Чужой (1/1)

Церемония была назначена на завтра. Это условие поставил сам Локи, которому, по его собственным словам, ничего не стоило разобраться с подземным огнем, а торчать в Альвхейме дольше, чем того требует необходимость, он не желает.Скорость, с которой было принято решение и назначена дата свадебной церемонии, была для Альвхейма, в котором объявляли о помолвке не менее, чем за год до свадьбы, попросту скандальной. Сигюн подозревала, что Локи захотелось лишний раз унизить отца, недвусмысленно продемонстрировав, кто здесь имеет реальную власть. Тор и слова ему поперек не сказал. Очевидно, царь Асгарда полагал допустимым потакать некоторым капризам брата. Насчет того, что она была чем-то большим, чем сиюминутным капризом, Сигюн иллюзий не питала. Она имела глупость попасться Локи на глаза, предоставив повод для очередной жестокой каверзы, которую заскучавший злодей измыслил, чтобы досадить всему Альвхейму разом.Как бы то ни было, обещание было дано, причем вопреки всем традициям дано самой невестой, и принято в присутствии свидетелей. Альвы пребывали в ужасе от будущей участи своей любимой Сигюн, а ее отец был просто раздавлен свалившимся на него горем.Локи с самого раннего утра в компании ближников Тора направился к долинам. В руках, облаченных в черные перчатки из драконьей кожи, он держал легендарный Ларец древних зим. Необходимости демонстрировать его собравшейся на площади публике вовсе не было, но Локи явно желал порисоваться и продемонстрировать свою исключительность. Немногие из йотунов могли управиться с главным артефактом Ледяного мира, а те, что могли, никогда не стали бы помогать другой расе. Локи на все Девять миров был такой один. И Сигюн, примеряя свадебное платье, говорила себе, что Альвхейму несказанно повезло обзавестись подобным союзником. По бросовой в общем-то цене. Одна девушка за целый мир. Даже если Локи в первую брачную ночь откусит ей голову, это будет выгодный обмен.—?Как желаешь уложить волосы? —?бесцветным голосом спросила Вара, разбирая вьющиеся пряди. Руки ее слегка подрагивали, и Сигюн это чувствовала. Вара изо всех сил пыталась сделать вид, что ничего ужасного не происходит, но неловкость движений ее выдавала. Сигюн была благодарна хотя бы за то, что Вара не стала затапливать дворец слезами, как остальные девицы. Будто без них не было тошно.?— Как пожелаешь,?— ответила Сигюн. Голос должен был прозвучать беззаботно, но не прозвучал.—?Хорошо,?— ответила Вара,?— тогда без репетиций. Сегодня не стану плести тебе косы, пусть волосы отдохнут.?— Вара,?— нерешительно позвала Сигюн,?— я хочу, чтобы твоя мама помогла заплести меня завтра. Вара молча кивнула.Птенчик прилетел уже в сумерках. После жестокой выходки Локи двухвост отказывался подлетать к проклятому йотуну ближе, чем на перелет стрелы. Но дворцовые новости исправно приносил. От него Сигюн узнала, что Тор распорядился выставить вокруг дворца охрану. Якобы в целях безопасности, но все прекрасно понимали, что суровые вооруженные до зубов асы сторожат ценный приз, чтобы тому не вздумалось податься в бега. А еще Сигюн узнала, что отец закрылся в своем кабинете с Аргносом и другими ближайшими советниками и пытается найти выход. Спасти свою дочь. Глупо и опасно, думала Сигюн. И бесчестно. Каким бы ни был Локи, он выполнял свою часть сделки. А надуть Повелителя магии… что ж, Сигюн слышала о незавидной участи тех, кто пытался это сделать. Она предпочла бы, чтобы отец провел этот последний день с ней, но винить его не могла. Если бы ее единственного ребенка приносили в жертву чудовищу, она бы тоже сделала все, чтобы этого не допустить.В этот раз Птенчик принес прелюбопытнейшие вести. Двухвост сообщил о возвращении Локи. Сигюн заглянула в его память и увидела, что дела у ее нареченного были не слишком хороши. Ближайшие воины Тора втроем тащили носилки, на которых лежало укрытое черным плащом тело. Близко Птенчик подлетать, разумеется, не отважился, а потому дополнительных подробностей сообщить не мог.?— Сигюн! —?отец вихрем ворвался в комнаты, забыв даже постучать, чего с ним не случалось с самого ее детства. —?