Часть двадцать первая (1/1)
Немая слепящая темнота. Я беспомощно жмурилась, силясь хоть что-то рассмотреть или услышать. А вот Азазель ориентировался прекрасно. Он шагнул вперед, и нас обдало холодным сырым воздухом, будто сама Земля хищно дыхнула в лицо. Похоже, заклинание на стене запечатывало потайной вход.Демон перемещался плавно, я лишь ощущала усами мягкие колебания воздуха, но чем дальше мы продвигались, тем сильнее становился травянистый запах с металлическим оттенком. Знакомый. От которого становилось очень тревожно. Я старалась успокоиться, утешая себя мыслью, что если Азазель сказал не бояться, значит, защитит, пусть и затем, чтобы потом убить самому. Главное, у меня есть немного времени для побега. Но липкий, усилившийся страх все равно опутывал сознание, противные нити были почти осязаемы.Я поежилась в попытке сбросить с себя мерзкое ощущение облепившей паутины. Сердце болезненно ухало, ударяясь о грудную клетку, а когда до головы дотронулись, то и вовсе едва не проломило ребра. Я вздрогнула, а затем настороженно замерла. Игривое поглаживание коснулось ушей, а затем ласково спустилось вдоль шеи по бокам и исчезло. Азазель меня погладил? Мысль была настолько нелепой и безумной, что вытеснила даже страх. Наверное, показалось. Судорожно вздохнула и тут же поперхнулась воздухом?— тяжелая рука легла на спину, и я оказалась зажата между ладонями, как в клетке.Демон держал крепко, но позволяя свободно дышать. Пальцы нежно поглаживали вверх от шеи до ушка. От такой милости со стороны своего потенциального убийцы я совсем растерялась. Зачем он это делает? Но… хотя признавать и не хотелось, стало намного спокойнее.Задумчивые легкие прикосновения вводили в транс. Тепло рук проникало под кожу, разливалось по телу тягучей сладостью. Аромат кожи Азазеля приятно щекотал нос. Я прикрыла глаза, вслушиваясь в глухое и спокойное биение демонического сердца. Тук-тук-тук. Глубоко вздохнув, расслабилась, краешком ускользающего в дрему сознания расслышав мурлыкающие нотки. Я мурлыкаю?! От охватившего смущения подкрадывающийся сон отступил. Хвост нервно задергался. Либо все больше зверею, либо… Пугающую мысль даже додумывать не стала. Не время для самоанализа. Надо успокоиться и воспользоваться моментом. Возможно, получится повторить фокус с исчезновением, как у алтаря, или даже заснуть и встретиться с Лисицей. Тем более ошейника на мне нет, а, значит, она сможет помочь.Я закрыла глаза, уверяя себя, что это для дела, а не потому, что нравится, и сосредоточилась на ощущении тепла от рук Азазеля, представляя, как оно проникает в тело, подобно нежной дымке, и мышцы расслабляются. Хвост сопротивлялся дольше всех, до самого кончика, но в итоге послушно затих.Краски реальности блекли, а темнота сна становилась все более осязаемой, распахивая бархатистые объятия. Прежде громкое биение чужого сердца, теперь стало затихающим эхом, а потом и вовсе исчезло вместе со всеми звуками. Я больше не чувствовала ни ласкающих рук, ни их тепла, ни будоражащего аромата кожи. Тягучая, вязкая дрема охватила полностью, растворяя во мраке бессознательного.Когда впереди мелькнула белая точка, я мысленно устремилась к ней. Та быстро увеличивалась в размерах, превращаясь в светящееся пятнышко. По мере моего приближения его края расползались в темноте, и уже были видны очертания диковинной поляны. Множество вопросов тут же роем загудело в голове. Почему лиса упомянула сестру? Как попасть домой? И собственно, что, вообще, происходит? В какой-то момент страх кольнул в сердце, и я даже ощутила, как оно сжалось.Я резко остановилась, зависнув над зеленой лужайкой. Внизу безмятежно покачивались ласкаемые ветром одуванчики. Их остроконечные листья переливались гранями драгоценных камней. Яркий солнечный день, но свет не достигал меня. Я находилась в темноте, словно смотрела на поляну через огромную дыру. Неужели опять стена? Неуверенно двинулась вперед и остановилась. Похоже, преграды нет. Медленно стала опускаться вниз, будто окуналась в теплый летний день. Слух уже улавливал шорох трав и шепот ветра. От неожиданной вспышки света глаза неприятно резануло. Я зажмурилась, а когда вновь их открыла, уже находилась на поляне с цветами.Добралась. Облегченно выдохнула, все еще не веря, что у меня получилось. Все ощущения вернулись, даже появилась тяжесть в мышцах, будто и правда проделала долгий путь. Я устало села, обвивая себя хвостом.—?Ну что, предатель, теперь ждем лису? —?обратилась к хвосту.Тот вяло дернулся в ответ.—?И нечего обижаться,?— наступила на кончик лапой,?— предатель и еще какой! Постоянно все мои эмоции выдаешь и, главное, перед кем!