Дитя демона обречено быть демоном, или как это делает Малекит (1/1)

Слушай меня внимательно, запоминай:Вечности нет, это сказка для дурака,Не существуют в мире ни Ад, ни Рай,Но у тебя всегда есть моя рука.Слушай меня, пожалуйста, и молчи.Снежное крошево станет холодной стеной,Время тебе нарисует сто двадцать причин,В силу которых пора распрощаться со мной…Ташилова КристинаБрат Альберт живо смекнул, что она с придурью, и, рассудив, что для него это сущий клад, внезапно и без памяти в нее влюбился.Джованни БоккаччоСистема нужна. Где у тебя бумага, Витя? Сейчас мы все распишем…?Понедельник начинается в субботу?Jeff Grace — A New LifeВ голове шумело и завывало; темнота перед глазами плыла какими-то неясными рваными пятнами; сердце позвякивало и стучало где-то в сапогах; из-под ног уходил даже ставший уже ровным и гладким каменный пол.И только крепкая мужская рука, сплетенные с ее пальчиками длинные теплые пальцы удерживали Роксану от того, чтобы она не рухнула в долгожданный отчаянный обморок.Думать она не могла, анализировать что-то — тоже. Все, что способна была делать несчастная Королева, — это послушно переставлять ватные ноги, следуя за мужчиной, который только что самым безжалостным образом разрушил ее жизнь до основания, не оставив и камня на камне, ни крупицы надежды на то, что все можно вернуть на круги своя…К горлу начал подкатываться мерзкий царапающийся комок бессильных слез. Роксана подняла свободную руку и злым жестом протерла глаза, рискуя смазать длинные стрелки, что она нанесла утром подаренным дочерью ванахеймским кайялом. Сорвавшееся с губ слабое всхлипывание уже на излете она сумела ?переврать? в едва слышно рычание.Рука, удерживавшая ее ладошку, сжалась крепче, Малекит на мгновение замер, но не обернулся, словно почувствовал, что его внимание к ее борьбе было бы лишним.Что никогда было не отнять у Асгардской Королевы, так это то, с каким отчаянием она воевала, зачастую ведя самые кровопролитные и обреченные бои именно с собой. И мешать ей, ввязываясь в эту бессмысленную ?резню?, было бы и глупо, и опасно. Выводы она должна была сделать сама, иначе она их не принимала…Але’ррет в этот момент мог обернуться к ней и, показав кусок черного камня, заявить, что цвет у него угольный.И у Роксаны нашлась бы тысяча и одна причина, чтобы запустить этим камнем в лицо дроу — это раз, а потом еще и доказать, что окрас известняка скорее малиново-лимонный, с оттенком лазурного. Но если посадить Роксану Леонидовну в комнату с этим камнем… То очень скоро, уняв женскую истерику, Ведьма начнет видеть вещи вполне себе объективным взглядом.Нужно только время… А его необходимо отвоевать для нее уже Царю…Худшего места для раздумий, чем враждебный Мензоберранзан, конечно, выискать было невозможно, но дроу возлагал большие надежды на гибкий и пластичный ум своей избранницы. В конце концов, у Арины Николаевны был некислый опыт работы в токсикологической реанимации, потому на местный неадекват она должна была среагировать с изрядной долей терпения и понимания.Подавив улыбку, Малекит аккуратно подтянул девушку ближе и мягко подтолкнул вперед, укладывая теплые ладони уже на ее талию.Вытаращив от ужаса глаза, замерев и приоткрыв рот, Королева замерла, опасаясь даже вдохнуть. Почему-то все, даже самые незатейливые манипуляции этих проклятых рук с ее телом, приводили Ведьму в состояние, близкое к сопору или даже коме первой степени.Danny Elfman — Introduction (Titles) — Chanel # 5 - Estella Warren— Смотри… — жаркое дыхание обожгло ухо и шею; большое тело позади нее, прижавшись к ее спине, ягодицам, легонько подтолкнуло вперед, вынуждая сделать несколько слепых шагов. — Это мой дом… — горячие ладони, скользнув с девичьей талии вверх по бокам, мягко развели ее руки в стороны так, будто она хотела что-то обнять.Тьма перед ними расходилась тягучими, мерцающими лентами, уступая место призрачному сине-зеленому свечению. Прямо напротив пары медленно ?проявлялась? из сумрака высокая арка, выточенная прямо из свода пещеры, до малейших, самых тонких граней испещренная изящными витыми ?гирляндами? сталактитов. По обе стороны от арки замерли гигантские, размером со слонов, каменные пауки. Твари выглядели живыми, казалось, что даже дышали, но, без сомнения, это был лишь мертвый, холодный камень, готовый в любой момент, учуяв врага, подать тревожный сигнал, ожить и броситься на противника…Роксана, забыв дышать, сама сделала несколько шагов вперед, к крутому уступу и тяжело, хрипло выдохнула: перед нею, с высоты едва не двух сотен метров, раскинулся Северный Мензоберранзан — Тиер Бреч.Огромное пространство было залито тусклым, чарующим, теперь уже лавандовым огнем: на каждом доме, с каждого причудливого каменного древа лился волшебный фиалковый пламень, наполняя фантастическими тенями улицы, закоулки, каждый завиток хитросплетений между постройками. В центре, по периметру площади, погруженной в этот удивительной красоты полумрак, высились изящные, потрясающей грации статуи, источавшие уже другой — чуть более голубоватый свет. Блики, отбрасываемые ими, заставляли верить в то, что безупречно красивые женщины и отважные мужчины, запечатленные во мраморе, живы, дышат, смотрят друг на друга насмешливыми ярко-лавандовыми глазами. Даже складки одежды, облегающие стройные бедра, грудь, казалось, двигались, повинуясь незаметному, тихому ветру. Или мертвый камень тоже ?пел??..Роксана с трудом пошевелилась и, обернувшись на тихий звук вправо, замерла вновь. По обе стороны от них зависли над пропастью две высокие девы с длинными, густыми, пышными волосами. Они стояли, изящно изогнувшись над бездной, в одной руке у каждой плясал неровный фиалковый огонь, из другой — игриво занесенной над обрывом — беззвучно лились в широкие фонтаны снизу гладкие потоки серебряно-голубой воды. И Королеве понадобилось несколько секунд, чтобы понять — это тоже бездушный камень.Переведя остекленевший взгляд вперед, Ведьма не удержала восхищенного выдоха:— Боже…Далеко-далеко, раскинувшись на невесомой, кажущейся даже прозрачной паутине, в которой изредка мерцали лавандовые переливы, замер во всей своей красе самый большой дом, слепленный будто из искрящейся породы сталактитов, что сверху врастали в его сияющую крышу, башни и купола. Добравшиеся до такой высоты хрустальные сталагмиты, соединяясь с основанием ?летающего? дворца, уходили вниз — к площади мягкими причудливыми спиралями-лестницами. Невыносимая, жестокая, чарующая красота. Ни с чем не сравнимая, опьяняющая, покоряющая, темная…— Роксана… — теплая ладонь снова коснулась женской руки, и Королева, вздрогнув, подняла огромные восхищенные глаза на Малекита. — Не отходи от меня…Мужчина, все это время пристально рассматривавший девушку сверху вниз, стер с лица нежную усмешку и, плавно развернувшись вправо, потянул гостью за собою.Он вел ее крутой тропой, прямо вдоль шероховатой стены справа от них, слева, сделай только шаг, можно было улететь с дикой высоты вниз. Но Роксана и этого не замечала — она с восторгом рассматривала все кругом: как ни странно, но даже здесь, в самом что ни на есть проклятом месте, росли цветы, деревья, травы. Но все они выглядели под стать местности: не было привычных зеленых, коричневых, алых, желтых расцветок. Местная флора, лишенная солнца, мягко переливалась все теми же нежными, мягкими оттенками — лиловым, аметистовым, виноградным, светло-фиалковым, сине-зеленым, фарфорово-голубым… Оступившись на склоне и интуитивно ухватившись за стену справа, Королева повела рукой по едва заметным, очень-очень мелким сине-голубым цветам и охнула — на ее ладони замерцала россыпь почти прозрачной серебряно-васильковой пыли, что, взвившись с кожи вверх, зависла над рукой и, дрогнув, заскользила в плавном, колдовском танце, едва слышно ?напевая? какую-то чудную хрустально-тонкую мелодию.Очарованная девушка опустила глаза вниз и только сейчас поняла, что лестницы на том склоне, по которому они так уверенно идут, нету вовсе. Камень, мягко двигаясь под ногами Малекита, сам собою покорно складывался в ровные, блестящие ступени, что тут же исчезали, едва они проходили их…?Да кто же ты такой? — Роксана подняла обалдевшие глаза на прямую спину Царя, уверенно тянущего ее все ниже и ниже. — Что ты такое?!?Але’ррет, почувствовав чужой взгляд, обернулся и через плечо посмотрел на девушку, чуть прищурившись, приложил палец к губам, призывая вести себя тише, многозначительно кивнул на пропасть слева.Malukah — Reignite (Mass Effect 3: Shepard Tribute Song)И только сейчас Колдунья заметила, что площадь там, внизу, буквально кишит эльфами. Многочисленные дроу сидели на фонтанах, стояли, опираясь на выточенные из сталагмитов колонны, вяло подкидывая в руках оружие. Пересчитать хотя бы примерное их число Роксана не смогла. Двадцать тысяч? Тридцать? Да и размеры самой площади исчислению не поддавались. В груди мерзкой, холодной змеей начал сворачиваться страх.Как он собирается предстать перед ними? Они все вооружены до зубов…Зоркий взгляд девушки скользил по темным. Как на подбор — высокие, стройные, с эбеновой кожей и густыми белыми волосами, с яркими, сияющими в полумраке лавандовыми глазами. Женщины — гибкие, с тонкими, осиными талиями, широкими, плавно изгибающимися бедрами, пышной грудью. Мужчины, как один, — широкоплечие, ростом явно выше лихолесских эльфов и асов, с узкими бедрами, длинными, мускулистыми ногами. С ровными чертами лица, резкими скулами, четкой линией подбородка, густыми бровями, изящными, грешными губами. И ни одного безоружного…Королева вцепилась в руку Царя ровно в тот момент, когда он резко свернул в нишу в стене и, затащив девушку за собой, застыл вместе с нею уже в какой-то сотне метров над импровизированной уличной ?сценой?.Роксана, прижавшись спиной к холодному камню, спрятавшись за дроу, искоса рассматривала представшее им зрелище.А посмотреть было на что. Над самой площадью парили пять странных существ с фиолетовой кожей, с кальмароподобными головами, одетых в глухие черные балахоны. На сцене зависло чудовище еще более мерзкое — массивный левитирующий шар из покрытой хитином плоти. На нем и было только, что один гигантский глаз и пасть, вооруженная острыми как бритва зубами. Вершина шара венчалась отростками типа щупалец, окончаниями для которых служили более мелкие глазки.— Бехольдер, — одними губами, как они уже привыкли, ?пояснил? Малекит удивленной Роксане. — Интересно, что скажет? — так же немо задумался дроу и улыбнулся.Королева поняла, что Царь выжидает, и, вцепившись руками в его плечи, снова спряталась за мужчину.Как она могла забыть, что внизу их ждет не просто многотысячная толпа дроу? А целая армия зла? Ведьма поежилась и глянула на свои пальцы, лежащие на плече Але’ррета. С тех самых пор, как она пыталась вызвать огонь в Ином Пространстве, Колдунья чувствовала, что ослабела. И тот бушующий пламень, что всегда кипел в ее жилах, как-то резко и очевидно иссяк. Если придется воевать, а им точно придется воевать, откуда брать силы, чтобы сломить столько ассасинов и колдунов?Невдомек ей было, что сам телепорт едва не угробил ее, а сейчас, находясь в достаточной близости от ?