/we can get it back./ (1/1)

let's go forwardto the past.*** — Ееей, жги, Томас! Давай, Ги-Маннуэль! Ну что за шикарные ребята...Дафт Панк. "Aerodynamic". Синтезаторы. Сияющие шлемы. Сцена. Прожектора. Толпа. Восторженные крики. Маленький мальчик.Переминался среди широких людских спин и старательно вытягивал и без того длинную тонкую шейку - хотел получше разглядеть своих кумиров, что исполняли зажигательное вступление "Aerodynamic".Это был первый раз, когда двенадцатилетний Хьюго Леклер посещал какое-либо масштабное мероприятие без родителей. И, к его величайшему счастью, это был концерт его любимого дуэта в Париже. Родители с сестрой предпочли прогуляться по ночному городу, а маленький, но решительный Хью отправился на шоу в одиночестве.Тем временем, вступление завершилось, и началось знаменитое гитарное соло, что и прославило эту прекрасную композицию. По всей арене волной прокатился восхищённый возглас, и тоненький голосок Хьюго утонул в людском гуле. — Дааа, как же это великолепно! — Согласен, весьма недурно.Стоило этой сухой фразе долететь до ушей мальчишки, как он тут же развернулся и гневно сверкнул карими глазищами. — Что?... "Весьма недурно"? "Весьма недурно"?! Да как ты смеешь! Это гениально! — Хорошо-хорошо, я не спор... — Нет, сейчас же извинись!Леклер не смог разглядеть "обидчика" из-за полумрака и многочисленных людских спин, но он чувствовал, что этот человек, который, по мнению Хью, жёстко принизил "Aerodynamic", стоял где-то рядом. — Эх, ладно. Извиняюсь. Доволен? А теперь лучше гляди на сцену, а то пропустишь весь трэк.Хьюго, долго и внимательно впивавшийся взглядом в разговаривающий с ним невысокий силуэт, опомнился и повернулся к музыкантам. К сожалению, шикарное соло к тому моменту уже завершилось, да и "Aerodynamic" в целом. А дуэт объявил о коротком антракте, и толпа начала потихоньку двигаться к выходу. Юный Леклер разочарованно потупился. "Это всё тот чувак виноват! Я сейчас же должен разобраться с ним". Парнишка нашёл взглядом тот же силуэт и одарил его осуждающим взглядом. — Ну, что ты опять кипятишься, пацан? — у "обидчика" был низковатый голос, но всё же было понятно, что он подросток, как и Хью, но, может, постарше на пару лет. — Это всё ты виноват! Я пропустил "Aerodynamic" из-за тебя! — Воу, полегче, чувак. Неужели тебя настолько оскорбили мои слова? — Они оскорбили композицию, а значит, и меня! — Но я ведь... — Нет! Пошли, выйдем и разберёмся, как мужики!В глубине души Хью осознавал, что повод для разборок довольно дурацкий. В конце-концов, этот парень ведь не раскритиковал трэк, а просто оказался скуп на восхищения. Но что-то вдруг щёлкнуло у француза в голове, заставив забурлить кровь в жилах и в ярости скрипнуть зубами. Что-то сподвигло Леклера бросить вызов этому человеку.Но тот, судя по всему, не воспринял такой вызов всерьёз. — Х-хэй, над чем ты смеёшься?! — Пхахах, чёрт, ты меня, конечно, извини... но над тобой!Румянец резко зажёгся на бледных щеках Хьюго, сделав его похожим на помидорку. А паренёк всё хохотал, и с каждым новым смешком Леклер скалился всё сильнее. — Сейчас же прекрати ржать! — Извини, извини... тебя это обижает, я понимаю... — к удивлению Хью, парень вдруг затих и печально сгорбился. — Просто... ты такой милый и забавный, когда дуешься! — Я... я не милый! Я резкий и опасный, ясно тебе?! — Ясно-ясно... но я ведь как комплимент это говорю! Тебе, так или иначе, придётся смириться с тем, что ты, скорее, похож на милаху, чем на хулигана."Да как он смеет?!" — Мне самому виднее, на кого я больше похож! Не указывай мне и иди куда подальше! — ...Ну, на самом деле, ты грубиян, конечно. Хоть и выглядишь милым и безобидным. Жаль.