Неделя 4: ВОСКРЕСЕНЬЕ - Юзуру (54) (1/1)

"Уверена, тебе очень тяжело находиться на людях без него,мне это знакомо... чувствуешь себя таким одиноким. И он на тебя не посмотрит, не прикоснется к руке, не отпустит на твой счет шуточку, чтобы все знали, что ты с ним, что ты - его."(из к/ф "P.S. Я люблю тебя")---------------------------------------------- Но Шино, родители лгут ему, - в пятнадцатый раз повторила Койке. - Он заслуживает знать, почему ты так поступил!- Нет, - прохрипел я и костяшки моих пальцев побелели до боли сжимая диванную подушку. - Ты не можешь сказать. Ты никогда не скажешь ему!- Ради всего святого, почему нет?! - выкрикнула она в ответ.- Не собираюсь отнимать у него семью, - сказал я, даже не заботясь о том, что эти слова вызвали новый поток слез. Мне не удавалось вспомнить, когда в последний раз я плакал так сильно, но теперь это было мое обычное состояние на обозримое будущее.Уцуми приподнял бровь:- Хорошо, ты не должен говорить ему сам. Но мы-то можем это сделать. А значит, ты не нарушишь условия сделки.- Я был единственным человеком в той комнате, кроме школьных чиновников, - ответил я на его предложение. - Его семья сразу поймет, откуда взялась информация. Если они заподозрят, что я каким-то образом с ним общаюсь, то сразу отправят Серё за границу одного. Так что - нет.Юрико сидела на подлокотнике дивана и плакала вместе со мной. - Позвольте мне оставить комментарий на сайте Instagram, - взмолилась она. - Его родители не смогут обвинить тебя, если я что-то скажу, но , может быть, он это поймет!- Нет! - рявкнул я, заставив ее съежиться, и снова зашелся в приступе кашля. Уцуми протянул мне чашку с водой, и я выпил ровно столько, чтобы унять боль в горле. Глотать было трудно, но я заставил себя. - И не смей рассказывать об этом никому из своих друзей, - я требовательно посмотрел на сестру. - Серё любит своих родителей и брата больше всего на свете. Если он узнает правду, ему будет очень больно. Я не сделаю этого с ним.- Ты не видел его лица, - сказала Койке, садясь рядом со мной на диван. - Ему уже больно. Разве так должно быть? Он думает, что ты винишь его за все, что с тобой случилось, - она указала на мои раны, и чувство вины пронзило меня раскаленной иглой.Ничто не может быть дальше от истины, чем эти слова. Юрико заплакала еще сильнее, но мне было все равно на ее переживания. Я встречался с ним месяц, в то время как семья была рядом с ним всю его жизнь. Будь я проклят, если все испорчу своими словами. - Никто ничего ему не скажет, понятно? И я убью каждого, кто попытается это сделать.... - я попытался встать, но мышцы ног не слушались. Койке и Уцуми схватили меня за руки и помогли подняться. - Ребята, вы можете уйти? Я хочу спать.- Сначала дай мне свой телефон, - сказал Уцуми. - Возможно, я смогу его починить.- Не беспокойся, - ответил я, - он разбит.Все эти разговоры делали только хуже, воздух уже с трудом проникал в мои легкие. Это было похоже на то, как если бы я тонул в луже прямо сейчас.- Не повредит, если я попробую, - настаивал он, а мои ребра болели слишком сильно, чтобы стоять здесь и спорить, поэтому я указал на вход, где висела моя форменная куртка.- В кармане.Койке кивнула ему:- Возьми сам, а я отведу Шино в его комнату, - она потащила меня по коридору в спальню, толкнула дверь ногой и устроила на кровати. - Давай, ложись, - сказала Койке, подтянув мои ноги и подложив под голову подушку, а затем накрыв меня одеялом. Из моих глаз снова потекли слезы. Даже из того, который был заплывшим после удара Танаки и сейчас пульсировал вспышками боли.- О, Шино, - сказала Койке самым мягким тоном, который она когда-либо говорила со мной. - Все будет хорошо, - она смахнула липкие волосы с моего лба.- Нет, не будет.Серё исчез. Я заставил его уйти, и даже не объяснил ему почему. Мое лицо заживет, болезнь со временем пройдет, но я никогда не смогу вернуть Серё. Мой подбородок снова задрожал.- Не понимаю, почему ты не сказал его родителям, чтобы они убирались к черту. Ты ведь знаешь, почему они предложили тебе эту сделку? Потому что просто послать Серё-куна в Нью-Йорк было бы недостаточно. Они не смогли бы удержать вас от переписки и звонков, независимо от того, как далеко бы отправили его. Нет, его родители очень умные. Они сделали все, чтобы отрезать вас друг от друга, прежде чем между вами что-то зайдет еще дальше.Слишком много слов... Голова шла кругом. Я уловил суть того, что она говорила, и понимал, что Койке была права. Только она не знала Серё так, как я, и, очевидно, его родители тоже. - Один он не справится, - пробормотал я. - Он умрет с голоду или еще хуже.