Злого глаза?, или ?Смотрителя?, вешающего по периметру поле, в котором не действует никакое волшебство, огонь в ней едва теплился.Впрочем, самого Малекита зрелище явно не сильно впечатлило. Более того, дроу выглядел даже несколько… разочарованным? То ли он ждал чего-то помасштабнее, то ли настроился на что-то другое, пожестче, но кроме скуки и вялого томления на красивом лице Царя не было ничего.Королева, украдкой снизу вверх взглянувшая на Але’ррета и узревшая такие эмоции, аккуратно задвинулась назад и недоумевающе поджала губы. Спокойствие, сила и уверенность Царя каким-то чудом передались и ей. Что ж, если его не пугает армия жестоких убийц, то чего же тогда ей дергаться?Хотя поразительно… Локи бы на его месте, явившись к предателям, без разбору бы вырезал все, что движется, а что не движется… Сколько раз она была свидетелем неуправляемой ярости Бога, жаждущего мщения, что другая тактика представлялась ей сейчас даже странной и сильно непривычной.Brian Tyler — Now You See Me (Spellbound Remix)Неприятный скрипучий голос, пробирающий своими ?лезвиями?-переливами до самых костей, зазвучал, казалось, над всей огромной площадью:— Итак, я собрал вас здесь… — Наблюдатель извернулся в воздухе, оставляя после себя тягучие черно-зеленые разводы, сочащиеся из пасти.— Чтобы сообщить пренеприятнейшее известие… — донесся до уха Роксаны едва слышный женский голосок, с явными подтрунивающими нотками.Малекит чуть заметно дернулся, будто хотел скрыть смешок.— Илив’мисс! — шикнули на нахалку со стороны. — Да угомонись ты! Дело-то серьезное!— Да молчу же! — обиженно протянула девушка. — Я слушаю.— Чтобы сообщить… — медленно тянул скрипучим льдом голос бехольдера.— Что к нам едет ревизор! Ы-ы! — снова не удержалась вредная эльфийка.Прямо под ногами Царя и Королевы раздалась невнятная возня, тихое шипение и задавленный стон: ?За что, изверги?!?Малекит накрыл ладонью половину лица и беззвучно застонал, Роксана зарылась лицом в спину мужчины, с трудом удерживаясь, чтобы не заржать в голос.Бехольдер умолк и скосил единственный глаз туда, где находилась невнимательная слушательница. Едва чудовище решило, что инцидент исчерпан, как вновь послышалась возня, но сопровождаемая на этот раз стремным звуком отдираемой от плоти кожи. И бархатный, грудной женский голос томно поинтересовался знакомым Королеве пассажем из давно позабытой песни:— Что ж ты, фраер, сдал назад? Не по масти я тебе?!!Раздался звук металла, рассекающего плоть.— Да Илив’мисс, е*твою мать! — ругнулся кто-то совсем рядом. — Это же мой отец! Был… Верни хотя бы голову, сука! А язык где?! — совсем расстроился любящий сын.— А что он мне руки в рот пихает?! — оскорбилась девушка. — Поймите меня правильно, если бы что другое, я бы не возмущалась!Бехольдер сделал невнятный жест иллитидам, что тут же, раскинув руки, закатив страшные глаза, погрузились в гипнотический транс.— Господа! Все ли захватили шапочки из фольги?! — в голос уже расхохоталась непокорная дроу. — Бл*, я даже представить боюсь, чо б с Малекитом нашим было, если б он это увидел!— Пи*ды бы всем вломил, — мудро заметил мужской голос того самого эльфа, что только что осиротел. — Правильно, кстати, сделал бы, — раздраженно отозвался кто-то третий. — Мы тут уже третий час стоим, а до сих пор никто не умер!— А мой папа? — обиделся второй.— Прости, — опомнился недовольный. — Но это не совсем то, что я имел в виду.Роксана, не в силах сдержать улыбку, аккуратно выползла из-за спины Царя и, получив его молчаливое согласие, осторожно ступила к краю обрыва, глянув вниз, быстро зажала рот рукой.Ее взгляд сразу упал на удивительно красивую Темную, что была так же высока и стройна, как и все остальные, но в лавандовых глазах ее плясали самые отбитые и укуренные черти, которых Ведьме только приходилось видеть. Одета красотка была не в привычные кожаные доспехи, а в длинную, до пят, мантию, что не мешало струящейся серебристо-черной ткани открывать глубоким декольте пышную грудь девицы, а широким разрезом прямо до пупка демонстрировать длиннющие стройные ноги и угольно-блестящие кожаные шорты. Образ венчали копна шикарных белоснежных волос, лившихся на прямую спину девушки, и массивный посох из неизвестной кости. На голове эльфийки лежал толстый серебряный обруч.И про шапочки-то хитрая Илив’мисс не сильно лгала — большая часть эльфов реально натянула на уши что-то серебристое, явно защищающее от иллитидовых чар.— Как вы все знаете, — начал трансляцию бехольдер, плавно перемещаясь по сцене, — время Малекита Але’ррета подошло к концу. Ни один уважающий себя дроу не пойдет за предателем и слабаком.— Да вы еб*нулись… — ошалело выдохнул знакомый уже женский голос. — Я начинаю подозревать, что они курят что-то позабористее, чем мы, Лив, — согласился с девушкой мужчина-дроу.— Они хоть приблизительно себе представляют, что он с ними сделает? — Илив’мисс даже сделала шаг назад от ужаса. — Нам нужно уходить.— Зачем уходить? — сосед с интересом глянул на красотку. — Где и когда ты еще услышишь такой отборный бред?— Я предпочту остаться живой, нежели умереть со знанием, что Малекит — слабак, — мудро заметила девушка. — Он же узнает. Узнает и тех, кто здесь был!Роксана обернулась на Але’ррета, но тот спокойно свысока смотрел вниз; ни один мускул не дрогнул на холодном красивом лице Царя.— Ну, может… — задумался собеседник. — Может, он перед тем, как тебя прирезать, изнасилует?