Fifty two (1/1)

—?Ты уверен, что хочешь упаковать её? —?спросила миссис До, держа в руках потрепанную, не стиранную футболку. Это был последний субботний вечер, прежде чем Кёнсу вернётся в школу и его мама помогала ему собирать вещи на следующий семестр. —?Она настолько неопрятная, что пора просто выкинуть её.Кёнсу, который аккуратно складывал несколько пар джинс, поднял глаза и чуть не получил инфаркт. Бросив джинсы, которые он держал, он выхватил футболку у удивленной матери. Это была футболка Чонина, он надевал её на танцевальные репетиции, пока Кёнсу не украл её. Несмотря на то, что её несколько раз стирали, она всё ещё пахла им. Кёнсу спал в ней каждую ночь, пока они были в разлуке.Миссис До в шоке уставилась на своего сына. За все его восемнадцать лет жизни, она никогда не видела, что бы он носил что-то настолько заношенное и драное.Кёнсу густо покраснел, пытаясь придумать достойное оправдание такой сильной любви к футболке:—?Ты не можешь её выбросить,?— пробормотал он,?— я… выиграл спортивные соревнования, пока был в ней. Она приносит удачу.Он внутренне съежился, когда лицо его матери расплылось в широкой улыбке. Он совсем не был спортивным, ни в форме, ни в моде. Он всегда слишком переживал об учёбе, что бы даже попробовать позаниматься спортом:—?Это же замечательно, Кённи! —?воскликнула миссис До, сжимая руки в восторге. —?В чём ты выиграл?Он ломал голову над чем-то, что могло бы показаться правдоподобным, но он был таким неуклюжим и нескладным, что ничего не представлялось правдоподобным.—?Эстафета,?— наконец солгал он и это было странно, врать собственной матери, ведь он всегда был честным человеком, но с тех пор как он вернулся домой на каникулы, он понял, что ничего не делает, кроме как лжёт,?— в моей команде было несколько действительно быстрых ребят, и хоть я был медленным, мы всё равно победили.—?Почему ты не пригласил нас на это мероприятие? —?миссис До игриво надула губы, продолжая складывать одежду. —?Нам было приятно видеть тебя на соревнованиях. Ты никогда не участвовал в чём-то подобном раньше.Он закатил свои глаза, осторожно убирая футболку Чонина, прежде чем подобрать брошенные джинсы:—?Потому что я не думал, что у меня получится и мне совсем не хотелось, что бы мои родители видели как я проигрываю.—?Дорогой, ты же знаешь, что я и твой папа всегда гордимся тобой, несмотря ни на что,?— заверила его миссис До с заботливой улыбкой, протягивая руку и гладя его по щеке. Затем она вздохнула. —?Айщ, когда мой ребёнок стал таким большим? Ты уже такой зрелый.?Если бы она только знала какой зрелый?,?— иронично подумал Кёнсу, ухмыляясь. Он не думал, что его мама сможет выдержать то, насколько он повзрослел пока учился в Сионби.—?Кёнсу,?— её растерянный голос ворвался в его мысли.Он даже не потрудился поднять свой взгляд:—?М?—?Откуда у тебя эта рубашка? —?спросила она, и её голос прозвучал слегка обвиняющим. Когда он поднял глаза, то увидел, что она держит рубашку, которую купил ему Чонин ещё до того, как они начали встречаться, действительно красивую, он надевал её только по особым случаям. Она посмотрела прямо в его глаза. —?Это очень дорогой бренд, Кёнсу. Откуда она у тебя?Он почувствовал, как нарастает его паника, и он отчаянно пытался подавить её:—?Ах, это подарок,?— объяснил он, пытаясь выхватить её из захвата мамы.Она нахмурилась ещё больше, а на её лбу появились морщинки:—?Кто покупает тебе такие дорогие подарки? —?