Мальчик из манги вышел на дорогу прямо перед машиной. Это был несчастный случай, но... Я вспомнил потерянное выражение лица Серё в тот вечер, когда мы пели караоке в их кофейне, а его брат появился и вел себя так, будто Серё невидимка. Я хорошо помнил как он потом плакал и вздрагивал в моих объятиях ночью на полу моей спальни, как будто его сердце разом лишилось огромной части, а его тело разваливалось на куски. Я подумал о безнадежности в его глазах в додзё, когда заставил его говорить о своем страхе потерять любовь своей семьи. Как Серё чуть не впал в панику всего несколько дней назад, рассказывая мне об угрозах родителей отослать его. Я вспомнил, как вытащил его с балкона отеля, с посиневшими губами и наполовину замерзшего. Я должен был защитить его, потому что никто другой не знал, что происходит с ним, когда тот остается один.Койке взяла меня за руку:- Может быть, он сильнее, чем ты думаешь.- Я не могу рисковать, - мои глаза закрылись. - И не буду.-Юзу,- жалобно пропищала Юрико. Я не открывал глаз, в основном потому, что у меня не было сил. - Дай мне хотя бы его номер, я ему позвоню. Сделаю все тайно, обещаю.- Нет.- Но я должна что-то сделать,- простонала она. - Я чувствую ответственность!- Ты..., - я многое бы хотел сказать ей, но какой сейчас в этом был смысл? - Мама..., - прошептал я, мой голос срывался с очередным приступом кашля. - Не позволяй ей видеть меня таким.Прошлой ночью мне повезло, я лег в постель раньше, чем мама вернулась домой. Сегодня ее с утра вызвали на работу, и, если повезет, завтра ей тоже придется работать. Я, наверное, был ужасным человеком, желая этого, ведь мама была так измучена все время, но увиденное дома испугало бы ее очень сильно.Койке снова поднесла воду к моим губам. Я сделал глоток и снова лег. Она наклонилась и коснулась губами моего лба. - Просто отдохни, Шино. Мы обо всем позаботимся.Уцуми откашлялся откуда-то из-за моей двери:- Эм, Койке-тян? Ты не должна этого делать, ты тоже можешь заболеть.- Мне все равно, - отмахнулась она. - Ты готов идти?- Ага.- Ладно, - я почувствовал, как кровать слегка пошевелилась, когда она встала. - Юри-тян, дай мне свой номер.- А? Сейчас...Мир начал расплываться в моем сознании, когда я услышал, что Койке сказала: - Это мой номер. Если что-нибудь случится, позвони мне, хорошо?Их голоса затихли, забвение взяло верх, и я, наконец, смог провалиться в сон.Обычно, когда я спал, то был полностью отключен. Закрыв глаза, я словно шагаю в машину времени, а когда снова их открываю, то оказываюсь на несколько минут или часов в будущем, не помня, что произошло между ними. Но теперь я цеплялся за сон, как за наркотик. Слишком часто острая боль в животе или щеке, или новый приступ кашля приводили меня в чувство. Я с трудом восстанавливал дыхание и снова проваливался в сон. Это были сны, которые не удавалось запомнить - в них было больше эмоций, чем образов, больше беспомощности, гнева и потери. Больше чувств. Настолько глубоких, что они причиняли мне боль. Во сне мне приходилось напоминать себе, что я сплю. Плохие вещи не были там реальными, и я был в безопасности.В какой-то момент мне показалось, что я слышу мамин голос, и это встревожило меня почти до пробуждения, но Юрико что-то сказала, и все снова затихло.В конце концов приступы сознания стали более частыми и сильными. Пару раз я перевернулся, застонав от боли в моем теле, и заметил, что в комнате стало светло. Наверное, было уже утро. На секунду мне показалось, что я готов встать - мой желудок был пуст и требовал еды.А потом я вспомнил.В ту же секунду, будто потолок стал на меня падать. Комната начала уменьшаться. Я почувствовал тяжесть на своей груди, сдавливающую дыхание. Горе обрушилось на меня, как приливная волна, и я выдохнул имя Серё раз десять, вцепившись в мокрые от пота простыни подо мной.Нет. Я не мог проснуться. Я не хотел просыпаться. Я собирался спать до тех пор, пока не пройдет достаточно времени, чтобы внутри больше не болело так сильно. Я собирался спать до тех пор, пока он не найдет меня, пока не разбудит поцелуем, как сказочный принц, заверяя, что он уже взрослый и никто не может отослать его куда-нибудь против воли. И если этого никогда не случится, если он найдет кого-то другого, чтобы улыбаться и смеяться, дарить свои золотые искорки, и забудет обо мне... Что ж... Это тоже хорошо, лишь бы он был счастлив. А я буду спать вечно, и мне будет сниться его красивое лицо.(прим.пер. - клянусь, я держусь как стойкий оловянный солдатик, но именно появление моих любимых искорок в таком контексте меня морально раздавило. Черт бы побрал, всех тех, кто убивает любовь...)- О боже...