I (1/1)

Блики огня отражаются в черных, совсем угольных глазах, будто они все ещё продолжают тлеть, отдавая последнее тепло тому, кто на них смотрит. Правда потухли они давно, остался лишь холодный, едва живой мрак и ни единого намека на то пламя изнутри, что пылало ранее спасательным костром посреди материка. Гореть больше нечему. Последнее, что способно сейчас полыхать, так это толстая тетрадь на пружине над металлической раковиной в ее руке – все, над чем она усердно работала последние несколько лет – попросту ставший бессмысленным набор чернильных строк на фоне голубых клеток. Не в ее правилах было сдаваться. Пять чертовых лет впустую, чтобы не добиться ничего, помимо умения вовремя натягивать улыбку, скрывая уставший от жизни взгляд. Множество глупых расспросов, попыток разузнать, что же с ней случилось лишь раздражали. Потому что девушка не могла ответить, молча уходя от не только от истины, но и от самой себя. Закрылась от самых близких – подруг, потому что устала быть собой. Ведь из этого ничего хорошего не выходит, что бы кто ни говорил.Безразличие подкралось к ней также внезапно, как и девушка, чей голос она слышит по утрам в своей голове уже года так два точно, что старательно пытается заставить бросить в раковину тетрадь, которая вот-вот обожжет пальцы едкой болью. Смысла сопротивляться нет, да и силы тоже отсутствуют, поэтому просто бездушно стоит у стены, прижатая за плечи, и смотрит на пепел, в который она когда-то вкладывала всю душу, что, смешиваясь с холодными струями, уже стекает по канализации в никуда. Ее не раз называли куклой по причине необычайной красоты, совершенно не имея в виду ничего плохого. Но шатенка знает, отчётливо понимает, что стала ею в реальной жизни – ей доведённая до автоматизма бесстрастность совершенно ко всему подсказала, профессионально прикрытая маской веселья. Ее трясут за острые плечи, больно цепляясь пальцами, на что девушка едва реагирует, переводя взгляд на перепуганную подругу, если можно так ее назвать.- У тебя вообще крыша едет?- кричит девушка, колким взглядом прожигая шатенку насквозь, когда по венам разъедающая боль кипит. Да потому что знает она, что значит все это. Отчего и злость берет новые вершины сознания, ядовито выплескиваясь через невидимые края, чуть ли не обливая Лалису напротив с головы до ног.- Вообще ебнулась? Решила спалить нас всех к чертовой матери? - Только себя,- монотонно, едва слышимо отвечает она, вновь глядя на остатки влажного пепла в раковине, словно на отражение в зеркале.И такой ответ Дженни совершенно не устраивает, отчего психует больше, ведь разбитость Лисы добивает последние капли какого-никакого самообладания – чаша переполняется, заставив чеку бесповоротно оторваться.- Да что, блять, с тобой не так?- она неконтролируемо повышает голос ещё сильнее, проследив за взглядом девушки. А там, в раковине, бездушно валяется кусок почти заживо сгоревшей тетради, который в ее глазах выглядит, как отчаянный поступок той, которую отпускать не собирается.- Все не так, судя по всему,- отвечает честно, не громко, скидывая чужие руки со своих плеч.А ей терять нечего. Правда нечего. Слишком пусто внутри, как и в жизни в последнее время, а несбыточная, уже почти полупрозрачная надежда на счастливую жизнь, ее чёртов соулмейт, попросту ненавидит каждый ее шаг – вот, стоит, смотрит в угольные глаза, будто готова убить. Была бы смелость, Лиса бы давно попросила ее об этом одолжении. Ведь все же хорошо, как она привыкла утверждать. Только вот выхода нет, остаётся лишь надеяться на собственную силу воли. Ещё в семнадцатилетие шатенка узнала, что ее родственная душа так близко, чуть ли не под боком, когда в голове тихо запел знакомый голос Ким, что в это время была в ванной. И почему-то в это же мгновение биться головой об стену захотелось, ведь уже тогда дружеские отношения между ними начали сходить на нет. А ведь они даже практически и не отлипали друг от друга, когда девушку приняли в YG. И в конце концов, после тяжких раздумий было все же решено – во что бы то ни стало петь только рядом с ней: на студии, репетиции, да где угодно, в общем-то, чтобы та не поняла, что голос Лисы внутри нее, а не снаружи. Да и рэп – не вокал, его не услышишь. И все всегда шло хорошо, пока Дженни говорила, что ее соулмейт петь не любит, а возможно и не умеет вовсе.