Бонус. Без названия. Томас Мюллер. (1/1)

От автора: у меня не работает половина клавиатуры, так что заранее извиняюсь. НЦы опять не вышло. В работе еще примерно два бонуса. Вы по-прежнему вдохновляете меня своими отзывами.***Отмечать собрались все, но в итоге большая часть товарищей уже разбежалась по своим делам, остается человек шесть разной степени трезвости, продолжающих потреблять пиво, травить байки и пошлые анекдоты. Лам, поначалу собиравшийся только приглядеть за ними, уже пьян, улыбчив сверх меры и виснет на Томасе, который, к слову, все еще сидит на первой кружкой и прекрасно понимает, что если выпьет больше, то упустит шанс невозбранно потискать своего любимого капитана.Время за полночь и чтобы встать завтра хотя бы к обеду, нужно расходиться, Мюллер перехватывает друга за талию и тянет на выход.- Пойдем, я отвезу тебя домой.- Дома скучно, - дуется Филипп, цепляясь за него в попытке устоять. Сознания алкоголь не туманит, но вот голова немного кружится.Томас улыбается, кто бы знал, что нетрезвый Лам ведет себя так раскованно, обхватывает за шею, прижимается, трется носом о плечо, ласковый, словно котенок. Приняв решение по крайней мере сегодня не отпускать товарища, он везет того к себе домой. В машине Фил немного затихает, огладывается по сторонам, держась за ремень безопасности.Затащив не сопротивляющееся тело в свою квартиру, Мюллер сгружает его на диван, попутно включая телевизор, и идет переодеваться, соображая, что бы сготовить, если внезапный гость захочет есть. Собственно, об этом он хочет спросить, возвращаясь в гостиную, но слова застревают в горле при виде Филиппа, пытающегося зачем-то расстегнуть рубашку.- Давай я помогу, - он глубоко вздыхает, подходит и начинает по одной вынимать пуговицы из петель. Главное не соблазниться этой доверчивостью. – Ты есть не хочешь?- Нет, только если воды попить.- Хорошо, - закончив, Томас сбегает на кухню, радуясь просьбе одноклубника. Возвращаться тяжелее, он видит, что тот уже избавился от рубашки и тянет руки к вожделенному стакану. Пьет Лам не слишком аккуратно, жадно, вода течет по подбородку и шее, он стирает ее руками, взгляд Мюллера жадно следует за этими движениями, он тянется следом, отбирая стакан и отставляя его на пол, укладывает своего нетрезвого друга на диван, тот не сопротивляется, даже когда остался в одном белье. Диван очень узок, пару раз Томас едва не падает на пол, а про себя радуется, что тело под ним такое компактное. Чтобы раздеться самому, приходится встать, Филипп всячески мешает, улыбается, тянет руки, чтобы дотронуться, а стоит вернуться на диван, как он тут же прижимается, заставляя сердце частить. Не долго, но он позволяет себе полюбоваться на своего капитана, сидя на коленях между его ног. Часто вздымающаяся грудь, раскинутые в стороны руки, трогательная улыбка на приоткрытых губах и, конечно же, алеющие скулы. Жаль, что нельзя сделать фото, слишком рискованно с их-то жизнью и друзьями.Но упускать момент нельзя, Мюллер склоняется над ним и целует, раньше ему редко доставались такие ласки и это нужно исправить. Сцеловывать улыбку Лама приятно, прижиматься к его обнаженной кожене менее приятно, он может долго этим заниматься, но тот уже ерзает под ним и жаждет продолжения. И как такому отказать?Алкоголь в крови немного приглушает ощущения, Филипп чувствует только как его заполняют изнутри и это чувство сдавливает грудь, мешая дышать. Еще он слышит ласковый, но сбивчивый шепот Томаса, ему сейчас тоже хорошо, о чем свидетельствует выражение блаженства на лице. Вздохнуть полной грудью получается не сразу, лишь после первых движений его немного отпускает. Теперь можно насладиться неторопливым скольжением и скрипом дивана, удовольствием, не ярким, но глубоким. Медленно, но верно оно нарастает, заставляя Филиппа подаваться навстречу, всхлипывая и желая получить чуть больше. Партнер будто бы чувствует это, начиная двигаться чуть быстрее, чуть сильнее, добавляя прикосновения пальцев. Этого хватает обоим. С тихим стоном Мюллер почти падает на него, в последний момент удерживаясь на вытянутых руках, тянется и целует ярко-алые губы. Ламу немного тяжело, но он отвечает. Вздохи становятся все тише и реже, парни успокаиваются, расслабляются, капли пота испаряются с кожи, заставляя ежиться от холода.- Ты как? – тихо спрашивает Томас, но ответа не получает, одноклубник уже тихонько сопит под боком, вызывая умиление одним своим видом.Он осторожно переносит Филиппа на кровать, а сам, прихватив подушку и одеяло из шкафа, идет на диван, чтобы не пугать утром своим присутствием в постели. Пусть завтра ему не достанется хотя бы за это.