хотела узнать она. —?Ты же не хочешь быть в долгу перед кем-то, Кёнсу?—?Это от моего соседа,?— он снова потянулся к ней, и на этот раз, мама позволила ему её забрать. —?Он купил её, чтобы извиниться за то, что он сделал. У него очень богатая семья, так что всё в порядке. Для него это действительно мелочь.Его маме, очевидно, всё ещё это не нравилось, поскольку она продолжала хмуриться:—?Неважно, богат он или нет. Ты всё равно не должен принимать такие дорогие подарки,?— её глаза сузились. —?Из-за чего он так дорого извинялся?Кёнсу хотел бы уметь лучше врать, потому что он почти уверен, что мама начала что-то подозревать, но ни при каких обстоятельствах он не скажет ей, что Чонин купил ему эту рубашку потому что они встречались.—?Он привёл девушку в нашу комнату не спросив моего разрешения и я поймал их,?— выпалил правду Кёнсу.?И не раз?,?— иронично напоминает он себе.Его мама сморщила нос:—?Ах, один из этих,?— по крайней мере, она купилась на это. У неё было предвзятое представления о современных богатых детях, и, очевидно, выдумки Кёнсу о Чонине идеально подходили под её стандарты. —?Хочешь я позвоню директору и попрошу его поменять тебе комнату? Я не хочу что бы сталкивался с подобными вещами. Ты ещё слишком мал для такого.Кёнсу пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы не рассмеяться:—?Нет, теперь всё хорошо, мама. У нас был серьёзный разговор после того случая и мы пришли к компромиссу. Такое больше не происходит,?— потому что теперь он занимается сексом со мной,?— мы очень хорошие друзья и я совсем не хочу менять свою комнату.Его мама нежно взъерошила ему волосы:—?Если ты так говоришь,?— сдалась она,?— но если он снова начнет делать такие вещи, просто дай мне знать. Я позабочусь об этом.—?Обязательно,?— солгал он.Она зевнула, взглянув на часы космического корабля на стене, те самые, которые были там с тех пор, когда Кёнсу был маленьким мальчиком. Было около одиннадцати, и это было позже, чем она обычно ложилась.—?Думаю, мне пора идти спать,?— сказала она, смотря в основном на упакованные сумки Кёнсу,?— ты сможешь закончить сам?—?Да, я справлюсь,?— заверил он, складывая последнюю пару джинсов в свой самый большой чемодан. —?Спокойной ночи, мам.—?Спокойной ночи, дорогой,?— она сладко поцеловала его в лоб, прежде чем выйти, закрыв за собой дверь спальни.Через полчаса Кёнсу сложил последние вещи в чемодан и застегнул молнию. Осталась только его одежда на завтра и вещи, которыми он воспользуется утром. Он удовлетворенно вздохнул и вытер руки о свои спортивные штаны. Меньше чем через сутки он вернётся в кампус Сонби. Это значит, что менее чем через сутки он увидит Чонина. От этой мысли у него закружилась голова.Будто Чонин знал, что он думает о нём, ведь в ту же секунду зазвонил телефон. Когда Кёнсу увидел имя звонящего, его лицо расплылось в широкой улыбке. Он схватил телефон и ответил прежде, чем он успел прозвенеть в третий раз:—?Привет,?— радостно сказал он.—?Привет, йобо,?— мягкий бархатистый голос Чонина был подобен небесам. Такое ощущение, что в последний раз Кёнсу слышал его вечность назад, хотя они говорили по телефону хотя бы раз в день с тех пор, как последний раз виделись две недели назад. —?Что делаешь?—?Думаю о тебе,?— честно ответил Кёнсу, плюхнувшись на кровать. —?Я только закончил собирать вещи для школы. Я так взволнован возвращением. Я очень рад, что наконец-то увижу тебя.