Девочка моя! Прекрасные новости! Подхватив ее на руки, отец закружился с ней по комнате.?— Что… что случилось? —?Сигюн подозревала, что прекрасные новости были напрямую связаны с тем состоянием, в котором несли в лагерь Локи.?— Огня больше нет, мы в безопасности,?— прижимая ее к своей груди воскликнул отец,?— конечно, климат Альвхейма теперь изменится, зимы станут суровее, но мы справимся. А самое главное, тебе не придется приносить себя в жертву!?— Но папа… —?начала было Сигюн. Отец не дал ей договорить.?— Для всех остальных это пока секрет. Мне доложили, что йотун мертв,?— с почти неприличной радостью сообщил отец,?— когда его несли к лагерю Тора, он был полностью накрыт черной тканью, асы делают это, когда кто-то умирает. Хвала Богине за то, что избавила нас от этого монстра.?— Отец! —?Сигюн оттолкнулась от отцовской груди и строго посмотрела ему в глаза,?— он же нас всех спас.Да, Локи был монстром, но сегодня он отдал свою жизнь, чтобы отвести от них беду, и радоваться его смерти казалось недостойным.?— Дочка,?— тихо промолвил Айр-Венн, мгновенно став серьезным,?— я восхищаюсь твоей добротой и тем, что ты находишь в своем сердце сострадание даже к чудовищам. Завтра ты облачишься в свадебный наряд и будешь стоять рядом со мной, когда Тор придет сообщить о его смерти. Мы честно выполним свою часть договора, и у Асгарда не будет повода для претензий. И если ты одаришь своего покойного жениха парой слезинок, я отнесусь к этому с пониманием.Отец поставил ее на пол и уже без улыбки вышел из комнаты. Сигюн же осталась в полном раздрае. Она совершенно запуталась и с трудом понимала, какие чувства должна испытывать.?— Найдите мне проклятую тварь! —?уперев руки в бока, приказала Сигюн служанкам, которые в ужасе таращились на добрую и кроткую обычно госпожу, которая ныне больше напоминала мантикору в гневе. —?Не вы ли жаловались мне, что во дворце житья не стало от мышей?Служанки бросились прочь, принявшись усердно обшаривать все закутки дворца на предмет наличия там грызунов.?— Ну что? —?спросила Сигюн, затылком чувствуя неодобрительный взгляд Вары.?— Мыши тупые,?— мрачно отозвалась та откуда-то сзади,?— я как-то пробовала.?— А что еще мне остается делать, если этот трусливый комок перьев отказывается и близко подлетать к лагерю асов??— Зато,?— глубокомысленно заметила Вара,?— мы наконец выяснили, что у Птенчика все-таки есть мозги. В отличие от некоторых двуногих.?— Как ты не понимаешь, я должна знать, что там происходит,?— вздохнула Сигюн. —?И правда ли, что…Что Локи мертв. Из лагеря асов не просочилось ни единой весточки. Разведчики и их птицы не рисковали привлекать к себе внимание царской стражи, и не подлетали слишком близко. А Сигюн просто необходимо было знать, чего ожидать.?— Понимаю,?— отозвалась Вара, положив ей руки на плечи. —?Просто переживаю. Даже мертвый йотун…?— Может убить,?— закончила поговорку Сигюн. —?Я знаю.Они обе вздрогнули от стука когтей по подоконнику. Птенчик стоял на окне, держа в клюве извивавшуюся и визжавшую мышь. Управлять глупым созданием было невероятно сложно. Мышь никак не желала понять, что от нее требуется, и все время норовила отклониться от маршрута. Зато в способности прятаться от досужих глаз это создание не знало себе равных. Не зря мыши были единственными существами, которые умудрились расселиться почти во всех Девяти мирах.Шатер с золотыми нитями мышь одобрила и согласилась пролезть под полог.Обстановка внутри была весьма простой, даже аскетичной. На походной кровати лежало тело. Сигюн была уверена, что это Локи, хотя видела лишь подошвы черных сапог, которые никто с него не снял. Мертвого вообще не посчитали нужным раздеть и омыть, что показалось Сигюн странным. Да и мертвец ли лежал на ложе?Рядом с кроватью негромко переговаривались двое воинов Тора. Те, что несли в лагерь носилки. Третьего не было видно.?— Сиф нам этого не простит,?— фыркнул белокурый ас, блеснув белоснежными зубами,?— такой был шанс от него избавиться.Значит, Локи жив. Во всяком случае пока. Сигюн с некоторым удивлением осознала, что эта новость ее не слишком огорчила.