Глава тринадцать. Первое пророчество. (1/1)

Глава тринадцатая.Первое пророчество.—?Хорошо, я согласен. Что мне нужно сделать?.. —?продолжаем играть роль недалекого дурачка, что безоговорочно доверяет своему Наставнику. Именно так, с большой буквы, и никак иначе.Пусть Хирон и наставник героев, он все такой же, каким и был изначально. А именно?— живой. Всякое живое и разумное существо падко на лесть. Особенно на такую лесть, что само не замечает. Постепенно оно меняет свое отношение к льстецу, а дальше все зависит только от умений кукловода.По хорошему Хирон мне нужен. Именно на этой роли. Но он же мне и мешает. Очень ценный кадр, с приогромнейшим багажом знаний. И к сожалению, этот кадр принадлежит отнюдь не союзной мне стороне. Служба, даже не богам?— смертным. Хирон бессмертен, только пока мир смертных нуждается в его ?услугах? по обучению героев.Что же это может значить? По моим куцым предположениям это нечто вроде продажи души. Вот только согласно мифам бессмертие Хирону даровали боги, но в реальности все выглядит совсем иначе. Боги могут даровать бессмертие, но как боги могут понять, что миру больше не нужны услуги Хирона? Когда все население поверхности планеты очередной раз вымрет?Даже не смешно.Ни капли.Судя по всему, мифы ?слегка? приукрасили реальное положение дел. Хирон продал душу чему-то. Миру, если можно так сказать. В своей первой жизни я видел, да и уж что греха таить, сам строил, выкрученные теории. О том, что у мира есть своя душа.Нечто абстрактное. Невозможное, но в то же время реальное. Ну, насколько душа относится к реальности. Это все лишь теории, но есть вероятность, что у мира есть свой разум. Но не в прямом значении.Словно центральный сервер в огромной, разветвленной, невероятно сложной сети компьютеров. Сервер с полноценным ИИ, что развивается и выстраивает свои алгоритмы поведения. При условии, что такой ИИ не будет контактировать с человеком на ранних стадиях своего развития, его способ и образ мышления будет разительно отличаться от человеческого. Да и скорее всего, у человека не будет таких слов и категорий, которыми можно бы было описать, или к которым отнести происходящие ?мыслительные процессы?.И таким образом, саморазвивающийся алгоритм, что самосовершенствуется с начала времен, без каких либо проблем может нае… обмануть любого обитателя своего мира. И скорее всего, Хирон обречен на вечную жизнь. Когда падут боги. Когда падут все. Ведь даже тогда мир будет нуждаться в героях, не так ли? А то, что герой даже родиться не может?— миру плевать.Но если хотите, то это лишь моя теория. Она построена на догадках и не имеет под собой реальных фактов.Итак, на чем мы там остановились?—?Ты должен подняться на чердак… Да, именно на тот чердак, не перебивай меня! —?оборвал свою речь Хирон, увидев что я было вскинулся с очередным вопросом.—?На чердаке ничего не трогай. Там хранятся опасные реликвии прошлого,?— и видя непонимание на моем лице, продолжил,?— вроде кислоты Гидры, отравленных смертельным ядом мечей, одно прикосновение к которым тебя убьет.Постаравшись изобразить на лице удивление смешанное с… нет, не страхом, с опаской, я кивнул.—?Среди всех вещей, ты должен найти мумию.Я вскинул брови в ?удивлении?.—?Как мумия поможет нам остановить войну?! —?воскликнул я.—?Мумия?— никак, а вот дух обитающий в ней может помочь,?— продолжил Наставник Героев.—?Что за дух? —??никак не унимался? я.—?Дух Дельфийского Оракула. Тот, что давал героям предсказания об их дальнейшей судьбе. Говорят, ему заранее известно, что просящему уготовали Три Сестры.—?Но разве этот дух не… ну как это… не сидит в жрице?—?Раньше так и было, Перси. Дух переходил от одной жрице к другой, но потом что-то стряслось. Дух не смог покинуть тело последней из них, и теперь заперт в высушенном теле.—?Брр… —?передергиваю я плечами,?— не завидую я ему. И давно он так?—?Вот уже больше пятидесяти лет,?— вздыхает Хирон,?— но мы не отчаиваемся, и надеемся, что рано или поздно удастся отыскать новую жрицу.—?Хорошо, я найду мумию… и что мне делать с ней?—?То же, что и все герои в мифах, разумеется,?— и наткнувшись на стену непонимания в моем лице, продолжил,?— задай ей вопрос.—?