Паренёк мрачно сощурился, развернулся к Хьюго спиной и быстро направился к выходу в холл. А юный Леклер, тупо пялясь на его удаляющуюся фигурку, пытался понять, что же вдруг произошло с ним буквально в одно мгновение.Весь его гнев словно улетучился в никуда, сменившись странным подавленным состоянием. Будто в его душе образовалась небольшая, но всё же пропасть, которая никак не хотела зарастать."Что со мной? Это опять тот парень виноват!"Поймав себя на этой мысли, до Хью вдруг резко дошло... что он виноват во всём сам. И в том, что пропустил трэк, и в том, что ему стало плохо на душе. А на паренька он зря взъелся. Осознание этого далось юному Леклеру с наибольшим трудом, но он всё же пришёл к выводу, что стоит преодолеть свою заносчивость и извиниться. Хотя бы ради того, чтобы ему самому стало легче.*** — Хэй! Стой, давай потолкуем!Леклер ещё издалека заметил широкие плечи того парнишки и сиганул к нему, пробираясь сквозь кучки людей, разбросанные по всему вестибюлю. — Аргх, опять ты?От этого раздражённого тона внутри у Хью всё сжалось, но он не подал виду. — Слушай, да я тут просто... погоди-ка.Хьюго вылупился тёмными глазёнками на лицо паренька, которое он смог увидеть только сейчас. И обомлел. — Что ты так пялишься? Я, по-твоему, такой уродец, что ли? Так и скажи!Мальчишка с силой шаркнул кроссовком, сдерживая закипающую злость на Хью. — Это... это же... ты! Это же ты! — Ах. Значит, до тебя дошло только сейчас? — парнишка остыл и тихо усмехнулся: — Я тебя ещё в зале узнал, чудик. — Портер Робинсон! Тот чувак, с которым я переписываюсь в сети! Ты ещё кинул мне тот классный трэк! — Да ладно, спасибо, Капитан Очевидность. — А я думал, ты хороший парень... — пробормотал француз, но тут же прикрыл рот ладошкой и смушённо опустил голову."Что ты несёшь?! Ты же хотел извиниться, а сам опять хамишь!"К счастью для Хьюго, Портер, кажется, не собирался обижаться. Наоборот, он еле сдерживался, чтобы не прыснуть от смеха, что заставило Леклера выдохнуть от облегчения, но и слегка разозлиться. "Опять он ржёт надо мной!" — Я и так хороший парень, — пророкотал Портер, приосанившись. — Ага, конечно, конечно! — хмыкнул Хью."Что ты творишь?!" — Дааа, можешь быть уверен. — Чем докажешь?"Остановись!" — А я угощу тебя чаем! Тогда ты поймёшь, что я хороший."...Он это серьёзно?!" — Ты это серьёзно?! — А почему бы и нет? Но, если ты не хочешь, то... — Нет! Я только "за"! — Только спроси разрешение у родителей."Больно надо!" — Я, между прочим, вполне самостоятельный! — Как знаешь. Тогда пойдём после концерта. По рукам?Хьюго нервно сглотнул. — По рукам.*** — Значит, это тоже твоя любимая песня?! — Разумеется. А я не писал тебе об этом? — Н-нет... Мы не обсуждали Дафт Панк.Топот резвых детских ног отдавался по всему пустынному тротуару, а звонкие голоса уже успели разбудить прикорнувших в своих квартирках людей. Да, этим жильцам, однозначно, не повезло, что сегодня под их окнами решила прогуляться такая болтливая парочка. — Зато обсуждаем сейчас. На самом деле, я слегка удивлён, что ты так любишь "Digital love", Хьюго. — Почему это? — Ну... сегодня я сделал вывод, что ты, возможно, из тех людей, которые могли бы назвать эту песню "розовыми соплями"... — Что?! Как ты можешь так говорить о "Digital love"?! — Остынь, Хьюго, я просто привёл пример. — Да ты... ты... с чего ты взял, что я не должен любить эту песню?! — Я так не говорил! — Портер в бешенстве сжал пластиковый стаканчик с чаем. — И вообще! С того, что ты очень странный человек, Хьюго Леклер! В тебе будто две личности.Хью, с силой пнув гранитный камушек, вдруг остановился и поднял глаза на Робинсона. — Хьюго, я не хотел тебя обижать... — Давай поподробнее.Портер с удивлением понял, что в глазах Леклера не было привычного раздражения и злости. В них плескалось... любопытство? — ...