому я не могу… не могу,?— покачав головой, она развернулась и торопливо пошла по улице, перейдя в какой-то момент на бег, словно ожидая, что Эмма пойдет за ней.—?Мам! —?девушка вздрогнула, когда Генри подскочил к ней, отряхивая штаны. —?А что это за тетя была?—?Так, одна знакомая,?— ответила она и, выдавив улыбку, поцеловала его в лоб.—?Она тебе сказала что-то грустное? У тебя слезы в глазах.—?Нет, просто в глаз что-то попало, родной. А сейчас?— пойдем домой, бабушка уже, наверное, заждалась нас с ужином. Да и я замерзла. Пошли, гуляка, не хочу, чтобы ты заболел.***Свон не уловила тот момент, когда Грэм и Реджина сошлись, просто в какой-то момент она стала замечать, что он стал немного опаздывать на работу, как потом выяснилось?— заводя ее на работу, в обеденные перерывы они приезжала к ним в кафе, и они, буквально не в силах отлепиться друг от друга, разве что официально не заявляли о своих отношениях, что, собственно, не было так необходимо.Эмма, несмотря ни на что, радовалась за подругу, которая едва ли не впервые в жизни одевалась прилично и даже красиво, стараясь понравиться Миллсу, перестав носить вульгарную одежду и вызывающе краситься. Грэм же, казалось, и вовсе изменился ради нее?— цветы, подработка на выходных, чтобы были деньги на подарки и развлечения. Дэвид и Нил не упускали случая подшутить над Грэмом, говоря, что у каждой бывшей девушки должна быть шикарная лучшая подруга, которая точно устроит. Реджина и Грэм нисколько не обижались, слишком поглощенные друг другом, и, даже несмотря на короткий срок, уже едва ли не планировали свадьбу, свято веря в то, что друг у друга последние, как бы глупо это не звучало в губах татуированной женщины и почти тридцатилетнего мужчины.Прошла еще неделя, которая пролетела так же быстро, как и предыдущая, все больше погружая Эмму в раздумья. Она знала, что должна принять решение с работой, и даже несмотря на то, что Генри сказал, что не хочет, чтобы она уходила из участка, она чувствовала, что долго здесь не выдержит.—?Опять хочешь улизнуть? —?ворвался в ее голову голос Дэвида, и она, вскинув голову, выдавила улыбку, спрятав глаза.—?Нет, пытаюсь разобраться в деталях.—?Ну мне хотя бы не ври, Эм,?— фыркнул парень, подойдя к ней, и сел на край ее стола, смешно болтая ногой,?— когда ты думаешь о том, что тебе неприятно, у тебя на лбу появляется просто прелестная морщинка, которая тебя и выдает.—?Какой ужас,?— проворчала она,?— морщинистая уже, старею, стало быть.—?Да ну тебя! —?отмахнулся он. —?Я тебе про Фому, ты мне про Ерему. Что за упря… —?он не договорил, потому что из коридора послышались громкие голоса, и все трое приподнялись со своих мест, изумленно переглянувшись.—?А я вам говорю, что это чушь! —?звенел голос Бута, и они переглянулись, потому что таким взбешенным они его еще не разу не слышали. —?Это не она! Как вам вообще в голову пришло!—?Мы все знаем,?— последовал резкий ответ, распахнулась дверь, и в кабинет вошли три человека в форме, за которыми семенил белый от волнения Август. Грэм и Дэвид переглянулись, почти синхронно переведя взгляд на Эмму, которая напряглась, облизав сухие губы.—?Эмма Свон,?— произнес самый, видимо, главный, кивнув на нее подбородком, и самый молодой, резко подойдя к ней, заломил ее руки за спину, надевая наручники,?— Вы обвиняетесь в убийстве двух гражданок Российской Федерации.