Глава 4. Бегство от реальности в сон (1/2)

Провожая взглядом Кейна, Джеймс не сдвинулся с места и все продолжал лежать. Закрыл глаза – и перед ними возникли сцены из прошлого, от которых сжималось сердце, отзываясь дикой болью...Он вспомнил подземелье, по которому его вели в какой-то зал для ритуала очищения души... приковали цепями к стене, издеваясь и истязая его тело каждый день, пока боль не притупилась, и он более не чувствовал ее... Вспомнился алтарь, на который его положили, и люди в мантиях что-то бормотали... А далее все, как в тумане...Тогда он очнулся в собственной постели, без единой царапинки на теле. «Сон... это был лишь сон!» — повторял он упорно в те времена, пытаясь убедить себя в этом... но уже через месяц осознал, что жизнь никогда не вернется в прежнее русло. Они пробудили в нем зло... зло, которое может уничтожить все, что встретит на своем пути...

Резко открыв глаза и отбросив эти мысли в сторону, нехотя поднялся и спустился с крыши, потом прошел в свою комнату и, подойдя к орлу, произнес:

— Спасибо тебе, Дарси, что ты всегда со мной и никогда не бросаешь меня, — нежно погладил его. – Что бы я без тебя делал?

— Я обязан Вам жизнью, хозяин. Если бы не Вы, меня бы не было в этом мире... Я всегда буду с Вами и буду указывать Вам на души, чище которых не бывает.

— Я не об этом, дурак. Вот уже, как 200 лет мы вместе скитаемся по этому миру... Если бы не твое общество, я бы, наверно, свихнулся и покончил с собой.

— Понимаю, хозяин, я буду с Вами до конца…Кейн с беззаботным выражением на лице ждал, когда закипит чайник, и смешивал ингредиенты заварки. Но беззаботным это лицо было лишь с виду — на самом деле в голове метались тучи мыслей, сменяя друг друга, борясь и противоборствуя.

«Это часть тебя, это не изменить», — «Но это всего лишь по четверти!» — «Да, но по четверти это уже половина...» — «Но не целое же!» — «Зачем ты остаешься у него? Кто он тебе?» — «Он мой друг!» — «Друг? У пса — и чтобы друг?! Не смеши, твоя природа рано или поздно возьмет верх — и ты либо убьешь его, либо покалечишь до конца жизни! Вспомни свою мать!» — «Нет, хватит!» — «А вспомни твоего первого друга...» — «Нет, прекрати!» — «И как живописно стекала струйка крови из его рта, а в глазах застыл ужас...» — «Нет, заткнись!!!»...

Тем временем, переодевшись в домашний спортивный костюм, Джеймс спустился вниз на кухню, где уже приятно пахло апельсином, и, облокотившись на столешницу, с беззаботной улыбкой спросил:

— Скоро будет готов чай, который поможет моему иммунитету защитить меня от простуды?

Оборотень резко вздрогнул от звука его голоса: «Я даже не заметил, как он вошел...» — и тут, на счастье, запищал кипящий чайник. Улыбнувшись, как будто ничего и не было, заварил и разлил по чашкам: себе и ему — а потом, отдав, сел на край столешницы:

— Вроде бы, не должно было получиться кисло... у тебя хорошие запасы, — оглядел кухню, словно видел ее впервые. — Была где-то подобная атмосфера, но вот где — не помню, хоть убей...

Допивали чай молча, изредка отвлекаясь на выпуск новостей по телевизору. И, помыв посуду, Кейн без церемоний стал толкать Джеймса в сторону его комнаты:

— Так, чтобы через десять минут я не слышал ничего, кроме твоего храпа! Никаких блужданий и прочих вольностей — а то буду наказывать!«Да-а, накажи меня!» — смеялся про себя тот и издал смешок вслух. Рыжий заглянул ему в глаза:— А то еще свалишься на работе от переутомления, трудоголик несчастный!«Трудоголик несчастный? Да что он себе...?» — затем смягчившись, темный ангел сказал:

— Как скажешь, мамочка, — саркастически улыбнувшись, поплелся к себе в комнату, проводя взглядом Кейна, который проследовал в гостиную: «Интересно, о чем он думает?..» — вздохнул.

Зайдя в комнату, Джеймс скинул с себя одежду и зашел в ванную. Наполнил ее и добавил капельку пены для ванн с запахом малины. Залез в нее и, положив голову на специальную подушку, чуть не заснул, проведя в ней где-то час. После принял душ и, надев халат, вышел в спальню. Плюхнувшись на кровать, задумался: «Он уйдет или останется у меня жить?.. Если уйдет, что я буду делать? Я уже привык к его обществу за два дня... что же мне сделать, чтобы его удержать?.. Эх, ладно, завтра об этом подумаю...» — и не заметил, как заснул в халате...Оборотень всю ночь проспал, по обыкновению уткнувшись в спинку дивана носом. И опять получилось встать раньше Джеймса. До самого рассвета было еще далеко. Чисто по привычке обратившись после сна в зверя, Кейн проплелся на кухню и, открыв носом холодильник, стал там копаться со сноровкой истинного ювелира — ничто не упало и не разбилось. Облизывая морду от остатков бульона, глянул на часы и, прикинув, что вполне уже может будить соседа, поднялся к нему в комнату, чуть помахивая хвостом в раздумьях, как бы поприкольней это сделать. Дверь была как раз открыта...

«Я этого не видел...» — произнес в своих мыслях оборотень спустя десять секунд, спускаясь обратно на кухню и занявшись завтраком — уже в облике человека...Только проснувшись, темный ангел ошалел от своего вида: пояс халата развязался, и теперь ткань еле прикрывала интимные части тела: «Вот блин, угораздило же меня заснуть в таком виде, да еще и с открытой дверью! Надеюсь, меня никто не видел...» — вздохнув и поправив халат, спустился вниз, где уже на кухне орудовал Кейн.— Доброе утро, как спалось?.. Кстати, придешь сегодня на работу ко мне? Подыщем тебе вакансии... или опять пойдешь искать работу самостоятельно?— Доброе утро, — Лис как раз выкладывал бутерброды с ветчиной и сыром из духовки. — Спалось отлично, а тебе? – задумался: — Знаешь, лучше я пойду к тебе. А то мало ли кто решит опять в меня иглу послать? Тем более, в городе оборотней оборотню найти работу сложней, чем в обычном... В общем, ты меня понял, — и разлил им кофе.

После завтрака вдвоем пошли к Джеймсу на работу. Охранник как-то странно поглядел на Кейна — и, будто бы по сигналу, на него поглядела половина работников и клиентов. Он, как-то сразу ощутив себя мышонком в кольце голодных кошаков, чуть отступил за спину другу. Так и дошли до его кабинета. Пока Джеймс открывал замок, оборотень оглянулся почти затравленно назад: