Глава 7, в которой рыцарь не сражается с драконом (1/1)

Рори старалась не показать своего страха. Она аккуратно расправила на Гае плащ, подышала на блестящую пластину поруча и протерла его рукавом. Рыцарь, слегка притрушенный утренним подбором доспехов в королевской оружейной (большинство кольчуг на него были либо коротковаты, либо сидели слишком свободно, из чего можно было заключить, что худощавых и высоких мужчин в Трамтарии было меньшинство) казался более хмурым и серьезным, чем обычно.- Не забудь, сэр рыцарь, - проскрипела подошедшая Фея Добра, - ты должен принести язык дракона в доказательство своей победы.- А дракона убивать обязательно? – рискнул подать голос Рольф.- Ну, если ты сможешь отобрать язык у живого дракона… - ответила Фея Сирени и засмеялась, сначала почти бесшумно, а в конце выйдя на пронзительный ультразвуковой взвизг.Принцесса взгромоздилась на рыжую Нелли, чтобы проводить Гая до городских ворот, но король, королева и принц Дезире хором запротестовали. Королева сказала, что провожать вообще плохая примета, но не уточнила, для кого именно.- Ты там... будь осторожнее, ладно? – выдавила на прощание Рори. Гай чуть улыбнулся.- Не забудь – когда вернусь, ты мне обещала кое-что рассказать.- Ты хочешь, чтоб я пожелала тебе не вернуться? – фыркнула Рори, но тут же переменила тон: - Хорошо-хорошо, расскажу. Ты только вернись, ладно? Возвращайся, Гай!… - Мне все это не нравится, хозяин, - пробасил Рольф, едва они выехали за город. - Три холма, три поля – неужели они держат дракона так близко от города?- Наверное, он сам там держится, - предположил Гай, которому тоже было немного не по себе. Путь через три холма и три поля прошел в молчании – Рольф шел легкой рысцой, подумывая на каждом перекрестке повернуть назад, и всякий раз отказываясь от этой мысли – Нелли шепнула ему, что если рыцарь не вернется, ее отправят на племенной конезавод, а там уж жеребцов на ее задницу видимо-невидимо. Гай не сразу приловчился к копью – оно было чуть легче, чем он привык, и балансировка была иной. - Ну, хозяин, держись. Третий холм впереди, - Рольф чуть прижал уши, а Гай опустил забрало, поднял щит и поудобнее перехватил копье.Из-за красивого и ровного, как круглое пивное пузцо, холма, доносились храпение и взревывания. Иногда над холмом появлялась струйка дыма. Рольф шумно выдохнул – и рванул на вершину. И тотчас – Гай даже не успел ничего рассмотреть – и конь, и всадник были буквально сметены с холма струей огня и черного дыма. Оба скатились к подножию холма – рыцарь и его боевой скакун по отдельности, – и, едва отдышавшись, воззрились сначала на рассеивающийся в небе дым, а потом друг на дружку. Из-за холма донесся громоподобный забористый мат.- Доспехи… - печально пробасил конь. Скосил глаз на свой бок и стал еще более грустен. - Новое седло и попона… Попона из красно-черной стала почти черной, а блестящие доспехи Гая оказались полностью покрыты копотью. - Черт с ним! – выругался Гай, садясь в седло. На сей раз они с Рольфом, как нормальные герои, пошли в обход холма.Взорам опасливо выглянувших из-за кустов боярышника Гая и Рольфа предстал большой толстый дракон - футов шестьдесят длиной и футов двадцать в холке, как мысленно прикинул рыцарь. Тварь была покрыта коричневато-стальной чешуей, а большая приоткрытая пасть демонстрировала полный набор блестящих и острых зубов. Из пасти доносилось леденящее душу гудение, от которого у Гая волосы под шлемом встали дыбом.Дракон сидел на задних лапах, а передними что-то делал со странного вида конструкцией, под которой горел огонь. Конструкция напоминала большущий полукруглый котел с крышкой, из которой торчала полая витая трубка. Под концом трубки помещалась большая бутыль. Невнятное гудение, которое так напугало сначала и Гая, и Рольфа, оказалось пением, вскоре можно уже было даже различить отдельные слова – дракон не отличался обширным репертуаром и повторял одни и те же строчки.Без каких-нибудь особенных затратСоздан этот самогонный аппарат…- напевая это, дракон следил за тем, как наполнялась кружка. Я, признаться откровенно, очень радЛечь под этот электронный агрегат,Чтобы капал самогон мне в ротДнем и ночью круглый год!