Сон. (2/2)
Руками спустился до штанов, расстегнул молнию и пуговицы, медленно спустил их до колен. Массирую пальцем поверх трусов. Цицерон подо мной глухо вздохнул от возбуждения. Будь его воля, он бы превратился в одну покрасневшую кучку, но этого произойти не могло, чему я и был рад.Сам он все это устроил, а теперь смущается.Глупый Цицерон.Осторожно целую в губы, углубив поцелуй только наполовину, потому что старался не сделать ему больно бешеными рывками внутри рта. Я ведь этим мог повредить его и без того искалеченный язык.
Снимаю его штаны полностью, их откладываю в то же место, где покоилисьплащ с футболкой. Как-то выворачиваюсь на кровати, так, что, не прервав поцелуя, скидываю штаны и с себя. Далее мои руки ложатся на бедра парню и приподнимают его таз повыше.
Рывком слетают трусы, и его, и мои, подставляю член к его заднему проходу. Отрываюсь от поцелуя, мягко смотрю в глаза Цицерону.
С него капает холодный пот. Он боится? Не удивительно.
?Я буду нежен?, - даю это обещание и ему, и себе. Вхожу внутрь как можно более медленно, кусая губу и поглаживая бедра Цицерона. Он сильно зажал рот рукой и зажмурился. На ресничках у него поблескивали бусинки слез. Ничего не оставалось, как наклониться и собрать их губами, осторожно, чтобы не попасть ему в сам глаз.
Опять отодвигаюсь на некоторое расстояние, вхожу наполовину, а потом не резко полностью. Чувствую, как мышцы сжимают мой член, узко и горячо. Наверное, лучше всяких девушек будет. Двигаюсь в нем, не быстро и не сильно, стараясь принести больше приятного.
Парень подо мной только сильнее зажимает рот и рывками сжимает простыню.
Проход уже немного растягивается, что существенно облегчает мне все. Двигаюсь быстрее, ускоряя темп настолько, насколько возможно. Цицерон медленно отрывает руку ото рта и кладет её на свой член, который, как я не мог не заметить, уже стоял колом. Медленно массирует его, проводит вдоль несколько раз, причем прямо у меня перед глазами. Я будто ещё больше возбуждаюсь от его движений. Ускоряю темп до максимума, в такт со мной ускоряется и он.
Кончаем одновременно.И я обессилено падаю рядом, прижимаясь своим горячим телом к не менее жаркому телу Цицерона. Целую его в кончики волос и потом несколько раз, пребывая в эйфории, говорю ему, насколько люблю.---Всю ночь во сне меня посещал облик Феуса.Он не был мне кем-то знакомым или дорогим, ноэтой ночью он будто жил в моем подсознании. Я отчетливо помнил все, что происходило у меня во сне. Все, от начала до самого конца.? - Привет, мой хорошенький Самарин, - сзади послышался негромкий и помутненный памятью голос. Это был Феус.Мы стояли в небольшой красной комнате, напоминавшей гримерную, или что-то в этом роде. Мой собеседник сидел на маленьком, красном стульчике, который стоял на четырех колесиках, как и многие офисные стулья. Подлокотников на нем не было, по всей своей конструкции напоминал мини кресло.
Я не спешил отвечать Феусу, меня больше интересовала комната, выложенная в красно-черных тонах, с огромными занавесками, что так напоминали занавесы в театре.За моей спиной было обширное зеркало. В нем-то я и заметил, что отражение присутствует только у меня. Феуса и его чудо стульчика в зеркале не было видно. - Удивлен? А я теперь типа призрака же, - он грустно усмехнулся. Видимо, это уже не тот эгоистичный и мелочный Феус, которого парень так ненавидел.- Ну, я готов слушать…Слова вылетали сами, даже не смотря на то, что сон был ужасно реалистичным. Я удивлялся всему происходящему, что это, мистика? - Хочу поведать тебе историю. Интересную, - ну, лично для тебя, - и очень захватывающую. Историю про мальчика, который был так похож на меня, судьбой, характером. А потом он пошел своим путем, забыв все на свете. Не узнаешь, про кого я тебе толкую?- Нет, - честно отвечал я.- Это все про тебя, Самарин, и не надо так удивляться! – видимо, мое лицо приняло такое выражение лица, что даже заставило призрака выдавить из себя легкий смешок, - А теперь к делу. Дело – о твоих родителях. Любил ли ты их?- Да…- Ясно. Значит, можешь считать, что ты ничего не делал. Это все твое подсознание. Оно захватило основное сознание, и несколько секунд, или минут, ты просто не мог контролировать себя, посему и убил своих родителей, а потом и подстроил аварию. Знаешь, никто бы тебя и подозревать не стал, - потому что твое подсознание ужасно хитрое, впрочем, как и мое, - подстроило все ужасно реалистично. Не повезло тебе тем, что в этой тюрьме находился я. Да-да, можешь винить бедный, измученный призрак во всех своих бедах! Я знал про твое расстройство. Иными словами, мы оба – сумасшедшие, не от мира сего. Ты убил родителей. Я тоже. Все это время, хоть я и выглядел озлобленным к тебе, я изучал. Но не нашел ни одной зацепки, как это остановить, и сам же начал отдаляться от других, по причине чего и умер. Скажете, глупый Феус. Ничего подобного, и это не завышенная самооценка… А что до тебя, Самарин, - он спрыгнул со своего стульчика и подошел ко мне, положив одну руку на плечо, - Живи своей жизнью и не повторяй моих ошибок, - улыбка застыла на лице Феуса, и тот растворился в темноте, оставив меня одного?.Я проснулся. Цицерон сопел во сне, обнимая меня за руку, а я долго сидел в холодном поту.