Голос мамы вырвал меня из мыслей, хотя открытие моего единственного здорового глаза заняло на несколько секунд больше, чем следовало. Когда я, наконец, снова соединил свой мозг с остальной частью себя, было уже слишком поздно. Мама стояла на коленях возле моей кровати, ее пальцы гладили мою ноющую щеку. Под глазами у нее залегли глубокие тени.- О боже, Юзуру. Что случилось? Что это?Испугавшись, я сделал слишком глубокий вдох и закашлялся. Из моих легких вырывались ужасные хрипы, и она быстро усадила меня в сидячее положение, похлопав по спине и вытащив телефон другой рукой. - Я звоню в больницу, - ее голос уже звучал слишком напряженно.- Не надо, - выдавил я, потянувшись к ее запястью. - Это просто простуда.Где, черт возьми, Юрико? Она должна была держать маму подальше от меня.- Простуда? - недоверчиво спросила мама. - Насколько я знаю, синяк под глазом - не симптом простуды. Посмотри на себя, ты не в порядке.- Сначала я простудился, - проворчал я, потянувшись за водой на тумбочке. Она схватила стакан раньше меня и поднесла ко рту. Сглотнув и поморщившись от боли в горле, я сказал: - Глаз пострадал позже.- Шино Юзуру, ты опять дралась в школе? - она укоризненно на меня посмотрела. - Ты же обещал. Ты обещал мне, что этого больше не случится.- Прости меня, мама.- Прости, - сказала мама, тяжело дыша. - О, держу пари, что извинения еще потребуются.Ее телефон зазвонил, и после нескольких нажатий она поднесла его к уху.- Мама, серьезно, мне не нужно никуда ехать. - у нас не было денег, чтобы тратить их на такую мелочь, как простуда. Кроме того, я страстно ненавидел больницы.Она отодвинулась подальше, встала и направилась к двери моей комнаты. Я откинул одеяло, пытаясь спуститься на пол. Боль пронзила мои поврежденные внутренности, заставив меня остановиться, чтобы перевести дыхание. А потом я услышал, как мама произнесла: - Добрый день, Ватанабэ-сенсей?Я в ужасе поднял глаза, а она смотрела на меня сердито, хотя в ее голосе слышалось раскаяние. - Это мать Шино Юдзуру. Я хотела бы знать, с кем из учеников он подрался. Похоже, мне придется извиниться.Я вскочил с кровати, спотыкаясь, направился к ней, но она просто вышла в коридор и закрыла дверь моей спальни между нами. Я попытался открыть ее, но мама держала ручку с другой стороны, а я все еще был слаб. - Мама, - позвал я через дверь, - отпусти. Я тебе все расскажу, просто...- Какое дисциплинарное слушание? - Я услышал, как она захрипела от шока.Дерьмо! Я с силой дернул дверь, сгибаясь от боли, прострелившей живот. - Мама, пожалуйста!- Вы, должно быть, ошибаетесь, - сказала она. - Мой сын не стал бы ... Фотография? Да, хорошо, вы можете прислать мне...- Мама! - закричал я, еще сильнее дергая за ручку.Дверь чуть приоткрылась, но снова захлопнулась. Я глубоко вздохнул и потянул изо всех сил. Наверное, мама отпустила ее в этот момент, потому что дверь распахнулась, и я ударил себя ею по лицу. К тому времени, как я оправилась от этого нового источника боли, мама уже смотрела на экран своего телефона.- Мама... - прошептал я и замер.Она посмотрела на меня, и я услышал, как она пытается набрать в легкие воздуха. Ее глаза были широко раскрыты. - Мам, твой ингалятор. Где он?Она не двигалась, просто стояла, а ее дыхание становилось все тяжелее и быстрее.- Мама! Он у тебя в сумочке? Давай, принесу - я быстро заковылял из комнаты в прихожую, ища ее сумочку на одном из крючков для пальто, но не успел пройти и половины коридора, как позади меня раздалось шипение. Мама держала во рту ингалятор и нажала уже пару раз. Я вздохнул с облегчением, но это длилось недолго. Она подошла ко мне, протягивая телефон.- Это правда...? - у нее снова перехватило дыхание.Я узнал фотографию даже в темном коридоре. - Мама, иди сюда, присядь. Я все объясню.- Да или нет, Юзуру. Это правда? Это же ты... и тот парень, что к нам приходил, а теперь Хоука тебя переводит?- Мама, я...- Да или нет?- Да, но...Она, спотыкаясь, подошла ко мне ближе, ее телефон все еще был протянут ко мне, как оружие. - Это он причина, по которой ты подрался?- Вроде того, но мама...- Я в это не верю.Мне было едва слышно ее, как будто воздух из ее легких ослабил ей голосовые связки. Ее рука поднялась к груди, схватив перед пиджака.- Пойдем, мама, сядем и поговорим, - я поспешил к ней, протягивая руки. Ее рот открывался и закрывался, словно мама пыталась произнести еще что-то, но мне не было слышно ни звука. А потом ее лицо стало призрачно-белым. Следующие несколько секунд прошли как в замедленной съемке. Мама схватилась за мои вытянутые руки, наклоняясь вперед, ее глаза все еще были широко раскрыты, а затем я увидел, как они закатились и она рухнула на меня. С моими ранами я не мог выдержать ее вес, поэтому опустился с ней на пол в коридоре. Она не дышала.