Он практически видел улыбку Чонина:?—?Я тоже взволнован. Когда ты вернешься?—?Меня везёт брат, так что не раньше полудня,?— сказал Кёнсу,?— наверное, я приеду около трёх, а ты?—?Я уже вернулся,?— признался Чонин,?— я приехал сегодня вечером. Я не мог остаться дома ещё на одну ночь. Я уже хотел убить там всех.Кёнсу сочувственно вздохнул, но ничего не сказал. Он не знал, что сказать. Чонин никогда не рассказывал про свою семью, кроме того, что она ему не нравится. Кёнсу даже не знал почему Чонин не любит свою семью, и он считал, что невежливо совать свой нос в чужие дела.Последовала короткая пауза, прежде чем Чонин спросил:—?Что на тебе сейчас надето?Кёнсу фыркнул, достаточно громко, чтобы испугаться, что разбудил своего старшего брата, чья комната находилась по соседству:—?Зачем тебе это знать?—?Потому что я хочу знать, насколько сексуально ты выглядишь,?— промурлыкал Чонин, его голос стал ниже на пару октав. Кёнсу проглотил ком в горле, потому что он знал, что означает этот тон. Он уже слышал его бесчисленное количество раз, чтобы всё понять.—?Я не сексуальный,?— возразил Кёнсу, но его щёки всё равно пылали,?— на мне спортивные штаны и футболка из средней школы, испачканная краской. Это не сексуально.—?Всё, что ты носишь, сексуально,?— настаивал младший,?— но гораздо сексуальней, когда на тебе ничего нет. Сними футболку.Румянец Кёнсу стал еще ярче, и он нервно взглянул на закрытую дверь спальни, как будто кто-то мог услышать происходящий неловкий разговор:—?Ни за что! —?прошептал он. —?Я не буду этого делать! Ты с ума сошел?—?Ты один? —?требовательно спросил Чонин.Тон Кёнсу был угрюмым:—?Нет.—?Ты лжешь,?— засмеялся Чонин,?— уже почти полночь. Вся твоя семья уже спит, да? Так что снимай футболку.—?Нет! —?продолжал возражать Кёнсу. Он был рад, что не мог видеть лицо своего парня сейчас, потому что он был уверен, что Чонин делает то надутое лицо, которое означало бы поражение Кёнсу.—?Разве ты меня не любишь?Старший громко простонал:—?Аргх, ты так раздражаешь,?— пробормотал он, откладывая телефон в сторону, чтобы стянуть футболку. Он бросил ее на пол, снова нервно посмотрев на дверь.—?Ты снял её? —?радостно спросил Чонин, услышав шелест ткани.—?Да,?— полушёпотом пробормотал Кёнсу на случай, если кто-то пройдёт рядом с комнатой.Чонин издал низкий, глубокий, хриплый смешок:—?Хорошо,?— пробормотал он.Звук дошел прямо до члена Кёнсу, которым пренебрегали две недели, из-за чего он начал плотно соприкасаться ткани его спортивных штанов.—?Соски затвердели?—?Я не собираюсь отвечать на такой вопрос, Ким Чонин,?— мрачно ответил Кёнсу, извиваясь и пытаясь избавиться от дискомфорта между ног.Чонин громко рассмеялся:—?Нет, ты ответишь и поставь меня на громкую связь.—?Нет! —?воскликнул Кёнсу и тут же зажал свой рот ладонью. —?Ты с ума сошёл?—?Поверь мне,?— промурлыкал Чонин, его голос упал ещё на несколько октав, так, что теперь это был не больше чем хрип,?— тебе понадобятся свободная рука или две.—?Я не поставлю тебя на громкую связь,?— ворчал Кёнсу, задумываясь, стоит ли поставить свой стол перед дверью. Это могло бы сработать, если бы его дверь не открылась наружу, стол был бесполезен. —?Моя семья дома. Они ничего не знают о… нас.Он не мог заставить себя сказать вслух, что он гей, не в этом доме.—?Как хочешь,?— легкомысленно сказал Чонин, как будто для него это не имело никакого значения. —?Но чтобы ты знал, я уже голый,?