Часть 7 (1/1)

Он смотрит на девушку, которая ворочится во сне от боли и жуткого дискомфорта. Он не может успокоить свои чувств и держать их под контролем. Ему тяжела одна только мысль о том, что он не в силах помочь ей. Рахат страдает не меньше ее. Только вот его душит моральная боль, которая не покидает его с первого дня в больнице. Парень сидит возле кровати Саи и не отрывает взгляда от лица шатенки. Она была достаточно милой и умной, чтобы влюбить в себя парня, общаясь с ним максимум месяц-два. Ее черты лица были не идеальными, но это и придавало ей некого шарма. Рахату она понравилась сразу. И если вам говорят, что внешность не важна, то я вас уверяю — она очень важна. Никто не захочет целенаправленно узнать вашу душу, без симпатии, которая ложится на милую мордашку. Исключением, конечно же, является лишь то, когда люди сами начинают делать первые шаги и буквально заставляют своего объекта воздыхания обратить внимание на свой прекрасный внутренний мир. Скорее всего, Сая бы полюбила Рахата в ответ, если бы не встретила его позже Ромы, которому уже отдала свое сердце, сама того не зная. В этого человека с потрясающей улыбкой, которая могла растопить любое сердце, не влюбиться было не возможно. Рахат всегда был исключительно добр и никогда не делал опрометчивых поступков. У него всегда была голова на плечах, и он мог управлять как собой, так и своим сердцем. Но встретив Саю, и пообщавшись с ней полгода от силы, Рахат понял, что мозги не всегда играют ведущую роль в его жизни. Ее небрежные вьющиеся волосы, блестящие глаза и задорный смех заставляли парня понять, что такое истинная красота без какого-либо притворства и лицемерия. Она всегда говорила, что ей не нравится, а что нравится. Она не пыталась подстроиться под вкусы Рахата и Ромы, как это делали остальные, она оставалась самой собой, поэтому и овладела чувствами светловолосого парня. Рахат всегда ценил искренность и чистоту намерений девушек. Ему нравилась эстетичная красота без слоев косметики и модельной укладки. Он всегда отдавал предпочтение живым девушкам, нежели куклам, которые существуют, не имея собственного ?я?. Сая не старалась понравиться ему, и именно поэтому понравилась настолько, что сейчас душа Рахата умирает вместе с ней. — Останься со мной… — шепчет парень и сжимает ладони в крепкие кулаки. — Хэй, — не открывая глаз, устало улыбается Сая. — Тебе больно? — оживляется Рахат, — позвать врача? — Не-ет, — выдыхает шатенка, — я просто хотела сказать тебе ?спасибо?. — Что? — от удивления он поднимает брови вверх. — За что? — Ты всегда был рядом, — шатенка протягивает руку и просит его взглядом сделать то же самое. — Ну, а как я могу оставить тебя, дурная? — сжимая ладонь девушки в своей руке, тихо спрашивает Рахат. Он готов был снять этот защитный костюм и почувствовать тепло рук Саи. Наверное, это впервые, когда он держит ее за руку и смотрит настоящим взглядом, наполненным заботой, любви и искренности. Парень частенько представлял у себя в голове то, как он держит за руку свою подругу и признается в своих чувствах, но это не должно было произойти в больнице ни в одном сценарии. — Он же оставил, — с горечью говорит шатенка, и ее глаза начинают мерзко щипать от нахлынувших слез. — Я найду его, обещаю, — Рахат кладет вторую руку поверх тыльной стороны ладони Саи и с некоторой силой сжимает ее. — Но ты должна пообещать, что будешь сильной, — он хмурит брови и разговаривает с ней словно с маленьким ребенком, что смешит шатенку. Рахат и не подозревает, что болезнь прогрессирует из-за Ромы. Он принимает слова Саи как обиду на друга, которым она дорожила сильнее всего. Родители шатенки мало времени уделяли ей как ребёнку, поэтому парни заменили ей отца, братьев и стали ее семьей, она ни разу не упоминала этого, но мальчики были не настолько глупы, чтобы не замечать ценность своего присутствия в жизни Саи. — Да, обещаю, — тихо смеётся шатенка. Рахат проводит рукой по лицу подруги и нехотя отпускает ее руку. Его