Глава 24. «Бремя Божества» (1/1)
- М-мёртв?! – сердце рухнуло в пятки. Счастье победы осыпалось, словно листва в конце октября. На глаза Нефрит набежали слёзы. Он мёртв. Кито мёртв.- Да быть такого не может! – в порыве безысходности крикнула Сервал. Но, глядя на спокойного и печального зверя перед ней, осознание ситуации молотом шарахнуло по голове. – Или… С… Сааи?Священная только молча кивнула.- Священная… Сааи? – осторожно повторила Кэй, подходя к зверю. Та только перевела взгляд в сторону ведьмы в салатово-зелёной накидке. Взгляда хватило, чтобы осознать всё, все несказанные вопросы, повисшие в воздухе.- Он… призвал… Сааи… - Лис отшатнулся от божества и опёрся о дерево, чтобы совсем не упасть. – Кито… ты полный идиот!- Выходит, он… умер, чтобы появилась она? – ещё раз переспросила городская девица, Сэм. Впрочем, это мало кого удивило: ведьмы понимают, о чём идёт речь, а вот городские – вряд ли. Нефрит только кивнула и закрыла лицо руками.- Его смерть стала решающей, - неожиданно продолжила сааи. – Вам нужна была серьёзная жертва для ритуала, разве нет?Все замерли. Кайя осела на землю. Жертвой, которую они пытались заменить уткой, стал их близкий друг. Заклинание не должно было быть таким мощным, и теперь ведьмы поняли, что же произошло: выброс энергии при возрождении Божества в разы больше, чем выброс энергии при отделении души от тела.- Верно… верно… - ответила на их мысли Макадэ-Улджи, скидывая со спины питомца Теней и Тучу. – Пожалуйста, помогите вытянуть из юноши Тень. Ранами Тучи я займусь сама.
- А вы, ребят, - Нефрит обратилась к городским, и постаралась улыбнуться. - Идите домой.Те, хоть и протестовали некоторое время, всё же ушли. Не место им сейчас здесь. Пусть лучше выспятся.Монстра решили не перетаскивать. И начался обряд экзорцизма…* * *
- А? Что? Кто? Где я?! – Хоро подскочил с постели. Голова резко потяжелела, словно туда залили канистру расплавленного свинца. Более-менее придя в себя, юноша оглянулся. Он дома. Значит, они всё-таки победили. Только вот сама битва отказывается вспоминаться. Наверное, его просто сильно чем-нибудь огрели. И, похоже, это «что-то» было весьма увесистым. А вокруг его кровати стоит Круг Звёздного Неба полным составом. И, почему-то, глядя на их лица, радость победы совсем не начинала греть душу. Да и Кито почему-то видно не было…- Очухался? – на кровать присела Бинэси. Вид у неё был, прямо скажем, убитый. – Как ты?- Жив… вроде… - мозг снова решил отправиться на покой. В ушах зазвенело, глаза покрыла плотная тёмно-фиолетовая пелена. И дыхание как-то застопорилось. – А где брат?На этих словах все присутствующие стали мрачнее тучи. Сердце пропустило удар и принялось колотиться с удвоенной силой. Не к добру это…- Хоро, послушай, - начала Нефрит, тоже присев на кровать, - постарайся держать себя в руках, хорошо? Понимаешь… Кито, он… - девушка зажмурилась, сдерживая слёзы, закрыла лицо рукой. Голос сорвался, плечи дрожали. Договаривать было уже не нужно.- Он…да вы шутите! - из горла вылетел какой-то нервный болезненный смешок. Кито… да мёртв?! Да его ж ни одна пуля не берёт! Хоро уверен, что лесного и ракетницей не взять было. А тут… Да быть такого не может!- Хоро… он, правда, умер, - закусив губу, подтвердила Кайя. Словно она сама пыталась себя в этом убедить.- Тому доказательством то, что я сейчас нахожусь здесь, - вперёд вышла… сааи. Да-да, тот самый зверь, который ему «снился» ещё там, на поляне перед дубом. Только если она не может иметь физическую форму, что она здесь делает?! Видимо, прочитав этот немой вопрос в глазах Хоро, Священная ответила:- Меня можно призвать, - пояснила она, - но взамен мне нужно тело. Для моего призыва необходима смерть… того, кто призывает.- Ч-что? В-вы хотите сказать… Вас воскресил Кито? – голос предательски дрожал. Верить в эти слова было так сложно. И, тем не менее, вряд ли это всего лишь глупая шутка. На сердце начали скрести кошки, подвывая в тон той безысходности и печали, которые накрывали Хоро с головой. Кито мертв. Его больше нет. Самого близкого, единственного родного существа больше нет. Слёзы туманили взгляд, подступающая истерика больно сдавливала виски. Хоро поджал колени, уткнулся в них носом.- Нет… Я в это не верю… пожалуйста, скажите, что вы меня разыгрываете… пожалуйста… - плечи начали предательски подрагивать. Но, увы, все и сами хотели услышать то же самое.- Юноша, сейчас тебе надо решить: ты останешься в лесу, или будешь жить у кого-то из них? – Священная кивнула в сторону ковена. Хоро не ответил.- Тогда подумай пока над этим. За Тучу не беспокойся, она в состоянии о себе позаботиться.