— последовала напряжённая пауза, прежде чем Чонин снова начал свои поддразнивания. —?Помнишь, у меня есть клубничный лосьон для тела?Кёнсу потребовалось двадцать секунд после кивка, прежде чем он вспомнил, что Чонин его не видит.—?Д-да,?— он ненавидел как высоко и незнакомо звучал его голос. Напряжение в его штанах стало невыносимым, а Чонин ещё не сказал ничего настолько провокационного. Старший слышал ухмылку в голосе своего парня.—?Я растираю им всё своё тело. Прошло только пару недель, но ты же помнишь, как выглядит моё тело, верно? Обнажённое?Кёнсу несколько раз сглотнул. Фактически, он помнил, как выглядел его парень без одежды, и это никак не помогло избавиться от бушующего стояка в его штанах.Чонин снова усмехнулся:—?У тебя уже встал?—?Да,?— угрюмо выплюнул Кёнсу, потому что на самом деле, ему не хотелось находиться в такой ситуации. Ему удалось прожить восемнадцать с половиной лет с родителями под одной крышей ни разу не подрочив, и сейчас Чонин собирался это испортить.—?Хорошо,?— было очевидно, что он всё ещё ухмыляется,?— Я скучаю по тебе, йобо. Я скучаю по ощущению твоей кожи, когда я поглаживаю тебя руками. Я скучаю по твоему вкусу, когда ты входишь в мой рот. Я скучаю по милым тихим звукам, которые ты издаешь при оргазме.Это было слащаво и глупо, но Кёнсу не мог отрицать того, что он чертовски возбужден. Он обвинил в этом своё двухнедельное воздержание. Это было единственное рациональное объяснение.—?Я ненавижу тебя прямо сейчас,?— пробормотал он, кладя телефон на подушку рядом с головой, чтобы снять с себя штаны. Он знал, что это рискованно, поскольку его мама только недавно ушла спать, и у неё была отвратительная привычка без стука входить в его комнату, но ему нужно было срочно коснуться себя, иначе он может взорваться.Последовала короткая пауза, пока Кёнсу спускал свои спортивные штаны и нижнее белье вниз по бедрам, ровно настолько, чтобы освободить свою пульсирующую эрекцию. Кончик был опухшим и красным, из него уже тёк предэякулят от одной только мысли о Чонине и сексе.Чонин какое-то время прислушивался к слабому шороху, а затем сказал:—?Что ты делаешь?—?Ничего.—?Ты только что снял штаны?— …Чонин усмехнулся:—?Ты такой непослушный мальчик, йобо. Ты трогаешь себя?Кёнсу от смущения повернулся, чтобы спрятать лицо в подушке, поэтому его голос был слегка приглушенным, когда он ответил:—?Нет, пока нет.Его парень был безмерно довольным тем, что Кёнсу намекнул на свои будущие действия:—?Хорошо,?— выдохнул он и его хриплый голос послал ударную волну по стояку Кёнсу. —?Итак, ты так и не ответили на мой вопрос. У тебя уже твердые соски?Кёнсу повернул голову ровно настолько, чтобы посмотреть на свою обнаженную грудь. Его соски были там, гордо выставлены напоказ, но они не были твердыми.—?Нет,?— коротко ответил он, немного затаив дыхание.—?Потрогай их,?— приказал Чонин. —?Сожми их между пальцами.Кёнсу принял более удобное положение, а затем медленно приподнял руки к груди. Его пальцы, скользнувшие по мягкой коже, горели, как огонь. Если бы он закрыл глаза, то мог бы представить, что это руки Чонина. Ему было проще, когда он думал об этом. Его рука подошла к одному соску и ущипнула его сильнее чем следовало, перекатывая темную бусинку между пальцами. Он издал низкий стон, его бедра автоматически вздрогнули, когда по его телу прокатилась волна удовольствия.Чонин ответил аналогичным стоном:—?Чёрт, йобо,?