Обыденность (1/1)

Двадцать лет странствий и мучений. Ежедневная борьба с миром за право на жизнь, имеющую свойство не быть омерзением. Двадцать лет попыток найти то, что с такой лёгкостью смог потерять, то, к чему сердце, ни на секунду не прекращая свой стук, тянулось магнитом. Столько прожитых лет в надежде, что в этом израненном сердце разожжётся хоть искорка ненависти к тому, кто собственными руками петлю на шею намотал, кто на рычаг последним, беспощадностью полным взглядом, нажал. Попытки разлетелись, на осколки разбились, стоило предмету воздыхания на глазах появиться, одной короткой улыбкой путь освятить, да ту самую надежду на будущее подать.Двадцать лет жестоких пыток, нервных срывов и пошатнувшегося здоровья и, кажется, уже от него ничего не должно остаться, но этот будто из стали выкован и уже ничего не чувствует. Глаза его в вечную тоску поникли, навеки затаились за занавесом пустоты, на которую страшно смотреть, в самое дно боятся упасть и навек там потеряться. А ведь в них жизни нет, и той, о ком люди мечтают, грезят и они.Солнце ярко светит в непривыкшие к естественному свету глаза, заставляя альфу щуриться. Чон поднимает голову, закрыв глаза, позволяя тёплым лучам накрыть лицо, обдав таким необходимым теплом. Уголками губ улыбается, не до конца осознавая, что наконец находится на свободе. Свобода, о котором грезил альфа наконец проникала в нутро и переполняла эмоциями, которых в тюрьме был лишён. Мысли о прошедших годах медленно покидают альфу, оставляя лишь лёгкий осадок в виде неприятных для сердца воспоминаний. Сырые и холодные стены, душащие своей теснотой будто до сих пор давят со всех сторон.—?Долго ещё так будешь стоять? — перебивает наслаждающего свежим воздухом и свободой альфу голос неподалёку стоящего альфы рядом с красным спорткаром.—?Имей хоть капли совести и не мешай мне, я должен привыкнуть к этому. —?Не двигается с места Хосок, шире натянув улыбку.—?Ты на свободе, брат, больше ты туда не вернёшься. —?Альфа отстраняется от машины и медленными шагами движется к другу. Приблизившись, альфы накрепко цепляются в сильные мужские объятия. —?Только не зли больше богатых омег,?— быстро отстраняется альфа, в страхе получить по шее за такую шутку и сам разливается в громком смехе. —?Я так рад, что ты вышел,?— успокоившись, продолжает тот. —?Поехали скорее отсюда, нужно накормить тебя как следует и привести в порядок.С Ёджуном Хо познакомился, когда тот спас его от надзирателей, обещая взамен на жизнь альфы хорошую сумму денег. Озверевшие, крупного телосложения, альфы нехотя отцепились от Чона, с угрозами снова расправиться с ним, если тот осмелится вновь открыть рот или ответить одному из них, на что Хосок только ухмылялся, убеждённый тем, что ещё не раз получит от них. И получал, как по расписанию, привязанный к решёткам своей камеры получал от каждого служащего, а было их около сорока, по двадцать ударов бамбуковой дубинкой.Несправедливость таилась в каждом уголке тюремных стен, потому и альфа не мог спокойно смириться с отношением к ним надзирателей-хищников, жаждущих больше крови и шоу, устраивая бои между заключёнными, на которых не раз избивали и самого Чона. Ломали руки и ноги, резали кожу самодельным холодным оружием и всем было всё равно, правил в боях не было, только если кто-то из верхушки не захочет прибавить эффекта в схватку.Почти каждый из заключённых точил зуб на Хосока, ?благодаря? его отцу, которого все прекрасно знали, как главного сборщика последних пожитков простого народа. Все, рано или поздно, сталкивались с его отцом и в итоге заканчивали жизнь либо на улице, с пустым карманом, либо в тюрьме. И только Ёджун, который отсиживал второй год, в любой стычке становился на сторону Чона, часто вместе с ним, и он получал, даже в карцере из-за него сидел, но дружить не прекращал, всеми силами помогал.В первое время такое отношение со стороны абсолютно незнакомого человека альфу напрягало, и он к его действиям относился с пренебрежением, осторожничал с ним, не доверял. Но со временем тот объяснил, что его старший брат, который тоже отсиживал, погиб при попытке помочь несправедливо приговорённому к наказанию альфе, а Хосок напоминает ему его брата, и он не хочет, чтобы его участь была такой, как у его брата.