Я схватил ее телефон и набрал номер скорой, сильно кашляя и отчаянно пытаясь заставить ее проснуться. К тому времени, как диспетчер ответил, я уже почти ничего не понимал. Пошарил в ее одежде в поисках ингалятора, нашел его в кармане костюма, но затем уставился на него в замешательстве, когда понял, что если мама не сможет вдохнуть лекарство, оно не сможет помочь.Оператор скорой помощи консультировал меня, как ее реанимировать. Мы научились этому на уроке здоровья в первый год моей учебы в средней школе, и теперь я жалел, что не уделял этому больше внимания. Я даже не знал, правильно ли все делаю!Оператор сказал, что у меня могут возникнуть сложности с подачей воздуха в ее легкие, но, похоже, проблема была не в этом. Я видел, как вздымается ее грудь, под моими руками. Она просто не могла сделать это сама.Оператор сказал, что поддержание работы сердца сердца сейчас было самой важной частью, поэтому я попытался сосредоточиться на ней, игнорируя боль в моем собственном сердце, когда я нажимал на ее грудь. Юрико. Где, черт возьми, Юрико? Мне нужно было рассказать ей, что происходит, но сейчас единственной целью было заставить мамину кровь течь к ее мозгу.Казалось, прошло несколько часов, прежде чем в нашу дверь вошли медики. Они подняли маму на каталку и понесли вниз к машине скорой помощи, припаркованной у тротуара. Врачи позволили мне поехать с ней, и я наконец смог позвонить сестре.- Привет, мам, - весело сказала она, снимая трубку. - Я наконец-то уезжаю от бабушки, ты будешь дома сегодня к обеду?- Юрико,- прохрипел я, - это Юзуру. Мама потеряла сознание. Мы едем в больницу. Встретимся там.Только после того, как я повесил трубку, мне пришло в голову, что я не сказал ей, в какой мы будем больнице. Мне пришлось спросить у одного из медиков адрес, который я написал дрожащими пальцами в сообщении. Я не мог вынести ее истерического плача прямо сейчас. Это было все, что я мог сделать, чтобы не впасть в истерику, но я видел достаточно таких сцен в фильмах, чтобы знать, что подобная реакция только отвлечет внимание от моей мамы.Когда медики поняли, что я болен, они надели на меня маску и больше не позволяли мне прикасаться к маме, так что я даже не мог держать ее за руку. Все, что мне оставалось, это сидеть там, втиснувшись в угол машины скорой помощи среди незнакомого медицинского оборудования, и смотреть, как моя мама борется за свою жизнь. Из нее торчали трубки, вентилятор шипел, наполняя легкие воздухом, монитор кровяного давления пищал. Они сказали мне, что ее сердце бьется, но это было все, что они могли сделать для нее. Мрачные складки вокруг их губ и напряженные взгляды говорили мне, что этого недостаточно.Неужели я потеряю Серё и маму за одну неделю?! Ужас осел горьким налетом на моем языке, кислота обожгла внутренности, и мне захотелось свернуться в клубок и завыть, как испуганному маленькому ребенку.Любовь не должна была быть такой. Любовь нежна и прекрасна. Это сладкие улыбки и сочные поцелуи, и чувство счастья, настолько ошеломляющее, что вы не могли сдержать его, и оно выплескивалось из вас на других. Любовь - это смотреть в бездонные черные глаза и знать, что ты хочешь просыпаться с ними каждое утро до конца своей жизни. Это держать членов своей семьи в объятиях в комнате с рождественскими огнями и знать, где твое место.(прим.пер. - Юзуру, борись, черт побери. Давай! Ты же боец...)Весь этот страх, эта боль, эта вина и горе - как могло столько ужасных вещей быть результатом чего-то, что должно было стать самым чудесным в моей жизни?Еще месяц назад я представлял себе стрельбу из лука, чтобы подавить хаотические эмоции, но сейчас все, о чем я мог думать, - это о Серё. Я хотел, чтобы его руки обнимали меня, его нежный бархатный голос говорил мне, что все будет хорошо. Я хотел, чтобы его длинные, нежные пальцы оказались между моими. Я хотел его чистого мыльного запаха, его успокаивающего тепла и присутствия, связывающего меня с надеждой и реальностью.Но он исчез. А в его отсутствие были только сирены, и писк медицинского оборудования, и удушающее ощущение мокрой от слез маски на моем разбитом лице."Скорая" замедлила ход и остановилась, и задние двери открылись группе одетых в белое сотрудников больницы, которые немедленно начали вытаскивать мамину каталку. Я побежал за ними, пока они катили ее в отделение неотложной помощи. Они провезли ее прямо через толстые вращающиеся двери в задней части, и большой парень с огромной рукой удержал меня. - Только медицинский персонал, - сказал он, прижимая планшет к моей груди. - Вы ближайший родственник?