глазные яблоки приобрели постоянный розоватый оттенок из-за усталости, беспокойства и недосыпа. Эти четыре дня парень не выходит из больницы, забив на тренировки, школу и работу. — Скоро вернусь, — качает головой светловолосый и мило улыбается. Он выходит из палаты, шурша био-костюмом. Сая провожает глазами Рахата и потихоньку прикрывает глаза. Она устала. Постоянные боли, которые уже не купировались анальгетиками мучали ее круглыми сутками. Цветы прорастали все чаще и в какой-то момент Сая начала задумываться. Почему именно розы? Почему исчез красный оттенок, и ее тело покрывается только белыми и голубыми бутонами? Шатенка осматривает свои руки и потихоньку огибает уголочек ткани, пропитанной местными анальгетиками. Белоснежный бинт пропитался кровью, и картина перед глазами Саи была не из приятных. Она смотрит на место, где кожа начинает жечь и видит прорастающий цветок. Уже пять дней она мучается на четвертой стадии болезни, но привыкнуть к боли было невозможно. Она могла лишь готовиться к ней. Наверное, Сая не прекратит удивляться тому, как это все же красиво. Девушка была склонна к искусству и очень любила смотреть на картины известных художников, читать романы про бальную любовь и ?фотосинтезировать? на солнце, любуясь природой. Цветы завораживали ее, когда боль отступала. Они были поистине красивы. — Ну, как ты? — выдыхает мужчина, вошедший палату. — Почему они не прекращают расти? — хмурится от дискомфорта Сая, — уже не только на руках, но и на ногах, животе, и даже на шее… — она убирает локон волос и показывает окровавленную шею и пару цветов. — Прости, — вновь извиняется отец, — мы стараемся найти лечение. — Но почему именно розы? Я не особо их люблю… — шатенка словно не слышит папу и задает вопросы, которые ее интересуют на данный момент. — Знаешь, я тоже задался этим вопросом, — мужчина был в какой-то мере рад, что его дочь не зациклена на скорой смерти, — и я кое-что накопал, сейчас… — он открывает блокнот и ищет нужную страницу. Сая прикрывает раны и садится удобнее, чтобы слушать отца. Она всегда любила говорить с ним о его работе, которую действительно считала интересной. — Когда я заболел, лепестки цветов, семена и сами цветы, которые каким-то образом синтезировались в моем организме, а после прорастали, являлись алыми гиацинтами, — он поправляет рукой очки на переносице и продолжает, — а в организме Киры циркулируют семена желтых лилий, а в случае тебя розы. Я не мог понять, с чем это связано, поэтому решил обратиться к флориографии. — От слова ?флористика?? — изгибает бровь шатенка. — Именно, — гордо улыбается мужчина, — в моем случае было все более чем понятно, алые гиацинты символизируют раскаяние и сожаление. Я действительно сожалел о том, что не уделял больше внимания твоей маме и потерял ее любовь и нежность, которую она так старалась мне дать. И я был уверен, что этого не вернуть, поэтому и симптомы начали проявляться, — он невольно улыбается, вспоминая свою жену, которая постоянно ворчала, но, тем не менее, любила его, — но твоя мама все еще любит меня, и теперь, я сделаю все, чтобы отдать ей должное. — А Кира? — спрашивает шатенка. — Как мне удалось узнать, желтые лилии означат обиду и обман. Я думаю, что парень обманул ее, — кивает головой папа Саи и переводит взгляд на дочь, — а что касается тебя, розы — это символ любви, Сая. — Значит, я так сильно его люблю? — удивляется шатенка, чем поражает отца. Даже сама Сая не знает, насколько сильны ее чувства, хотя ее симптомы хуже, чем у остальных. — Сначала появились белые розы, затем красные, а сейчас голубые, так? — записывая что-то в блокноте, спрашивает мужчина. — Да, но как ты узнал? — хмурится Сая. — Как я понял, то это стадии твоих чувств, доченька, — было неловко обсуждать эту тему с отцом, но любопытство девушки превышало все манеры, — когда появились белые розы, ты поняла, что правда его любишь. Я имею ввиду, что твоя любовь к нему искренняя и чистая, не опороченная чужими взглядами