Как мне остановить войну… Хорошо, Хирон, я попробую. Надеюсь, дух ответит мне, все-таки я не герой из легенд, да и подвиги не совершал…***К люку на чердак меня сопровождала Аннабет. Она же, как я понял, и должна меня дождаться внизу. Встретить и успокоить, в случае чего, как это предполагает старый кентавр.—?… и главное, помни! Хирон сказал ничего не трогать! —?в очередной раз напоминала мне она.С чего бы это вдруг? Я вроде не давал повода сомневаться в собственной разумности… Хотя, это может быть интересно, а главное полезно.—?Да помню я что Хирон сказал! —?отмахнулся я,?— Но ты сама подумай, сколько там всего крутого,?— чуть подумав, мечтательно добавил я.—?Но ведь Хирон сказал!.. —?воскликнула дочь Афины.—?А Хирон ничего не узнает… если ты, конечно, ему не нажалуешься! —?подначиваю я.Аннабет хоть и неплохой стратег, да еще и дочь богини мудрости, но все-таки она ребенок. А дети, как известно, ведутся на такие провокации.—?Да я!.. Никогда! —?и отвернулась. Как ожидаемо. Главное не переборщить, мне нужна преданная союзница, а не невесть кто.—?Вот и договорились,?— тепло улыбаюсь девочке,?— а за это я тебе первой расскажу текст нового пророчества. Хоть Хирон и просил никому не рассказывать, но ты же у нас классный стратег, да еще и дочь самой Афины! Думаю, ты сможешь объяснить мне, что к чему.И глаза перестали метать молнии… От обиды ни следа, только интерес, ну и безуспешные попытки его скрыть. Эх, дети. С ними так легко, но сложно. Выбирать каждое слово… Быть готовым к тому, что твой план может покатиться в Бездну в любую секунду…На самом деле, я уже начал свыкаться со своим новым статусом. Не полубога, а ребенка. Ребенка с сознанием старика, даже по меркам прошлой жизни. Коварного, жесткого, даже жестокого эгоиста, того, чья психика была искалечена еще в детстве прошлой жизни.Помню, как я начал вести дневник, цепляясь за останки (правильно все написано. Прим. автора) своей человечности. Первые записи давались мне нелегко. Попытки сохранить себя хотя бы на страницах, отразились и на самой книге.Потрепанная обложка, желтые страницы… Хрустящая бумага и запах чернил… Текст, написанный постоянно меняющимся почерком, словно записи вело не меньше десятка человек одновременно… Рисунки на полях, а местами слипшиеся страницы, щедро залитые кровью.Книга повидала многое. Она видела все то, что я видел. Словно смотрела моими глазами. Она была отражением моих мыслей. Хранила в себе все мои размышления и рассуждения обо всем. Для меня она была сродни гримуару для волшебника. И именно поэтому я должен был ее уничтожить…Но не хватило сил. Слишком через многое мы прошли вместе. Эта тетрадь, эта книга, этот гримуар, нес в себе частицу моей души. Она стала мне второй лучшей подругой. Не той, что всегда утешит и поможет. Нет. Той подругой, которой ты можешь высказать все о мире, о его обитателях. И о том, какую судьбу ты бы им уготовал.К счастью, она осталась там, в мире, что я отдал на растерзание демонам. Обрек на ужасную гибель каждого человека, обитавшего там. Какой я нехороший, да вот только этот мир уже был обречен. Назревал очередной конфликт, а когда применяется оружие во много раз страшнее ядерного… Никто не уцелел бы.Я всего лишь ускорил процесс, да и сделал это более бескровно. Когда из тебя вырывают душу?— это мучительно больно, да. Но это куда как лучше, чем если тебя разрывают на части. Возможно, я все-таки поступил слишком жестоко, но прошлое не изменить. По крайней мере, на данный момент. ***Если честно, я не собирался бродить по чердаку, да и трогать там что-либо тоже. Детские подначки для детей. Так рождается дружба, настоящая и крепкая. Такая дружба была у меня лишь однажды, еще в подростковом возрасте. О, это было счастливое время. До сих пор меня гложет тоска по нему.Что бы было, если бы я не сотворил этот ужасный поступок? Ведь было столько обещаний… Встретимся на том свете, да? Но вот, взгляни, как все глупо может закончится. Всего одна ссора. Может, уступи я тогда, последний дорогой мне человек остался бы жив. Возможно, я бы не стал монстром в человеческом обличии? А может быть, я смог бы протянуть и ее душу в этот мир. Но было уже поздно.