— А?.. Да?.. — эльфийка замялась на месте. — А-а… Ну тогда постою еще немного… — губы красавицы растянулись в томную улыбку голодной кошки. — Погоди, тогда сейчас… Надо…Набрав в грудь воздуха, Лив во всю глотку проорала:— Жги-и, залетные-е-е!!!Within Temptation — I'd give my heart (OST The Borgias)Ободренный народным откликом бехольдер благодарно моргнул рукоплещущей и свистящей Илив’мисс и продолжил:— Все вы знаете, что Царь ваш стал слишком много времени проводить в Пустом Мире. Но все ли вы в курсе, что заставляет его забывать о своих обязанностях? Бросать на произвол судьбы свой народ?Роксана медленно обернулась к Малекиту, но Але’ррет как стоял с холодной маской на лице, так и не шелохнулся, не сводя бледно-лавандовых глаз со Смотрителя.— А причина носит очень личный и деликатный характер, — бехольдер поплыл в другую сторону, с удовольствием наблюдая, как лица многих дроу под воздействием чар иллитидов меняют выражение. — Да будет вам известно, что само Средоточие Ужаса, Силы и Зла слегло перед обаянием жалкой светлой колдуньи! Ради нее он уничтожил свою семью, из-за нее отказывается признать власть Тьмы над собой. Ваш могущественный Царь сложил свое сердце и все ваши сердца к ногам слабой светлой шлюхи!Мертвецки побледневшая Королева, с трудом оторвав взгляд от Смотрителя, медленно, со страхом поднимала глаза на Малекита. То, что говорила Шилен, было правдой. Он действительно любил ту женщину, ради нее пошел на такие жертвы… Где-то на краю сознания пронеслась ужасающая своей трезвостью мысль: ?Значит, все, что он говорил в той пещере, было ложью… Значит, он просто развлекался со мной…?Но едва Ведьма посмотрела на лицо мужчины, все мысли из ее головы мгновенно улетучились. Нет, внешне он выглядел так же, он даже на миллиметр не шелохнулся. Но под тонкой бледной кожей скул заходили крупные желваки, а утратившая спокойный нежно-фиалковый оттенок радужка изумительных глаз, заалев самой чистой кровью, сжирала вытянувшийся в узкую черточку черный зрачок.Роксана, позабыв о себе, неслышно сделала несколько быстрых шагов к Царю. Малекит, очнувшись, оторвал взгляд от левитирующего чудища, сфокусировался на девушке и одним легким, невероятно ловким движением завел ее за свою спину.?Почему он просто стоит и слушает?! Почему он позволяет ему?!!? — Королева невольно подняла руки к своей побелевшей от гнева щеке.— Это как? Это правда?! — загипнотизированные дроу переглядывались, негодующий шепот нарастал, разлетаясь душным облаком по площади.— Закрой гнилую пасть! — утратившая игривое настроение, даже сильнее потемневшая лицом Лив сделала два легких шага вперед и, как-то неестественно высоко подпрыгнув в воздух, выпустила из широких рукавов мантии сразу шесть отравленных кинжалов, что умудрились пролететь все расстояние до Смотрителя, но отскочили от незримого защитного поля у самой морды чудища.— Взять! — неслышно прошептали иллитиды, и к эльфийке бросилась добрая треть сборища. Благо, что остальные две трети, спасенные от гипноза, встали на защиту девушки. Грозила развернуться самая настоящая бойня.Илив’мисс, вскинув руки вверх, прикрыла глаза, и через мгновение за хрупкой фигуркой некроманта прямо из-под земли вылезло два десятка ее мертвых слуг — полуразложившейся, отвратительно пахнущей, но невероятно сильной нежити.— Полбеды, если бы Царь ваш просто трахнул светлое отродье, — невозмутимо вещал бехольдер. — Но он умудрился и обрюхатить ее… Позвольте задать вопрос, — не унималось чудище. — Кто из Пустого Мира унес больше всего жизней дроу?— Аррафир Илтаар! — мгновенно закричали с разных сторон площади; Роксана отступила от Малекита и беспомощно обернулась к обрыву, с ужасом рассматривая взбесившихся при имени Юсальфхеймского Короля эльфов.— Аррафир Илтаар — сын Малекита! — перекрикивал уже взвывшую неуправляемую толпу Смотритель. — Бастард светлой шлюхи!На глазах Ведьмы все пошло прахом: кто-то уже ввязался в бой и убивал бывшего товарища, родственника; мертвые суммоны Лив голыми руками разрывали тех, кто посмел сделать хоть шаг к их хозяйке... Все, все без исключения были опьянены одним чувством — ненавистью и жаждой крови…— Я предлагаю вам выход: отомстить за коварство бывшего Царя, Царя, отдавшего себя Свету, я предлагаю вам войну, какой раньше вы не видели! Я предлагаю вам нового Владыку, что принесет вам на блюде голову Аррафира!Толпа взревела; перед глазами у Роксаны поплыли разноцветные пятна, в мозг почему-то лез навязываемый образ отрезанной головы Илтаара, которую кто-то нес на большом золотом блюде.Нет… Нет-нет…В груди у девушки что-то с мясом отрывалось и ворочалось с хлюпающим, отвратительным гулом-дрожанием.И с тарелки этой на нее вдруг посмотрели большие, залитые кровью синие глаза Аррафира…— Заткнулис-с-сь!!! — во все горло, но как-то шипяще-низко, утробно взревела Королева, подскакивая к самому обрыву.Не успели удивленные глаза метнуться наверх, туда, откуда разнесся этот змеиный рык, как Ведьма широко махнула руками, и все пять могущественных иллитидов, коротко взвизгнув, взлетели в воздух, оплетенные странными огненными путами. Бехольдер, сбереженный своими чарами, выпучил единственный глаз.Илив’мисс, перерезав глотку очередному мужчине-дроу, вскинула изумленные глаза и распахнула рот: на высоте около сотни метров над нею стояла едва узнаваемая, частично обратившаяся в дракона с одним крылом и витыми рогами, совсем хрупкая девушка, красивые, тонкие черты лица которой были обезображены такой лютой яростью, таким животным, стихийным даже гневом, что Лив опустила посох и кинжал и от удивления присела на корточки, уворачиваясь от пролетевшего над самой ее головой визжащего кальмароголового.