Люди могут жить долго и счастливо, но как их заставить... (1/1)

Словить Макконахи (рус. слэнг) — пасть духом, внезапно приуныть, погрузиться в ницшеанские настроения, мрачно ох*еть от жизни.Роксана прислонилась спиною к захлопнутой двери, скрестила на груди руки:— Ну, рассказывай все заново, только не упускай теперь основные моменты... — она пристально посмотрела на дочь.Шилен, приоткрыв рот, с удивлением глянула на мать, поднесла ладони к лицу и быстрым движением утерла слезы:— Говорю же... напали на меня... Каюсь, что спровоцировала...— Хорошо... Где именно это случилось? — Роксана не сводила ореховых глаз с дочери.— У реки, у Минас-Тирита, кажется, — дочь, пожав плечами, даже и не поняла, что сейчас сама вбила гвоздь в крышку собственного гроба.Роксана тут же опустила руки и на секунду застыла. Медленно шагнула в покои и мягким, невесомым, кошачьим шагом стала бродить по комнате, внимательно глядя по сторонам, остановилась у самой террасы и выдохнула:— Убери...— Чт-то? — запнулась Шилен.— Я сказала... — медленно повторила девушка, — убери иллюзию. Немедленно.Шилен глубоко вздохнула и со злостью махнула рукою. Перед глазами обернувшейся Роксаны предстала практически разрушенная комната, переломанные стулья, столы, разорванные книги, следы огня на стенах. Девушка расплылась в неожиданной улыбке:— Где-то я такое уже видела... — она искоса глянула на дочь, хитро прищурившись. — Кто был с тобою?Роксана шагнула к постели и легким движением провела тонкими пальцами по кинжалам, лежавшим в смятых простынях.— Я была одна, — упрямилась Шилен.— Тебе нужно больше общаться с отцом, — снова улыбнулась Роксана, — я в восемнадцать лет врала убедительнее...— Я была одна... — опустив голову, пробормотала дочь.— А почему футболка сухая и совсем не пахнет? — рассмеялась мать, оборачиваясь к девушке.— Чего?! — непонимающим взглядом уставилась на нее эльфийка.— Говорю, на трех кинжалах следы крови... плюс один ты утром задарила отцу... Ты использовала четыре кинжала. Лишние руки выросли, дочурка?Роксана использовала самый простой, самый примитивный прием. Сама бы она легко вывернулась из такой ловушки, но дочь ее была сейчас слишком измучена, слишком слаба...— Там были эльфы, — все же сдалась Шилен.— Ах, эльфы... — Роксана быстро отвернулась и, уставив руки в бока, снова отошла к террасе, медленно прикрыла глаза. Худшие ее опасения готовы были подтвердиться. — И кто именно?.. Кто, интересно, может шнырять у реки под Минас-Тиритом и так махать ножичками, что затупилась острейшая сталь?— Сын Трандуила и какая-то рыжая курица... — прошептали ей в спину.Роксана стиснула зубы так, что на бледных щеках заходили желваки. Повисла недолгая тишина. — Мам...Роксана, наконец, повернулась, и лицо ее было настолько спокойно, что Шилен даже перестала плакать.— Ну, а теперь мы и перешли, так понимаю, к сути, — улыбнулась Роксана. — Рассказывай основное, без всей этой чепухи про харадрим. Про рыжую можешь даже не говорить, я примерно представляю, чего там было.— Откуда?! — выдохнула девушка.— Ничего не меняется в нашем Твин Пиксе, — загадочно улыбнувшись, ответила мать, — это из серии: ?Шли годы, шли мимо?...— Как ты? Откуда ты?!— Сегодня у нас про другое, — оборвала дочь Роксана, — я слушаю. Причина ведь всего этого великолепия, — она обвела руками комнату, — он, так ведь?Шилен, опустив голову, тяжело рухнула на постель:— Он... Понимаешь, он такой...— Ага, ?он не такой, как все, он не такой-другой?... — проскулила тонким голосом Роксана и улыбнулась, — подробнее, девочка моя, то, что он особенный, я и так знаю...Шилен сквозь слезы улыбнулась:— Он... Ну он, как Бог... Он... Когда я увидала, как он идет ко мне буквально по головам... Он в бою, как Арес, как олимпийский Бог... И глаза такие... Яркие, голубые-голубые... А руки...Роксана незаметно закатила глаза к потолку и снова, вздохнув, сделав серьезное лицо, уставилась на дочь:— Картина ясная... Во-первых, про Бога никому больше ни слова, особенно отцу, во-вторых, он смотрел на тебя именно голубыми глазами, голубыми?! Не серыми, не карими, не платиновыми? — она с надеждой посмотрела на Шилен.— Ярко-ярко голубыми, а потом они так красиво, волшебно потемнели...— Твою мать!!! — Роксана подскочила на месте. — Все! Все!!! Это пизд*ц!!!— Чего, мам?.. — Шилен приподняла на мать побледневшее лицо.— О, Господи Боже!!! — Роксана по-волчьи взвыла, и из-за двери ей начал вторить ее деймон. — Это конец!!! — девушка ухватилась за голову и стремглав выскочила на террасу, громко хлопнув дверью.Шилен так и осталась сидеть на кровати, находясь в глубоком непонимании происходящего. С террасы потянулся сизый сигаретный дым...Через минут пять томительного ожидания дверь, ведущая на террасу, открылась, и в комнату вернулась Роксана.— Мам, — сдвинув брови ?домиком?, обратилась к ней Шилен, — чего с тобой?— Так... — девушка опустилась в кресло, сложила ногу на ногу, пристально посмотрела на дочь, — мы все спокойны, все в порядке, никто не умер... Пока... — успокаивала себя Роксана. — Теперь изложи, пожалуйста, что остроухий сделал не так?