Суровый на вид ван поцокал языком, демонстрируя, что подобные речи он не одобряет. Лицо третьего воина просунулось на мгновение в палатку, но тут же исчезло, пропуская вперед Тора. Царь Асгарда был одет в тяжелую кольчужную безрукавку и холщовые штаны. Волосы Тор на ходу забирал в конский хвост. Мельком взглянув на брата, он бросил воинам:?— Оставьте нас.Стоявшие у ложа коротко поклонились и вышли вон. Тор подошел вплотную к брату и, покачав головой, вытащил из-за пояса толстые перчатки из драконьей кожи.Сигюн, которой было мало что видно и совершенно ничего не понятно, заставила мышь вскарабкаться по столбику на поперечную балку. Когда мышь устроилась на новом месте и взглянула сверху вниз, Сигюн не смогла сдержать вскрика. То есть писка.Там, где она ожидала увидеть Локи, лежал синекожий йотун с черными волосами. Лицо его было разрисовано белесыми шрамами, глаза плотно сомкнуты. В синих ладонях с черными когтями на концах он сжимал Ларец древних зим.Стало понятно назначение черной накидки, которой воины накрыли Локи, когда несли его в лагерь.Тор тем временем надел на руки перчатки, осторожно высвободил из рук Локи Ларец и отнес на стол, который от соприкосновения с артефактом тут же принялся покрываться инеем. Вернувшись к ложу, Тор снял перчатки, извлек из поясных ножен кинжал, поднес его к своей ладони и прочертил на ней глубокую кровавую полосу. Дождавшись, когда кровь заполнит ладонь до краев, он сжал кулак и поднес его к лицу Локи. Когда первая капля упала на лоб, Локи открыл глаза. Красные. И жуткие до дрожи.Тор тихо зашептал что-то на языке, который Сигюн не знала, но предполагала, что это был староасгардский, и поднес сжатый кулак к губам Локи. Кровь заструилась в приоткрытый рот. Сигюн затошнило. А Локи стал меняться прямо на глазах. Синева отступала, возвращая коже привычный бледный оттенок, глаза становились зелеными, а черные когти превращались в обычные ногти. Завороженная зрелищем Сигюн так и не поняла, в какой момент метаморфоза завершилась, и он окончательно принял облик аса.Локи громко втянул ртом воздух и слегка запрокинул голову, не спуская глаз с Тора. Тот коротко кивнул, словно отвечая на невысказанную вслух фразу.?— Не забудь убрать Каскет,?— произнес через некоторое время Тор, оттирая белоснежным бинтом с ладони кровь. —?Он портит мой стол.Локи слабо кивнул. В наступившей тишине было слышно лишь его тяжелое дыхание, да тихий скрип кожаных сапог Тора.?— Тор,?— позвал Локи наконец. —?Сделай одолжение.—?Еще одно? —?насмешливо спросил Тор, подняв на него глаза.?— Там, на балке шпионит мышь,?— продолжил Локи, проигнорировав реплику брата. Сердце Сигюн дало перебой. —?Убей ее. У меня сил нет. Тор без лишних вопросов развернулся и поднял руку. Сигюн едва успела соскочить, когда от несчастного грызуна осталась лишь горстка пепла.—?Как ты? —?три встревоженных лица Вары, медленно вращаясь, превратились в одно. —?Сигюн??— Он придет за мной завтра,?— прошептала Сигюн, а Вара крепко обняла ее и уткнулась в плечо.Сигюн не нашла в себе сил рассказать об увиденном отцу. Пусть папа насладится спокойным сном, думая, что его ребенок находится в безопасности. И не совершит от безысходности какую-нибудь опасную глупость, которая будет стоить им всем жизней.Как ни странно, Сигюн довольно быстро уснула и спала крепко. Должно быть, сказалась усталость.Проснулась она от того, что кто-то ласково заправлял ей волосы за ухо. Открыв глаза, Сигюн увидела перед собой добродушное лицо Эйлы, матери Вары. Сигюн протянула руки, а Эйла с улыбкой обняла ее в ответ.?— Добро утро, детка,?— бодро сказала она, деловито раскладывая на коленях гребни и шпильки. —?Хорошо спала??— Да,?— не покривив душой, ответила Сигюн, усаживаясь на постели. Эйла ласково потрепала ее по волосам. Она не стенала и не причитала, за что Сигюн была ей безмерно благодарна. Эйла была спокойной и уверенной в себе женщиной со здравым рассудком, который и унаследовала от нее Вара. Во всяком случае отчасти. Сигюн была рада, что именно она будет готовить ее для церемонии.