— Ох*еть! — завороженно мяукнула Темная, сильно отвлекаясь от, впрочем, уже сошедшей на нет битвы. — Он привел дракона! Роксана, не слыша, не видя ничего, кроме мерзких рож иллитидов, легкими, но рваными движениями рук швыряла тела, связанные сжирающим их заживо огнем, из стороны в сторону громадной площади, кроша беспомощными жертвами сталактиты, сталагмиты, цепляя ими зазевавшихся эльфов.И когда от тел несчастных остался лишь пепел, посыпавшийся из огненных плетей, Королева вернулась в свой облик, шатнулась в сторону, бессильно опустив руки, и полными слез глазами, часто мигая, уставилась на умолкшую толпу под нею.Все испортила… Все пропало…— Что это еще такое?.. — успел пробормотать бехольдер, ошалело растопыривая стебли-глаза.Gesaffelstein — Hate Or GloryПлечи Ведьмы мелко затряслись, и тут вся площадь ошарашенно выдохнула и рухнула перед нею на колени.На талию девушки мягко легла знакомая теплая ладонь, успокаивающим жестом скользнула чуть выше, привлекая к большому, такому уютному и сильному телу. Роксана подняла бледное как скатерть лицо, и уже ее дрожащего подбородка коснулся большой палец Малекита.?Все нормально, но больше не колдуй?, — одними губами сказал ей Царь и обернулся к обрыву.— Это был разогрев, — Але’ррет подарил собравшимся такую загадочную улыбку, что у бехольдера нервно задергалось единственное веко. — Не вижу радостных лиц, — дроу сделал один изящный шаг вперед и, ступив в пропасть, мягко слевитировав вниз, грациозно приземлился на ноги у самой сцены. — Ваш Нежный Светлый Царь вернулся, где аплодисменты?Эльфы попятились назад.— Я наделен силой… — Смотритель, оскалив страшную пасть, поплыл по воздуху к Владыке Свартальфхейма.— Охотно верю, — Малекит, обернувшись к врагу спиной, невозмутимо пошел вперед, не сделав ни единого жеста, не проронив больше ни слова. Неуязвимый бехольдер, радостно метнувшись к открытой спине Царя, тут же издал жуткий вой и разлетелся на миллионы кровавых брызг.Дроу опустили головы.— Я все стоял, смотрел и думал, — Але’ррет невесомо-легкими, почти кошачьими шагами мерил площадь, проходя мимо окаменевших подданных, подолом своего плаща задевая их недвижимые лица. Бархатный, ровный, удивительно спокойный голос Царя звучал очень тихо, бесстрастно, но слышен при этом был во всех закоулках Темного Города. — Что бы вам подарить такого… светлого и чистого… Ну… — мужчина на мгновение замер и оглядел опущенные головы, — чтобы не разочаровать… Такая ответственность… — эльф продолжил свой путь через площадь.Даже в сравнении с дроу, Хранитель Паутины Времен казался выше любого из его подданных, шире плечами, гибче и изящнее жестами. Но это были внешние различия, в то время как от Але’ррета исходила такая внутренняя сила и неприкрытая мощь, что ее можно было почувствовать в сгустившемся вокруг него мягкими лентами тягучем воздухе.Роксана, опустившись на землю, с ужасом следила с высоты за точеной стройной фигурой, молясь всем известным ей богам и демонам, чтобы, не приведи судьба, кто-нибудь не ударил Малекита кинжалом в спину.— В общем, ничего не придумал, — сознался Владыка Свартальфхейма. — Голов чужих не принес, выдумки никакой… — занимался самобичеванием Царь, а темные эльфы, уже чуя приближение пи*деца, все ниже и ниже опускали головы. — Хотя погодите… — в мертвой тишине дойдя до противоположного конца площади, Малекит внезапно приободрился, — что-то есть… Ловко вскочив на шикарную лестницу одного из богатых домов Мензоберранзана, Темный развернулся и, выждав паузу, чтобы привлечь внимание подданных, страшно улыбнулся и повел правой рукой.Из рукава каким-то немыслимым образом посыпались-покатились под ноги охнувшим эльфам тысячи лавандовых глаз павших в битве при Ванахейме дроу. И когда вырванные эти мертвые глаза жутким морем заполнили всю площадь, вынуждая воинов подняться на ноги и отступить врассыпную, Але’ррет медленно опустил руку.— Какая-то лютая мидгардская сказка… — Роксана опустила глаза вниз на прижавшуюся к стене Лив, что, стуча зубами, продолжала бессвязно бормотать себе под нос, — сейчас ?Василиса Премудрая? махнет левой рукой, и пойдут галлюцинации посложнее…И эльфийка снова оказалась права…Малекит прищурил лавандово-алые глаза и махнул левой ладонью; Королева, едва успев подавить собственный крик, услышала чужой — отчаянный и полный боли женский: прямо по центру площади, едва не придавив бросившихся в стороны дроу, из ниоткуда упала огромная голова дракона… Даже после смерти Ашхелога не потускнела его изумительная золотая чешуя, в желто-зеленых глазах будто бы все еще горело пламя…Ведьма с трудом подняла взгляд на Царя, но не увидела в холодных лавандовых глазах ни намека на горечь, боль или тоску. Ни тени тех эмоций, что ей удалось узреть в то страшное утро в Ванахейме. Малекит выглядел если не ледяной статуей, то чем-то очень похожим на нее.— Разбирайте родственников, — Але’ррет издевательским жестом махнул на мертвые глаза, покрывшие всю площадь, — в каждом доме они должны стоять в хрустальной колбе на обеденном столе. Но каждый, кто возьмет глаз, будет подвергнут моей личной пытке. В награду за то, что упустили воспитание своих близких. Времени у меня полно, я с удовольствием потрачу его на вас, верные мои друзья! — Малекит развел руками, будто желал обнять онемевших от ужаса эльфов. — Что касается этого… — Темный с неприкрытым презрением посмотрел на голову Ашхелога, — голову этой мрази прибить к Вратам Забытых Снов. Мой брат оценит этот жест. И записку в пасть вложите, что я скоро явлюсь навестить родную кровь.