и присутствием их в общем. Далее — красные, скорее всего ты захотела признаться ему. Тобою двигала не только любовь, но страсть, которая желала большего. А сейчас — голубые. Он отверг тебя, так?! — понизив тон, спрашивает мужчина. — Я… Наверное… — Сая начинает быстро моргать, чтобы предотвратить прилив слез. Его слова комом встают поперек горла, и душа начинает давать знать о своем существовании болезненными приступами, которые мешают ей сделать вдох желаемого кислорода. — Я понял, — понимающе говорит папа шатенки, — голубые розы символизируют недосягаемую любовь… — Па… Папа… — шепчет Сая, пытаясь привлечь внимание мужчины, который не отрывал взгляда от чертежей и надписей на листах бумаги. Она начинает хвататься руками за горло, пытаясь освободить его и сделать вдох хотя бы капли воздуха. Ее глаза начинают моментально слезиться, и боль по всему телу отступает на второй план. — Сая! — кричит мужчина и нажимает на кнопку вызова врача. Шатенка пытается не терять сознание и больно царапает руки отца. В глазах начинает темнеть, и сделать вдох так и не получается. Сая без чувств падает на кровать и синусоида на мониторе жизнепоказателей оповещает об остановке сердца. — Сая! — в палату забегает Рахат и в ступоре останавливается у подножья кровати.***— Сделайте что-нибудь! — злится Рахат и исподлобья смотрит на врачей, в рядах которых стоит мать Саи. Какой бы сильной не была женщина и сколько бы летальных исходов пациентов не было в ее жизни, когда дело касается родного ребёнка, любая мать пошатнётся и сойдёт с жизненной калии. Она старалась держать себя в руках и даже пыталась натянуть на руки перчатки, но в этот же момент перчатка с соответствующим звуком лопается на руке и женщина потихоньку снимает ее. — Черт, — шипит мама Саи и тихо всхлипывает, опустив взгляд на руки. Ее руки продолжают дрожать и не слушаться, она пытается изо всех сил очистить свой разум и сосредоточиться на спасении своего ребёнка, но страх заполняет все внутри. Правильно говорят, что последний диагноз и сама операция должна проводиться не близкими родственниками. Почему? Потому что, обрабатывая алмаз, зная о его драгоценности, руки не перестанут дрожать, а мозги не смогут думать трезво. — Да скажите уже что-нибудь! — Рахат замахивается и бьёт кулаком о рядом стоящую стену. Из его костяшек на руках сочится кровь, но он не чувствует боли, его разум заполнен беспокойством и отчаянием за любимую девушку. — Лучший кардиохирург не в состоянии оперировать, — тихо говорит главврач, — и операция рискованная, мы не знаем о последствиях, проценте полного восстановления и мы даже не знаем поможет она или нет. — Привезите иностранных врачей, — цедит сквозь сжатые зубы парень, — если дело в деньгах, я оплачу все! — повышает голос старшеклассник. Присутствующие врачи не смотрели на парня, как на ребёнка, хоть ему было всего восемнадцать. Они прекрасно знали о его происхождении, и кем является его отец. Рахат с начала средней школы обучался у отца бизнесу и присутствовал даже на самых крупных собраниях акционеров. Он знал нюансы своей будущей работы и был старше умом своих сверстников. — Дело не в этом, — подаёт голос мать Саи и Рахат машинально меняется в лице. — Я не уверена, что это поможет… — Если есть хотя бы 10% вероятности того, что она будет жить, то давайте спасём ее, м? — на выдохе говорит парень, пытаясь быть более менее сдержанным. Сая лежала в палате на аппарате ИВЛ (искусственная вентиляция лёгких), ее состояние резко ухудшилось и прогрессировало до пятой стадии. Дышать она в сознании самостоятельно не могла, поэтому ее экстренно реанимировали и ввели в состояние комы препаратами. Рахат не находил себе место и срывался на каждой медсестре и враче. Он оплачивает перелёт кардиохирурга из Южной Кореи и остаётся только одно — ожидание. После многочисленных исследований больных, было выявлено, что семена берут начало в сердце. По принципу лечения всех болезней нужно было устранить причину и тогда прекратится