Память услужливо нарисовала образ цинично ухмыляющегося Азазеля. Так явственно, что невольно головой мотнула, чтобы от него избавиться. А затем вспомнила, что мое кошачье тело находится в его руках.—?Врагам нельзя показывать свои эмоции. Мне вот тоже страшно… Даже сейчас… —?тихо закончила я и задумалась.В каждую нашу встречу Лиса всегда ждала меня. Это первый раз, когда ее так долго нет. Да и само место… Я не могла понять, как именно, но оно изменилось. Вроде бы тот же солнечный день, тот же легкий нежный ветерок и безмятежное голубое небо, но чувство чего-то неправильного, противоестественного тревогой холодило душу.—?Но в одном ты прав. Лучше пойдем поищем. Я не знала, есть ли тут время, мне казалось, что брожу по поляне уже несколько часов. Лиса не появлялась, как бы громко и жалостливо ни просила ее прийти. Это было бы обидно, если бы не так страшно. Я только сейчас осознала, насколько верила ей и все еще верю. И доводы, что она ненастоящая, и все вокруг иллюзия, рассыпались под простым напором ?я так чувствую?. Привычное восприятие мира крошилось, погребая под своими осколками. Я больше не могла с уверенностью сказать, что все эти осознанные сны лишь результат болезни. Да и сама нарколепсия, возникшая сразу после смерти родителей, ее частые и нетипичные приступы в последние месяцы, казались теперь очень странными. И ключом ко всему была Лиса, которая пропала. В душе завибрировали панические нотки.—?И почему кошка, а не волк? Так хоть повыли бы от отчаяния, да? —?я села и посмотрела на затихший рядом хвост. —?А кошки… Они даже не плачут…Горько вздохнув, погладила хвост лапой, ловя себя на мысли, что если все же сошла с ума, то погрязла в сумасшествие по самые уши. Хотя нет. По самый хвост.Нечто темное, мелькнувшее сбоку, вывело из печальных дум. Тень? Может быть, там Лисица? Забыв про усталость, побежала к видневшемуся среди листьев темному пятну. Но вскоре радостный бег сменился крадущимся, напряженным шагом. В голове усиливался звон тревожных колокольчиков, хвост нервно бил по бокам. Игнорируя все сигналы опасности, все же добралась до цели и теперь настороженно рассматривала.Одуванчик. Некогда прозрачные светло-зеленые листья почернели. Он переливался на свету холодными, яркими бликами, словно сделанный из стекла. Красиво. Только почему-то стало очень жутко. Чем больше находилась рядом с ним, тем сильнее становилось желание развернуться и убежать как можно дальше. Я едва пересилила себя. А потом, подумав, потянулась к стеблю лапой, отметив, что та немного дрожит.—?Что же с тобой не так?Всего на мгновение?— и сразу отдерну. Вдруг это послание от Лисы или подсказка, где ее ис… Холод от подушечки, коснувшейся цветка, стрельнул по лапе, замораживая насквозь. Когда послышался легкий звон, а следом пронзила острая боль, я подумала, что конечность треснула и разбилась вдребезги. Воздух наполнился мелкой, черной пылью. Она жгла легкие, словно внутрь пробиралась могильная стужа.Закричав, я отпрыгнула, с ужасом смотря на лапу. Ц-ц-целая?! Только порезалась. Никогда не терпела вида крови, но сейчас с облегчением наблюдала, как алые капли падают на черные, острые осколки расколовшегося цветка, о которые и поранилась. Онемение постепенно проходило, и порез начинал неприятно ныть. Вдобавок, когда подогнула лапу и попыталась сделать шаг, потеряла равновесие и уткнулась носом в землю. Не настолько больно, как обидно. Когда Ефросиний нечаянно прищемил лапу дверью, он не то что ходил, он бегал на трех непострадавших оставшихся.Фыркнув, похромала подальше от странного одуванчика, опираясь на порезанную лапу и морщась от нарастающей саднящей боли. Наверное, стоит порадоваться, что кошачье тело еще не стало мне совсем родным. Жуткая мысль пронзила, заставив содрогнуться. А что если не получится вернуться? И я навсегда останусь кошкой? Постепенно забуду, что была человеком… Нет, стоп. Если Лисы сейчас здесь нет, не означает, что и не будет. Можно ее подождать, или попробовать вернуться в собственное тело. А вдруг получится?Отойдя от почерневшего одуванчика еще немного, я села, поджав хвост, и закрыла глаза. Теперь надо расслабиться. Медленный вдох. Вы-ы-ыдох. Вот так. Я усиленно представляла, что лежу в своей постели, стараясь не только увидеть мысленно, но и ощутить прохладу сатинового белья, мягкость подушки и тяжесть одеяла. С визуализацией последнего, похоже, перестаралась, потому что в какой-то момент меня сильно сжало и затем дернуло назад. Не успела я обрадоваться, что получилось, как осознала, что, проснувшись, все еще лечу. Вниз.