- Это моя мама, - выдавил я. - С ней все будет в порядке?- Сейчас с ней врачи. Мне нужно, чтобы вы заполнили кое-какие бумаги. Можете присесть пока в зале ожидания.Он не был груб, но в его поведении не было и ничего обнадеживающего. Я сморгнул слезы и подошел к одному из жестких пластиковых стульев, привинченных к полу перед стойкой администратора. С минуту я смотрел на планшет, лежащий у меня на коленях, и мне захотелось швырнуть его через всю комнату. Одно только пребывание в больничной приемной наполняло меня страхом, и без дополнительного кошмара от того, что происходило с моей мамой. Я не мог этого вынести.Я все время видел, как она машет мне фотографией на экране своего телефона, требуя сказать, правда ли это. "Это же ты... С этим мальчишкой?"Неужели это МОЯ ВИНА? Неужели Я УБИЛ СВОЮ МАТЬ?!!!Я не помню, как заполнял бланки, хотя различал звук ручки, царапающей бумагу, и то, как планшет ущипнул меня за палец, когда я перевернул его, чтобы заполнить обратную сторону. Моя рука продолжала писать до тех пор, пока не осталось пробелов, а затем я поднялся и отнес документы к стойке регистрации.Медсестра взяла все у меня и принялась проверять. Меня снова охватил приступ кашля, и она подняла голову. - Давно у вас этот кашель, молодой человек?Я пренебрежительно махнул рукой, пока не смог ответить. - День.Она протянула мне еще один планшет с чистым бланком:- Ну, раз вы здесь, значит, надо проверить. Заполните это, пожалуйста.Я подтолкнул его обратно к ней:- Ничего страшного.Счет за мамино лечение и так будет просто невозможным. У нас была страховка от ее работы, но доплата обещала быть огромной. Мне не нужно было добавлять к этому еще четыре тысячи иен только для того, чтобы врач сказал мне: "Да, ты болен."Она подняла бровь:- Если ты хочешь, чтобы тебя потом пустили к матери, тебе нужно будет вылечить кашель.Стиснув зубы, я взял бумаги. - Ладно, - стоя, я записал свою информацию, затем передал ее медсестре.- Хорошо, - кивнула она. - Присаживайтесь, я позову, когда врач будет готов.Я только сел, как Юрико ворвалась в раздвижные стеклянные двери приемного покоя больницы. Она заметила меня и, рыдая, бросилась мне прямо в грудь.- Юзу! Что случилось с мамой? Как она?Может быть, горе моей младшей сестры должно было довести меня до крайности, но вместо этого я почувствовал, как во мне поселилась какая-то стальная решимость. Ей нужно было, чтобы я не развалился прямо сейчас. - Уверен, скоро мы что-нибудь услышим, - сказал я, поглаживая ее по спине.- Но что случилось?- Она получила сообщение от моего учителя из Хоуки.Не знаю, зачем я ей это сказал, но мне казалось, что я должен кому-то признаться. Что если случится самое худшее, то виноват буду в этом я.Юрико отстранилась и посмотрела на меня с открытым ртом:- А фотография?...Я опустил голову, подтверждая ее догадку.- О, черт, - сказала она, и я не потрудился сделать ей выговор. Если вообще было подходящее время для ругательств, то именно сейчас...- Черт, Юзу, это моя вина! Я убила маму, не так ли? - в ее огромных глазах застыл ужас. - Я убила маму?!!Я мог только смотреть на нее, потому что разве это не были именно те мысли, которые только что были у меня? Она действительно была моей сестрой, да? Наверное, я слишком долго не давал ответа, потому что она закричала и упала на пол, вцепившись руками в волосы. Персонал больницы обернулся в нашу сторону, как и все кто был в приемной. Я подавил рыдание, подступившее к горлу, и рванулся, чтобы поднять ее и заключить в объятия.- Нет, нет, Юрико, ты этого не делала!Это я сделал. Это только моя вина. Моя. Вина.Она зарыдала мне в плечо, и я крепко обнял ее в ответ, а мои собственные слезы намочили ее волосы. - Прекрати. Это не твоя вина, ясно?- Шино Юзуру? - Из вращающихся дверей вышел доктор с маской на шее. Мы с Юрико подбежали к нему и поклонились.- Это я, доктор.Он вопросительно посмотрел на Юрико, и я обнял ее за плечи. - Это моя сестра.Врач медленно кивнул. - Не хотите ли поговорить с глазу на глаз? - спросил он, заставив мой желудок сжаться от дурного предчуствия. Это означало, что были плохие новости, ведь так?Юрико бросила на меня взгляд, который говорил, что если я пойду один, она убьет меня. Я тяжело сглотнул и покачал головой. - Просто расскажите нам все.- Ваша мать перенесла то, что мы называем тромбоэмболией легочной артерии. Сгусток крови перекрыл кровоснабжение ее легких. После вашего приезда в больницу у нее случился гемодинамический коллапс.Я не знал, что это было, но это звучало не очень хорошо. Где был Уцуми, когда он был мне нужен, чтобы перевести эти термины на человеческий язык?