Разбитый пингвин (1/1)

Теперь на окно кухни нельзя было смотреть без воспоминаний. Раньше это являлось всего-лишь способом, чтобы полюбоваться на красивый закат или рассвет, на мельтешащих внизу людей. Чону с детства нравилось наблюдать с высоты: ему хотелось видеть все, как на ладони, и чувствовать себя полным властелином над ландшафтом. Любая открывающаяся картина пробуждала желание к ней прикоснуться, спуститься и стать ее частью, чувствуя эстетическое удовольствие.Три года назад он сделала Джиын предложение. Даже там возобладал его порыв поделиться с ней своей любовью к высоте. Сперва она пришла в дикий восторг от того, что он ведет ее в парк развлечений, где она уже давненько не каталась на аттракционах. А после, заставив его пожалеть о невольно отобранной улыбке, расплакалась совсем по-ребячески, пока он смиренно надевал ей кольцо на палец. В тот момент, когда вечерние огни озаряли кабинку колеса обозрения магическим светом, когда механизм со скрипом двигался к самой вершине, пику, дабы уличить момент и начать спускаться после минутной остановки, все казалось таким правильным, будто сама судьба подводила его к моменту начала чего-то блистательного. Позже он с наслаждением брал в руки гелевую ручку и переписывал свои эмоции после того дня, будто одержимый марая бумагу. Тогда ему казалось, что так великие деятели искусства планеты и описывают вдохновение, невольно приходя к одному прототипу под названием любовь. Как чудесно было это наваждение, которое успел он позабыть. Будто слова на иностранном языке, которые ты не понимаешь, но нащупываешь сердцем нужное значение. И сейчас сердце подводило его к важному решению, подсказывая, что так будет лучше. Для всех. До того, как Джэхо обручился и нашел свою любовь, он так и выказывал порывы бороться за Джиын с Чону, даже если это будет стоить им дружбы. Тогда они остались друзьями, так как сошлись два обстоятельства: помощь с бизнесом, которую больше никто не оскалился готовым предоставить, и то, как удачно подвернулась вредная начальница Джиын и захватила внимание друга. Можно сказать, опять судьба чередой стечений заставила его думать, что не все так просто, и некоторые вещи случаются потому, что должны случиться. Поэтому Юн и не сомневался, кого попросить об этом одолжении. Да и жена Джэхо не ревнивая, чтобы быть против поездки втроем. Он будет оберегать Джиын, хотя бы отдавая дань прошлой сильной привязанности. Разговор вчера прошел довольно гладко: они выбрались в небольшой тихий ресторанчик, налили по стаканчику рисового вина, поговорили о работе и делах. Друг уже все знал, Чону осталось лишь поведать некоторые подробности, особо не углубляясь в реальные причины его желания отправить жену подальше. - Она переживает за меня больше, чем я за себя. К тому же, из-за этого всего ее сон испортился. У нее заканчивается последний проект, а новых она пока не брала. Думаю, это поможет ей набраться идей и просто отдохнуть от проблем, которые я ей доставляю, - и такого объяснения было достаточно. Тем более удалось заткнуть совесть, ведь он почти не врал. - Я не дам ей заскучать. Уверен, девочки захотят хотя бы раз сходить на шоппинг, - рассмеялся друг, повеселев после выпивки. Хоть в чувстве юмора, тяжелого и дедовского, ему нельзя было отказать. На этом из игры вылетела еще пара карт, оставляя меньше слепых зон. Джэхо был замечательным другом начиная с университета. На него можно было положиться. Пусть тот иногда и задирал нос со своими мудрыми советами старшего, что порой, особенно первый год их знакомства, знатно подбешивало. Да так, что иногда хотелось ударить по лицу. И эта самодовольная улыбка, которая расцветала порой. Она будто говорила: перед тобой стоит образец жизненного опыта, так что молча внимай каждому слову. Тем не менее, Чону сдерживался каждый раз, одергивал себя, чуть только в груди начинал клокотать гнев. Своей вспыльчивости он всегда боялся. И теперь у него был такой замечательный друг. Или нет? Всякий раз, как Юн проговаривал этот известный факт у себя в голове, разум возвращался к одной сцене. Это было, когда они уже поняли, что оба влюблены в Джиын, но девушка больше и больше тяготела к Чону и как можно аккуратнее и деликатнее обрубала любые попытки ухаживания от Джехо. В тот день, когда это событие произошло, они выпили, а будущая жена Юна уснула прямо на столе, опрокинув тяжелую голову на руки. Чону сказал, что выйдет покурить, а заодно чуть-чуть прогуляется. Джэхо сказал, что сходит в туалет, а потом