— простонал он, и по тому, как он задыхался, было понятно, что он уже трогал себя,?— хотел бы я видеть тебя прямо сейчас. Бьюсь об заклад, ты чертовски сексуален.—?Так и есть,?— самодовольно ответил Кёнсу, который звучал намного увереннее, чем он был на самом деле. Молодой мужчина усмехнулся в ответ.—?Я знаю. Твои соски уже затвердели?—?Да.Несмотря на то, что он достиг того состояния, которого хотел Чонин, он продолжал работать над своими сосками с закрытыми глазами. С низким хриплым голосом Чонина у его уха было намного легче притвориться, что это он вытворял такое с телом Кёнсу.Дыхание Чонина определенно стало прерывистым, но Кёнсу не мог его винить. Его собственное дыхание сбилось от прерывистых вздохов:—?Хорошо,?— выдохнул Чонин,?— теперь прикоснись к себе.Ему не нужно было указывать, чтобы Кёнсу понял, что он имел в виду.Кёнсу хотел отказаться. Это было неловко и запретно, и он никак не смог бы адекватно объяснить это, если бы кто-нибудь случайно вошел, но потребность в оргазме была настолько сильна, что он не мог. Поэтому, зажав телефон между плечом и ухом, чтобы удержать его на месте, он позволил одной руке скользить вниз между ног. Он медленно провел ногтями по всей длине, гортанно простонав в телефон, прежде чем сдавить основание эрекции в кулаке.—?Черт… —?громко простонал Чонин.Общежитие, вероятно, всё ещё было пустым, ведь большинство студентов не вернуться в кампус до следующего дня, поэтому ему не нужно было беспокоиться о том, чтобы молчать, как это делал Кёнсу.—?Как ты себя чувствуешь, йобо?Кёнсу потребовалось мгновение, чтобы ответить, поскольку он начал медленно двигать рукой вверх и вниз:—?Х-хорошо,?— простонал он.—?Быстрее,?— приказал Чонин, и это звучало так, как будто он следовал своим собственным указаниям, потому что его дыхание стало ещё более прерывистым.Кёнсу даже не думал о непослушании. Его рука набирала скорость, пока он не начал дрочить в невероятном темпе, звуки того, как Чонин тяжело дышал и стонал его имя, всё ближе подводили его к разрядке. Из уст Чонина изливались грязные проклятия, перемешанные со стонами, и, закрыв глаза, Кёнсу забыл, что это его собственная рука, а не рука Чонина, приближает его к кульминации.Он кончил первым, издав слишком громкий для тихого дома крик, который отразился от знакомых стен в его спальни. Он выплеснул свою сперму в вспотевшую ладонь, его бёдра дёрнулись, а зрение помутилось.Он смутно слышал, как Чонин достиг своего оргазма, на ум сразу пришел образ лица его парня в этот момент?— он видел его достаточно часто, чтобы запомнить. Длинная минута молчания протянулась между ними, но это было совсем не неудобно.—?Хотел бы я, чтобы ты был здесь и могли бы прижаться друг к другу,?— Кёнсу первым нарушил тишину, его голос был хриплым и тихим после громких криков, раздававшихся ранее.Чонин тяжело вздохнул, и старший услышал в этом тоску:—?Я тоже, йобо. Я чертовски сильно по тебе скучаю. Не могу дождаться, чтобы увидеть тебя. Я люблю тебя больше всего на свете.—?Я тоже тебя люблю,?— прошептал в ответ Кёнсу, и на его лице расплылась глупая улыбка, пока его рука рассеянно играла с кольцом на шее.—?Завтра не может наступить поскорее.—?Давай поспим и время пройдёт быстрее,?— предложил Чонин, на этот раз в его голосе слышалась усталость.Кёнсу поправил штаны чистой рукой, другой рукой потянувшись за салфеткой, чтобы стереть свою сперму.—?Хорошо. Я сильно тебя люблю, малыш. Увидимся завтра.—?Не могу дождаться.