Спустя какое-то время, альфы уставшие в одиночку бороться с ?тюремным правительством?, решают создать свою власть, способную дать отпор даже главе всего этого смрада. И создают. Подстраивают под себя всех наркоторговцев, устроившихся в тюрьме, чтобы изнутри управлять бизнесом, который процветает, благодаря каждому второму покупателю; находят доверенных растравщиков, имеющие связи извне и в любой момент способные добыть деньги, и налаживали отношения с теми, кто собирался выходить на волю, чтобы иметь информаторов. Альфы быстро поднимались по иерархической лестнице, оставляя позади одного за другим всех авторитетов.На первом заседании, Хосок получил пять лет и должен был выйти, отсидев свой срок, но получил ещё четыре за распространение наркотиков и других запрещённых веществ, после ещё шесть за убийство во время боя. За месяц до выхода, на стычке с надзирателем, Хосок наносит ему четыре ножевых ранений, после чего тот умирает спустя неделю, в больнице, и за это ему прибавляют семь лет.С каждым новым приговором, Хосок обрекал себя на гноившее внутри чувство одиночества. Наказание за наказанием, альфа понимал, что теряет то, что столько лет с превосходством сохранял в себе?— человеческое достоинство, способность сострадать и помочь. С каждым новым днём с настоящим собой связь обрубал и понимал, что никогда к тому, кем был в прошлом, не вернётся. С демонами внутри не рождаются?— их, долгие годы обмана и пыток, зародиться внутри заставляют, без шансов на избавление. И в Хосоке их зародили те, кто с хладнокровием истязали его тело, а вместе с ним и душу, перед глазами лишь одного омеги образ представляя, он убил в себе невинность.—?Чем собираешься заняться? —?Приступая к трапезе, спрашивает Ёджун.—?Не знаю, посмотрим. —?Хо с большим аппетитом разделывается с обедом, не обращая внимания на друга, который, не отрывая глаз смотрит на него.—?Слышал про новую организацию, занимающийся отмыванием денег на международном рынке? Это новый уровень, можно хорошо подзаработать с нашими связями.—?Нет, я не хочу больше этим заниматься, и ты не будешь. Ты узнал что-нибудь о моём брате? —?Джун бы поспорил, хотел было уже возразить, больше о своём плане рассказать, но, зная его характер, который за все эти годы наизусть выучил, просто забил.—?Нет, в последний раз его видели на земле алкар, но после войны он будто испарился, человеческого тела не находили и ничего о Чон Субине нет.—?Значит, Чонгук его забрал к себе,?— то ли задумывается альфы, то ли вспомнить пытается, где мог укрываться брат, в надежде отогнать мысли о возможной смерти. —?А про бордель ты узнал?—?Бордель этот закрыли сразу после твоего ареста. —?Альфа, спокойно докладывая информацию, смотрел на Чона, запоминая все эмоции, которые он отражает. Джун много лет пробыл с ним и с лёгкостью мог рассказать о нём всё, ибо человека, который знал больше, чем он, не было и вряд ли когда-нибудь будет, но с каждым годом замечая, как он меняется, невольно начал всматриваться в его выражение лица, в его действия или тон голоса. Альфа на автомате зависал и с годами ничего с собой поделать не мог.—?Что насчёт Тэхена? —?Наконец спрашивает Хосок и сердце в ожидании замирает, закрыться хочет, чтобы больше не слышать о том, кто сделал его таким, кто распорядился его жизнью и посмел сыграть с ним, как с игрушкой.—?Зачем спрашиваешь, если знаешь, что лучше всех он живёт.—?Он завёл семью?—?Ты серьёзно? —?Хосок поднимает на него чёрные, полные злобы глаза, уверяющие во всей своей серьёзности. —?Хо, ты из-за него двадцать с лишним лет отсидел и всё равно интересуешься им? Какая разница завёл он семью или нет. Или… —?Альфа пристально всматривается в чужие глаза и задумчиво откидывается на спинку стула. —?Ты хочешь отомстить? Если так, то…—?Нет, никому я мстить не буду. Я заслужил наказание, которое получил и буду выше этого всего. Хочу всё забыть и начать всё сначала.—?Ты хоть сам веришь в это? После тюрьмы ничего ты начать сначала не сможешь. Ты ночами спать спокойно не можешь, о чём вообще может идти речь. Послушай, мы столько всего вытворяли там, нас уважали и боялись, давай вернём это всё на свободу. Ничего сначала начинать не будем, наоборот, продолжим продвигать империю здесь, знаешь, как далеко мы можем зайти, просто согласись. —?