- Тогда какого хера ты все ещё здесь?- на эмоциях выкрикивает брюнетка, не сообразив, что именно этим сможет добить человека, которого не держит практически ничего, кроме ещё двух участниц группы. Ничего, переживут. Они уже многих проводили домой, и Лиса собирается быть последней из них, перечеркнув не без того свой длинный и тяжелый путь сюда, в группу.- Раз все не так, так почему ты тратишь наше время?- И вправду,- бездушно хмыкает девушка.- Из-за тебя отложили дебют, потому что, твою мать, ты нихрена не делаешь,- Дженни же чуть ли не рвет и мечет, под напором неконтролируемых эмоций случайно разбив любимую кружку Лисы, которую по неосторожности смела со столешницы.Шатенка лишь успевает проследить траекторию падения, совершенно не слушая, что Джен орет ей в лицо. Осколки разлетаются, испуская последний звон. Лиса бы хотела быть на ее месте, если честно, только вот стол слишком низкий для этого. И она начинает задумываться, представляя, как ещё один предмет покинула ее энергия, но Ким толкает в плечо, заставив поднять на себя глаза.- Кто бы за тебя не заступался, ты скоро вылетишь и ты знаешь это. В последнее время ты только умеешь портить все своим присутствием, постоянно путаешься и со всем соглашаешься. Я даже ни разу не слышала, чтобы ты нормально пела, а о чтении я заикаться не даже буду.А у Лисы такое чувство, будто этими осколками с пола вскрыли совершенно все вены на теле, отчего душа покидает тело окончательно. Она услышала, что хотела. И ей хватило, решение приняла не она. - Не волнуйся,- из последних сил Лалиса держит себя в руках, чтобы не сильно оттолкнуть брюнетку со своего пути, который ведёт на выход из общежития.- больше не услышишь, раз так мечтаешь.- Давай, правильный выбор,- кричит она в спину, срывая голос,- проваливай. Твой лучший поступок, спасибо.- Надейся, что не последний,- на родном языке бросает тайка у выхода.- Удачного дебюта.Как только входная дверь с характерным и совсем не тихим грохотом закрывается снаружи, Дженни даёт волю своим настоящим эмоциям. Нет, она не бьет стены, не кидается посудой или чем-то ещё – это попросту не в ее духе. Страшным роем в голове удушающие мысли разбиваются друг об друга, отчего девушка хватается за нее, не сдерживая слез, тихо сползает по стене, рядом с теми самыми керамическими осколками, на которые она неосознанно натыкается ладонью. Любимая кружка Лалисы, черненькая такая, с белым динозавриком. Прижимая к груди кулак, где покоится маленькая часть некогда чего-то целого, осознает очевидную вещь – она в придачу по неосторожности разбила в дребезги еще и ее хозяйку.Холодная входная дверь общежития отрезвляет бурный поток мыслей, отчего девушка готова сползти вниз и сидеть так целую вечность в ожидании, когда все само разрулится. Потому что желание что-либо делать, хоть как-то стараться пропало намертво, руки опустились. Только вот шевелиться, прилагать последние усилия, что не восполняются в последнее время, ей все же приходится. Ведь получить знатных звездюлей от резко распахнутых дверей всё-таки как-то не очень хочется.И приходится вновь бороться, стараться, правда неизвестно для чего, чтобы оторваться от входной двери и сделать первый шаг навстречу ледяному ветру. И чувствуется он, будто сиганула в бездну. Может, так и есть, если учесть, что Сеул похож на непроходимые бетонные джунгли. Ведь она теперь одна, точно сама по себе. Правда ни мыслей никаких, ни эмоций по этому поводу нет, кончились. Она переступила порог общежития, не зная вернётся ли.Сеул будто обнимает ночными огнями, словно не хочет отпускать, и завораживает специально своими вывесками с мягким светом, что не слепят, а наоборот, заинтересовывают, нарочно отвлекает от произошедшей ситуации. А ведь днём они выглядят совершенно иначе. Как и многие вещи.