Глава 27 - Решение принято (1/1)
16ое число месяц девятыйДорогой мой импровизированный дневничок, пишет тебе (а точнее сказать, в тебе) несчастный измученный репетициями Я. У которого уже не осталось ни сил, ни желания, ни обычной даже уверенности, что то, что я делаю, нуждается быть сделанным.Поймите меня правильно – я знаю, что хочу вернуть Тен, но совсем-совсем не уверен, хочет ли она быть возвращенной, нуждается ли она во мне – или она уже давным-давно перевернула новую страницу, и любое воспоминание обо мне вызывает в ней чувство раздражения. Потерянный и одинокий последние дни я отчаянно бренчал на гавайской гитаре, учил слова, завывал по ночам так, что собака наших соседей уже пару дней посматривает на меня как на дурака – но так и не мог понять, стоит ли мне продолжать. Время от времени я твердо решал поговорить с ней, одевался, шел к ее дому – но у самых ворот делал вид, что прохожу мимо – и действительно проходил. И не надо сейчас называть меня трусом – что бы вы сделали на моем месте, после того, как вас застукали целующимся с неоперившейся школьницей? Вот-вот…До фестиваля ровно четыре дня, а я все еще не мог прийти в себя. Ухудшали мое состояние пацаны, которые уже третий раз за сегодня дерутся из-за костюмов. В центре ринга (моя комната) Саске и Гаара, рефери вихрастик, а Ино уже объявляет начало нового раунда, сверкая голубыми глазами. Молчаливая с недавних пор Сакура скромно наводит порядок на моем столе, Хината помогает ей, а Чоджи время от времени проверяет не нашли ли она залежа конфет или пачку чипсов. Можно бы, конечно, выгнать их всех, но с ними даже лучше – отвлекают от собственной чугунной головы, да и успехи в музыке они делают гораздо больше и чаще, чем я: уже спокойно наигрывают все опенинги из, как назло, любимых аниме Тен да и серьезнее они стали точно. Я же, разрываясь между театральной постановкой и концертом, все еще чайник полнейший. Как недавно заметила Конан, я даже задор свой первоначальный потерял.- Раунд Три! – звонко смеется Ино, и я чувствую, что больше не могу выносить приступ их юношеского оптимизма, и без того уже чувствую запах свежей сдобы, а значит, на ужин они останутся у нас. Дурья я башка, начинаю уже сторониться своей малышни, идиота я кусок. Чтобы не влезть к ним в драку и не выдать себя, я выхожу на балкон, кутаясь в мамин кардиган – с балкона мне особенно хорошо виден дом, мимо которого мы любили проходить с моей девочкой, оттуда на нас всегда пялились Шикамару и его отец, а его мама иногда выходила поболтать с нами. Приступ внезапной тоски заставил меня истерично ржать – ну вот бывший боксер становится похож на ванильную глупую девочку, будь я неладен. В комнате снова слышен счастливый смех моей детворы – но мне, правда, больше совсем нечего желать от них. К черту все, выступим, сорвем зал – а что будет дальше?! Вдруг она так же улыбнется и останется мне всего лишь одноклассницей?- Канкуро-семпай, ты не занят?Сказать, что я удивился – значит не сказать ничего. Плюшка полетела с балкона прямо на голову проходившему мимо соседскому псу, а мамин кардиган поверх домашних шорт полетел прямо ей на плечи. Ксо, я же просил Сакуру больше не подкрадываться ко мне, так и до инфаркта недалеко – однако стоило мне увидеть ее расширенные от удивления зеленые глаза, все мое недовольство угасло. Все-таки я недавно твердо решил нести за нее ответственность, даже если она ей не требуется. А она, видимо, нуждается в моей поддержке – достаточно только посмотреть на дрожащие ее пальцы.- Я не помешала?- Да нет… Садись… - я показываю ей на маленькое детское креслице, в котором сидел маленький Гаара, пока мы с Темари делали уроки или бесились, воспоминания снова захлестнули меня, - Тебя кто-то обидел? – я заметно напрягся.Она поспешно замахала руками и неловко рассмеялась- чувствуется, что ее больше смущает, чем радует моя защита. В руках у нее полностью исписанный блокнот со словами нашей песни и расчетами. Все в этом доме знают, что после фестиваля я собираюсь вернуть себе Тен – Сакура знает об этом не хуже других, но радости, скорее всего, это ей не приносит. Она старается, очень хочет помочь мне, но какая же я все-таки скотина, что заставляю ее видеть все это.- Прости… - неловко говорю я, - Прости меня… - и мы оба понимаем, что она пришла сюда с очередной попыткой вернуть себе мое расположение, но дружба моя ей без надобности и причиняет боль. Она засмеялась, в глазах блеснули слезы – или мне все показалось… Большойзапачканной чернилами ладонью я погладил ее.