Когда кружка наполнилась до краев, дракон лихо отпрокинул ее прямо в пасть и густо крякнул. По разнесшемуся запаху Гай догадался, что в кружке было нечто хмельное. И весьма хмельное – потому что пение дракона сейчас звучало уже не так стройно и перемежалось громовым иканием, от которого из пасти его то и дело вырывались струи огня. Теперь дракон пел уже другую песню – более жалостливую, от которой на его большие фиалковые глаза навернулись слезы. Ушла Алоиза - невеста моя,Она убежала в чужие края.Рыдаю, не знаю, куда мне деваться.Не лучше ли с жизнью драконьей расстаться В это самое время невыносимо наглая оса, давно уже ползавшая по крупу Рольфа, вдруг пришла в необыкновенно плохое настроение и что было силы впилась в коня. То ли жало здешних ос такое длинное и острое, то ли кожа у коня стала чувствтельной, но бедняга Рольф взбрыкнул, как годовалый жеребенок, и одним гигантским прыжком вынес рыцаря из-за кустов. Теперь терять нечего, подумал Гай, - собравшись в седле и пришпорив коня, он выставил копье и, громко заорав для храбрости, понесся навстречу чудовищу, ожидая встретить поток огня и приготовясь прикрыться щитом.Но реакция дракона была неожиданной – увидев летящее на него орущее нечто с копьем, тварь громко выпустила ветры, жалобно икнула напоследок и хлопнулась в обморок. Пока Гай протирал слезящиеся от невыносимой вони глаза, а Рольф отфыркивался, дракон открыл глаза и жалостным басом, перемежающимся с иканием, бессвязно заблеял:- Ик… мама… мамочка, я больше никогда!! Ик… пощади меня, Черный Рыцарь! Не забирай… ик! … меня в свой черный ад! Я больше никогда не буду пить, завяжу, клянусь!!!- Ты отдашь мне свой язык, мерзкая тварь! – решил Гай воспользоваться моментом. - И только-то? – дракон едва под себя не пустил от облегчения. – Сколько угодно – у нас, драконов, язык меняется каждые семь лет. Сейчас как раз шататься начал. Так что если поможешь вырвать – язык твой!- Погоди, хозяин, - прошептал Рольф, которому совсем не улыбалась мысль близко подбираться к пасти дракона. - Что-то как-то все просто…Гай и сам подумал, что дракон как-то слишком уж благостен.- Прежде, чем я вырву у тебя язык, скажи: кто такая Алоиза? – спросил он, припомнив вторую песенку дракона и решив перебить направление мыслей твари.Дракон снова икнул.- Ты и впрямь Черный рыцарь Белой горячки, как и говорила когда-то моя матушка, - покорно сказал он, - раз проникаешь в потаенные мысли. Алоиза – свет очей моих, сердце души моей и шербет на мою израненую душу. Это самая прекрасная и самая талантливая лиса-оборотень, что я видел. Но она бросила меня ради сценической карьеры… А теперь я вовсе не знаю, где она! - Отдашь мне язык – и я отведу тебя к Алоизе! – заявил Гай. И вот веревка надежно обвязана вокруг драконьего языка, а второй ее конец Гай намотал на запястье и крепко сжал в кулаке. Рольф прижал уши, готовясь к рывку, а дракон зажмурился и ухватился за толстенный дуб. Кляк! Шлеп! – и большой драконий язык поволочился на веревке за понесшимся вскачь конем. - Шпашиба, рыфарь! – простонал дракон, сглатывая слюну и кровь. - А фо новый яфык мог неровно пойфи… А теферь – не обеффудь, но я должен тебя шожрать. Шфоб витамины были новый яфык отрафивать. - А как же твоя Алоиза? – спросил Гай, стискивая меч и сожалея, что копье и щит он оставил в стороне, когда привязывал веревку к языку дракона. - Сзади! Гай! Берегись!!!! – донесся до рыцарь вопль, и Гай, повинуясь инстинкту, бросил Рольфа в сторону. В этот самый миг дракон сделал громадный прыжок и, промахнувшись мимо Гая, наделся разинутой пастью прямо на натягивающего лук Дезире Гламурского. Крик ужаса злосчастного принца затих в драконьей утробе, а сам дракон дернулся раза три и испустил дух. Гай повернул Рольфа и неспешным шагом подъехал к еще подрагивавшей драконьей пасти. Спрыгнул на землю и осторожно дотронулся до драконьей ноздри.- Гай! - подскакавшая Рори спешилась и бросилась на шею рыцарю. – Я успела! Он хотел… Ой!Она не договорила, потому что Гай, забыв, что забрало шлема закрыто, рванулся было поцеловать ее и едва не расквасил принцессин нос.- А что с драконом? – спросил рыцарь, когда дело с носом, забралом и поцелуем было улажено и они оторвались, наконец, друг от друга.- Яд, - констатировала Рори, - матушку этого Дезире как-то съел людоед. Отравился и умер. Такие уж в этой семейке ядовитые характеры.