догонит его, и они вместе проветрятся. Юн был пьян, что существенно замедляло его реакцию, поэтому и остановившуюся перед ним пару человек он не сразу заметил. В тихом и полутемном переулке, узкой улочке с желтыми грязными фонарями, позади заведения с дешевыми выпивкой и перекусом, его, пьяного и довольно безразлично настроенного, окружила шпана. Эти люди были не совсем опрятно одеты, будто покупали вещи в плохих секонд-хендах, где продавались купленные-перекупленные спортивки. Тогда, когда от его затуманенного разума требовали денег, а один даже достал нож, блеснувший ярким малиновым бликом от неоновой вывески, страх вдруг начал придушил. И в тот момент он всем сердцем просил Джэхо побыстрее справить нужду и придти к нему на помощь. И он пришел, скрываясь за тенью фонаря. Чону узнал его по глупой прическе, которая сделала его друга очень узнаваемой личностью в университете. Тень осталась как вкопанная стоять поодаль, не шевелясь и будто чего-то ожидая. И также бесшумно скрылась в тот самый момент, когда Чону уж было решил, что спасен. Мужчина, будучи юношей, не стал спрашивать об этом Джехо, а просто молча вернулся, когда откупился от гопников часами, которые они преподнес как дорогие и очень бредовые. Ну и в качестве бонуса с него взяли слегка помятые ребра и синяки под губой и на скуле. Эта креативная и рисковая идея пришла к нему вместе с глубоким разочарованием, которое и по сей день заставляло Чону время от времени острожно глядеть на старшего исподлобья. Вполне возможно, что последующая помощь Юну была предназначена для того, чтобы потопить в себе разъедающее стенание совести. Так вчера и закончился вечер. С отчего-то слишком долгим взглядом исподлобья. Однако в отношении Джиын на Джэхо можно было положиться. Поэтому сейчас Чону с чистой совестью доставал из кармана сумки билет, который был помещен в конверт приятного мятного цвета. Подумать только, как конверт из невзрачного билета с простым набором данных может сделать что-то особенное. Он просек эту тактику давно, а совместная жизнь укоренила уверенность: иногда достаточно симпатичной детали, чтобы кардинально поменять абсолютно все. Любили бы так Мунджо, если бы его лицо рассекал уродливый рваный шрам? Смогли бы девушки так слепо ему доверять, как та несчастная малышка, не будь у него таких располагающих к себе джентельменских манер? И смог бы Юн в нем так заинтересоваться, если бы не мрачная тень, черным кардиналом следующая за ним. И эта темнота манила, сравнимая с предвкушением перед первой дегустацией волчьей ягоды. Выдержит ли он яд этого коварного растения, найдет противоядие, ну или умрет, не успев загадать последнее желание? Тот парень-информатор все еще не связался с ним по поводу фото. Запрос был принят три дня назад, а на поиски он затребовал аванс и четыре дня. Время неумолимо бежало. Как и он бежал от себя, подходя к спящей жене и нежно касаясь ее щеки. Она как младенец, чуждый ласке, прильнула к его горячей ладони и приоткрыла один глаз. Спала женщина чутко, легко просыпаясь и засыпая. И ее сонное лицо пробуждало в Чону практически отеческую заботу. - Любимая, вставай. Я не хотел тебя будить, но слишком хочу порадовать, - порхающий поцелуй в плечо, касание, в котором только для него звучит извинение. Ее личико удивленно вытягивается, а потом расплывается в улыбке предвкушения. Лисьи глаза хитро складываются в симпатичные щелочки. - Мой муж решил сделать мне приятное? Тогда мне закрыть глаза? - он погладил ее по волосам и согласно кивнул. Джиын села на диван и откинула в сторону плед, поудобнее усаживаясь по-турецки и вытягивая вперед сложенные вместе ладошки. Листок бумаги плавно опускается, после чего она нетерпеливо распахивает глаза. Ему всегда нравилось ее любопытство и искренность, вот почему ее так легко было удивить и обмануть. Следовательно, лучший вариант - отправить ее как можно дальше, ведь и она является потенциальной целью Мунджо. И он не позволит к ней прикоснуться. Сломает ему хребет, заставит тонуть в крови также, как он раньше делал со своими жертвами. Он вырвет его голосовые связки и сотрет в порошок, чтобы своим красивым глубоким голосом он больше не мог никого ввести в заблуждение. В голове крутились самые кровавые и мстительный сюжеты от одной идеи, что его близким могут навредить. Он чувствовал себя лисом, который всеми силами будет пытаться ложным следом запутать охотника и увести того подальше от норы. Джиын радостно вскрикнула, прочитав, что написано на билете. Жена