Она начинает трескаться (1/1)

Альфы, благополучно поужинав, отправляются в кабинет для обсуждения государственно важных дел за более крепкими напитками и картами. Намджун и Дже Сок сели отдельно и начали играть, не интересуясь чужими разговорами.—?Тебе не нравился прошлый поставщик? Почему именно Чонгук? —?не отрываясь от сдачи карт, спрашивает старший.—?Чонгук выгодный компаньон, с ним увеличивается не только прибыль, но и возможности, которых раньше у меня не было, —?Намджун сидит, откинувшись на стул, а в руках держит стакан рома со льдом.—?Как знаешь, но мне не нравится этот тип. Слишком молод, богат и взялся из ниоткуда.—?Не переживай, я навел справки?— он чист. И да, ты прав?— он слишком молод, я использую его для личной выгоды, а прогорит?— разорву контракт.—?Было бы глупо думать, что ты собираешься работать с ним долго, —?Джун лишь улыбается в ответ и, полностью сконцентрировавшись на игре, отдает пустой стакан официанту. Дже Сок больше ничего и не спрашивает.***Юнги, поговорив с Тэхеном, спускается обратно в зал и сливается с толпой, пытаясь не привлекать к себе внимание. Несколько минут спустя все столпились у лестничной клетки и бурно что-то обсуждают. Юнги бы и не заинтересовался, если бы не увидел в начале всей этой суматохи Чимина. Омега подходит ближе и старается разобраться в чем дело, а увидев стоящего рядом Джея, начинает понимать. Только что, перед высшими представителями общества, Джей сделал предложение Чимину, которое тот сразу же принял.На омегу осыпались поздравления и пожелания. Но интересным было наблюдать, как одни завидно обсуждали их за спиной, а другие поливали грязью, уверяя, что Джей такого избалованного омегу долго не выдержит. Эти фальшивые улыбки до ушей перед парой, а за глаза?— болота оскорбления и презрения. Это мир, в котором мне придется прожить всю жизнь, без малейшего шанса на освобождение, думает про себя Юнги и не замечает, как к нему подходит высокий альфа.Перед омегой будто тучи застилались и неожиданно табун мурашек пробегает по бледной коже, доводя до дрожи одной лишь тенью. Юнги не успевает повернуться, как утыкается в чужую сильную грудь и неосознанно пропитывается чужим горьким запахом. Этот запах горького шоколада навсегда засел в голове у Мина. Подняв глаза, он вновь встречается с теми, как мрак, черными глазами. Эти глаза не те, что омега каждую ночь видит, но помнит, что именно этому альфе они принадлежат и это, хоть память стирай, не забудет никогда. Он это у себя в голове огромными буквами записал и на самом видном месте хранит. Чонгук?— грешник, который может с легкостью превратиться в чудовище и убить этого хрупкого омегу, да и всех, кто тут находится. Но посмотрев на это маленькое бледное создание, Чон обо всем забывает, а о сущности своей подавно. Лишь эти лисьи глазки каждое утро видеть, а ночью лишь в них тонуть готов. Омега слишком близко, катастрофически близко, от этой мысли у Чонгука внутри все выворачивает, все разумные мысли вычеркивает и только о том, кто напротив, думать заставляет. Сейчас бы эти сладкие губы попробовать на вкус и это тело по деталям изучить да душу по частям разобрать, чтобы понять, какие тайны хранит это внеземное создание.Юнги на два шага отходит назад, но глаза не опускает, этим сильнее альфу заводит. Омега того, кто напротив, не боится, лишь интерес его изнутри грызет, обещает ответы найти любой ценой.—?Не ожидал тебя здесь увидеть, Юнги, —?тень улыбки едва коснулась уголков его губ и, сдерживая себя, альфа делает глоток шампанского. —?Не буду врать, я очень рад тебя встретить вновь. И очень надеюсь, это не последняя наша встреча.—?Кто ты? —?Юнги в лице вовсе не меняется, продолжает смотреть, заглядывая прямо в душу, которой нет.—?Я бы начал тебе сейчас вешать лапшу на уши, по типу?— ты не так все понял, я хороший, я человек и так далее, но не буду и скажу только раз, —?Чонгук уменьшает и так мизерное расстояние между ними и подходит вплотную. —?Я не сделаю ничего, что может причинить тебе боль, обещаю, —?