- А где она? – прохрипел тот.- Отдыхает после тяжёлой схватки, - ту деталь, что после схватки с самим Хоро, Макадэ-Улджи пока решила не говорить, мальчику и так плохо. Оглядев всех здесь присутствующих, Священная развернулась и вышла из пещеры через ущелье. Ей хотелось побыть одной. Отойдя от ущелья на небольшое расстояние, она взобралась на маленький холмик и стала вдумчиво смотреть на горизонт, встречая свой очередной первый рассвет. Этой ночью победили Супая. Хоро не был этому свидетелем, хотя и был на том же поле боя, да и проспал всю ночь, когда из него вытащили этот теневой сгусток. Заклятие мутантного червя. Она давно с таким не сталкивалась. Особенность его заключается в том, что это заклятие является абсолютно самостоятельным и почти не связано с наложившим его существом. Вроде бы и маленький червяк был, а вон сколько бед. Кэй запечатала сгусток в маленький аметистовый кристалл, и теперь он стал почти непроглядно чёрный и вокруг него вьются остатки тёмной энергии. Надо будет делать ему защиту. Она создала свой первый тёмный артефакт, в какой-то степени Кэй можно с этим поздравить.Но Страж… больше всего печальным было именно это. Ведь теперь этот мальчик действительно мёртв. Ему не бывать в стране Вечного Лета, он никогда не переродится. Его больше нет. В этом и есть суть призыва - от призывающего остаётся только тело. Душа разлагается во время ритуала, чтобы дать нужное количество энергии, связующая душу и тело Сила растворяется в космосе – единственном хранилище этой энергии, а разум просто отмирает. Из четырёх звеньев жизни остаётся только одно, изменяющееся в ЕЁ тело. Тот, кто рискнул это сделать, полностью растворяется в Небытие.А ведь этой смерти можно было избежать. Если бы ведьма, нашедшая ритуал, перелистнула страницу. Там ведь был ритуал призыва энергии. Был, она точно знает. Но и винить людей в такой оплошности тоже не правильно – они не могли об этом знать, а, найдя ритуал, способный победить Дьявола, им было просто не до этого. И вот так печально это обернулось…Она знает, что у такой жертвы есть защитный механизм: вскоре Кито забудут. Полностью. Не останется ни тени, даже крохи воспоминаний. А она будет помнить. Как помнит каждого, кто когда-либо её призвал. Это и Онурир – молодой медведь, призывавший её, ещё когда Боги и Демоны ходили по этой земле. Тогда начал свирепствовать один из Хранителей Баланса. Это была и Пестрая Пушинка – волчица, которой пришлось это сделать, потому что в лес тогда впервые пришли люди. Злые люди. И Конум – молодой олень. Призывал, когда здесь был крупный пожар, сгорела половина старого леса. Сгорел бы весь, если бы он этого не сделал. И так с каждым. Макадэ-Улджи бережно хранила в памяти образ каждого, кто когда-либо умирал ради того, чтобы она снова жила. А теперь и Кито – некогда человек, мутант, погиб ради того, чтобы спасти эту бренную землю от Дьявола. Хоть она и божество, но всё же божество земное, мелкое. Да, она очень древний дух, но она не властна над балансом Жизни и Смерти. Не всесильна и не всезнающа. Пусть даже каждый раз, возрождаясь, стремится вернуть воскресившего её к жизни. Но, увы. И таково её бремя – помнить каждого. Помнить, ради того, чтобы от них, никому не известных героев, осталось хоть что-то, сколь бы больно это ни было.А Кито… он отличался даже от них. Это же глупость – жертвовать собой, ради других. Сколько раз её душа плакала, когда видела, как эти существа, приходя к ней, призывали её, с такой решимостью в глазах… Молодые, ещё не сознавали ценности своей жизни. Страж сознавал. И молил о прощении тех, кого покидает. Обещал, что будет быстро… Знал, что долго его помнить не будут. Снова вспомнив, как он стоял на коленях перед её пристанищем и молил друзей о прощении, Священная взвыла, не выдержав груза печали. Она тоже скорбит. И будет скорбеть. Всегда.* * *
Сознание… Оно такое мутное… как смола. Голова идёт кругом, а он всё никак не мог принять то, что его брат умер. Но нужно смириться. Нужно. Он должен быть сильным. Хотя бы ради Тучки. Ей, наверное, хуже всех будет. Она ещё не знает. Не знает… лучше бы и он не знал. Сказали бы, что свалило это чудо недолесное куда-нибудь в Сибирь, ну приспичило может, кто его знает. Поругался бы на него, и всё. А теперь…Хоро думал. Обо всём. Но, прежде всего, о том, о чём его попросила подумать сааи. Ковен уже разбрёлся по домам, и только Лис остался тут, чтобы проследить, что этот сломленный подросток ничего не натворил. Решили, что ему будет проще его отговорить в крайнем случае. В совсем крайнем случае.