- Все хорошо будет, Канкуро-семпай! – улыбается она, сжимая мою ладонь в двух своих ладошках, - Думаю, она тебя… и меня обязательно простит!- Эй ты! – нервный оборванный окрик разрывает тишину на части, - Может, наконец, уберешь от него свои наглые руки, а?Конан смотрит на нас как на сами знаете что, увлеченный собственными мыслями я совсем забыл, что она должна была привезти мне новенькую гитару на выступление. Ее машина приветливо сигналит мне фарами, но сама девушка явно чем-то недовольна. Ксо… Ну что я опять сделал? И только сейчас я, наконец, замечаю, что довольно крепко прижимаю Сакуру к себе, пока моя рука покоится в ее руках, практически на ее груди.- Я к тебе обращаюсь… - красивые глаза сужены, а взгляд, брошенный на несчастные розовые косички, не предвещает ничего хорошего, - Или вы забыли, зачем мы все это затеваем, а?Остается только ждать, когда она поднимается к нам наверх и потихоньку проводить смущенную и расстроенную Сакуру до дверей, пока к импровизированной драке в центре нашей комнаты не прибавится еще одна – судя по взгляду Конан, серьезная.- Почему ты так к ней, а?- Ты тупой?Вопросом на вопрос – но выражение ее холеного лица не предвещает ничего хорошего. Когда Конан злится, она теряет свой внешний лоск и напоминает мне мою собственную сестру, Тен, Карин – всех девчонок нашей школы, в конце концов. Конан разгоняет малышню, ставит гитару на постель с таким стуком, что мама вздрагивает внизу.
- А если бы мимо проходила бы твоя Тен? Чтобы ты тогда ей сказал, а?- Можно подумать, тебя это прямо так уж и задело… - ворчу я, но тут же осекаюсь.Конан смеется, разглаживая развешанные на вешалки костюмы для выступлений ребятни, мельком бросает взгляд на ноты, прикидывает в уме расчетную таблицу – и только потом, не глядя мне в глаза, бросает:- Задело, да.- Но… Мы же вроде все решили… - пытаюсь найти я слова, - И с Сакурой у меня ничего нет!- Это у тебя, - уточняет она, - А у нее с тобой есть. И много чего. И потом я помогаю тебе, не потому что хочу, чтобы ты был с Тен. Я хочу, чтобы ты был счастлив. Но эта мелкая девчушка в список того, что тебе нужно для счастья, не входит. Прекращай уже! Сначала Сасори-кун, теперь ты…Я начинаю злиться, какого черта Конан отчитывает меня, как младенца – но она уже молчит, любуясь моим раздраженным лицом.- Неужели ты правда думаешь, что она любит тебя? – спокойно спрашивает она, - Она такая маленькая, да через год у нее в голове будет еще триста восемьдесят четыре мальчишки помимо тебя.- Я буду этому только рад! – бурчу я, - Какая муха тебя укусила? Я успокаивал ее, всего лишь.- Лучше тогда меня успокой, - она вздыхает и смотрит прямо мне в глаза, - Ты же у нас самый добрый…Внезапно в моей памяти появляется до ужаса знакомая мне картина: Конан танцует со мной, целует меня, потом возвращает мне мой кошелек, появляется в самые странные моменты моего лета, навещает меня после того, как я побил ее брата, предлагает свою помощь, улыбается… Неужели она все это делает не просто так, а с какой-то целью?.. Неужели… Неужели?.. Неужели!- Конан… Ты что…- Ничего, - улыбается она, - У меня к тебе НИ-ЧЕ-ГО, понял, Канкуро-семпай? – передразнивает она меня, - Идиота ты кусок.- А я вот как раз сейчас думаю, - вырвалось у меня, - Нужен ли я еще Тен…Я встречаюсь со взглядом ее красивых глаз, ловлю ее улыбку и понимаю, что, возможно, совершаю самую большую ошибку в своей жизни, стараясь не замечать ее таких выраженных чувств.- Нужен, - хмурится она, - Скорее всего нужен… А если и нет… Тогда…- Тогда мы с тобой еще раз сходим в караоке, - улыбаюсь я, - После того, как я морально умру.- Заметано, - она пожимает мою горячую ладонь, - Но ты постарайся через четыре дня выступить лучше всех. И еще… Если ты сейчас извинишься передо мной, я убью тебя этой самой гитарой.Спустя два дня, переживая финальную репетицию, я, наконец, теряю свои последние сомнения. Если Тен я больше не нужен – значит, так тому и быть. Но выступить прекрасно я просто обязан. Ради нее и себя, ради малышни, ради мамы и всех. Ради Сакуры. Ради Конан. Ради двух самых прекрасных девушек на земле. Только двух ли?..- Семпай, - лениво говорит мне Киба, - Завтра на фестивале будет моя сестра, поэтому давай выступим лучше всех, а то она говорила, что очень соскучилась. По всем. Нам.