Все знали, что с той армией дроу отправился и непобедимый древний дракон, все знали, какую неправильную привязанность испытывал Царь ко Змею. И никто сейчас поверить не мог в то, что дроу сумел убить его, в то, с каким омерзением, с каким отвращением смотрит на его останки Але’ррет. Если он способен так обращаться с близким ему существом…Эльфы покорно опустили головы и, повинуясь, прикрыли глаза.Роксана, отрицательно мотая головой, отползала назад, опираясь руками о скользкий камень, отталкиваясь от него ногами. Только сейчас до нее дошло, с каким чудовищем свела ее судьба, с каким беспринципным, бездушным, лживым существом ей предстоит провести время.Она каждый раз верила ему: и тогда, в Ванахейме, и здесь, в этих жутких пещерах, ей всегда казалось, что он искренен, что он способен чувствовать так глубоко и сильно, как никто во всех мирах. А на поверку все оказывалось такой изощренной, такой изящной ложью, что позавидовал бы ей сам Бог Лжи.И смотреть в глаза этому бездушному Царю больше не хотелось… Никогда…Кое-как подобравшись с земли, Королева, поскальзываясь, бросилась назад, туда, откуда они пришли.И не слышала уже короткого, но емкого предупреждения далеко внизу:— Если с головы моей гостьи по вашей вине упадет хоть один волос, если она лишится хоть капли крови, увидит хоть один кошмар… Я вырежу вас всех. И то, что случилось в Пещере Расколотых Голов, покажется вам сказкой, обещаю! — эльфы сильно побледнели и, перестав дышать, снова сделали по шагу от своего Владыки. — Если желаете Аррафира, я не буду возражать. Но извольте, дорогие мои, добыть себе голову моего сына в поединке один на один. Кстати, ваши похороны — за счет заведения. Я внятен?— Да, Владыка… — темные эльфы опустились на одно колено перед своим Царем.— Э-э… — раздался дрожащий голос откуда-то слева. — Мой Владыка… а можно вопрос?Малекит повернул голову и уставился на девушку, прячущуюся за сталагмитом-колонной.— Тебе можно, — узнав красотку, Але’ррет расплылся в томной улыбке, от которой эльфийка ?стекла? по колонне, крепко обхватив посох ладошкой.— А если наша гостья… стало быть… сама повредится? — жмурясь от смешанного со страхом желания, Илив’мисс аккуратно подняла тонкую руку и указала на пустующее место площадки над обрывом.— Ну… — Малекит задумался, — тогда справедливо будет, если я изнасилую ее?— Что-то нелогично… — Лив, очарованная белозубой улыбкой мужчины, закусила посох. — Какое же это наказание?..— Прости, я не расслышал? — Але’ррет уже шел к подъему наверх.— Мур, — извинилась девушка и, вцепившись зубами в жезл, зажмурившись, отхватила от него хороший кусок дерева.— Мур-мур-мур… — мягко, гортанно ответил Малекит, скрываясь за высокими сталагмитами.— Ох, Ллот… Как ему можно изменить?.. — Илив’мисс прожевала местное подобие ясеня и с зовущей поволокой взглянула на замершего рядом друга.— Не зна-а-аю… — хрипло протянул сногсшибательно красивый мужчина, глядя куда-то в пустоту; через мгновение опомнившись, дроу похлопал себя по броне и, тихо бормоча себе под нос, стал, склонившись, искать знакомые глаза, — я же натурал… Я точно натурал… так… это чей?.. обожаю его шарады…— Про Аррафира он смешно пошутил, — поднялась на ноги и Лив, закладывая за пояс свой посох.— Ну да, — рассеянно отвечал воин. — Один на один, — мужчина рассмеялся и, выпрямившись, глянул на девушку, — прикинь? Теперь Юсальфхеймский Король будет вырезать дроу не пачками, как обычно, а по одному.— Злой будет! — присвистнула красотка и мечтательно улыбнулась. — Красивы-ый…— У меня он всегда какие-то смешанные чувства вызывал, — задумавшись, поделился дилеммой ?сирота?. — Я на него вот гляжу когда… Не пойму, мне его охота трахнуть, напоить или убить?— Добро пожаловать в наш клуб! — второй дроу снова склонился в поисках мало-мальски знакомых глаз.— С ним быстрее соображать надо! — эльфийка ехидно оскалила зубы и, махнув широким подолом мантии, поплыла прочь. — Пока вы мнетесь, он, с его-то скоростями, вас и напоит, и изнасилует, и убьет!— Будто ты в курсе, о чем говоришь! — рявкнул воин.Илив’мисс, не сбавляя шага, обернулась через плечо и, многозначительно закусив алую губу, стрельнула в мужчин откровенным взглядом.— Она что? В смысле… с ним?.. — позабыв про ?глаза?, мужчина обернулся к товарищу.— Мнэ-э… — ответил второй и задумался пуще прежнего. — Прямо вызов какой-то.Hidden Citizens — Paint It BlackРоксана, поскальзываясь и спотыкаясь, бежала, как она думала, к выходу. Что она будет делать у глухой стены, Ведьма не знала, да и не думала об этом. Как не думала и о том, что будет, если ей встретятся дроу.Она уносила ноги не куда-то, а от кого-то.Но ей не удалось преодолеть и пары тысяч метров, как ее с силой ухватили знакомые руки и, вскинув в воздух, резко развернули к горячему, струной натянутому телу.— Пусти! — благо, что вокруг стояла кромешная темнота, и она не видела лица мужчины, его опьяняющих глаз. — Отпусти меня, чертов извращенец! — маленькие кулачки со всей силы тарабанили по стальной груди Малекита, пока Царь не прижал извивающуюся эльфийку совсем тесно к себе.— Тихо, успокойся… — ровный, бархатный шепот снова полился у самого уха, обдавая тонкую шею обжигающим дыханием.— Пусти!!! — собрав все свои силы, Роксана вспыхнула нестерпимо жарким пламенем, испепелившим бы все… но только не Але’ррета… — Я не хочу больше тут!!! Я не хочу больше с тобой!!! Лжец! Чудовище! Беспринципное! Жестокое! Ни капли любви в тебе нет! Ты говорил, что он твой друг!!! Ты убивался по нему!!! Ты говорил мне… Фандрал!!! — истошно закричала Королева, забываясь в истерике, в обиде и боли. — Я ухожу!!!— Делай, что хочешь, родная, но по-моему… — тихий шепот заскользил по виску к глазам, мягкие влажные губы коснулись дрожащих ресниц.