цепочка симптомов. На совещании хирургов и кандидатов наук всех сфер медицины были приведены результаты исследований для решения проблемы. Операция на сердце по удалению семян цветов — вот, что требовалось от хирурга, летящего в самолете в данный момент. Это была лишь теория, и не было точно известно насколько операция окажется эффективной. Не были известны возможные осложнения и последствия, которые должны были быть в любом случае, как и при любом хирургическом вмешательстве. Мать Саи приглашала хирургов из Германии и Швейцарии, на что получила отказы. Можно было заразиться в ходе операции и в связи с тем, что не было лечения болезни, страхи превышали врачебный долг. — Твою мать, Рома, ты что творишь? — кричит Рахат, будучи на крыше больницы, — она умирает, придурок! Оставив голосовое сообщение, парень хватается руками за волосы и начинает кричать, что есть сил. У него начинают сдавать нервы, он обещал Сае, что приведёт друга, который поступает как последняя свинья. С криком Рахат освобождается от злости, которая направлена на его друга. Но с другой стороны, парень всегда был благодарен ему за то, что он привел в его жизнь Саю. Спустя долгих шесть часов корейский хирург уже находился в больнице и готовился к операции. Им двигало не что иное, как любопытство. Первая подобная операция в мире будет проходить под его руководством, он не мог не ухватиться за такую возможность. И что самое главное, он был уверен в успешности проведения операции. — Все ведь должно пройти хорошо?! — наблюдая через стекло за операционным столом, тихо спрашивает Рахат у рядом стоящей матери шатенки. — Я надеюсь на это всем своим сердцем, — больно закусывая губу, отвечает женщина. Мать Саи хотела ассистировать оперирующему хирургу, но весь коллектив проголосовал ?против?. Они боялись за возможные ошибки, не связанные с профессиональностью женщины. Все упиралось в то, что на столе лежала ее дочь. Рахат не спал чуть больше суток и не помнил, когда в последний раз кушал. И даже сейчас он все ещё стоит на ногах и усердно наблюдает за жизненными показателями любимой девушки. Корейский хирург провёл операцию за шесть с половиной часов, хотя планировалось за четыре. Он удалил все семена, которые находились как в тканях самого сердца, так и в окололежащих. Сая должна была прийти в себя в течении трёх часов после операции. Как только шатенку перевели в реанимацию, Рахат не отходил от ее кровати вместе с родителями. Многим врачам даже казалось, что он не кто иной, как жених пациентки, так как парень волновался куда сильнее остальных. *** — Черт, как же больно, — шипит Пак, вставая с кровати снятого номера в отеле. Уже как неделю брюнет не включал телефон и не связывался с друзьями и родными. Перед родителями он отмазался тем, что собрался с друзьями на неделю посетить Европу. Рома медленно тянется за телефоном и ставит его на зарядку, решив проверить хотя бы пропущенные звонки. Он устало выдыхает и отклоняется на спинку дивана, пытаясь немного отдохнуть. Усталость нагоняет с каждым днём все больше, а голос огрубел от выкуренных сигарет и постоянного монолога с самим собой. — Твою мать, Рома, ты что творишь? Она умирает, придурок! Он слушает голосовое сообщение от Рахата и не может прийти в себя от услышанного. Что происходит? Почему Сая умирает? Какого черта голос Рахата настолько взволнованный и он слышит непривычный страх. Рома тут же начинает просматривать входящие сообщения и понимает, насколько сильно он облажался. ?Ты издеваешься? Как ты можешь так поступать с ней? Рома, хотя бы позвони, она ждёт тебя!? Рахат. ?Ром, ты в порядке? Мне плохо…? Кира. ?Прочитай статью и сразу же приезжай. Рома серьезно, ты нужен мне.? Рахат. ?