2. Рекламные ролики (1/1)

Нейт любил смотреть на звезды. Ему было проще делать это в Финиксе, где небо было ясным, не освещенным хаотически разбросанными лучами света и не скрытым от глаз небоскребами (Большое Яблоко. Как их снова занесло сюда?) Сумерки в Аризоне светились первыми бриллиантами звезд в небе. В Аризоне — самое невероятное ночное небо на свете. Здесь, в мегаполисе, вокруг были лишь оранжевые отблески света от Times Square, непрекращающиеся гудки и пыхтение выхлопных труб машин, стоящих в пробках, перекрывая шоссе, ведущее к их крошечной квартирке (по счастливой случайности расположенную прямо над пабом). Это раздражало Нейта, но также и поднимало его дух, потому что, просыпаясь в шесть утра с головой укрытый одеялом, вместе с музыкой пробуждающегося ото сна города он слышал музыку, поющую ему о море, полном новых идей и возможностей, которое он должен преодолеть вброд. В конечном итоге ему (или им) придется добраться до самой глубины.Джеку нравились более простые вещи. Такие, как мороженое или выпуски Huffington Post. Ещё ему нравились геи. Это единственное, что Нейт успел отметить в нем — у Джека было много друзей-гомосексуалистов (и очень милая, к счастью, гетеросексуальная сестра). Чтобы продемонстрировать каждому этот факт, он собрал целую коллекцию футболок ЛГБТ и носил их, закатав рукава до самых ключиц и заправив края в джинсы. (Но они не имели ничего против — Джеку действительно шло).Однажды Джек предложил назвать их группу ?Мороженое?, и Нейт подавил желание ударить его кулаком в переносицу. Джек имел привычку льстиво хихикать после изречения, как ему казалось, безумно смешной шутки, и из-за этого Нейт ощущал непреодолимое желание причинить кому-нибудь физическую боль. У Нейта — страх перед разногласиями между ними насчет дальнейшей жизни. Был. Он не был уверен. В тот момент он считал, что чувствует себя в ладах с собой, окружающим миром и его тупостью — но, как и у всех, у него была своя точка кипения. Этот переменчивый, непредсказуемый спусковой крючок, приходящий в действие от громко чавкающих людей рядом или от более серьезных вещей - таких, как Джек Антонофф. Эндрю посчитал эту нетерпимость Нейта по отношению к окружающим (в частности, к товарищу по группе) неизлечимой.Ночью они долго выступали в пабе на первом этаже, и Нейт уже успел истратить всю энергию от шести выпитых порций текилы (всего лишь чтобы развеселить толпу, но она оставалась безразличной). Так что, когда концерт подходил к концу, все, чего хотелось Нейту — грохнуться на свою импровизированную постель (матрас-раскладушку на полу) и съесть припасенную курицу из бумажного пакета.К сожалению, в их квартире было всего три комнаты. Ванная, кухонька, прилегающая к гостиной и спальня с двумя кроватями. Эндрю вызвался спать на диване, будучи телевизионным наркоманом; и маленький портативный ящик с антенной и шестью каналами вполне удовлетворял его зависимость от рекламных роликов. Джек вошел в комнату, поедая хлопья из миски.- Твой ебаный хруст хлопьями выводит меня из себя. Разве в холодильнике нет молока?- Я никогда не мог понять, что первым класть в тарелку — молоко или хлопья. Так что я всегда ем хлопья просто так, без ничего. Нейт застонал и зарылся головой в подушку, бормоча что-то, похожее на зачем я вообще разговариваю с тобой.- Чувак, да ты опять в типичном для себя настроении. И это уже в миллионный раз.- Почему ты здесь?- Потому что я тоже живу здесь! - Засмеялся Джек. Нейт вскинул кулак в воздух, и Джек быстро добавил, - но, если серьезно, я пришел сюда только чтобы сказать, что сегодня ты был в стельку, приятель. - Если ты о моем пристрастии к алкоголю, то ты забыл о другой моей зависимости, - Нейт сел на кровати и зажег сигарету. Он предложил одну Джеку.- Нет, спасибо. Эти штуки жутко портят зубы, - он сморщил нос. - Ты ведь знаешь, о чем я. Сегодня — первый раз, когда мы не исполняли каверы The Format. - Это не каверы, Антонофф. Я был в группе. - Да, да. Но ты больше не в The Format. Этой группы больше не существует, Нейт. - Отъебись, Джек.