Как ему удавалось сохранить равновесие, отчего его руки, несмотря на грубый их захват, казались такими нежными, даже бережными, почему его голос звучал так, будто он… любит?— Пусти! — чуя, как ноги проваливаются в мягкий камень, а в ушах снова свистит предательский сухой ветер, Роксана совершила еще одну безуспешную попытку загореться.— Если ты не замолчишь, я поцелую тебя… — горячие ладони легли на ее скулы, демонстративно подняли лицо вверх, чарующий голос зазвучал уже едва не на губах Королевы, в нос ударил откровенный, жаркий аромат возбужденного мужского тела. — Проверим?Ведьма безвольно застонала, и тело ее, будто пропустив удар под дых, обмякло в сильных руках.Малекит, ловко подхватив девушку, поднял ее, прижал к своей груди и спокойно пошел назад.— Я предупреждал, что колдовать больше не следует… Телепорт высосал из тебя много сил. А ты добила себя…— Почему ты такой… черт тебя дери… — Роксана уткнулась лицом в грудь эльфа и затряслась от беззвучных слез.— Какой есть… — Але’ррет смотрел на девушку сверху вниз, он не оправдывался и не извинялся. — Но весь твой.— Не хочу… не хочу… — сбивчиво бормотала Королева, забываясь в каком-то бреду, смутно ощущая, что дроу подбросил ее в руках повыше, как ребенка, и теперь она скользила мокрыми от слез губами по его оголенной шее. — Ненавижу тебя…— Тебе нужно поспать, — тихо отвечал Малекит, и Ведьма не поняла ни сколько они шли, ни куда шли, ни где оказались.Сквозь полуприкрытые веки проносились тонкие, сияющие фиалковыми переливами, серебристые нити паутины; шикарные просторные залы; древние портреты неизвестных эльфов, демонов, драконов; витые лестницы; перила, покрытые золотом; высокие двери, такие высокие, будто туда должны были входить великаны или… Змеи… Перед глазами снова предстала голова Ашхелога, и Роксана, зажмурившись, отвернулась, уткнувшись лицом в прохладные шелковые пряди серебряных волос, от аромата которых даже сквозь дрему ватными становились руки и ноги, внутренности скручивало и переворачивало массивным горячо пульсирующим узлом…А потом он отпустил ее. Под спиной оказалось что-то мягкое, прохладное; Ведьма приоткрыла одурманенные глаза и задохнулась — прямо над нею на кровати навис Царь и ловкими, очень быстрыми движениями правой руки расшнуровывал тугие кольца корсета на ее талии. Смоляные ресницы в призрачном свете уже вполне обычного огня отбрасывали длинные тени на острые скулы; и один только взмах этих густых ресниц, взглянувшие на нее лавандовые глаза вынесли из-под несчастной и покрывала, и кровать, и пол. Почему-то во всем мире остались только яркая потемневшая сирень этих потрясающих глаз и серебряные волосы, запутавшиеся в длинных, неприлично длинных для мужчины ресницах…— Не хочу… — одними губами прошептала Роксана, не в силах оторвать взгляда от необыкновенных глаз напротив. Она не могла ни пошевелиться, ни вздохнуть, ее уносила в теплую истому влажная фарфорово-фиалковая гладь сумасшедше нежного взгляда, непередаваемо томный, невозможно тягучий аромат распаленного тела.— Лгунья… — сурово поджатые губы растянулись в соблазнительную, сексуальную улыбку; рука оставила распущенный корсет и, медленно поднявшись вверх, убрала с лица девушки каштановую прядь. — У тебя глаза золотые… Ты умираешь от желания отдаться мне… И понятия не имеешь, как зовет меня твой аромат. Но лучше поспи… Близость со мною сейчас ты не переживешь…— Будь ты проклят… — и красивое лицо исчезло, и все завертелось какими-то причудливыми темные вихрями, и Королева провалилась в глубокий колдовской сон.Мария Стасюк и Валерия Сушина — Пообещайте мне любовьЕй не снилось ничего, казалось только все время, что вокруг нее гибкими змеями свиваются теплые полосы темноты, залечивая, успокаивая, питая измученное тело новыми силами. И когда девушка приоткрыла тяжелые веки, то ни прошлой боли, ни слабости больше не было. Как не было и никого рядом…Роксана аккуратно приподнялась в постели, отодвинула накинутое кем-то покрывало и, оглянувшись, невольно распахнула губы. Лежала она на огромной, просто безумно большой постели, выполненной из какого-то ароматного черного дерева. Высокие столбцы в самых ногах, удерживая тяжелый черно-золотой балдахин, уходили вверх, к высокому своду, а когда Ведьма, отодвинув полог, тихо поднялась на ноги, то ахнула — купол этой комнаты, такой же иссиня-черный, как и массивные бархатные складки балдахина, был сплошь покрыт едва заметными золотыми вкраплениями — где-то они сливались в некое подобие созвездий, где-то самым волшебным образом ?плыли? по потолку, изгибаясь в замысловатые пути, то загораясь чуть ярче, то тускнея или пропадая вовсе, и оторвать взгляда от изящного, едва заметного танца этих фантастических ?звезд? было совершенно невозможно.Не опуская головы, Роксана зачарованно шагнула за самой яркой ?планетой? и тут же взглянула под ноги: они по щиколотку утопали в невероятно нежном, самом мягком ковре, который она когда-либо видела. Ласковая черная шерсть бережно обнимала ноги, согревая холодную кожу теплыми, бархатными поцелуями.Часто заморгав, девушка перевела дыхание и подняла глаза. Без сомнений, это были личные покои Малекита. Даже ?персонального представления? было не нужно — здесь все дышало им. Помимо роскошной постели, занимающей, наверное, четверть от огромной комнаты, в покоях напротив кровати бились в широком камине яркие языки пламени, чуть поодаль, у вторых дверей, стоял большой письменный стол из массива все того же черного дерева, с редкими золотыми акцентами. Вся столешница, да и полки над нею были завалены какими-то книгами, ветхими манускриптами, дощечками и свитками. В чернильнице застыло пышное перо… да, тоже черного цвета…Роксана невольно улыбнулась и сделала робкий шаг вперед.