- Мы смогли реанимировать ее с помощью дефибриллятора, и она была госпитализирована в отделение неотложной хирургии. Сейчас с ней работают врачи.Я понял, что такое хирургия и что такое дефибриллятор. Это означало, что ее сердце остановилось. - С ней все будет в порядке?- Мы пока не знаем, - слова его были мрачными, но, по крайней мере, тон был мягким. Юрико вскрикнула и уткнулась лицом мне в грудь. - Но должен вам сказать, что смертность в таких ситуациях очень высока. Есть примерно восемьдесят процентов вероятности, что ваша мать не выживет.У меня на секунду потемнело в глазах, но я не мог позволить себе упасть, потому что был единственным, кто поддерживал Юрико. Рука доктора в латексной перчатке легла мне на плечо. - Мне очень жаль. Мы сделаем все, что в наших силах, и я дам вам знать, как только у нас появятся новости. "Но вы должны начать готовиться..." Он этого не сказал, но я все равно услышал. Мы стояли, прижавшись друг к другу, пока он не исчез тем же путем, каким пришел.Юрико плакала так сильно, что не могла говорить, а я чувствовал онемение. Что-то во всей этой ситуации казалось нереальным. Это было то, что происходило в телевизионных драмах, а не с реальными людьми. Сгусток крови? Но ведь раньше врачи говорили маме, что это астма, не так ли?Я пытался усадить Юрико обратно на стулья, когда кто-то окликнул меня по имени. Другой врач, на этот раз женщина, поманил меня к одной из смотровых комнат. Пальцы Юрико впились мне в плечи.- Все в порядке, - сказал я ей. - Они просто проверяют мой кашель.Она мотала головой, плакала и не отпускала меня, поэтому я взял ее с собой. Доктор не сказал ни слова, когда я ввел Юрико в маленькую комнату. Думаю, она понимал, что нас нельзя сейчас разделять.- Присаживайтесь, - сказала доктор, указывая на смотровой стол, - и мне нужно, чтобы вы сняли рубашку, пожалуйста.Я понял, что все еще в пижамных штанах, хотя это и не имело значения. Юрико неуверенно опустилась на край стула возле двери, а я снял футболку и забрался на стол.Мой разум не очень-то следил за тем, как доктор начала свой осмотр, измеряя мое кровяное давление и температуру, светя мне в глаза и уши, слушая мою грудь и спину своим стетоскопом. Она заставила меня лечь и надавила на живот, спрашивая, не болит ли. Так оно и было, но это тоже не казалось важным. Она спросила меня о моих ранах, о том, куда меня ударил Танака, и не было ли у меня проблем с дыханием.Я механически отвечал на вопросы, прокручивая в голове восьмидесятипроцентную статистику другого доктора и пытаясь подавить страх, который скребся внутри моего черепа. Если бы Юрико не сидела передо мной, то я бы, наверное, встал и вышел. Я почти ничего не слышал из того, что говорила доктор, пока она не оторвала листок бумаги от своего блокнота и не протянула мне. Я непонимающе посмотрел на нее.- Антибиотики, - сказала она. - Отнесите это в аптеку и убедитесь, что вы принимаете их пока все не пройдет, понятно?Я не ответил, и просто начал надевать рубашку. Она посмотрела на Юрико, которая была так же не в себе, как и я, и вздохнула. Выпуская нас из палаты, она взяла у меня рецепт и подозвала одну из медсестер.- Да, доктор? - ответила та.- Ты можешь отвезти этих двоих в аптеку? Убедитесь, что они понимают инструкции по применению лекарств.Медсестра поклонилась врачу и посмотрела на нас с сочувствием. - Ну конечно.Мы последовали за ней по лабиринту коридоров, вверх на лифте и мимо других залов ожидания, пока она не привела нас в другое похожее на вестибюль помещение с длинной стойкой и целой комнатой, полной людей. - Подождите здесь, - ласково сказала она, усаживая нас на пластиковые стулья.Как только она ушла, голова Юрико упала мне на колени. Мы не разговаривали, просто сцепили наши руки, пока медсестра не вернулась с бутылочкой таблеток и пластиковым стаканчиком воды. - Ладно, молодой человек, поехали. Возьми вот это.Я стянул маску и проглотил таблетки, которые она мне дала. Медсестра села на пустой стул рядом с нами, достала из кармана бинт и осторожно приложила его к порезу на моей щеке. - Бедные дети, - сказала она, возвращая мою маску на место. - Меня зовут Мегуми. Вы уже поели?Я не мог ответить, но мой желудок без проблем ответил громким бульканьем. Она улыбнулась:- Ладно, тогда пойдем, купим тебе что-нибудь поесть.Нет! Я не хотел пропустить новости о маме, поэтому отрицательно покачал головой, и она, казалось, прочла мои мысли. - Все в порядке, я велела им вызвать меня, если что-нибудь случится с твоей матерью. Сейчас она жива, так что нельзя терять надежду. Она поправиться, и тогда тебе понадобятся все твои силы, чтобы позаботиться о ней, верно? Давай, пошли.