Fifty four (1/1)

Когда на следующее утро сработал их будильник, Кёнсу проснулся с головной болью и покрасневшими глазами. Было ощущение, что он не мог заснуть всю ночь. Это было похоже на самую ужасную пытку – лежать в руках Чонина, спать с ним в одной постели, но не иметь возможности зайти дальше невинных поцелуев. Они не могли продолжить из-за Бэкхёна, который был похож на огромную кучу из одеяла, хотя в комнате было жарко. Он не переставал всхлипывать всю ночь. Даже сейчас он всё ещё иногда подрагивал, несмотря на то, что спал.Кёнсу зевнул и перевернулся, оказавшись лицом к лицу с сонным Чонином. Его парень лениво улыбнулся и сладко поцеловал кончик носа Кёнсу.—?Доброе утро, йобо.Несмотря на то, что он чувствовал себя ещё более измотанным, чем когда засыпал, Кёнсу не мог сдержать улыбку.—?Доброе, малыш,?— он оглянулся на Бэкхёна, который, видимо всё ещё спал, хотя будильник уже сработал. —?Я собираюсь принять душ, хорошо?Глаза Чонина сонно закрылись.—?Хорошо. Убедись что я встану, когда выйдешь.Кёнсу нахмурился. Его развратный парень определенно выбрал неподходящее время, чтобы тупить.—?Малыш,?— сказал он немного громче, тряся его за плечо.Чонин распахнул глаза:—?Что? —?у него даже хватило наглости прозвучать недовольным из-за того, что его снова разбудили.Кёнсу одарил его многозначительным взглядом.—?Я сказал, что собираюсь принять душ,?— повторил он, оглядываясь на Бэкхёна,?— я буду в ванной, в которой есть замок. Голый. Мокрый. Просто чтоб ты знал.Чонину потребовалось слишком много времени, чтобы понять такой прозрачный намёк. Его глаза тут же расширились, и он сел.—?Ооу, да. Хорошо,?— по его лицу расползлась хитрая усмешка.Они едва вошли в ванную, как Чонин прижал своего парня к закрытой двери, везде оглаживая его руками, пока они делились нежными, неряшливыми поцелуями. Кёнсу пришлось до крови закусить свою нижнюю губу, чтобы его стоны не вырвались наружу, ведь меньше всего на свете, они хотели разбудить Бэкхёна. Чонину, возможно, было всё равно что его услышат, но застенчивому Кёнсу совсем не нравилось, что его друзья знают всё о его сексуальной жизни.Возможно, потому что они целые две недели не могли касаться друг друга, но Чонин был особенно агрессивен. Он использовал губы, язык и зубы, чтобы довести Кёнсу до извивающегося, беззвучно-стонущего беспорядка у стены, и он ещё даже не снял с него штаны.Младший отстранился, его лицо покраснело, глаза потемнели от чего-то, что посылало электрический разряд прямо к члену Кёнсу.—?Раздевайся,?— приказал он, стянув свою футболку через голову и кинув её на плиточный пол ванной. Затем он повернул кран с горячей водой и комнату наполнили громкие звуки душа.Когда он повернулся обратно, Кёнсу был покорно обнажен, уже почти твёрдый, а его грудь вздымалась и опускалась от нетерпения. Чонин искривил губы в безумной улыбке, облизывая их, и быстро сбросил с себя остатки одежды. Затем они снова прижались друг к другу, кожа к коже. Руки старшего знакомым образом обвились вокруг шеи Чонина, в то время как ладони младшего мяли мягкую задницу Кёнсу. Когда брюнент случайно издал стон, Чонин заткнул его поцелуем.—?Шшш,?— напомнил он, тем не менее, улыбаясь,?— пойдём.Он затащил Кёнсу в душ, теплая вода хлынула на напряженные плечи, худые тела и длинные ноги.Кёнсу не потребовалось много времени, чтобы прижаться к холодной плитке стены душа, обвив одной ногой за талию своего парня, пока опытные пальцы Чонина прижимались к его входу. У него перехватило дыхание, когда указательный палец младшего скользнул мимо напряженного колечка мышц. Прошло достаточно времени с тех пор, как они делали это в последний раз, чтобы он был болезненно тугим, а его лицо исказилось от боли. Чонин поцеловал морщинки нахмуренных бровей, но не переставал работать пальцами?– в конце концов, у них было не так уж и много времени?– и вскоре три пальца входили и выходили из Кёнсу, его голова была откинута назад, а рот открыт в тихом стоне.Чонин прижался к шее старшего влажными поцелуями, когда он приставил свой твердый член ко входу Кёнсу.—?Ты готов? —?задыхаясь спросил он, его горячее дыхание опаляло ухо парня.Старший закусил губу и кивнул, не решаясь сказать что-то связное.Чонин резко вошёл в него одним толчком, заполняя до конца. Зубы Кёнсу разорвали кожу в этот момент, из-за чего из его губы пошла кровь, но удовольствие от наполненности полностью затмевало боль. Чонин с жаром поцеловал его, отвлекаю от неприятных ощущений, начиная двигать бёдрами.Младший установил быстрый, неумолимый темп, который мог освоить только человек с его опытом, умудряясь каждый раз задевать простату Кёнсу, и хоть они хотели подольше насладиться друг другом, занятия никто не отменял, к тому же это был первый день, и Кёнсу нужно было сохранить свою стипендию. Спустя несколько минут Кёнсу увидел россыпь звезд и радужные круги перед глазами, цепляясь руками за спину Чонина, изо всех сил пытаясь удержаться на ногах.