Убеждать альфа умел, но его слова, прежде чем отвечать, Хосок всегда тщательно изучал, на наличие подводных камней проверял, но в итоге всегда с ним сходился, но не в этот раз. Чон для себя ещё за решёткой решил, что наружу всё, что там творил, выносить не будет. Все убийства, нелегальные обороты денег, продажа наркотиков и всё, чем занимался навсегда опечатает на тех стенах, выходя и освобождаясь от кандалов.—?Я сказал: этим я больше не занимаюсь, на этом всё. Спасибо, было вкусно. Я в душ и спать.Хосок всё о своей жизни рассказывал своему другу, и тот в ответ не обделял рассказами о себе. Так они жили все эти годы, друг в друге утешение находя, но то, что внутри терзало сердце, всегда умалчивали. Червями заполненные внутренности не обнажали, боясь спугнуть мерзостью наполненным и истерзанным разумом. Каждый всегда в свои мысли уходил, а когда совсем невыносимо боль из груди вырывалась, лишь тихонько успокаивали друг друга и продолжали повторять, что хуже уже не будет.Стоя под струёй теплой воды, которой все эти годы был лишён, альфа, с каждым жжением недавних ранений, будто их по новой получал, вновь кровоточить заставлял. Стоя, обнажив раны, в то, что наконец на свободе поверить не может и впервые за все годы заключения позволяет себе заплакать. От чего слёзы непрерывно катятся из глаз не понимает, но не прекращает, не может в себя прийти и осознать то, что больше не вернётся в те холодные камеры, где невыносимо воняло, как в болоте. Туда, где новый день?— это борьба за выживание, с которым Хосок боролся, стиснув конечности, через себя переступая, потому что не хотел убивать, марая руки в чужой вязкой крови.***—?Арэн был лучшим правителем, и это знал каждый алкар. Никогда он не ставил себя выше других и никогда не позволял себе превозносить своё имя, для него в приоритете был народ, всегда. —?Феликс сидит на диване рядом с Даном со стаканом дешевого ликёра в руках. Джемин наблюдает за ними, сидя на последней ступени деревянных лестниц. —?Мы стали грешниками почти одновременно и сразу подружились.—?Только сдружились? —?Фыркает омега, на что получает ненавистный взгляд папы.—?Да, в первое время мы не просто дружили, но как только он встретил Чимина, я отошел в сторону, чужому счастью не мешал. У них была прекрасная история любви, о которой многие и мечтать не могли. —?Омега делает глоток и сожалеюще опускает глаза. —?Например, я. —?Дже на эти слова только цокает и, презренно окинув его взглядом, поднимается наверх.Поднявшись на крышу, омега достаёт из кармана полупустую пачку дешевых сигарет и разжигает одну. Ночной город трещал и гудел, совсем не собираясь засыпать. Огни меркнут один за другим, а гул не переставая бьёт по ушам, раздражая сильнее. Воздух, наполненный противным запахом мусора и сырости, наполнял лёгкие, и только никотин способен ему противостоять, уверен омега.Джемин сидит на толстом парапете, на самом краю, прижимая ноги к груди, затягивая в себя дым, когда к нему присоединяется Дан.—?Не знал, что ты куришь. —?Садится напротив и тоже достаёт сигарету.—?Ты ничего обо мне не знаешь. —?Омега не обращает внимание на Дана и продолжает курить, не отрывая взгляд от завораживающего вида ночного города. —?Я вырос тут и знаешь, что я усвоил за эти годы,?— поворачивает голову в его сторону. —?Деньги?— решение всех проблем. А чтобы их получить, нужно доверять только себе. —?Омега выпускает дым ему в лицо и ухмыляется. —?Папа столько лет прожил на земле, но до сих пор верит в этот бред про любовь. Сколько раз нужно топтать себя в грязь, чтобы поумнеть.—?Если для тебя это бред, для кого-то смысл жить. Зря ты недооцениваешь это сильное чувство. —?Дан, будто с жалостью на омегу смотрит, затягивая, тоже на город смотрит, слова его обдумывает, пытается понять, но не может. Не понимает, и уверен, что не поймёт, потому что две разные судьбы, две противоположных личности, каждый со своим принципами жизни, убеждениями и созданным мировоззрением.—?А почему оно сильное? Не потому ли, что человек её превознёс, как богу поклоняется и верит, что именно она может исцелить, принести в жизнь радость, а ещё глупее?— оживить. Каждый придумывает свой бред в голове и, если у тебя есть деньги, тебя послушают, и чем больше у тебя денег, тем больше последователей.—?Ты не прав. Деньги далеко не всё решают в этой жизни, я знаю.—?