В Альвхейме существовала традиция ?плетения кос?, во время которой мать собирала дочь к свадьбе и давала необходимые напутствия. Светлый мир был весьма консервативен, девушкам не полагалось интересоваться подробностями замужней жизни. Отец строго следил, чтобы подругами и служанками Сигюн были исключительно незамужние девы, которые не могли ее развратить. Поэтому Сигюн была весьма невежественна в вопросах супружеских отношений. Разумеется, она была знакома с анатомией и медицинской литературой, но в этих книгах и иллюстрациях все было слишком обезличено. А матери у нее не было.?— Я отправила Вару приготовить ванну,?— сказала Эйла, убирая ее волосы наверх. —?А потом заплетем волосы и наденем платье.?— Эйла, я… —?Сигюн отчаянно покраснела, не зная как сформулировать вопрос.?— Не стесняйся, девочка,?— подбодрила ее Эйла,?— в конце концов отношения между мужем и женой не бог весть какая тайна.?— Как мне себя вести? —?спросила Сигюн.?— Исходя из того, что я слышала о твоем будущем муже,?могу предположить, что он обладает достаточным опытом и в состоянии сделать все правильно. Не то, что мой болван в свое время,?— беззлобно фыркнула она.В отличие от всех остальных она говорила о Локи так спокойно, словно он был обычным мужчиной. Для Сигюн это было отрадной переменой.—?Но что делать мне?—?Тебе следует просто расслабиться. И сохранять спокойствие. Больше ничего.—?Ты слишком хороша,?— не удержалась Вара, отступая от Сигюн чтобы полюбоваться на результат их с Эйлой стараний. ?Для него? так и не было произнесено, но повисло в воздухе.—?Лучше собери вещи госпожи,?— цыкнула на нее мать, поправляя локоны Сигюн. —?Чтобы все было готово.Сигюн подошла к зеркалу и оглядела себя. Простое белое платье с вышивкой на груди символизировало чистоту невесты, а серебряная тиара с редкими камнями из царства цвергов?— высокий статус. Эйла и Вара подняли волосы наверх, отпустив несколько локонов. Сигюн их стараниями сделалась похожей на прекрасный цветок и выглядела свежей и невинной.Птенчик уселся на подоконник и жалобно чирикнул.—?Прощай друг мой,?— Сигюн провела рукой по рыжим перьям. —?Я буду по тебе скучать.Отец встретил ее лучезарной улыбкой.—?Ты просто красавица, дочка,?— сказал он, беря Сигюн под руку.По злой иронии именно сейчас он, уверенный в том, что опасность миновала, выглядел счастливым отцом, выдающим дочь замуж. Сигюн было больно смотреть в родное лицо и знать, что радость эта будет недолгой. И закончится неминуемой разлукой. Возможно, вечной. Слезы обожгли глаза. Сигюн пришлось поднять голову вверх, чтобы не дать им пролиться. Она горевала по отцу куда больше, чем по самой себе. Перед этой болью отступал любой страх.Под руку с отцом она спустилась с дворцовых ступеней и направилась в сторону площади, на которой, прямо у лагеря асов, был устроен свадебный навес. Обычно его принято было украшать цветами, но цветы в Альхейме ныне не цвели. Поэтому навес был гол, как высохший на солнце скелет.Ане и Виейра, никого не стесняясь, проливали слезы. Сигюн молча прошла мимо, ибо не была уверена, что сможет с ними поговорить, не раскричавшись. Или не разревевшись.Почти у самого навеса их догнал Аргнос, ободряюще улыбнулся, и занял место справа от отца.Асгардская стража встретила их почтительными поклонами. До свадебного навеса оставалось несколько шагов, когда полог золотого шатра, который теперь прекрасно просматривался, поднялся, и из него вышел Тор. Царь Асгарда, одетый в сияющие парадные доспехи придержал золотистую ткань. И Сигюн, в отличии от отца, прекрасно знала для кого.—?Нет,?— прошептал отец, до боли сжав ее руку,?— нет!Локи выглядел свежим и отдохнувшим. Одет он был в черные доспехи с золотыми вставками и темно-зеленый плащ. Когда они с Тором подошли и поклонились, Сигюн подумалось, что она и Локи странно контрастируют друг с другом. Свет и тьма.Отец словно примерз к месту, так и не выпустив ее руку.—?Айр-Венн,?— не дождавшись слов приветствия, оскалился Локи, разведя руки в стороны в издевательски-насмешливом жесте. —?Я пришел за своей наградой.