А Хоро надо было решить: город или лес? Выбор не простой. С одной стороны – в этой пещере оставаться будет слишком тяжело. Или даже невыносимо. Но Тучка… бросать её тут одну-одинёшеньку тоже не правильно. И в город с ней не пойти. Нет, надо остаться. Это тяжело, но надо. Может, он переберётся в другую часть леса. К оленям, допустим, там он почти никогда не был, а пару знакомств уже завёл. Но не в город. Там всё слишком непонятное и чужое. Он к нему не приспособлен.- Я остаюсь, - наконец Хоро проронил слово. Два слова.- Что? – переспросил Лис. Хоро пробубнил это настолько тихо, что ведьмак едва того услышал.- Я остаюсь в лесу, - уже громче повторил Хоро. Лис недоумённо посмотрел на мальчишку. Он всё же предполагал, что тот примет другое решение.- И чего удумал? – буркнул колдун.- Ничего, - тихо отозвался Хоро. – Туча… одна остаётся. Не честно.Зак молчал. Это, конечно, трогательно, что в такой момент он заботится о кошке, но всё же ему слабо верилось, что если он уйдёт, это темноволосое недоразумение не потянется за мылом и верёвкой.- Не умру, - словно прочитав его мысли, отозвался юноша. – Я обещал, - «Обещал сам себе, что не брошу Тучу…»- Смотри у меня, - цыкнув, пригрозил тому Лис. – А я пойду.В конце-концов Заку тоже было тяжело это пережить, но он старался держаться.Хоро остался в пещере совсем один, не считая спящей Тучи. В углу рядом послышалось шебуршание. Вероятно, это мутант проснулась. Вот теперь ему придётся рассказать это ей. Предстоит сложная беседа…* * *
Вот тебе и победный день. Первый победный день. Туча не слезает со своей подстилки: раны, полученные от Хоро, и смерть хозяина окончательно её сломили. Хоро тоже продолжал хандрить. Он спрашивал у сааи, может ли он хотя бы попрощаться с братом, но, увы, его тело трансформировано в тело сааи. Не осталось ничего. Совершенно. Как будто вселенная упорно старается стереть Кито из истории. Из самой памяти. И это было печально.Так прошёл день. Заунывный, печальный, серый и…солнечный. И почему только в человеческих историях в этот день всегда идёт дождь? Почему, чёрт подери, в день его трагедии так ясно и тепло?! Это так злит…
Сегодня было одиноко… Никто не подкалывает по поводу и без, не капает на мозги, не заставляет выпадать в нерастворимый осадок из-за очередной безумной затеи. Ничего не происходит. А ничего и не может произойти. Вот так маленький мирок Хоро рассыпался, как песочный замок.
Желудок требовал еды, а горло воды. Но мозг эти жизненно важные требования попросту игнорировал. Какая, к чёрту, разница? Было просто не до этого. Хоро лежал на кровати и думал. Сон не шёл, да и это тоже было не так важно. В голове снова и снова, словно кадры со старой киноплёнки, проматывались воспоминания. Все, какие у него есть. И первая встреча, и прогулки по городу и лесу, первая пойманная дичь, первое удавшееся снадобье… И всегда Кито был рядом. А теперь он вот так взял и оставил его одного. Жестоко… И так отвратно… Словно его душу промалывали через мясорубку.Пару раз приходил Лис, проверял, жив ли ещё сам Хоро (и Туча), приносил что-то поесть, даже заставил съесть две ложки картофельного пюре. Всё старался что-то говорить, приводить в чувство, но и глядя на него самого, как-то слабо верилось в его слова.Хоро сильно осунулся за эти два дня. Желудок уже давно пытается переваривать сам себя, чтобы снабжать организм хоть какими-то питательными веществами. А ему всё равно. Будет он жить или умрёт, казалось уже не важным. Когда ты лишаешься самого дорогого, это кажется такой мелочью…Время перестало иметь значение. Прошло пара часов, или пара дней – не суть. Словно весь мир перестал существовать…