Ей бы хотелось плутать долго, беспричинно и бессмысленно, в ночи изучая новые улицы и интересные места, невиданные ранее, но ноги, как на зло, не знают других путей. И вот, спустя какой-то битый час, может, больше, девушка уже сидит на бордюре и отрешённо пялится на этот чёртов храм, в котором создаются чьи-то кумиры. Жаль, правда, что одним из них ей все же не суждено стать. Ей правда жаль.Только вот ледяной порыв ветра словно нарочно бьёт свежим потоком в лицо, колючими мурашками напоминая, что она давно успела продрогнуть до костей в свободной футболке, чем заставляет опомниться, оторваться от заглядывания в каждый угол своего сознания, чтобы найти в них хоть какие-то, даже самые никчёмные решения навалившихся проблем. Но нежелание сидеть вот так вот всю ночь появляется внезапно, точно так же как и навязчивая мысль, что возвращаться в общежитие точным счётом, как и в Тайланд она не собирается. Лиса бы попросту не простила себе хорошо скрытое разочарование в глазах родителей, потому что в первую очередь разочаровалась в себе, кто бы как ее не хвалил. Бывает, одна фраза сгоряча жирной полосой перечеркивает совершенно все. А там, в здании, за стеклянными воротами, улыбчивый усатый охранник, что всегда был доброжелателен с Лисой, в отличии от остальных сотрудников подобного назначения. Ведь девушка иностранка и это всегда бесило, потому что они, коренные жители, не смогли сделать того, что сделала она, однажды переступив порог компании. И Лиса, приветливо улыбаясь едва полуживой улыбкой, просит ключ от зала, правда от одного конкретного, отчего охранник хмурится, зная, что за зал такой. Ведь он в самом неприметном углу здания, да и пустует уже чуть больше месяца из-за разбитого по нелепой случайности, как заявил сам YG, зеркала во всю стену. Но ключик-то охранник подаёт без лишних вопросов. Потому что Лалисе, самому трудолюбивому трейни во всей компании, что получает только высший балл, трудно не доверять. Просто, может, время позднее и Лиса не хочет никому мешать, занимаясь там.Она отогревается медленно, сжавшись в маленький комочек в углу под битым зеркалом, поверить не может, что сделала это, да и понять тоже не может – был ли ее уход глупой слабостью, ведь уйти по собственной воле – тоже смелость, похожая на предсмертный выброс энергии, конвульсию. Пряча лицо в коленях, она опирается левым плечом о стену, задумываясь о том, что будет с группой, если чудо не произойдет? Что будет с Розэ и Джису, которые стали для нее чуть ли не родными сестрами, которых у нее никогда не было? Мысли уносят совершенно не туда, отчего хочется реветь в голос. Но она не может позволить себе этого, попросту не хочет распускать сопли до колен, учитывая, что она ещё не решилась на самый последний шаг – сообщить об этом директору. Благо, в зале осталась аппаратура с доступом к совершенно любой музыке. Выбор падает на что-то лёгкое, совершенно отвлекающее от гнусной реальности, в которой она рвет себя изнутри. Песня, которой Майли Сайрус успела взорвать лихой тринадцатый год, постепенно приводит в движение, шатенка начинает покачиваться из стороны в сторону, проговаривая слова, затем и вовсе тело отказывается подчиняться, слушая только бит музыки, отчего та постепенно уходит в себя, в музыку. И это чувство лёгкости, свободы по венам, в каждой клеточке организма редко выбивалось наружу. Потому что постоянно кто-то смотрел, слушал, критиковал или хвалил. А ей этого не надо. Просто не сейчас. Лиса хочет быть собой, настоящей собой, личностью со своими проблемами и жизнью, а не куклой барби, которую заставляют двигаться большие невидимые руки компании. И даже не хочется думать о том, что, возможно, это последний раз, когда прочувствовала свободу в стенах этого здания. Кто знает.