омега лишь взгляд в сторону отводит. После этих слов его будто магнитом к альфе тянет, невидимая нить его с ним связывает, а Юн и понимает, что легко в его лапы попасться может и попадает, а бархатный голос и дурманящие глаза сопротивляться не позволяют?— только сильнее манят.Чон допивает шампанское и парни вместе идут на террасу?— в тихое и спокойное место. Оба молча наблюдают, как фонари в саду окрашиваются в разные цвета, придавая ночному пейзажу завораживающий эффект.—?Однажды,?— перебивает тишину Юнги. —?Я случайно разбил ужасно дорогую вазу, которую Король подарил отцу. Тогда отец закрыл меня в темном, сыром и страшном подвале. Я просидел там три дня, без света и свежего воздуха. Тогда я думал, что нет на земле места темнее этого. Что свет пробирается в любой уголок, но его не было там?— в том подвале. Я сидел абсолютно один в холоде и темноте, задыхаясь собственными слезами и совестью, мучающую меня из-за этой проклятой вазы. Мне было десять и это случилось через месяц после смерти папы. Тогда я впервые увидел ярость в глазах отца, но те глаза, что я увидел в подвале, заставили забыть все, что я видел до. Эти ярко-зеленые очи, святящиеся в темноте и были тем светом, что я так долго искал. Они ведь принадлежали тебе? Ведь так? —?Юнги поворачивается к альфе и улыбаясь уголками губ, смотрит с нежностью прямо в глаза.—?Если я скажу, что нет, ты поверишь? —?Чонгук подходит вплотную, заставляя юнгуковское сердце бешено биться. Юнги не ожидал таких действий, он уже и не дышит вовсе, забывая о своём существовании, по-детски глаза поднимает и прямо в чёрную бездну смотрит.Альфа обхватывает его тонкую талию, от чего ноги парня неожиданно подкосились и задрожали. Омега в его руках плавится, обо всем забывает и всего себя ему отдаёт, не сопротивляется. Сейчас бы на своих двух удержаться и не упасть от изобилия вспыхнувших чувств. Чон его сильнее прижимает и, нагнувшись, нежно целует, перекрывая все пути для дыхания, и лишь своим шоколадным запахом все нутро заполняет. Юнги руками за него держится, ничего между не оставляет и лишь напористее целует. Чон вовсю хозяйничает в чужом рту, переходя к грубым действиям, местами кусая. Юнги это нравится?— нравится, как его целуют нежные, до одури сладкие губы, как Чон руками его волосы теребит. Нравится нахлынувшее чувство возбужденности, доводящее до оргазма одним лишь поцелуем. Ему бы сейчас вот так всю жизнь стоять и лишь чонгуковский запах в себя впитывать да лишь в его руках плавиться. Но омега быстро в чувства приходит и медленно отстраняется, томно дыша, вновь глаза поднимает и на альфу смотрит.—?Если я скажу, что не хочу этого, ты мне поверишь? —?с ехидной улыбкой говорит Юнги.—?Вызов принят, Юнги. Но не сегодня и точно не здесь, —?отвечает тот и улыбается в ответ, обнимая его и к себе прижимая. —?Прости, сладкий мальчик, но сегодня ты заснешь не в своей кроватке, —?Юнги медленно закрывает глаза и засыпает под чужой голос. Чонгук его на руки берет и продолжает смотреть на сад, но теперь он сморит на темноту, что окутала небо, и в голове у себя представляет, какой же кровавой будет эта ночь.В зале гости заняты общением и музыкой, что только после выстрелов замечают существ в черных одеяниях. Первый выстрел?— предупреждающий — и люди, как муравьи, разбегаются во все стороны в попытках спастись. Следующий выстрел?— первая жертва?— Глава управления общественных проектов. Крики, вопли, плачь. Каждый пытается спастись, переступая через друг друга, не чувствуя ни малейшего чувства сострадания к ближнему. Люди пытаются выжить. Десять жертв неподвижно лежат на полу, истекая кровью, что медленно расползается по белому мраморному полу, пытается утопить, затянуть в себе каждого. Некогда светлый и нарядный зал, переполненный роскошью и знатными людьми, теперь является обителью самой матушки-смерти, чей запах отчетливо ощущается в воздухе, на языке оседает. Хладнокровные незваные гости, закончив фуршет, абсолютно спокойно уходят, не издав при этом ни единого звука. Что это было, не знает никто, и теперь жизнь каждого, кто находился в этом доме, больше не будет прежней.