- Итак, ты считаешь “Benson Hedges” хитом?- Не знаю. А ты? - Он выдохнул струю дыма. - Хм, - растерянно протянул Джек, - сегодня мы исполняли каверы на лучшие рок-хиты, но, когда мы начали петь собственную песню... ты заметил реакцию публики?- Нет.- Ты не заметил, потому что был измучен и пьян. Ты всегда такой.Нейт смотрел в окно, на небо, как оно выглядело в два часа ночи — подернутое оранжевой дымкой, словно сложный ковровый узор. - Я никогда не бываю таким, ты же знаешь.- Ты выкладывался на полную лишь тогда, когда крал алкоголь из бара, - многозначительно произнес Джек.- Я действительно люблю Нью-Йорк, но меня чертовски раздражает то, что мы все еще еле сводим концы с концами, чтобы заплатить за квартиру. Мы питаемся остатками еды из паба, а ты нашел нам эту ебаную унылую дыру только потому, что за все это раскошеливается твоя частично успешная сестра. Это оскорбительно. - Нейт осторожно прикрыл окно. - Это даже более оскорбительно, чем то, что прошел уже месяц, а я, - даже не мы, - я абсолютно ничего не достиг.- Неправда. Я только и успевал запоминать все твои превосходные идеи весь месяц.- Твой сарказм даже более отвратителен, чем твоя искренность. Я ненавижу этот гребаный город, - хмуро пробурчал Нейт, вздохнув.Джек присел на кровать рядом с ним и произнес, - да ладно, Рюсс, признайся. Ты ненавидишь это место, потому что отсюда не видно звезды.Нейт обернулся и взглянул прямо на него, как если бы Джек ударил его по лицу. - Я не понимаю, о чем ты. - Да, может, это отвратительно, когда кто-то пишет стихи о созвездиях. Но нет ничего плохого в том, что ты слегка... помешан на них.Нейт посмотрел на Джека так, будто собирался ударить его; но вместо этого он медленно затянулся и выдохнул дым, зажав сигарету между пальцами. - Когда я был маленьким, моего отца положили в больницу на очень, очень долгое время. Мы думали, это был рак или что-то вроде того. Что бы это ни было, я всерьез думал, что потерял его.Улыбка исчезла с лица Джека. - Мне очень жаль. - Я не слишком хорош в молитвах. Никогда не был верующим или кем-то таким, но я вырос на сказках про Питера Пена. Верил, что он, Венди, Потерянные Мальчишки вправду существуют. И я полюбил звезды всем сердцем.Единственное, что Джек смог из себя выжать, было ?вау?.- С того времени я и начал верить в звезды. Давай, скажи, что я псих. - Нейт вертел сигарету в пальцах. - Примерно тогда же у меня появился страх потери кого-то из близких, из тех, кого я люблю. Но звезды... звезды всегда рядом со мной. Всегда указывают верный путь. - Нейт заметно расслабился. - Хорошо быть уверенным в чем-то, пусть даже и не в себе самом.Между ними повисло молчание, прерываемое лишь гудками автомобилей за окном, со свистом несущихся навстречу ночи. Наконец Джек сказал, - ну, я надеюсь, что ты продолжишь молиться на звезды. Потому что, - он встал и взглянул на него, - я ненавижу, что мне приходится признаться в этом, но твои тексты — лучшие, которые я когда-либо читал. Они глубокие. Они чертовски красивые. И сегодня ты был... ты был невероятен, Нейт. Я собственными глазами видел, как ты встал на эту платформу и запел. И, возможно, когда ты уже твердо встанешь на ноги и хотя бы чуть-чуть полюбишь себя, мы сможем взять отрывок из belieaveable и превратить его в нечто стоящее. Здесь. В Нью-Йорке. - И с этими словами он вышел из комнаты.- И если ты решишь назвать наш дебютный альбом ?Звезды?, я убью тебя. - Послышался его голос из гостиной.И первый раз за долгие недели, Нейт Рюсс улыбнулся и принял решение. Джек лег на диван, на котором уже под рекламу паровой швабры спал Эндрю, громко храпя. Он было понадеялся, что они с Нейтом преодолели какой-то невидимый барьер в их отношениях, но потом вспомнил, что до этого Нейт выпил шесть чертовых порций текилы.Он улыбнулся, покачав головой, и решил заказать эту паровую швабру. Все-таки их квартирка заслуживает лучшего к себе отношения. Так же, как и они сами.