1 часть (1/1)

Вот как все это было...Погода была... погодой. И это единственный положительный эпитет, который можно было дать мокрой снежной ереси, сыплющейся со святых небес на грешную лондонскую землю. Достигнув ее, белое недоразумение становилось жидкой коричнево-серой кашей, яростно выплевывавшейся из под колес проносящихся авто прямо на одежду не успевавших отскочить от края тротуара зазевавшихся прохожих. Коммунальные службы не справлялись. Однозначно.Доктор Джон Хэмиш Ватсон, синеглазое солнышко и няша (для близких подруг), свой в доску парень и настоящий мачо (для многочисленных приятелей), просто очень хороший человек, и, по совместительству, эксперт-криминалист Нового Скотланд-Ярда нещадно опаздывал на вызов своего непосредственного босса - инспектора Лестрейда и окатившая его с ног до головы бурой ледяной жижей черная правительственная машина совсем не прибавила хорошего настроения. Напротив. Впрочем - стоит ли об этом? Путь мистера Ватсона теперь лежал в один из самых заброшенных уголков Александра-парка*, где не то что с освещением - с дорожками была полная беда и где сейчас, в чавкающей грязи, уныло копошились его коллеги. Ключевым во всей этой истории было слово "где-то". Да. Так как никто не потрудился выложить перед Джоном дорожку из светящегося желтого кирпича, а время суток было таким, что ни один добропорядочный член британского общества попасться на встречу не то что не мог, просто не был должен, минут через десять бесцельных метаний стало понятно - Ватсон заблудился. Вот так. 79,4 га - это вам не шуточки. И телефон, как назло, сел. И когда Джон совсем уже было приготовился начать отчаиваться он увидел ее.Полянку.Лужайку.Поле. Называйте как хотите - не в названии дело. Дело было в очередном шедевре садово-паркового искусства, располагавшегося аккурат по центру открытого пространства и заслонявшего весь дальнейший обзор. Хотя было бы на что там смотреть. Возможно в летнее время оно, в смысле - произведение**, выглядело здесь как нельзя кстати - искусственно склоненные друг к другу невысокие деревья переплелись ветками образуя дом не дом, хижину не хижину, но что-то похожее на жилое строение. Когда все одето зеленью - воспринимаешь по другому. Но сейчас жутко изломанные линии будили какие-то животные инстинкты: бежать прочь как можно скорее, при этом истошно вереща как третьесортный герой какого-нибудь заштатного фильма ужасов. Но Джон не был героем. Он был отставным военврачом и слово "опасно" для него приравнивалось к слову "распродажа" для шопоголика. И таинственный холодный свет просачивавшийся между стволами наружу только провоцировал взять что-то потяжелее в руки и разведать - кому это взбрело в голову сидеть в такую погоду там?Пожалев лишний раз, что табельное оружие ему не положено, а контрабандный браунинг Грег обещал отобрать, если еще раз увидит его у Джона "при исполнении", Ватсон, присев на корточки и пошарив вокруг, к счастью обнаружил увесистый сук. К несчастью - продрал перчатку и холодная вода мигом проникла под подкладку выстуживая и без того никак не желавшие согреваться руки. Шаг. Другой. Третий.- Ну что же Вы, доктор, топчетесь там? Заходите, раз пришли - резкий голос, который было невозможно перепутать с кем-то еще, заставил Джона глупо замереть с палкой над головой. Из под низкого живого навеса показалась кудрявая мокрая голова, обремененная, кроме спутанной гривы волос, увы, слишком большим интеллектом. "Увы" - потому что обладатель этого самого гениального новообразования не только не стеснялся пользоваться им, но и всячески выпячивал свое превосходство наружу, словно людоед - кухонный нож, занесенный над горлом жертвы. Вот и сейчас он уже было приоткрыл рот, чтобы разразиться очередной едкой тирадой, наверняка готовясь сравнить мозг Джона с мозгом улитки, или, того хуже, его сменщика Андерсона, когда луч фонарика в его руках, который преломляясь о мокрые стволы и давал неясное мертвенно-бледное мерцание, осветил лицо доктора.