Day 11. Angst (1/1)
Он никогда не замечал какой глубокий след оставили в нем эти два года беспрерывных боев. Он изменился и очень резко. Глядя на себя в зеркало, он не узнавал того, кого видел в нем. Кто-то чужой бесконечно безумный и злой смотрел на него с другой стороны, прожигая бездушным циничным взглядом.Война пробралась в самое его естество, он жил только ей последние полгода и не желал ничего более. Голоса в голове требовали возмездия, справедливости и смертей. Кровь, пролитая на поле боя, впиталась в его кожу. Металлический привкус не сходил с языка. Одежда пропахла потом, огнем и грязью.Он практически не спал, лишь урывками, отключаясь на пару часов. Не знал покоя и отдыха, вечно на ногах, вечно над схемами и картами, вечно на военных советах. Еда на вкус казалась безвкусной и пресной, и затолкать в себя ее было весьма проблематично. В глазах застыла смертельная обида, лишь в пылу битвы сменяющаяся безумной ненавистью. Лицо превратилось в непроницаемую холодную маску, изредка сменяющая безумным оскалом.Война струилась по его жилам, ненависть клокотала в его груди, холод охватил его душу. Обагренные руки раз за разом крепко сжимали меч и посох, без единого колебания наносили смертельные удары по врагу. Голос без колебаний отдавал приказы и выкрикивал смертельные заклинания. Разработанные планы и натренированные солдаты истребляли противников пачками, заставляя его чувствовать изощренное удовлетворение от стенаний и предсмертных криков.Война стала не просто способом освобождения его народа, а способом достичь собственной вендетты. Он давно уже не воевал. Он вел охоту на своих врагов.Солдаты искренне верили в его идею свободного королевства, видя как он не жалея себя сражается на передовой вместе с ними, и преданно шли за ним, безоговорочно посвящая свои жизни ему. Генералы поддерживали и помогали, веря в его высокие моральные устои, видели в нем лидера и стратега, за которым шли не раздумывая. Противник же видел в нем угрозу, которую необходимо было устранить любой ценой и в самую первую очередь.Но никто кроме него не видел, что он давно сгнил изнутри.Он и сам не видел до этого момента.Финальное сражение завершилось. Они победили. Война закончилась. Последний противник - предатель, что полгода назад вероломно отдал его на растерзание врагу, лежал в луже собственной крови прямо перед ним. Предатель хотел сбежать под шумок через черный ход, однако не предвидел, что его он будет искать лично, отделившись от отряда и выловив его в тени спасительного коридора. Солдаты на улицах освобожденного города ликовали, гул голосов перемешивался с радостным перезвоном башенного колокола и оглушающим грохотом победных залпов. Но он ничего этого не слышал. В миг, когда бездыханное тело упало на пол, все звуки исчезли. Голоса в голове замолчали. Жгучая ненависть, что выжигала его сердце, погасла.Стало ужасно тихо и пусто в его душе. На тело накатила волна усталости, адреналин выветрился из крови. Меч выпал из рук, а колени сами собой подогнулись.Ему стало страшно, по настоящему страшно. Его трясло, воздуха критически не хватало, глаза застилали слезы.Смотря в собственное отражение в лезвии меча, он наконец увидел не того незнакомца, что смотрел сквозь него, но настоящего себя - напуганного собственными поступками, мыслями и желаниями мальчишку, что слишком рано повзрослел и слишком быстро отдался безумию, которое в один короткий миг оставило его один на один с пугающей реальностью. Пелена спала. Взгляд прояснился.Он чувствовал как вес всех грехов, всех смертей и всех решений тянул его к земле. Сердце, до селе молчавшее, кровоточило вновь, заставляя его обливаться горькими слезами. Он предал все чем дорожил, забыл все заветы матери и наставления отца, оставил тех кто был ему по настоящему дорог. Он убил в себе все самое лучше: сжег все принципы и идеалы из-за болезненного предательства, заковал сердце в лед из-за гибели дорогого существа, дал волю гордыне и ярости.Убивал. Казнил. Пытал. Уничтожал.Истошные крики агонии... Звон металла... Вибрации земли от взрывов... Всполохи алого пламени... Хлюпанье отсеченной плоти...Кровь, кровь, кровь.- Что же я наделал? Это все... и вправду сделал я?На этот вопрос ему никто не ответит, потому что подле него никого не осталось.