Сынок, как твои дела? Как отдых? Все хорошо? Я слышала, Саю госпитализировали… Надеюсь, ты в порядке.? Мама. Он тут же заходит в браузер и переходит по ссылке самых свежих новостей. Прочитав статью, брюнет шокируется и его охватывает паника. В уголках глаз появляются капельки слез, и он буквально дерёт волосы на голове. — Сая… — шепчет Рома и, захватив ключи от машины, выбегает на парковку. В данный момент для него не существовало каких-либо правил дорожного движения. Он поднимал стрелку на спидометре до 140 км/ч, лишь бы скорее добраться до больницы. Пак пролетает на красный свет светофора и плюет штрафы, которые вскоре придут на его имя. Он безумно рад, что время на часах было около трёх дня и пробок как таковых не наблюдалось. Паркуясь на обочине, где парковка вовсе запрещена, Рома выходит из машины и бежит в больницу со всех ног. Он плевать хотел на собственное здоровье, в его голове была только девушка, которую он так сильно обидел. — Рахат… — переводя дыхание, шепчет брюнет. — Козел! — сквозь сжатые зубы проговаривает парень и больно бьет друга по лицу. Пак не удерживается на ногах и падает на пол, но тут же встаёт и вытирает кровь с губы. Рахат замечает кровавые пятна на кофте, руках, штанах Ромы и не понимает, что происходит. — Какого… — Где Сая? — прерывисто дышит Рома и не пытается дать сдачи, он признаёт свою вину. — Уже как час очнулась и лежит в палате, — собирает в кучу брови Рахат и кивает головой в сторону двери. Рома в благодарность кивает другу, которого действительно считал таковым и открывает дверь. Он заходит в палату и видит Саю, которая бросает на него безразличный взгляд и продолжает сидеть, не меняя своего положения. Он подходит ближе и улыбается. Он рад видеть свою подругу, которая заполняла все его мысли последнюю неделю, которая в свою очередь казалась вечностью. — Привет, — начинает разговор Рома. — Привет, — так же отвечает шатенка и не отводит с него своих карих глаз. Вот оно. Вот последствие проведённой операции. Сая смотрит на Рому и помнит, что любит его, что не может вспоминать его без болезненных ощущений в груди, она помнит, что он ее обидел и что она не может дышать без этого человека. Но единственно, что она не может понять, почему ее чувства исчезли. Девушке абсолютно плевать на человека, стоящего перед ней, на человека, который буквально спас ее жизнь и стоит за дверью и даже на родителей, которые растили ее. Сая пытается найти в себе радость, обиду, счастье, благодарность или ту же самую любовь, но удача обходит ее стороной. Единственное последствие операции, которая спасёт жизнь заболевших ханахаки — лишение всех чувств. Люди теряют то, чем отличаются от животных и превращаются в подобие робота. Сая не чувствуют ничего. Абсолютно. — Скажи прошу, — Рома подходит ещё ближе и тихо шепчет, — из-за кого ты так страдала? Пак хмурится от боли по всему телу и пытается как можно меньше двигаться, чтобы не усугублять своё состояние. Он заглядывает в глаза шатенки и никак не может понять, как кто-то мог ее отвергнуть. Рома был уверен на все 200% из 100%, что если Сая и заболеет подобным, то не умрет, потому что не полюбить эту девушку невозможно. — Из-за тебя, — неожиданно просто выдаёт шатенка, — я так тебя любила, что эта любовь буквально убивала меня. Но сейчас я чувствую себя свободной. — Ты любишь меня? — округляет глаза Рома и с надеждой смотрит на Саю, которая не выражает никаких эмоций. — Да, любила, — кивает головой девушка, — но сейчас я не чувствую даже обиды. Наверное, это и есть последствия операции, — ухмыляется Сая и переводит взгляд на Рому, который начинает хвататься за поручни кровати. Брюнет падает на пол и его начинает рвать кровью, Сая смотрит на друга сверху-вниз и замечает из-под ворота его кофты ростки белых роз. Девушка рада была бы почувствовать сожаление и жалость за Рому, но ничего из этого не происходит. Она продолжает без эмоционально смотреть на своего ?возлюбленного? и даже не думает нажимать на тревожную кнопку вызова врача. — Ты тоже болеешь? — спрашивает Сая не потому что интересно, а потому что надо. — Если ты… — он выплевывает остатки крови и поднимает глаза на подругу, — если ты совсем ничего не чувствуешь… — Не чувствую, — соглашается шатенка. — Тогда как излечиться мне?!..