Часть 3 (1/1)

Танарэс вышел из кабинета Санаду, раздумывая над задачкой, простой и сложной одновременно: как убедить королевскую драконью чету из Нового Дрэнта слегка видоизменить план вывода Неспящих из тени на символический свет — символический, потому что солнечного света проклятые твари не переносили. Поговорить с Риэль Элоранарр явно ему не даст, а жаль — несмотря на всю ершистость королевы, договориться с ней было бы проще. Она ненавидела вампиров, но умела прислушиваться к здравому смыслу. Танарэс вспомнил время, когда и сам подумывал о переходе в иную форму. Его не интересовали сила, выносливость, скорость — то, что делало высших максимально подобными Нергалу, не богу, но божеству, осмелившимуся оспорить волю богини. Нет, Танарэсу было достаточно собственной силы и собственной вечности. Нематериальная форма привлекала его надеждой о потере тех чувств, что все еще плескались в глубине его души. ?Если эта душа была?, — с усмешкой подумал он.Видимо, какие-то осколки души все же имели место, иначе он не чувствовал бы эту тоскливую, скулящую внутри боль от ежедневного осознания вины. Одиночества. И бессмысленности.И уж точно не почувствовал бы ничего, увидев, как в разномастной толпе спешащих куда-то студентов мелькнули волнистые серебристые волосы: тонкая невысокая фигурка недавней знакомой эльфийки проскользнула впереди, словно тень. И Танарэс вдруг развернулся, прямо перед выходом из Академии и пошел за ней. ...пошел, совершенно не понимая, зачем.Ему только показалось, что она была частью толпы. Подойдя ближе, Танарэс, со свойственной ему проницательностью понял: девушка шла сама по себе. Настороженная, сердитая, опасливо поглядывающая по сторонам, она очень скоро отделилась от случайных попутчиков и пошла по одной из многочисленных извилистых тропинок внушительной территории, окружавшей центральный академический корпус. Танарэс умел ходить совершенно бесшумно. Ни один камень не скрипнул под его сапогами, ни одна травинка не колыхнулась — и даже чувствительная от природы эльфийка не заметила присутствия преследователя, погруженная в собственные, очевидно, безрадостные мысли.Идти за ней казалось правильным. И вместе с тем настолько абсурдным, что Танарэс мог бы заподозрить ментальное воздействие — не будь он уверен, что в Академии, находящейся под присмотром Санаду, ни один менталист не позволит себе лишнее, А сам Санаду не самоубийца — пытаться внушить что-либо архивампиру, равному ему по силе.Да и зачем?Шум в кустах он услышал задолго до девушки, задолго в его понимании — за пару бесконечных секунд. Он мог бы уже оторвать головы тем двоим, одновременно натянувшим арбалеты, так, что эльфийка даже не заметила бы этого, но убивать кого-либо в стенах Академии без позволения Санаду показалось Танарэсу неприличным. Поэтому он ограничился тем, что выдернул ошеломленную девушку из-под линий полёта арбалетных болтов, а тысячную долю мгновения спустя отправил стрелявших в глубокое, но безобидное беспамятство.Он снова встретился с ней взглядом — карие глаза непривычно контрастировали с серебром волос. — Разве у эльфов бывают карие глаза? — Танарэс понял, что задал вопрос вслух только тогда, когда девушка неожиданно ответила ему:— Я полукровка.Что ж, это многое объясняло в ее не самой типичной внешности. Однако...— Это достаточная причина для покушения на убийство?Он все еще придерживал ее за плечи, и это тоже казалось... естественным. Правильным. Говорят, что невольные симпатии или антипатии вампиров основываются на том, каков персональный вкус крови того, на кого эти симпатии и антипатии направлены. Что ж... гипотетически у этой девушки должна быть самая вкусная кровь из всех тех, что он встречал за последние десятилетия.Гипотеза, которая никогда не будет проверена опытным путём.Девушка вывернулась из его рук и отступила на шаг, оглядывая нежданного спасителя с головы до ног. Она не истерила, не кричала, наоборот — неожиданно успокоилась, и даже это нравилось Танарэсу. Звучит странно, но ему нравилось в ней всё. — Вы вампир?— Да, — он знал, что в эльфийской резервации к представителям Лунной Федерации относятся, мягко говоря, плохо. Подобное отношение выдавало побежденных. Вампирам до эльфов дела вообще никакого не было. Но эта девушка — полукровка. Ее отец или мать человек. Возможно, она лишена таких предрассудков. — Вы здесь... учитесь?Ему стало смешно, хотя и не настолько, чтобы улыбаться — в отличие от Санаду, Танарэс считал улыбку ненужной роскошью. Но он уже забыл, что со стороны его можно принять за юношу, слишком уж отличались привлекательный и юный внешний вид с внутренним содержанием. — Нет. — Преподаете?— Нет.— Тогда...— Я оказался здесь случайно. В Академии — по делу, которое не имеет к вам отношения, а здесь, с вами — совершенно случайно.— Они... — девушка неопределённо кивнула на двух все еще лежащих на тропинке молодых мужчин, один из них был человеком, второй, судя по всему, оборотнем. — Живы?— Да. Придут в себя через полчаса.— Хорошо, — с явным облегчением сказала девушка. — Спасибо. И, повернувшись к нему спиной, побежала вдаль по тропинке....и это всё?!