Кхм. Я хочу сказать, что в тебе словно два человека, — неуверенно продолжил паренёк. — Один из них — спокойный и интиллигентный собеседник, любящий милые песенки вроде "Digital love"... А другой — грубое и вспыльчивое существо, истерящее из-за мелочей. Только не обижайся!Портер озадаченно почесал затылок и глянул на приятеля. Во взгляде того вновь читалась та же самая злоба, смешанная с обидой, и мальчишка пожалел о том, что наговорил всё это Хью. — Д-да ты... ты... я... неправда! Ничего из этого неправда! Я не истерю по мелочам, ясно?! И я вполне уравновешенный! — прокричал Леклер на всю улицу, окончательно взъевшись на Портера. — И прекрати обсуждать меня, это раздражает! Вообще не говори обо мне! — голос Хью задрожал. — А ты... т-ты... зануда ты, вот ты кто!... я-ясно?...Хьюго резко отвернулся и принялся размазывать по лицу выступившие слёзы. Отчего же он расплакался?... Просто Портер только что начисто выложил всю правду о странной подростковой сущности вспыльчивого Леклера, которую даже его семья не решалась напрямую сказать. А правда, как известно, глаза колет. — Хьюго, прости... — Нет, Портер, это всё я. Ты ведь прав, я... я такой... и м-мне... мне нужно что-то с этим делать, знаю. Но я... часто не могу контролировать свои эмоции, понимаешь?!Робинсон беспомощно смотрел на раскрасневшегося друга, старательно утирающего мокрые дорожки и пытающегося скрыть их от редких прохожих и от самого Портера. Единственное, что пришло в голову пареньку, так это... нет, безумие. Хотя, что ему оставалось?Портер тихо подошёл к Хью и заключил его в объятия. Крепкие, но ласковые и успокаивающие. — Ч-что ты... — Обнимаю тебя. — Пусти...Хьюго, не привыкший к такому физическому контакту, выдохнул эту просьбу на автомате. Хотя, на самом деле, ему было на удивление приятно и спокойно в объятиях Портера, и, хоть лишь подсознательно, он не хотел, чтобы приятель отпускал его. Тот и не торопился с этим.На протяжении всех двенадцати лет юного Леклера обнимали лишь члены семьи, да и то не так уж часто. Но тут он оказался в объятиях своего друга, и этот факт потрясал и завораживал Хью. Он осознал, что это не просто обнимашки, а какие-то особенные, очень важные и нужные объятия, которые француз никогда раньше не получал. Дружеские объятия. — П-портер... — М? — ...Спасибо. — Угу...Робинсон отстранился от парнишки и уловил еле слышный обиженный писк. — Не парься, Хью. Обнимашки хорошо на тебя действуют, и я так чувствую, что мы будем ещё много обниматься. Очень много.Впервые за этот вечер Портер прочёл во взгляде друга искреннюю благодарность. И мило улыбнулся в ответ. — Хьюго Пьер Леклер! Быстро иди сюда! — ...Упс. — Ты всё же не предупредил родителей, что пойдёшь со мной гулять? — Портер окинул Хью скептическим, но одновременно сочувственным взглядом. — Кому-то влетит. — Хьюго! Иди сюда, говорю! — Иду, мам...Леклер уныло вздохнул и с опаской посмотрел в сторону рассерженной матери и не на шутку перепуганной сестры. Она не привыкла видеть маму в таком гневе. — Не парься, Хью, покричит и отстанет, — успокаивающе шепнул Робинсон. — Уж не знаю... — с сомнением протянул тот и неожиданно для себя добавил: — Портер, я буду скучать. — Чувак, мы ведь с тобой спишемся! Хоть сегодня. — Не думаю, что мама разрешит мне сидеть в инете в ближайшие тысячу лет... — Тогда я отыщу твою гостиницу и тайком залезу к тебе в номер.Весёлые искорки заплясали в глазах Портера, и Хью почувствовал такую радость и лёгкость... будто это не его сейчас будут отчитывать за безответственность.Шагая навстречу матери, юный Леклер один раз обернулся и еле разглядел в ночной тьме силуэт своего интернет-друга, который сегодня превратился в лучшего друга.Теперь Хьюго был твёрдо убеждён в том, что Портер Робинсон — хороший парень.