Часть 1 (1/1)
Тот день был угрюмым и холодным. Несмотря на приближающийся май и обещанное синоптиками тепло, на улице было чертовски промозгло и сыро. Не зная, куда себя деть после школы в такую погоду, Митч опять залез в окно к Джонасу, в этот раз даже не страшась находящегося под этой же крышей Дина.Вообще, в последнее время он начал наведываться к Джонасу особенно часто, в основном, под покровом ночи, когда у ребят была возможность спокойно пообщаться друг с другом, не боясь того, что в любую минуту к ним в комнату может ворваться маразматичный родитель.Порой Митчу казалось, что Джонасу комфортней общаться в темноте, когда люди не видят друг друга. У парня закралось подозрение, что Джои просто не нравится то, как он на него пялится. На самом деле, потом Сидни все же сделала Митчу замечание по поводу того, насколько пристально и неприлично он смотрит на Джои. Это было довольно неловко для всех, но теперь, когда Митч понял, что некоторые люди (читай: Джонас) могут иметь особенности в общении, любая просьба Джои выполнялась почти сразу же, и не с целью угодить или выслужиться, а просто так, потому что так комфортно обоим.И вот сейчас они сидели в его комнате, пытаясь разговаривать шепотом, чтобы никто не услышал, и занимались будничной фигней?— разбирали книжные завалы Джонаса.—?Напомни, почему мы маемся этой хуетой? — театральным шепотом?спросил Митч, окончательно запутавшись с раскладыванием авторов серии романов по алфавиту.—?Потому что ты пришел не ночью, как обычно, а в мое рабочее время. —?Буркнул тот, сбившись со счета исписанных за год тетрадей. —?Ну вот, из-за тебя я сбился.—?А что это за тетради? —?Митч отодвинул от себя надоевшую стопку книг и растянулся на ковре, якобы случайно приземлившись головой на коленки Джонаса. Тот от неожиданности вздрогнул и покраснел. Пришлось отложить тетради в сторону, ведь он вновь сбился.—?Я пишу тут всякое. Рассказы, наблюдения, выписываю стихи или цитаты, которые мне понравились.—?Что-то вроде дневника?—?Нет, дневники я веду отдельно. Там личное.—?А зачем их каждый раз пересчитывать?—?Однажды я выбросил нужную тетрадь со стихами. —?вздохнул тот, незаметно для себя поглаживая Митча по голове. —?Я даже не помню, что там были за стихи, но какие-то очень классные. Когда чистил завалы, как сейчас, я подумал, что это черновик и выкинул. Теперь каждый год проверяю.Митч вздохнул. —?Это так сложно.—?А ты не ведешь дневник? —?поинтересовался Джонас, заглядывая Митчу в глаза. Ему очень нравилось наблюдать за его мимикой в спокойной обстановке.—?Не, я даже ни разу не пробовал… —?Митч невольно отвел взгляд, понимая, насколько сильным может быть чувство от простого зрительного контакта. Пытаясь на что-то переключиться, он запустил руку в первый попавшийся ящик и выудил оттуда довольно увесистую потрепанную тетрадь. Приглядевшись, он воскликнул: —?О, вот это да! Ты вел этот дневник в 2016 году?Джонас взял из его рук тетрадь и открыл первую страницу, на которой стояли точные даты начала и конца ведения дневника. —?Ну да, с мая по январь 2017.—?Вот это да! —?крикнул тот, вновь перехватывая тетрадь у Джонаса. —?Я как раз в это время сидел в тюряге…Парень замолчал, неловко крутя тетрадь в своих огромных ручищах, как бы сожалея о том, что сказал лишнее. Джонас же чувствовал его настроение, но не мог сказать ничего, чтобы как-нибудь исправить ситуацию. Об этом периоде жизни Митча он знал так мало, да и спросить боялся, чтобы ненароком не обидеть и вообще просто не заставлять вспоминать о тех днях.—?Можно я почитаю? —?вдруг спросил Митч, сам разрешив неловкое молчание.Было видно, что он уже научился прогонять мысли о тюрьме прочь, понимая, что сколько бы ни прошло времени, они все равно будут отравлять его настоящее. Поэтому сразу после этой ?неловкости? включал беззаботного и грубоватого подростка, чтобы сдвинуться с мертвой точки. И в последнее время переход с одного состояния в другое происходил почти безболезненно.—?Мой дневник? —?