Часть 4. (1/1)

Прошла неделя…Думаю, из меня вышел неплохой ?адаптер?! Макс уже почти всех знал, ему приветливо улыбался весь класс. Добрый десяток девчонок уже положили на него глаз, но тут я уже не причём.В субботу после уроков Макс предложил погулять, сказав- Познакомлю тебя со свитой. Да и разговор один есть…Я согласился. Не смотря на то, что Макс был богатеньким сынком, с ним было приятно пообщаться, он знал много интересного, был весёлым, любил шутки и анекдоты. Мне нравилось с ним общаться, хоть и до сих пор меня не покидало ощущение, что он знает обо мне много больше, чем я рассказываю. Я часто замечал у него в глазах это огонек, которого я уже начал побаиваться. И как он не старался, скрыть его он не мог.Я думаю, в субботу он всё сам объяснит, а в идеале – ещё и извинится. Так что волноваться нет смысла.И всё бы ничего, да Скворцов выздоровел!Первым что он сделал, придя в школу, это совершил повторное признание, очевидно считая, что с первой попытки я не понял. Следом он, видно набравшись храбрости, потребовал ответа, буду ли я с ним встречаться. Я не имею ничего против него, честно.

Скворцов – парень видный. Высокийшатен, глаза серые, ясные, добрые.Хоть он и из не очень богатой семьи, но одевается прилично, со вкусом. Очки, которые он всё время поправлял указательным пальцем, придавали ему какую-то элегантность и завершённость образа. Но, как я уже говорил, я не гей, мальчиками не увлекаюсь, поэтому хотел мягко ему объяснить ход моих мыслей – вдруг ещё и друзьями останемся? Но не успел я ему ответить, как он начал тираду, затянувшуюся на все двадцать минут перемены.- Я понимаю, что ты, скорее всего, не любишь меня, - начал он и тут же попал в точку – наверно, считаешь педиком и не человеком – ?какой молодец!? - заметила гомофобность – но ты пойми меня! Я люблю тебя! И если ты можешь принять меня, я сделаю всё, чтобы ты меня полюбил! – заметив мой испуганный взгляд, добавил – в меру моих сил и приличий, конечно же! Я не отступлю,я готов на всё ради тебя! Просто прими меня, я не буду в тягость, обещаю! Я буду тебя слушаться! Я стану твоим другим и рабом одновременно! – чего-то его понесло – можешь делать со мной что захочешь, только прими меня! –он облизнул губы, в его глазах явно прочиталось то, что он хочет, чтобы я с ним делал.Ненавижу эту похоть!Всё это время он почти незаметно прижимал меня к белой плиточной стене школьного туалета.Я разозлился не на шутку. Резко отпихнув его в сторону, я направился к выходу, но он схватил меня за руку и потянул к себе.- Пусти, педик недоделанный! – грубо крикнул я и понял, что меня уже не остановить. Я повернулся к нему лицом, подошёл в плотную, и понизив голос продолжил – Я ненавижу таких как ты! Похотливое существо! Вы - позор этого мира! Ненавижу вас, педики! Чтоб вы все сдохли!Я развернулся к выходу с намерением уйти, изо всех сил сжимая кулаки, чтобы не дать своей гомофобности воли и не надавать Скворцову под дых.- Но ведь…Твои отцы… - только и смог пролепетать Скворцов.Нет, он сегодня дождётся!- Не смей сравнивать себя с моими отцами! – я бросил на него испепеляющий взгляд через плечо и вышел, громко хлопнув дверью.На выходе из школы меня поджидал Макс.- Эй! – приветливо крикнул он, и схватил меня за плечо. Я резко развернулся, замахнувшись на него. Я бы попал, но он в последний момент ловко увернулся.Я не хотел его ударить, нет. Просто я хотел ударить кого-нибудь. И всё из-за Скворцова!- Ты охренел что ли?! Чего творишь?! – заорал Макс больше от неожиданности, чем от испуга или злости.Бывают такие моменты, когда девочки жалеют, что они не мальчики. Я слышал, это даже не моменты, а целый переходный возраст. В такие периоды они ещё обычно увлекаются новомодным японским гей - порно, или, как они его называют, яоем. Я пару раз видел, как девчонки, сидящие передо мной на истории, хихикали и вздыхали над какими-то комиксами про поваров - геев. Помню, я тогда ещё подумал, что японцы хоть и умные, но такие извращенцы… Так вот, иногда у меня возникает чувство зависти девчонкам. Любая порядочная девчонка сейчас бы обняла Казенного и зарыдала на плече.Только не подумайте, что я хочу обниматься с Максом! Нет, просто у них всё так просто – поплакал, отпустило. А вот мне прямо сейчас нужно было кому-то вмазать!Макс всё ещё держал одну мою руку, поэтому я постарался ударить его второй. Я ни о чём не думал, просто бил. Мне было плевать, что Казённый может сломать мне руку, что я пытаюсь ударить невиновного натурала, было всё равно, что второй удар получился как у девчонки – сверху вниз и не кулаком, а ладонью.Естественно, Макс просто схватил меня за вторую руку. Теперь он держал обе мои руки, обеспокоено разглядывая моё лицо. Его карие глаза смотрели прямо в меня, принизывали насквозь. Он как будто пытался вытянуть мою душу, чтобы лично проверить, что со мной случилось. Я лишь одарил его бешенным, злым взглядом и попытался вырваться.Мне показалось, что в этот момент разозлился он. Он пошире развёл мои руки, как будто освобождая себе пространство для чего-то...