— Ну... — замялась Шилен, крепко сжимая и разжимая кулаки, — он... Он, понимаешь... Он так смотрел на меня, он так вел себя... Будто... А потом сказал, что уплывает в Валинор...Роксана облегченно выдохнула, прикрыла веки и откинула голову на спинку кресла.— А когда я ночью вернулась за кинжалами... — продолжила Шилен, и глаза матери мгновенно распахнулись, — то застала его в объятиях Тауриэль в его спальне...Роксана приподняла голову и посмотрела на дочь, усмехнулась:— Ну натурально, ничего не меняется... — она приподняла брови. — Это все, так понимаю?— Да, все... Как верно ты сейчас сказала... это все, — Шилен резко встала и отошла к террасе.Роксана склонилась в кресле, запустив кисть в густые волосы, проведя по ним с силой, положила ладонь на губы:— Что ты чувствуешь? — не меняя позы, не глядя на девушку, спросила она дочь.— Боль и звенящую пустоту...— Ты полюбила... — выдохнула Роксана и снизу вверх посмотрела на Шилен.— Ху*ня, — тут же ответила девушка, — еще чего не хватало, — она резко обернулась к матери, упрямо вздернув подбородок. — Любовь... Она не такая... У вас с отцом все по-другому, а большей любви я не встречала...Роксана расплылась в улыбке:— Ну, во-первых, ты не видела нас в начале, — лицо девушки словно осветилось сейчас изнутри, — а видела бы — от страха бы померла, да и мы сами чуть не померли, а местами и помирали даже, чего уж греха таить. Во-вторых, любовь — она именно такая... Все время какое-то дерьмо происходит, понимаешь?Она привстала и, подойдя к дочери, положила ей руки на плечи, доверительно посмотрела в глаза:— Все время вот дерьмо, дерьмо, дерьмо... А ты такой думаешь, мол, ну ведь больше дерьма уже не может быть? Но нет же, снова дерьмо и опять дерьмо... А ты, мол, как же так, это же любовь!!! А эта сука тебя снова в дерьмо мордой макает... — Как интересно... — протянула Шилен, выдавливая улыбку, — а в книжках все по-другому пишут...— Не, там правильно пишут, — улыбнулась в ответ Роксана, — просто слишком уж иносказательно и ванильно. — Это неважно уже, в принципе, — пробормотала дочь, — как бы то ни было... Он уплывает в Валинор со своей любимой. Я ошиблась. И...— Да какая к лешему любимая?! — Роксана встряхнула девушку за плечи. — Смирись, у этого парня карма такая — в подобные неприятности попадать! Тауриэль уже которую сотню лет его клеит, клеит и все никак склеить не может!!! Поверить вот сейчас не могу, что защищаю его... Но пойми, я знаю его, знаю слишком хорошо, чтобы быть абсолютно уверенной в его честности и чистоте его помыслов...— Но он...— Окай, — Роксана выпустила дочь из рук и шагнула назад. — Как он на тебя посмотрел, когда увидел ночью в своих покоях?— Мне сначала показалось, что он вот-вот умрет, — призналась девушка. Роксана лишь на манер Локи развела руками, но промолчала, — а потом в его глазах было столько боли, столько безысходности, и они стали такого... странного цвета... Нет, они стали вообще бесцветными...— Мне нужно как-то комментировать или и без того все понятно? — улыбнулась Роксана.Шилен, опустив голову, пожала плечами:— Но он мог остановить меня...Роксана снова закатила глаза:— Как бы он тебя догонял на отнявшихся от ужаса ногах? — она рассмеялась. — Да и представляю, как ты себя повела в тот момент. Скорее всего, он решил, что ты с ним вообще ничего общего иметь не хочешь...Шилен красноречиво промолчала. Подняла взгляд на мать:— Мне все равно. Я не верю ему. Ты всегда говорила: лучше сделать и жалеть, чем не сделать и всю оставшуюся жизнь гадать, что было бы... Я другая. Я предпочитаю все же сожаление... И добровольно не сложу свою голову, свою гордость и свое достоинство в угоду какому-то жалкому чувству. Если оно вообще есть... Ты сама говорила: важно, что мужчина делает, а не то, что он говорит... За день я насмотрелась... Увольте. Да, возможно, мне с ним было бы... — Шилен с трудом сглотнула, — интересно. Но устраивать ради этого сомнительного счастья мыльную оперу с соплями, заламыванием рук, внезапно появляющимися с разных сторон странными бабами... О, нет... Я Шилен. Я дочь Верховного Бога. Я дочь самой сильной Ведьмы! Это все не для меня, — девушка рассмеялась и шагнула назад, чуть склонившись, приподняв брови, разведя руки.— Да, — согласилась мать, расплываясь в улыбке, глядючи на девушку, — видимо, Локи был таким же в юности... — она снова мечтательно улыбнулась. — Интересно было бы тогда с ним встретиться... Я услышала тебя, дочь... Вот только ведь, понимаешь, равно важно то, что мужчина делает... и чего не делает... Так, — снова использовала словечко мужа Роксана, обрывая разговор, — мне отскочить надо... По делам...— Куда? — удивилась Шилен.— Вазу для цветов поищу, — таким тоном, будто это было очевидно, тут же ответила Роксана.— Так у нас полно ваз... — недоумевала девушка.— А для астр нет! — воскликнула эльфийка и, помахав ручкой, быстро скрылась за дверью.