удивился Джонас. Он уже много раз наблюдал за тем, как Митч правит сам себя, и не только при упоминании тюрьмы. Ему было больно видеть то, как он мучается, пытаясь сделать свои чувства незначимыми и невидимыми не только для окружающих?— в первую очередь для себя. —?Исключено.—?Да ладно тебе! —?усмехнулся тот, пролистывая страницы. —?А вдруг ты там что-то про меня написал?—?Да иди ты! —?Джонас умудрился отобрать у него тетрадь и спрятать за спину. —?В то время я не думал о тебе так часто, чтобы упоминать в дневнике!—?А сейчас? —?Митч, развеселенный мини-борьбой за тетрадь, совсем забыл о недавней печали. —?Сейчас ты пишешь что-нибудь в дневник обо мне?С каждым словом он подходил к немного растерянному Джонасу все ближе и ближе, заставляя того пятиться, а после вообще прижаться к стене.—?Ну…- Джонас потупил взгляд, наконец поняв, к чему в конечном итоге привела их перепалка. Так предсказуемо, но он каждый раз попадался на эту удочку. —?Иногда я пишу о том, какой же ты все-таки придурок.—?Ну, не так уж это и плохо. —?усмехнулся тот и нагнулся за поцелуем.Он всегда целовал Джои мягко, ненастойчиво, всегда радуясь тому, что ему позволено быть рядом с ним. Митч не надеялся на большее и большего не требовал, ему было достаточно мягкого взгляда, мимолетной улыбки и того, как трогательно Джонас хватался за его предплечье при каждом поцелуе.Так и сейчас?— Митч почти невесомо коснулся его губ своими, зажмурив от удовольствия глаза?— каждый божий день он живет для того, чтобы вечером хоть раз прикоснуться к нему.Когда поцелуй все же прервался, они еще пару минут неловко помялись у стены, периодически хватая друг друга за руки, смотря друг другу в глаза и улыбаясь, а потом, смущенные, отводили взгляд.—?А можно мне почитать что-нибудь кроме твоего дневника, но примерно этого же периода? —?наконец спросил Митч.—?Да, конечно. —?улыбнулся Джонас, все же решившись посмотреть в его сторону. —?Все тетради, что с зеленой наклейкой на обложке можно читать.Он неловко ускользнул из созданной Митчем западни и выдвинул из стола достаточно увесистый ящик, полный тетрадей. И на всех были зеленые марки.?— Ого! —?вскрикнул Митч, удивившись их количеству. —?И это помимо дневников?!—?Ну да,?— усмехнулся Джонас. —?Сложновато будет найти подходящую, но я постараюсь.—?Нет-нет-нет. —?Запротестовал Митч, пододвигая ящик к себе. —?У тебя и так полно дел. Если здесь нет ничего личного, то не так страшно, если я вдруг прочитаю что-то не то, так?—?Так.—?Ну тогда я сам найду.—?Хорошо. —?кивнул Джонас, радуясь тому, что кто-то кроме сестры и друзей-ботанов из школы впервые прочитает его записи.Так они и сидели - Джонас перебирал свои многочисленные дневники, фотографии, книги и учебники, а Митч тихонько читал его тетрадочки.Митч не сильно парился по выбору тетради?— забив даже на даты (блокнотов было много и не все были датированы), он выбирал чисто по принципу обложки?— большая и красивая- читаем, маленькая и помятая- подождет.Все, что писал в тетрадях Джои, глубоко его восхитило. Он был потрясен тем, что во время того, как он с друзьями пил пиво и пробивал какому-то очередному мудаку табло, Джонас интеллектуально рос, записывая любимые стихи, вырезки из журналов, новости, писал свои мысли по абстрактным темам, в общем, выстраивал свое мировоззрение.Он сделал два вывода. Первый?— Джонас дохрена умный, и не понятно, какого черта он зависает с таким, как Митч. Второй?— пора начать вести такой же дневник, потому что это реально здорово.Он закончил одну большую тетрадь, прочитал начало второй и заглянул на дно коробки чисто ради интереса. К своему удивлению, он нашел там сложенную вдвое тетрадь без каких-либо наклеек.—?Веснуха, а что, если на тетради ничего нет?—?Это странно. —?сказал он, даже не отрывая взгляд от своей кропотливой работы. —?Покажи-ка мне ее.Митч поднял тетрадь, и Джонас, только взглянув на нее, снова отвернулся, возвращаясь к работе. —?Это черновик. Наверное, попал туда случайно, можно выкинуть.