Величайший детектив всех времен и народов, по совместительству самая большая язва в городе и персональная заноза в заднице отдела по особо тяжким, мистер Уильям Шерлок Скотт Холмс, застыл с открытым ртом. Не чуждый ничего прекрасного, он был вынужден сухо и отстранено констатировать то, на что все чаще и чаще, неосознанно обращал внимание: Джон Ватсон, с этим его возбужденным выражением лица, темными, почти черными, из-за еще не успевших сузиться зрачков, глазами, и ярким румянцем во всю щеку был чудо как хорош. Слишком хорош для того, чтобы использовать его в качестве мальчика для битья, на которого можно было бы вылить все раздражение, связанное с почти полностью смытыми непогодой уликами того самого дела, на раскрытие которого так торопился мистер Ватсон. Голова опасно закружилась, сердце застучало как сумасшедшее, а во рту стало явственно суше. Хотелось немедленно подойти и... Что "и" - Холмс не знал, но это, кажется, было не важно.Но Шерлок был не из тех, кто сдается так просто. Даже самому себе. Тем более себе. И непонятным чувствам.- Вы что, заблудились? Топографический кретинизм нынче в моде? Не отвечайте! Если Вашего ума хватит на то, чтобы обойти это убожество, - он махнул в сторону сооружения за своей спиной, - и пройти еще пятьсот ярдов по прямой, то вы непременно натолкнетесь на кучку идиотов, которые зовут себя командой Лестрейда. Может с Ваши приходом они умудрятся, наконец, задокументировать те немногие улики, которые еще не успели затоптать? -Эмм... - Джон, достаточно привычный к таким вот выходкам мистера Холмса, осторожно опустил палку и неуверенно прокашлялся... - все так плохо?- Ужасно - честно признался Шерлок, - Но вы же хороший эксперт?- Чертовски хороший - осторожно подтвердил Уотсон.- Ну так поторопитесь!Джон облегченно вздохнул и пошел вперед. Обогнув ландшафтный изыск, он ярдов через сто действительно начал улавливать отблески сильных прожекторов, которые сквозь пошедший сплошной стеной дождь со снегом казались далекими маяками и через пятьсот ярдов, как и было обещано (кто бы сомневался!) вышел к мокрым и злым сотоварищам.- Джон, ну наконец-то! - Грег так обрадовался своему блудному специалисту, что даже стало как-то неловко, - вот перчатки, приступай уже, - и кивнул подбородком на лежащего в глубокой луже очередного идиота. Аккурат около столба на котором крепилась табличка с одинокой стрелкой-указателем на котором значилось "Замок". И хотя Ватсон твердо придерживался принципа "о покойных либо хорошо, либо ничего", но как еще можно назвать человека, добровольно ищущего приключений в такую погоду, в такое время суток и в таком месте? А то, что все жертвы, начитавшись нового комикса, выпущенного лимитированной серией и посвященные очередному чудовищу, приходили в такие вот заброшенные уголки по всему Лондону добровольно, Шерлок доказал еще после первого случая.Вспомнив про него, Джон запоздало поежился. Все таки несмотря на весь ужас произошедшего (натолкнуться на раздраженного Шерлока - страшнее не придумаешь) - лучше бы Ватсону попался тот самый неуловимый маньяк. Тогда история имела бы гораздо более интересный финал, чем стояние на корточках по щиколотку в воде и раздумья - зачем он здесь, если детектив наверняка уже все что нужно узнал, не зря же убежал на соседнюю полянку? И так хотелось последовать за ним, туда где, наверняка, было намного интереснее чем здесь. Пусть даже и опасно. Но разве стоило мечтать о несбыточном? Гении, как правило, редко (смотри - никогда) обращают внимания на скромных докторов, на полставки подрабатывающих в Скотланд Ярде. Пусть они даже трижды распрекрасные специалисты. Джон еще раз глянул в ту сторону откуда пришел, снял свои кожаные перчатки, сунул их в руку Лестрейду и решительно шагнул в лужу... Хотя, возможно, все было наоборот?