Часть 7 (1/1)
Блондинка осторожно отпустила руку любимого и двинулась навстречу огромной тени, бормоча про себя слова. Они сами приходили ей в голову, а здоровая рука зачем-то выписывала кресты в сторону чудовища.- Едааа! - крик зверя-человека нарушил тишину, вырвав девушку из этого странного состояния, и она остановилась, а через полсекунды острые зубы вонзились ей в плечо. Слезы градом потекли из голубых глаз. Никто не спешил на помощь - они остались только вдвоем.
- Красавица и чудовище... Почти как в сказке, - пробормотала Клавдия прежде, чем чудовище вновь вонзило свои зубы и с остервенением замотало головой.Визг девушки заглушал все другие звуки. Ее тело беспомощно следовало за челюстью напавшего. А потом, не выдержав, она просто упала, оставив в зубах людоеда приличных размеров кусок своей плоти.
Валю раздражал крик, он захотел поскорее уже с ней покончить. Когда она без сил упала к его ногам, он склонился к девушке и погладил ладонью по волосам.- Вкусно...Зубы сомкнулись на горле, и Валя начал пить горячую красную воду, небольшим фонтаном вырывавшуюся из следов от его зубов. Весь перепачканный кровью, он довольно скалил окровавленные клыки, любуясь на доставшийся ему по праву десерт.Он давно не испытывал такого восторга. Эта девушка была совсем не похожа на его предыдущие жертвы - вкусная, мягкая и ароматная.
Музыкант открыл глаза и взглянул в голубое небо, просвечивавшееся сквозь пытавшиеся скрыть его ветви деревьев. Солнце уже выглянуло и освещало землю.Парень попытался вспомнить, что же произошло прежде, чем он уснул, но в голове появилось лишь то, как они распивали пиво в шалаше, пели песни и смеялись. Но отчего же так сильно болит все тело? Он осторожно пошевелил одной рукой, затем второй. Убедившись, что как минимум руки его слушаются, Нерон попытался поднять голову. но тут же отказался от этой попытки, так как все поплыло перед глазами и начало темнеть. Сознание он все же не потерял, но думать стало тяжелее. Нерон так и пролежал еще минут десять, не думая, не шевелясь. Потом в голове возник следующий вопрос: "А почему я на улице, а не в палатке?". Предположив, что все так напились, что были уже не в состоянии поставить палатку, а в шалаше все не поместились, он отбросил эту мысль, но на ее место пришла следующая: "Где Клавдия?". Никого, лежащего у себя под боком, он не ощущал. Решив, что девушки все спят в шалаше, он вновь успокоился и предпринял новую попытку приподнять голову. Поборов тошноту и головокружение, парень чуть приподнялся, опершись на локоть, и в ужасе закричал.Аня очнулась на дощатом полу, что тут же привело ее в замешательство. Не успела она подумать о чем-либо, как перед ее взором прошлись фотографии недавних событий. Да, это выглядело именно как фотографии. Все тело болело и снаружи, и изнутри. Она вновь пережила тот ужас и сжалась к комок, ощутив, что на ней все так же нет одежды, а ногу пронзила острая боль. Коснувшись голени, Анна с трудом поборола тошноту - пальцами наткнувшись на собственную сломанную кость, торчащую из ноги.Вновь пришла паника - то чувство, от которого она пыталась избавиться много лет. Хотя нет, это не совсем то чувство. Раньше ее мучили приступы беспричинной паники. А теперь причина была очевидна. И тут уже никакой психолог не поможет.Девушка скулила словно собачка, лежа посреди комнаты, когда Валя торжественно вошел в дом, неся в одной руке кусок алого мяса, а во второй - маленький букетик полевых цветов. Что девушка жива, он понял еще там, у пепелища, но добровольно идти она не хотела, и ему пришлось ее немного успокоить. Он и не ожидал, что это немного затянется на целый день.
Пока девушка была без сознания, он успел внимательно изучить ее. Но во время изучения произошло что-то непривычно странное, новый голод, непохожий на тот, к которому он привык за эти годы. И инстинкты сделали свое дело - Валя получил невероятное удовольствие в лежащей без чувств девушке. Именно после этого он и помчался добывать ей еду, а по пути еще и цветов нарвал, выловив из детских воспоминаний, что двуногие самки любят цветы.Марк очнулся от сильного удара по щеке. Отрыв глаза, он начал оглядываться по сторонам, не замечая перед собой совершенно ничего - абсолютная темнота. Сплошная, нерушимая темнота.Губы пересохли, хотелось пить. Но больше всего брюнет хотел понять, почему вокруг так темно. Сердце бешенно колотилось, оглушая его собственным стуком. Он чуть дернулся, выставил вперед руки, во что-то уткнулся и резко отдернул их назад. И вновь пощечина.- Марк, Марк... Это же я, Нерон!Брюнет вновь закрутил головой, пытаясь разглядеть друга.- Где ты?Он почувствовал как кто-то крепко взял его за руки и попытался вырваться.- Марк... Только не говори, что ты ничего не видишь!