Вспоминаются слова одной мрачной песенки, перевод которой я всегда видел иначе, чем другие:Лишь пять ночей осталось, чтоб найти тебяОдна последняя цель, позаботитьсяТы боишься того, что я могу сотворить, но не бежишьПризраки кричат о том, что я творю,Но дело лишь во мне…Ты моя единственная отдушинаНаша маленькая жуткая история,Лишь началасьЗвучит очень жизнерадостно, правда?На чердаке стояла атмосфера… чердака. Я ожидал большего. Но нет, это был обычный чердак, который есть во всяком доме с односкатной, ну или же двускатной крышей. Чердак, что ничем не отличался от чердаков смертных, в плане чистоты и обилия хлама, конечно же.Возможно, здесь и есть нечто стоящее поисков, легендарные артефакты прошлого, крестражи Волан Де Морта, кружку мастера Макарова, и протектор Скрытого Листа. Но какой мне от них смысл?Говоря о смысле, я пытаюсь донести мысль о том, что мне нужно всего добиваться самому. Мой меч, Анаклузмос, сам по себе тот еще чит. Чего стоит только его привязка к хозяину, а уж о том, что это один из сильнейших мечей во вселенной, созданной Риком, и говорить не стоит.Да, я уже говорил, что собираюсь рано или поздно перековывать Анаклузмос, но произойдет это еще нескоро. Очень нескоро. Изучить множество древних рун, узнать секреты кузниц циклопов… Это займет много времени. Не один год.В отличие от канонного Перси, я вижу свой путь в этом мире. Свое место, так сказать. И я понимаю, что здесь места мне нет. И как только я получу все что хотел, я отправлюсь дальше. Вперед, в другие вселенные. Новые знания, новая сила.Прохожу мимо полок, на которых лежат какие-то ветхие, с пожелтевшими от времени страницами, книги. Заросшие паутиной, покрытые пылью, и скорее всего, не выдержавшие проверку на прочность самим временем.Проведя пальцем по одному из стеллажей, морщусь?— кожа покрыта ровным слоем черной грязи. Какой позор. И это место где обитает дух Дельфийского Оракула? Да на его месте я бы уничтожил самого себя, чем находился бы здесь дольше необходимого.Спустя еще несколько рядов пыльных реликвий минувших времен, я наконец замечаю источник слабого света. У полузанавешенного окна, стоит древний стул… или это табурет?.. Не суть важно. Данный образец мебельного искусства явно видал лучшие времена, как и та, кто на нем восседает.Как только у Рика язык повернулся назвать ЭТО?— вместилищем для духа. Скелет, обтянутый кожей, на который нацеплено украшений столько, что после их продажи денег бы хватило на содержание всего Лагеря в течении нескольких лет, а также на капитальный ремонт большого дома.Что за бред происходит в этом мире?!Приближаюсь к труп… тел… вместилищу духа очень осторожно, я помню его любовь к мистике и видениям, и повторять судьбу полубогов не горю желанием. Но тут меня прервал шепчущий, шипящий голос:—?Зачем ты пришшел, мертвый сстранник? У тебя нет сссудьбы, ты чужшшд этому миру и он отвергает тсебя…—?Великий дух, позволь мне всего один вопрос, прошу тебя. Ответь, дозволено ли мне исполнить пророчества, что Судьбы уготовали прежнему владельцу этого тела?—?Пророк? Тебя посещали видения? —?внезапно заинтересовался зеленый дым,?— Я могла бы попробовать…—?Нет! —?воскликнул я,?— Не раньше, чем Аид снимет с тебя проклятие. А пророк… Я не являюсь им.—?Но тем не менее будущее нашего мира открыто тебе, а Судьба самих Судеб, находится в твоих руках….Что? Судьба Судеб? Дух говорит о мойрах? Надо будет поразмышлять об этом, а пока…—?Дозволь мне исполнить то, что было предначертано Персею Джексону, сыну бога морей. И тогда… я смогу убедить Аида снять проклятие, и ты сможешь… Попробовать.—?Да будет так, странник. Не позволь этому миру повторить судьбу твоего собственного…Что?.. Она знает?.. Но откуда?Хотя, это объясняет все ее слова…—?Не бойся, странник. Мне ведомо твое прошлое, и ведомы твои помыслы. Но я не могу предречь твою судьбу. А теперь ступай. Ты должен исполнить Первое Пророчество.В головы сами собой всплыли строки:Ты отправишься на запад и встретишься с богом, который изменил.Ты найдешь украденное и вернешь его в целости и сохранности.Ты будешь предан тем, кто называл тебя своим другом.И в конце концов ты не сможешь спасти самое главное.—?Так я сказала бы… когда-нибудь…