Мегуми повела нас обратно по лабиринту стерильно белых коридоров в кафетерий. Мы сели за маленький круглый столик, и она принесла нам подносы с рисом и курицей, а также коробки с соком. Я поднял на нее глаза. - У меня нет денег, - прохрипел я. - Мой бумажник дома.- У меня немного с собой, - сказала Юрико, потянувшись за сумочкой. Мегуми замахала руками:- Это за мой счет, ребята. Ешьте.Мы пробормотали слова благодарности. Не знаю, показалась ли Юрико еда такой же безвкусной, как и мне, но мы все равно съели все, что было перед нами.- Ты можешь кому-нибудь позвонить? - спросила Мегуми. - Взрослым?Она посмотрела на мой подбитый глаз и несколько неуверенно спросила:- Отцу?Мегуми, наверное, думала, что это он меня ударил. В другой день она, возможно, и не ошиблась бы. Однако связаться с ним мне не пришло в голову. Я вопросительно посмотрел на Юрико. - Ты хочешь, чтобы он был здесь? Мы могли бы позвонить ему.- Ни за что, - твердо сказала она.- А как насчет дедушки и бабушки?Она прикусила губу, глядя на меня, и снова покачала головой. Я тоже не хотел их видеть, но они могли бы стать хорошей поддержкой для Юрико, по крайней мере.- Это родители твоей матери? - спросила Мегуми.-Нет, их нет в живых, - ответила Юрико. - Они родители моего отца, и я не хочу, чтобы они знали.- Ты уверена? - тихо спросил я. - Они тебе понадобятся, если мама ... - Я не мог произнести это вслух. - В любом случае им скоро придется все рассказать. Я не против. Действительно.Она схватила меня за руку. - Давай подождем. Хотя бы до окончания операции?Мегуми забрала наши пустые подносы. - Тогда я отведу вас в хирургическую приемную. Вы будете ближе, когда врачи закончат.Это новое место ожидания на самом деле было просто коридором со скамейкой, прямо перед двойными дверями с надписью "Хирургический зал". Мегуми оставила нас там, перед уходом, вручив нам еще несколько коробок сока и заверив, что мы можем вызвать ее по пейджеру, если нам что-нибудь понадобится.Юрико снова свернулась калачиком у меня на коленях, а я прислонился головой к стене.Следующее, что я помню, это голос Койке. Я решил, что, вероятно, сплю, но звук становился все громче, пока я не открыл свой единственный функционирующий глаз и не увидел Койке и Уцуми, стоящих в коридоре. Койке обнимала Юрико, которая снова начала плакать. Я наклонилась вперед, в голове стучало. -Койке-тян? Уцуми? Что вы тут делаете, ребята? - Мой голос звучал так, словно я кричал десять лет.Уцуми подошел и сел рядом, протягивая мне чашку с водой. - Юрико позвонила,- сказал он. - Что-нибудь слышно о твоей маме?- Ещё нет. Сколько сейчас времени? - спросил я.- Почти шесть.- Ночи? - я не был уверен, во сколько мы сюда приехали, но это было позже, чем я себе представлял.- Ага. Как давно твоя мама в операционной?- Не знаю,- устало ответил я.- Обычная операция при тромбоэмболии легочной артерии занимает от одного до четырех часов, - сообщил мне Уцуми своим профессорским голосом. - Так что ждать осталось недолго.Словно по сигналу, двойные двери распахнулись, и вышел доктор. Это был тот самый парень, который пришел поговорить с нами в приемной скорой помощи. Я вскочил на ноги, и мы столпились вокруг него. Юрико не забыла поклониться. Я тоже.Он опустил маску и слегка улыбнулся. - Операция прошла успешно, - были его первые слова.Юрико взвизгнула от радости, и я почувствовал, как мои легкие наполняются облегчением.- Твоя мать еще не вышла из наркоза, - сказал врач, встретившись со мной взглядом, - но она упорно борется. Сейчас ее везут в палату, и мы будем внимательно следить за ней.- Мы можем ее увидеть?Думаю, ему не понравилось бульканье в моем голосе, потому что его брови сошлись на переносице.- У тебя бронхит?Я кивнул. -Тогда сестра может навестить маму, как только они устроят ее, но тебе придется подождать, пока не подействуют антибиотики, по крайней мере двадцать четыре часа. Обычно мы даже не пускаем сюда с респираторной инфекцией, но поскольку ты - член семьи, я не заставлю тебя уйти. Но не снимай маску и санируй руки, прежде чем к чему-либо прикасаться. Я сейчас пришлю кого-нибудь проводить вас в комнату ожидания.Он снова ушел, и Юрико подошла, чтобы обнять меня. Я обнял ее и попытался снова не заплакать, но это было бесполезно.- Она жива, - сказала Юрико, сжимая мои ушибленные ребра. - Юзу, она жива.- Я слышал, - сказал я, шмыгая носом.Когда мы добрались до комнаты ожидания, которая представляла собой небольшую закрытую комнату, уставленную диванами и торговыми автоматами, Койке сунула мне бумажный пакет. - Смена одежды. Юри-тян сказала, что ты здесь в пижаме. Уцуми захватил свои вещи, надеюсь, они подойдут.