У стола замерло небрежно отодвинутое кресло в привычной уже черно-золотой гамме, широкое, с крупными подлокотниками. Противоположную стену занимал высокий — до самого потолка — стеллаж с книгами за чуть пыльным стеклом. Минимализм… Минимализм и роскошь, как такое может быть?Королева взглянула перед собой и, внимательнее присмотревшись, пораженно выдохнула: между стеллажом и креслом раскинулись высоченные двери, выполненные из какого-то чуднóго стекла — черного, но при этом прозрачного, с сияющими, как мозаика, переливами. Шагнув к ним, девушка аккуратно потянула створки на себя и зажмурилась от представшей картины: перед террасой, на которую она невольно вышла, раскинулся весь Мензоберранзан, далекий, сногсшибательно красивый, мягко светящийся лавандовыми, фиалковыми, сине-зелеными оттенками; в нос ударил аромат чужих, потрясающе красивых цветов, что, оплетая витую ограду балкона, ожили и потянули свои нежные лепестки к Королеве, словно угадали, словно знали, что она пришла к ним… Роксана, с трудом переведя сбившееся дыхание, повела ладонью над сияющими листьями, и в воздух, прямо перед нею, взвились разноцветные, но по-темному холодные, едва заметные песчинки, закружились перед ней, приглашая к своему танцу. Ведьма, поддавшись инстинкту, склонилась вперед и подула на мерцающую взвесь перед собою и, пораженная, отстранилась — запев какую-то печальную, заставляющую зазвенеть нервы песню, пылинки сверкающим облаком медленно посыпались вниз — на город.И Роксана, перегнувшись через перила, с ужасом, с растерянностью, с восхищением поняла, что находится в том самом ?Парящем Дворце?, венчавшем весь Мензоберранзан…Как же он донес ее?.. Сколько нес?Постепенно события прошедшего дня стали возвращаться в заметно ?полегчавшую? голову Королевы, и Ведьма, остолбенело развернувшись к покоям, беспомощно коснулась своих губ.Что она ему наговорила? Зачем? В конце концов, разве вправе она осуждать то, как он ведет дела у себя дома? Да и осуждать того, кто спас ее дочь, ее саму? К чему была эта истерика? Почему вдруг убило ее его отношение к мертвому уже дракону? Который, между прочим, желал ее смерти, да и убил бы, если б, опять же, не Царь, подоспевший вовремя и лишившийся из-за нее своего единственного крыла. Черт, он прижимал к ногтю не возвышенных лихолесских эльфов, даже не асгардских асов! Он должен был сбить с ног и поставить на колени самое жестокое и страшное племя…?Ну почему я такая дура?!? — мысленно взвыла девушка.?Потому что!? — чисто по-женски ответил ей внутренний голос.Где он теперь?Роксана, неловко сжав края рубашки в кулачки, вернулась в покои и, уже почти впав в новый виток отчаяния и паники, вовремя заметила едва прикрытую дверь, как раз между столом и кроватью. Сквозь эту небольшую щель лился на черный мохнатый ковер призрачный красно-желтый свет.Сглотнув слюну, Королева на цыпочках подошла к двери и, тихонько приоткрыв ее, заглянула внутрь.В смежных покоях, являвших собою уже полноценный кабинет, сплошь заставленный стеллажами с бессчетным количеством книг, стоял еще один письменный стол — еще больше первого, широкий диван-софа, и пылал новый очаг.А возле очага, в просторном глубоком кресле, спиною к ней, сложив ногу на ногу, сидел сам Малекит, на ладони которого, покоящейся в уютном подлокотнике, лежала большая золотая чешуйка погибшего Ашхелога…И тут Роксану пришибло.Он не лгал о Драконе. Он любил его, по-настоящему любил, сильно, может, даже сыновней любовью… И весь этот спектакль, что имел место быть несколько часов назад, был разыгран только для дроу… Разыгран ценою некислого куска его души, его совести. И только для того, чтобы избежать куда больших жертв… И, возможно, мудрый и сильный Ашхелог хотел бы того же самого… До беспамятства запугать темных, подчинить их одной руке, спасти и Малекита, и само по себе Иное Пространство, и все миры от бессмысленной войны и неизбежных жертв… И ее… Опять спасти…Длинные пальцы сомкнулись над чешуей; Але’ррет медленно, устало оперся на локоть и выглянул из-за высокой спинки кресла. Густые ресницы, сбрасывая тяжелый сон, распахнулись; лавандовые глаза с удивлением взглянули в огромные орехово-золотые; дроу неслышно перевел дыхание.— Вы почему проснулись, Королева? — официально, памятуя об их последнем нервном разговоре, хрипловато начал мужчина и осекся.Роксана, поджав губы, сглотнув колючий соленый ком, повела рукой по щеке и уверенным, тихим шагом пошла вперед, к Царю.— Королева? — приподнимаясь было в кресле, с нажимом повторил дроу, но девушка уже приблизилась к нему и, встав между Темным и мягко потрескивающим огнем в камине, медленно опустилась перед мужчиной на теплый пушистый ковер, взяла большую, теплую ладонь в свои холодные руки. Тонкие пальчики Ведьмы через силу разогнули длинные мужские пальцы, коснулись горячей металлической пластинки.— Роксана? — с предательской хрипотцой выдавил Малекит, и полыхнувшие невыносимо ярким огнем алые глаза встретились с чистыми — золотыми, скользнули вниз, к приоткрытым губам, касаясь их неспешным, мучительно нежным ?поцелуем?…— Расскажи мне о нем? — эльфийка отвела вспыхнувший взгляд и бережно погладила чешую Ашхелога.— Как тернист наш путь, Королева… — выдохнул, наконец, Але’ррет и, утомленно откинувшись назад, расплылся в измученной, но нестерпимо ласковой улыбке.Илив’мисс (дроу) — Некромант-убийца