Ты хоть знаешь, что такое голодать? Что такое делить кусок хлеба на десятерых? Все маргиналы так живут, и они никогда не отделяли нас от себя, в отличии от алкар, которые просто спрятались каждый в своей норке, спасая свои задницы. Папа сказал, что не будет жить в вечных бегах от людей, и потому он научил меня сдерживать животное, чтобы никто не догадался. Чтобы прокормить нас, он пошёл торговать своим телом. —?Косяк в пальцах медленно исчезал, оставаясь лишь пеплом у ног омеги. —?Я всем сердцем пытался его возненавидеть, каждый день ему повторял, чтобы он нашёл нормальную работу, но виноват не он. В этом никто не виноват и только, когда я понял, как сильно хочу отсюда выбраться, я ему в ноги упал, потому что он делает ради этого всё, ради меня это делает. Он никогда за всю жизнь не жаловался, всегда улыбается и верит в то, что когда-нибудь найдёт своего истинного. Я ему пытаюсь открыть глаза, а он отнекивается, начинает злиться.—?Ты больше не будешь в чём-либо нуждаться, я всем тебя одарю, всё чего только пожелаешь. —?Дан косяк на землю бросает, спускается и рядом встаёт, заставляет того в глаза смотреть, пальцы в свои сплетает, уронив чужой окурок следом за своим. —?Ни ты, ни твой папа больше так жить не будут, я обещаю.—?А ты меня спросить не хочешь, хочу ли я, что-то от тебя? —?Вырывает свою руку и вновь обхватив колени, отворачивается. —?Хочешь, чтобы я был с тобой взамен на роскошную жизнь?—?Ты - мой истинный, и ты будешь моим, хочешь ты этого или нет. —?Альфа с собой борется, змей внутри бушует, на место омегу посадить хочет, только Дан разобраться в себе пытается. Чего сам хочет не понимает, но то, что злость накатывает с невероятной скоростью, не признать не может.—?Для начала научись контролировать свою ярость и змея своего тоже усмири. Хочешь находиться в моем обществе, будь спокойней.—?Ты мне условия ставишь? —?Выгибает бровь альфа.—?Представь, что это отборочный этап. Посмотрю на твоё поведение и решу.—?Так уж и быть, буду играть по твоим правилам. —?Дан очарован чувством облегчённости, хоть и с настороженностью относится к его неоднозначному ответу. Очарован изгибами потресканных губ со следами нестёртой помады, тем, как тот своими тонкими пальца подносит сигарету к ним и вдыхает никотин. Не может оторвать глаз от его профиля на фоне ночного города и неосознанно к нему тянется, нежно одной рукой за талию берёт, а другой за подбородок и к себе голову поворачивает. Медленно, приблизившись касается этих самых губ. Они манили, и я повёлся, думает альфа. Омега на поцелуй не сразу, но отвечает, бросает окурок и руки к плечам тянет, в них его футболку сжимает, пока сам в чужих губах тонет.Утром омега просыпается от сигнала автомобиля у себя под окнами и, возмущённый нахальностью Дана, в ярости спускается к нему и замедляет шаги, видя осыпанную дорожку, от самых дверей его комнаты до калитки, из лепестков синих роз. Омега и слова из себя выдавить не может, чувствуя, как в горле разрастается ком, и глаза наполняются солью от переполненных чувств, которых доселе раньше не испытывал. Не хотел признавать, до последнего хотел удержать сердце, которое бешено рядом с ним билось и не переставая тянулся к нему, но не удержал, и это, казалось бы, мелочное действие его растопило. Не ведись себе повторяет, не поддавайся, он ведь обманет, кричит, но, кто такой омега, чтобы идти против неразумного сердца, которое уже на полу от восхищения по лепесткам этим прямо в руки Девдана идёт, а за ним и сам хозяин, медленными шагами спускается, словно невидимой нитью тянущийся, ничего вокруг не замечая и только с мыслями об одном существе.Спустившись к машине, где его уже ждал Дан, омега не может собрать всего себя рассыпавшегося и что-либо сказать. Только глаза от него оторвать не может, лишь бездонное море синих глаз напротив видит и, вот-вот в них утонет, а сейчас Джемин и не против, только бы дышать не забыть и вновь научиться себя контролировать.—?Доброе утро, я пришёл тебя накормить и решил немного приукрасить начало дня. —?Альфа опирается на капот и ехидной улыбкой продолжает. —?Давай, я жду, можешь уже начать восхищаться моими поступками.—?Ты придурок, Дан. Как можно было испортить столько роз,?— вздыхает омега. —?Немного же ума нужно, чтоб оторвать их и рассыпать, молодец, гениально. А мне теперь всё это убирать, тебя за это благодарить? —?