- Талантище,- слышатся восхищённый мужской голос и хлопки у входной двери, когда девушка отходит к аппаратуре, чтобы переключить неизвестно какую по счету песню, после очередного, так называемого, рывка в попытке выбраться из собственного капкана, в который случайно загнала себя, однажды оступившись.И девушка взвизгивает от перепуга, что аж чуть ноги не отказывают, хватается за грудь в попытках успокоить бешеное сердцебиение. - Господибожемой, так и помереть недолго,- на выдохе произносит тайка, не имея сил поднять взгляд на таинственного пугателя, и старательно держится за сердце до сих пор, будто боясь, что оно и вправду оттуда выпадет.- Человек-загадка, опять что-то на своем,- по-доброму усмехается он и подходит ближе, чтобы дружелюбно похлопать по плечу.- Извини, я не хотел пугать.- Да нормально, нормально,- разгибается Лиса и тут же готовится уже согнуться обратно, потому что перед ней не кто иной, как сам G-Dragon собственной персоной.- Джиен~сонбэним,- готовится кланяться она, но заботливая рука останавливает ее.- Хей, оставь это,- улыбается Квон.- Я знаю, что ты не сильно любишь этот официоз в Корее. Зови меня просто Джиен. Я не чувствую себя старшим по званию, да и просто не чувствую старшим. Мы же давно знакомы, ты даже у Тэ в клипе с нами снималась, так что, я думаю, можно сказать, мы не просто коллеги.- Хорошо, Джиен-сонбэ...- прерывается девушка и опускает голову, вспомнив, что и вправду такое было, около четырех лет назад. Так давно.- Все нормально. Я тут мимо проходил, мы недавно только запись закончили, слышу здесь музыка играет, что странно, учитывая, что зал этот обычно пустует из-за зеркала. Но, вижу, оно тебе и не нужно вовсе,- снова улыбается, гордо так, будто Лиса его младшая сестрёнка, что с каждым днём всё увереннее шагает навстречу успеху. Но тут же улыбка резко сходит на нет, стоит ему заметить, что разбитый у девушки взгляд, а не чёртово зеркало. И парня почему-то это действительно задевает.- Ты в порядке?- Не думаю, что ты хочешь знать, что творится на душе у простой трейни,- тихо проговаривает и бредет в угол комнаты, чтобы вновь усесться в своем укромном уголочке, в котором, казалось, ее никто не найдет.- У простой трейни?- удивился он и пошёл за ней, чтобы приземлиться рядом.- Вот это ты загнула, конечно.- Почему это?- Лиса поднимает на Квона взгляд и поджимает к себе ноги в домашних черных трениках.- Ты вообще слышала, что Ян Хен Сок говорил, что в blackpink вряд ли будет лидер, потому что у каждой из вас есть лидерские задатки?- Я меньше всего подхожу на эту роль,- горько хмыкает Манобан и опирается лбом в колено, скрывая лицо за длинными каштановыми волосами.- Лидер должен быть идеален во всем,- он осторожно кладет теплую ладонь между лопаток и легонько треплет.- Зная, на что ты способна, ты ещё как подходишь. Только вот ты себя загнала в рамки, не позволяешь себе раскрыться как следует. Я слышал, как ты читаешь рэп, и это довольно хороший уровень, учитывая, что я сам репер. Я видел, как ты танцуешь. У меня даже нет слов, чтобы описать насколько это невероятно. У тебя есть что-то такое...- Но?- догадывается девушка, подняв взгляд на него.- Но глубоко внутри и рвется наружу, ты крепко зажала его,- он показательно сжимает кулак в ладони, демонстрируя Лисе.- Зажала себя. Когда ты в последний раз пела? Нет, не с девочками или репетировала, а прям от души, чтобы рвало изнутри?- прикладывает кисть к груди и наклоняется чуть вперёд, с искренним интересом заглядывая в угольные глаза.- Эм,- Лиса же запинается, поняв, что такого не было вообще, отчего засмеяться в голос хочется, потому что сколько себя помнит всегда мечтала стать певицей, но ни разу не пела наедине с собой. Только вот печально это, на самом-то деле.- Никогда.- Правда?- Квон откидывается спиной на стену, не веря.- Да,- она лишь печально кивает и снова опирается лбом в колено, пока парень внимательно ее рассматривает в попытке понять. Да потому что сам был в точно такой же ситуации, когда руки самовольно опускались, не было ни сил, ни желания двигаться вперёд.- Есть какая-то причина, я правильно понимаю?- тихо интересуется, заботливо поглаживая темную макушку.