Яркое солнце и легкий морской бриз. Плюс семьдесят семь по Фаренгейту и запотевший бок высокого стакана, в котором под бумажным синим зонтиком что-то сочное и экзотическое, с непременным ломтиком сладкого ананаса. Это явно не для Туманного Альбиона. Но иногда и там бывает такая погода, когда даже знаменитый Шерлок Холмс расстается со своим неизменным Belstaff. И сегодня выдался именно такой денек: теплый и безоблачный. Надо ли говорить, что доктор Джон Хэмиш Ватсон основательно взопрел, пока добрался с покупками из Tesco на Бейкер Стрит. Можно было, конечно, взять такси, но тогда - в чем смысл экономии и походов в супермаркет?Так что к тому моменту, когда Джон штурмом взял два лестничных пролета, ведущих аккурат в их с Шерлоком общую гостиную, ни о каком добросердечии, терпении и, возможно, излишней мягкости, особенно по отношению к одному, широко известному (благодаря тому же доктору!) засранцу, не могло идти и речи. Более того, если бы Ватсон мог - он бы немедленно обратился - если не в огнедышащего дракона, то в закипающий чайник - точно. А что? Красный, мокрый, того и гляди пар из ушей повалит и седые волосы, встав дыбом, со свистом выпустят все скопившееся внутри напряжение. И лучше бы кое-кому срочно эвакуироваться из близлежащих помещений, дабы не попасть под ударную волну, когда котел по имени Джон рванет, не выдержав излишнего внутреннего давления.Впрочем Шерлок, то ли в силу полного пофигизма к собственной судьбе, то ли, что более вероятно, от того что еще с утра удалился в Чертоги, да похоже там и заплутал, никак не отреагировал ни на раздраженное пыхтение на лестничной площадке, ни на более откровенные ругательства которые, через несколько минут раздались с кухни, когда Джон, обрушив свою ношу на ту часть стола, которая была свободна от химической посуды неугомонного экспериментатора и не обращая внимание на творящийся вокруг кавардак открыл дверь в святую святых, в свой персональный летний успокоитель и злобопоглотитель в одном флаконе. Говоря коротко - распахнул дверцу холодильника, намереваясь прихватить оставленную специально к возвращению бутылочку лимонада. - ШЕРЛОК!!! - рев доктора был способен не только поднять мертвого, сбить на лету Фау-1***, но и выгнать детектива из Чертогов. Причем эвакуация происходила в столь экстренном порядке, что сброшенный с дивана звуковой волной Холмс не нашел ничего лучшего как вцепиться в нож для резки бумаг, по какой-то нелепой случайности первым подвернувшимся под руку среди хлама, считавшего себя ОЧЕНЬ ВАЖНЫМИ ВЕЩАМИ и занимавшего всю поверхность журнального столика, стоявшего рядом с диваном.Джон был в гневе. И его гнев был ужасен. И сам Ватсон, метавший громы и молнии, был ужасен. Ужасно прекрасен. - Джон, ты гений! Вот как все это случилось! - закричал в ответ Шерлок, не обращая внимания на такие пустяки как недовольство своего блогера. Ну, подумаешь - притащил из морга голову и оставил ее в холодильнике, выкинув, предварительно, все что мешало ее временной дислокации там, включая и оставленные Джоном несколько бутылочек с лимонадом, которым не хватило места на боковых полках, так как там сейчас как раз стояли очередные образцы детектива.Меж тем Ватсон, несколько придя в себя, с легким недоумением и,кажется, даже с обидой, уставился на несерьезное холодное оружие направленное на него.- Твой вид! - меж тем продолжал как ни в чем не бывало детектив, - Если бы у меня было слабое сердце - инфаркт обеспечен! А еще эта жара! Однозначно - это даже непреднамеренным убийство и не назовешь... - с этими словами Шерлок, проследив за взглядом соседа изумленно уставился на нож в своих руках, потом решительно отбросил его куда-то в сторону, подскочил к Джону и потащил уже совсем не сопротивляющегося доктора наверх, в его спальню, чтобы на наглядном примере доказать как еще могут действовать резкие и громкие звуки на крепко задумавшихся людей. И чтобы в очередной раз утвердить свое главенствующее положение в их маленьком, сплоченном коллективе. Не без того.Хотя, может, все было наоборот?