Джемин глаза закатывает, гениально обыгрывает роль и сквозь оскал полуулыбку скрывает, не хочет раньше времени его обнадёживать.—?Лучше бы ты ничего не говорил. —?Еле заметно головой качает, стараясь злость унять, чтобы вновь за колкие слова не напороться и недоотношения лишним словом не загубить. —?Поехали, позавтракаем.—?Ты разбудил меня в семь утра в мой единственный выходной, чтобы позавтракать? Если такой романтик, мог бы и в постель всё принести.—?Моё терпение имеет свойство заканчиваться и, если ты сейчас не закроешь свой рот и не залезешь в машину, мне придётся применить силу, чего я крайне неохотно хочу делать.—?Разбуди меня, когда научишься обращаться со мной вежливо, а сейчас я ушёл спать. —?Дже отворачивается и уже идёт к калитке, как альфа хватает его за локоть и сильно сжимает. Это повторяется снова, думает омега и в голове у себя вновь ставит рамки, которые выстраивает вместе с шипами и увещевает, что больше на бесполезные людские прелести не поведётся, но стоило альфе приблизиться и горящими глазами на него посмотреть и сам, как свеча плавится и в этих сильных руках оседает.—?Прости, я только учусь.—?Ты плохой ученик, я всегда это знал. —?Джемин осторожно выдёргивает руку и идёт к машине. —?Поехали уже, поедим.Проехав пару кварталов, Девдан привозит его в небольшое кафе, рядом с которым находятся несколько маленьких продуктовых магазинчиков. Людей и машин в округе практически нет, только еле слышные звуки работающего поблизости завода, из которого бесперебойно исходит пар.Светлое, но истошно тихое помещение настораживает омегу, но он отбрасывает все мысли за угол, в надежде не подпускать их во время завтрака. Ни посетителей, ни сотрудников в заведении нет, только наполненный изобилием еды, круглый стол в центре. Понимая, что всё это дело рук альфы, он про себя бубнит, как банальны его действия, но ясно ничего не произносит, только каменным лицом садится и приступает к трапезе.—?Может поговорим о чём-нибудь?—?А лучше поедим в тишине, если не хочешь кушать, просто замолчи и не мешай мне.—?Что ты делал той ночью в клубе с альфами? —?Дан к еде не притрагивается, одним взглядом на омегу наедается и только слюнями давится. Свои грязные мысли отогнать хочет, потому и начинает разговор.—?Я хотел напиться, потому что в тот день мне отказали в опубликовании моего проекта из-за того, что я не смог внести взнос. А альфы?— это так, неудачная попытка расслабиться.— С этого дня больше никаких клубов, мне тебе столько хочется показать, всё свое время будешь тратить на меня.—?У меня всё рассчитано по часам, единственный день, когда я могу не думать ни о чём?— это воскресенье, потому что до вечера я свободен и время выспаться я тратить на тебя не собираюсь, запомни это. —?Через слово жуёт омега и временами на Дана смотрит, а тот, скрестив руки, глаза не сводит, никаких эмоций не показывает и на дерзость омеги не реагирует, мимо ушей пропускает.—?У тебя в руках драгоценный ресурс?— такой, как время, а ты ставишь себе жёсткие рамки и многое не позволяешь. Думаю, ты должен пользоваться тем, что ты бессмертен и достаточно умён.—?Чем раньше я достигну своих целей, тем быстрее позволю наслаждаться жизнью, а не жить в вечной погоне.—?В таком случае, я не буду тебе мешать осуществлять эти цели, обещаю всеми силами пытаться не вмешиваться. Но и ты обещай уделять мне время, как никак я - альфа, и у меня свои потребности.—?О сексе даже и не думай. —?Допивает омега горячий шоколад и демонстративно гладит живот, наевшись до отвала.—?Но почему?—?Посмотрим на твою выдержку.—?В каком веке мы живём, нет у меня никакой выдержки, ты с ума сошёл.Альфа ещё долго ныл, пока не разозлился и молча отвёз его домой, уверенный, что ещё чуть-чуть и от злости на него накинется. Обида на слова быстро проходит и в тот же вечер, Дан стоит возле его дверей, чтобы отвезти того на ужин. Джемин специально для альфы наряжается, снова берёт одежду папы и во всём цвету, не стирая с лица улыбку, весь вечер, который обычно проводит за учебниками, ужинает с ним. Эту ночь пара проводит вместе, после которой Джемин долго на себя злился, а альфа специально его задирал, да ухмылялся, увещевая, что его обольщению нет равных и он бы не смог выдержать дольше.