Когда он достиг оргазма, его ноги совсем ослабли, и только Чонин, прижав к стене, не позволил ему превратиться в бессвязную лужу на полу. Чонин держал его, продолжая толкаться, пока не кончил глубоко внутрь, выдыхая имя Кёнсу.Они оба соскользнули по стенке на пол, слишком истощённые и легкомысленные, чтобы что-то делать. Они просто сидели в объятиях друг друга в течение нескольких минут, позволяя воде успокаивать их разгоряченные тела, постепенно спуская на землю.Чонин первый нарушил тишину, повернув голову к Кёнсу, он нежно поцеловал губы своего парня:—?Я люблю тебя,?— прошептал он.—?Я тоже тебя люблю,?— криво улыбнулся Кёнсу,?— жаль, что я сегодня вообще не смогу сидеть во время уроков. Думаешь, я могу сказать своему учителю, что я получил травму и должен стоять весь день?Чонин фыркнул, его глаза сощурились от улыбки:—?Я не думаю, что ?боль в заднице??— достойное оправдание, йобо.Бэкхён уже не спал, когда они вместе вышли из ванной. Он притворялся, что всё ещё спит, но Кёнсу слышал разницу в его дыхании после того, как провел так много ночей в их с Чанёлем комнате, в начале прошлого семестра, поэтому Кёнсу точно знал, что он притворяется. Тем не менее, ему нравилось то, что Бэкхён притворяется, что он не знает, что происходило в ванной, поэтому он просто оделся, а затем разбудил его.Номера их новых классов были вывешены в вестибюле главного здания школы, когда они, наконец, добрались туда. Поскольку Чонин был самым высоким из трех, именно он пошел, посмотреть и вернулся, чтобы доложить.—?Вы, ребята, в одном классе у мистера Чхве,?— мрачно сказал Чонин,?— Исин тоже там. Я попал в один класс только с Луханом.Кёнсу улыбнулся Бэкхёну:—?Мы в одном классе! —?воскликнул он, надеясь подбодрить своего явно подавленного друга. —?Это же отличные новости, верно? И мы наверняка будем сидеть рядом, ведь твоя фамилия начинается на ?Б?, а моя на ?Д?.Бэкхён отстранённо пожал плечами. Он выглядел бледным и унылым. Это было настолько непохоже на его обычное сияющее лицо, что даже другие ученики, с которыми он не был особо близок, бросали в его сторону обеспокоенные и смущенные взгляды.Кёнсу с тревогой посмотрел на Чонина. Несмотря на то, что Кёнсу всегда нравился Чанёль?– большой болван был для него хорошим другом с тех самых пор, как они встретились?– сейчас он только хотел надрать ему задницу за то, что тот причинил боль наивному Бэкхёну.—?Давай, Бэкхённи,?— мягко сказал Кёнсу, взявшись за руки со своим другом,?— пойдём в класс. Увидимся за обедом, малыш.Он быстро поцеловал сочные губы Чонина, прежде чем пойти в классную комнату мистера Чхве.—?Кёнсу! —?Чунмён ждал за дверью класса с широкой улыбкой на лице. —?Мы снова в одном классе!Младший просиял. Он беспокоился, что они с Чунмёном разлучаться, но похоже, эти опасения были напрасны. Он ненадолго задумался, почему Чонин не упомянул о том, что Чунмён тоже в его классе, но потом он с горечью вспомнил, что Чонин слишком сильно ревнует к Чунмёну, и не мог не посмеяться над этой абсурдностью.—?Я очень рад,?— вместо этого сказал он, ярко улыбаясь,?— не знаю, знаком ли ты с моим другом Бэкхёном, но он тоже в нашем классе. Бэкхённи, это мой хороший друг Чунмён.—?Привет,?— Чунмён ярко улыбнулся, на его щеках появились очаровательные ямочки. —?Мы вроде учились вместе в первом семестре прошлого года. Очень приятно видеть тебя снова.Бэкхён пробормотал что-то неразборчивое, всё ещё смотря в пол. Кёнсу вздохнул. Прямо сейчас он очень, очень сильно хотел надрать задницу Пак Чанёлю.К счастью, учителя сразу нагрузили их учебой, так что у Бэкхёна не было времени хандрить классе, а это означало, что была хоть какая-то передышка, когда Кёнсу смог сосредоточиться на чем-то другом, кроме мучительного беспокойства за своего депрессивного друга.Конечно, всему этому пришел конец, когда наступил перерыв на обед. Поскольку у Бэкхёна не было возможности пообедать с Чанёлем и Джиной, они вместе с Чонином решили пообедать с его друзьями во дворе, где было приятно, солнечно и тепло. Однако им по-прежнему приходилось брать свои обеды в кафетерии, а это означало, что был довольно большой шанс, что им придется столкнуться с Чанёлем и его девушкой.И, к их удаче, они оба сидели за своим обычным столиком в углу. Джина смеялась и шутила, но улыбка Чанёля казалась натянутой. Это было самая обычная улыбка, без яркого сияния, которая была его визитной карточкой.К счастью, Бэкхён не заметил их. Он даже не смотрел в ту сторону, хотя Кёнсу не знал, делал он это намеренно или нет. Как бы то ни было, их заметил только младший. Чанёль поднял глаза и поймал его взгляд, и выражение его лица было таким грустным, таким растерянным, таким виноватым, что весь гнев, который был у Кёнсу на своего друга, исчез, и ему действительно стало жаль. Жаль Чанёля с Бэкхёном, и даже Джину, потому что в том, что произошло, совсем не было её вины. В этом взгляде Чанёль умолял о чём-то, но Кёнсу не был уверен о чём.Поэтому он просто ушёл вместе с Бэкхёном.