Правда о Кагами и Аомине. (1/1)

Едва уловимый разряд электричества, который больше чувствуется не кожей, а сознанием, когда Аомине цепляется пальцами за сгиб локтя, окликая Кагами.— Чего тебе? — грубо интересуется тот, останавливаясь и поворачивая голову вбок, чтобы лишь мимолетно поймать взглядом лукавую улыбку. Гладкая и смуглая кожа губ натягивается, обнажая белесый ряд зубов, а темные глаза, с синим проблеском азарта, хитро прищурены. Кагами цвыкает раздраженно при виде этого выражения лица, и поворачивается обратно, намереваясь идти туда, куда шел. Но влажное касание к шее его останавливает.Дыхание едва заметно сбивается, и Тайга сглатывает, скосив взгляд вбок.

Аоминетрется кончиком носа о натянутую кожу на сгибе плеча и отодвигает пальцем ворот влажной после тренировки футболки, лаская открывшийся участок тела языком, отчего Кагами будто снова не хватает воздуха. Любые касания этого дикаря неумолимо находят оклик его тела.Но Дайки потому и славится своей непредсказуемостью, что не предугадаешь его следующие действия.Поэтому Кагами сначала сдавленно кряхтит, когда увесистая цепочка с перстнем впивается в его шею, немилостиво вжавшись в кадык, и только потом оборачивается резко, почти рыча:— Какого черта, Дайки?Но видит лишь довольный оскал с зажатой темной цепью меж белых зубов, слышит утробное урчание и чувствует, как пальцы Аомине впиваются в его кожу сильнее.

И вся злость куда-то исчезает, когда «тигр» видит, как его цепь выскальзывает из желанного рта, скользя металлом по губам «пантеры». Да, и его, и Дайки можно приравнять именно к этим двум хищникам.Тайга сжимает губы, осматривая спокойное лицо парня, и больше ласковое, чем оскорбительное «дурак» тонет в сухом поцелуе.Он касается пальцами смуглой шеи Дайки, чуть взлохмачивает темные волосы на затылке, и позволяет чужим губам почти нежно касаться его собственных жестких губ. Это было бы нежно, не будь перед ним Дайки.Но Аомине рядом с Тайгой тоже почему-то теряет всю свою звериную настороженность, а потому не ожидает того, что эти самые приятно-щекочущие касания к затылку могут смениться грубой хваткой сильных пальцев.— Вот же придурок. — Шипит Тайга сквозь зубы, вжимая лицо брыкающегося Дайки в свой торс.И эти минуты близости остаются сугубо между ними. А для только вошедших в тренировочный зал ребят они оставляют вечные срачи и драки.И, обзывая друг друга, поливая грязью, доказывая свою силу через баскетбол, доходя почти до драк, – они будут смотреть в глаза друг другу. Ведь только там можно увидеть правду. Ту правду, которую знают только они.