Но Митч не поспешил выкинуть ее. На миг он подумал о том, что это может быть сборник очередных шедевров, которые Джои просто забыл пометить, а если его выбросить, то он потом еще долго будет жалеть. Решив удостовериться в этом, он открыл первую страницу и начал читать.На первой не было ни дат, ни подписи владельца, хотя Джонас обычно оставлял что-то одно из двух. С самого начала тетради шел переписанный текст какой-то статьи про весенние паводки, которые на первый взгляд не имели никакой художественной значимости. Но Митч упорно дочитал до конца страницы, уверенный в том, что из-за своей необразованности он что-то, наверное, не понимает.Но на обратном развороте ситуация изменилась. В углу листа, мелко, но четко было написано:?Хочу поцеловаться на заднем ряду кинотеатра. И держаться за руки.??— 24.01.2014Митч протер глаза и прочитал еще раз. Запись ни формы, ни содержания не изменила. Он не понял, на что наткнулся и решил читать дальше.?Хочу целоваться с языком. Это и есть французский поцелуй??Митч нервно захлопнул тетрадь. К счастью, Джонас был настолько погружен в свои ?раскопки?, что совсем не заметил волнения Митча.А ему было о чем беспокоиться! Только сейчас он понял, что нашел тайный дневник романтических желаний Джонаса.Но это не укладывалось у него в голове. Человеку, который даже в школе пишет через раз, сложно понять того, кто выплескивает сокровенные мысли на бумагу.Парень нервничал и мял уголок и без того мятой тетради. Теперь ему стало ясно, почему на ней не было никаких опознавательных знаков. Зеленая пометка значила то, что читать можно кому угодно, и Джонас, разумеется, не хотел, чтобы эту тетрадь зачитали его школьные друзья.Митч не знал, что делать. С одной стороны, он был уверен в том, что читать чужие дневники и письма?— удел мудаков, а он хоть и мудак, но делать такого не будет, потому что это отстойное дело. С другой стороны, к нему закралась очень хитренькая и не совсем честная идея. Джонас всегда казался ему идеалом целомудренности и, конечно же, поцеловав его в первый раз, тогда, когда парень поссорился с Дином, был абсолютно уверен в том, что это ему не понравится. Но Джонас поцеловал его в ответ, а потом позволял целовать себя чуть ли ни каждый день, конечно, если никто не видел.Митч никогда не рассчитывал на что-то большее, невероятно радуясь тому, что Джонас вообще общается с типом вроде него.Тетрадь же открывала ему настоящие желания Джонаса. Те, с которыми он боялся поделиться даже с близкими друзьями-мальчишками. Пользуясь ей, он мог бы сделать Джонаса счастливей. К тому же, Митч знал, аболютно был уверен в том, что встречаться с таким парнем как он невероятно сложно, потому что он чаще всего не понимает тонких намеков и совершенно не чувствует атмосферу. Пытается, но не может. А с тетрадью же все могло бы пойти иначе…Но все же что-то мешало ему решиться. Остатки совести, которые он еще не успел выбить из своей тупой башки, отчаянно твердили, что тут не все так гладко.?Это писалось не для тебя, болван,?— твердил он себе, не выпуская злосчастную тетрадь из рук. —?Положи на место и забудь!?И Митч уже готов был отступить, но что-то потянуло его открыть тетрадь вновь и прочитать следующее:?Мне очень одиноко. Я бы хотел гулять с кем-то под ручку в парке, есть мороженое и веселиться, а не делать домашку.?Сердце Митча наполнилось состраданием и пониманием. Посмотрев на дату, он понял, что как раз примерно в это время он сидел в своей камере вместе с такими же как и он малолетними преступниками и думал о том же.О том, как ему одиноко. Как хотелось бы найти своего человека. И веселиться с ним в парке. Есть мороженое. Держаться за руки.Совесть замолчала. На смену ей пришла решительность.?Я узнаю, как осуществить мечты Джонаса и сделать его хоть чуть-чуть счастливей, и пускай ради этого мне придется стать самым последним мудаком на земле.?Митч решительно засунул тетрадь в свой потрепанный рюкзак и, пытаясь прогнать ненужные мысли прочь, по-настоящему помочь Джонасу с уборкой.