Бонус. Меры по сплочению команды. (1/1)

От автора: внезапно я немного опережаю собственных график, да и обещала не тянуть с продолжением, потому вот. Отсутствие присутствия логики, сборная, Йоги - тролль, ошибки, найдется все.***Когда тренер заканчивает рассказывать о новых условиях проживания, все еще долго смотрят на него очень большими от удивления глазами, даже Месут, хотя, казалось бы, куда ему еще больше? Но, видимо, поражающий фактор сказанного очень и очень высок.- Что вы на меня все так уставились? – невинным тоном спрашивает Лёв, а сам улыбается так ехидно, что кулаки чешутся.- В отеле нет номеров? – недовольно бурчит Подольски. – Или вы на нас экономите?Его поддерживает нестройный хор голосов. И есть от чего негодовать, ведь максимум, что могло случиться раньше при расселении игроков, так это то, что в номерах они жили по двое. Но обычно там было хотя бы две кровати. Новые же условия предполагали, что им нужно жить аж вчетвером и кровать, пусть и очень большая, но одна.- Считайте это очередной мерой по сплочению команды, вам как раз не помешает. К тому же это только на двое суток, потом расселитесь, кто как пожелает. Хотя я могу и продлить срок, зависит от того, как будете вести себя на тренировках.Как ни противься таким ужасным мерам, а все равно придется мириться с этим. Филипп понимает, что он делает глупость, но ведь он капитан и должен подавать пример остальным, потому делает шаг вперед и забирает ключи.- Швайнштайгер, Мюллер, Гомес, со мной. И остальным не копаться, это все для нашего же блага.Сочувствующего взгляда Нойера он не видит, он вообще ни на кого не смотрит, просто направляется в номер, слыша за спиной шаги. Кровать не просто большая, она огромная, глядя на нее, Лам впадает в ступор.- Вот это да, - своей фразой Марио выражает все его мысли. – Парни, тут целый стадион.- Зато все поместимся. Интересно, а одеяло тоже такое огромное?Пока они переговариваются между собой, капитан все стоит и смотрит. Кровать его пугает, будто всем своим видом говорит: ?Они не дадут тебе выспаться на мне?.- Малыш, ты чего, отомри, - Томас трясет его за плечи. – Нам еще вещи разбирать и обратно идти.- Так, - Фил все же находит в себе силы и отставляет сумку. – Договоримся сразу. То, что мы с вами будем вынуждены провести эти две ночи в одной постели, еще не говорит о том, что можно не давать мне спать.- Совсем-совсем? – почти жалобно спрашивает Бастиан.- Может и не совсем, так и быть. Но мои законные восемь часов сна должны быть при мне, ясно? В противном случае…- Фил, давай ты успокоишься, мы же не монстры какие-то. Иди сюда, - форвард хлопает по покрывалу рядом с собой. Его личное пространство пострадает не меньше, но хорошо, что к нарушителям он уже порядком привык. – Нам всем будет нелегко, и я считаю большой удачей, что тренер дал нам выбор, а не просто расселил как попало.Лам не может не заметить, что он прав. Трое устраиваются вокруг него, касаются его рук и плеч, но делают это очень спокойно, без всякого подтекста. Постепенно напряжение отступает, кровать уже не кажется такой страшной, а поведение одноклубников приятно удивляет.- Спасибо, - тихо благодарит маленький капитан. По обоюдному согласию все возвращаются к своим вещам.Как выясняется позже, его пример действительно помогает остальным, по крайней мере, никаких конфликтов на почве неудобств от совместного проживания не возникает. В целом проблем почти нет. А вот вечером снова возвращается смущение, но он мужественно укладывается в центре кровати, забирается под одеяло, выжидая, что же будет делать его троица. И успевает заснуть еще до того, как те оказываются рядом. Гомес прикладывает палец к губам, мол, тише, главное не разбудить. Эти трое тихо, как мыши, укладываются рядом, но вместо того, чтобы спать, они смотрят. Их малыш, полностью оправдывая свое прозвище, сопит, устроив голову на сложенных ладонях. Ни у кого не возникает и мысли о том, чтобы нарушить его сон, тихое дыхание Филиппа быстро убаюкивает их.Утро начинается с подколок во время завтрака. Кто-то пинается во сне, кто-то храпит, у кого-то есть привычка складывать ноги и руки на товарищей. Фил улыбается себе под нос, он и сам утром обнаружил свою голову на груди у Мюллера, а руку на животе у Швайни. У Томаса все еще более сложно, ведь помимо любимого капитана его обнимал еще и Марио. Сам форвард предпочитает об этом не вспоминать, но Филу легкое издевательство прощает, ведь ему еще очень повезло с соседями.Стоит признать, что меры оказываются действеннее, чем предполагал даже Лёв, когда придумывал эту каверзу, тренировка проходит гораздо эффективнее.Однако, во второй вечер в номере капитана совсем не так спокойно, он это понимает, стоит лишь взглянуть на кровать, эти трое ждут его. Филипп вздыхает и смело идет навстречу всему, что может произойти с ним этой ночью. А знание о том, что происходящее явно будет приятным, будто подталкивает в спину. Ради этого восемью часами сна можно и немного поступиться.Тренер доволен прогрессом, о чем оповещает всех за обедом.- Теперь можете расселяться, как захочется. Но учтите, если дадите слабину, всех верну обратно. Я за вами слежу.Решение к всеобщему удовольствию. Почти.- А может останемся здесь? – без особой надежды спрашивает Мюллер, пытаясь запихнуть вещи обратно в сумку. Он и сам знает, что это будет выглядеть, по меньшей мере, странно и не ждет ответа. Все равно окажутся в отдельных номерах.Ламу скучно в одиночестве. Скучно и совсем не спится. Совершенно по-детски хочется взять подушку и одеяло и пойти в соседний номер, но он ведь давно не ребенок. От стука в дверь он вздрагивает, некому заявляться так поздно. За дверью стоит Томас, сна ни в одном глазу, ежится и потирает руки. Капитан пускает своего подопечного в номер без слов, кажется, не один он этим вечером не может заснуть.- Ложись, - отвечает Фил на невысказанную мысль позднего гостя. Тот слегка оживает и быстро забирается под одеяло, словно боится, что время столь щедрого предложения истечет. Он ложится рядом с Мюллером, не касаясь, но ощущая исходящее тепло, и вспоминает, как уже чувствовал подобное, когда спал на его плече в самолете. Тело невольно расслабляется, глаза закрываются, дыхание выравнивается, Филипп быстро засыпает. Томас же еще долго смотрит в потолок, пока спящий вдруг не начинает шевелиться и не прижимается неосознанно к его боку. Это действует лучше любого снотворного.