- Джиен, я могу тебе кое-что доверить с условием, что это останется строго между нами?- Лалиса поднимает на него едва живой взгляд и ДжиДи уверенно кивает.- У тебя есть соулмейт?- Да, и я счастлив с ним ещё с времён трейни,- честно отвечает блондин, глядя прямо в угольные глаза, улыбается так искренне при упоминании своей второй половинки.- С ним?- тянет, не веря в происходящее.- Ну да,- глаза Джиена тут же округляются, а улыбка резко пропадает, когда он понимает, что, возможно, сказанул лишнего.- Слава тебе Господи,- с облегчением выдыхает Лиса и опирается щекой об колено, продолжая выслушивать своего нового друга.- Согласен,- также выдыхает Джиен, заметив, как расслабилась девушка.- А что?- Понимаешь, мой соулмейт – Дженни...- Так это же круто,- искренне радуется он.Раздражительность самовольно накатывает волной, когда речь заходит об их взаимоотношениях, отчего Лиса рвано вдыхает и выдает:- Нихрена подобного. Она меня ненавидит.- С чего ты это взяла? Я видел, как она на тебя смотрит, это не может быть правдой.Лиса с неверием хмурится на такое заявление. Да потому что непохоже все это на правду. Будто Ким на нее влюбленными глазами смотрит, когда она не видит.- Ага, испепеляюще и ненавистно,- кивает шатенка.- И как давно?- Не знаю, все происходило как-то постепенно, пока не докатилось до того, что я попросту ушла.- Стоп, что?- Я слишком устала от всего, от бесконечных тренировок, ведущих к неизвестно чему, потому что нас постоянно кормят дерьмовыми завтраками с посыпкой в виде дебюта, от ненависти Дженни, ее вечным придиркам и всему прочему. У меня нет сил больше ни на что. Я не спала больше суток и почему-то решила избавиться хоть от какого-то груза, спалив к чертям свою тетрадь, в которой все эти пять лет писала стихи. А Дженни... Дженни налетела на меня со словами, что я бесполезная и вылечу при первой же возможности, потому что груз этот я и отложили дебют тоже из-за меня. Но я-то знаю, что отложили в этот раз из-за ухода Миен, чтобы мы смогли пережить это и стать единым целым вчетвером. Но понимаешь, пятым колесом в группе являюсь я, а не Миен, что ушла.- Им не будет лучше без тебя, просто проверь.- Я не знаю, Джиен, я правда не знаю.- Я был на вашей последней контрольной точке и видел, что вы уже четыре граненых камня, а не просто булыжники. Без тебя им не хватит света, чтобы засиять во всю мощь. Ты себя загнала, вот в чем проблема. И я тебя понимаю,- с доброй улыбкой Квон треплет девушку за плечо.- Я сам был трейни около шести лет, но я прошел через это, потому что мне вовремя протянули руку помощи, казалось бы, откуда я вообще не ожидал. Но вся соль в том, что нужно найти в себе силы, чтобы принять ее и подняться.- Ее нет,- пессимистично выдает Лиса.- Приходится вывозить все самой, ещё и успевать поддерживать других. Джиен, скажи, может, хоть ты знаешь почему, если ты помогаешь всем не свалиться в пропасть, это не значит, что ты сам не балансируешь на ее краю? Почему другие видят в тебе только поддержку, хороший поручень, чтобы не навернуться на очередной кочке? Но не видят, что сам поручень держится на последних соплях и скоро вылетит в окно, если за него ещё раз дернут?Но вместо любых слов Квон попросту протягивает раскрытую ладонь, на что лишь Лиса хмурится, не понимая к чему это.- Зачем?- она кивает на руку и озадаченно смотрит в карие глаза напротив.- Я протягиваю тебе ладонь,- очевидную вещь говорит блондин и улыбается.- Я вижу.- Если не хочешь сорваться, хватайся. Я хочу хотя бы постараться помочь тебе сделать шаг от пропасти, как когда-то помогли и мне. Но, а когда ты пойдешь в гору, а ты пойдешь, я в этом уверен, ты сильная девочка, просто вспомнишь обо мне. И однажды точно также протянешь кому-нибудь руку. Ну, а если говорить про поручень,- слегка смеётся он,- возможно, у меня найдется нужный инструмент, чтобы хоть немного подкрутить твои гайки.- Звучит не очень,- в ответ тихо смеётся Лиса, но все же кладет ладонь на его руку.- Вот видишь, уже прогресс.