обвила тонкими руками шею мужа и прижалась всем телом. Ему было так тепло. У себя в голове он прокручивал мысли, как сожмет трепещущее горло дантиста, и эти чернильные внимательные глаза закатятся навсегда, теряя блеск жизни. *****По телевизору шло какое-то глупое шоу. Люди бегали, смеялись, корчили рожи и выполняли нелепые задания. Смотря на это, Чону бы просто поворчал, как же ему стыдно за них, и отпустил ситуацию. Но не сейчас. Внутри гуляло цунами, поднимая эмоции на пик бушующей волны, в самую гущу пены. Ему несколько часов назад позвонили из полиции и сообщили, что Мунджо никак не относится к делу. Его допросили и проверили показания. Если вкратце, то вся эта история походила на марионеточный театр. Дантист высадил девушку, после чего она пошла пешком, а его машина скрылась и поехала своей дорогой. До места назначения, откуда она якобы спрыгнула, дошла одна, а камеры на самой территории уже не работали. Вроде из-за нехватки финансирования питание отключили, чтобы сократить издержки. Но а описание увиденного в суде - отдельная история: оказывается, бабушка была на приеме у психолога, к которому ходил сам Юн. Ее преследовали галлюцинации, что сын, то есть отец погибшей девушки, все еще жив. Доктор прописал таблетки, но сказал, что из-за возраста они мало чем еще могут ей помочь. В больнице они столкнулись с Мунджо, и тогда-то психолог и узнал: Мунджо живет напротив девушки, и они даже пару раз сталкивались. Сердобольный врач попросил своего друга и коллегу присмотреть за девушкой, раз ее ближайшая родственница испытывает некоторые проблемы. С тех пор Мунджо помогал ей то покупки донести, то бабушку проводить, вызывая в девушке привязанность. Таким образом, раз она потеряла отца, Мунджо стал некой заменой ему. Обстоятельства подтвердились, когда полиция взяла показания у психолога и соседей еще раз. Причем покуда полицейский описывал всю добытую информацию, в его голосе читались нотки уважения и симпатии. К этой отпетой лжи.Прокручивая все вышесказанное в голове, мужчина больше не смог сидеть спокойно и вскочил с нагретого места:- Он все спланировал. Он хотел показать мне, как он любое мое действие обернет против меня же, - лоб встретил холодную поверхность стекла на окне. Небо уже постепенно становилось насыщенно голубым, а во дворе пролегли тени. Нет, под деревом его не было, наверх никто не смотрел и зловеще не улыбался. Но почему по спине своими липкими лапками бегали мурашки? Жены все не было дома. Она еще днем уехала, несмотря на выходной, позаботиться о работе, чтобы спокойно уехать в отпуск. И все еще не была дома. Темнота и потенциальная опасность делали ее недосягаемой. Позвонив в ее офис, он выяснил, что она отправилась на встречу с клиентом. И Юн всем сердцем верил, что не с ним. Не с ним. Размашистым шагом пройдясь вдоль кухни и вскользь оглядев все поблизости лежащие предметы, Чону не сразу отметил этот странный порыв. Почему она его не слушала? Почему продолжала вести его проект и не верила? И почему он в итоге был тем, кто волновался? Был козлом отпущения, который пытался найти союзников, что просто сказали бы ему:Ты не сходишь с ума. Вернее единственный, кто мог ему это сказать, был накачан таблетками и посажен в комнату с мягкими стенами. Порыв возрос, а к горлу тошнотой подкатила злость. Пальцы с аккуратно подстриженными ухоженными ногтями с цепкостью варвара схватили стоящую на столе пустую кружку и с силой бросили на пол. Осколки разбросало по полу, вырисовывая цветок из битого фарфора. Небольшие кусочки изделия налипли на носки, надеясь из-за неосторожности хозяина добраться до кожи и впиться, вживляясь в ступни. Несчастного пингвина, который смотрел раньше с белой поверхности, раскололо пополам, разделяя два черненьких маленьких глаза. Звон от падения все еще отголоском гулял по помещению, являя силу физики. Странно, но вместе со смертью любимой кружки к Чону пришло и успокоение. Волна схлынула, оставаясь лишь в виде маленькой ряби. В дверь позвонили. - Ну наконец-то, - как-то тихо и обессилено бросил фразу Юн и пошел открывать припозднившейся супруге. Привычка смотреть на видеозвонок почему-то не сработала, вместо этого приковывая внимание к носкам с маленькими кусочками фарфора. - Я тебя заждался, - негодующе с порога проворчал мужчина, собираясь впустить Джиын. - Рад слышать, - пророкотало в воздухе. Перед ним стоял человек, занимавший большую часть его мыслей, и придерживал немного пошатывающуюся девушку за талию. Вокруг витал запах алкоголя.