Я нерешительно взял у нее сумку. - Койке-тян, ты что-нибудь слышала?...Покраснев, я опустил глаза. Правильно ли было беспокоиться о Серё в такое время? Моя мама все еще могла умереть, и именно мои отношения с Серё вызвали все это. Но я ничего не мог с собой поделать. - Ты знаешь, как дела у Серё?- Насколько нам известно, с ним все в порядке, - сказал Уцуми. - Эти твои сумасшедшие фанаты постоянно выкладывают обновления на сайт. Но говорят, сегодня утром он не пришел на тренировку по стрельбе из лука.Это меня не удивило. - Он никогда туда не ходил и раньше, - похоже, Серё снова начал прогуливать.Уцуми откашлялся, вытащил что-то из кармана и протянул мне:- Кстати, вот.Мои глаза расширились от изумления, когда мои пальцы сомкнулись вокруг телефона. - Ты действительно его починил? Я не могу в это поверить.Он слегка смущенно улыбнулся:- Как новенький.Я нетерпеливо нажал кнопку "Домой", затем напрягся, когда первое, что я увидел, было приложение для обмена сообщениями, где маленькое красное предупреждение сообщало, что у меня двадцать два непрочитанных сообщения. Они были не все от Серё, но я открыл диалог с ним первым, начав с его сообщения с пожеланием доброго утра в пятницу. Кое-что из этого я уже прочел, но все равно перечитал заново."Ты уже добрался до школы?""Как ты себя чувствуешь?""В твоем шкафчике в спортзале есть еда.?""Я велел Умэки положить туда побольше бекона""Как прошел первый урок?""У тебя ведь скоро экзамен по естествознанию? Удачи!""Все прошло нормально?""Все в порядке? Ты, должно быть, сегодня занят.""Пожалуйста, скажи мне, что ты в порядке?""Юзуру-сан?""Койке-сан рассказала мне о твоем телефоне, прости!""Я послал ее с небольшим угощением для тебя ??""Удачи в промежуточном экзамене по истории! Это ведь самый последний, верно?""Эй, я в библиотеке. Как всегда готов.""Ты скоро позвонишь?""Странно, мои родители мне только что написали. Я должен встретиться с ними в административном офисе.""Я тебе говорил, что они вернулись из Токио на пару дней раньше? :)""Позвони мне после школы, мне так много нужно тебе рассказать.""Юзуру-сан, пожалуйста, позвони мне. Пожалуйста""Кто тебя избил? Это был Танака? Это был он, верно?""Я знаю, что сделала школа, но должен же быть какой-то выход.""Ты злишься на меня?""Я еду к тебе домой."На этом его сообщения закончились. Ни одного со вчерашнего дня, когда я заставил его уйти, не открыв дверь. Тяжело сглотнув, я просмотрел остальные сообщения. Несколько человек и Тадзири спрашивали, все ли со мной в порядке. Парочка Хиро и Каната спрашивала то же самое. И даже были сообщения от Окады:"Шино-кун, я очень сожалею о прошлых выходных.""Я видел твою фотографию с твоим парнем. У тебя неприятности?""Знаю, что ты сейчас злишься на меня, но если тебе что-нибудь понадобится, я здесь."Я провел пальцем и удалил все его сообщения. Затем нажал кнопку вызова, которая сообщила мне, что у меня есть голосовая почта. Одно голосовое сообщение было от Серё, и я приберег его напоследок, выслушав сначала взволнованное требование Тадзири, мне нужно сообщить всем в клубе, все ли со мной в порядке. Потом было сообщение от Койке, в котором говорилось, что ей звонил Уцуми, а ему - Серё, и она пришла проведать меня. Я удалил его, так как это были старые новости.Наконец я провел по имени Сере и закрыл здоровый глаз, когда его мягкий голос прозвучал у меня в ухе:"Юзуру-сан, это я. Когда получишь это сообщение, позвони мне, пожалуйста. Мне нужно с тобой поговорить." Вот и все. Я снова нажал кнопку воспроизведения. А потом еще раз. Я слушал его снова и снова, чувствуя, как комок в моем больном горле набухает, не давая мне сглотнуть. Я так скучал по нему, что казалось, будто мое сердце выворачивается наизнанку.Уцуми наблюдал за мной, слегка нахмурившись. - Если бы я знал, что ты будешь так мучить себя, я бы не отдал твой телефон, - сказал он. Я крепче сжал его и попятился от него, затем прокрутил сообщение еще раз. Он вздохнул и поправил очки на носу. Я, наверное, продолжал бы проигрывать голос Серё в течение следующих нескольких часов, но в дверях появилась медсестра в зеленом халате. - Семья Шино?Юрико быстро шагнула вперед. - Это мы.- Теперь вы можете увидеть видеть свою маму.Юрико неуверенно посмотрела на меня. Я ревновал до мозга костей, но ни в коем случае не собирался рисковать здоровьем мамы ради своего спокойствия.- Я болен, - сказал я медсестре, - так что это будет только моя сестра.Она кивнула. - Все в порядке. Она только сейчас просыпается, так что, вероятно, будет дезориентирована, - инструктировала она Юрико. - Очень важно, чтобы ты оставалась спокойной. Слишком сильное волнение может быть опасным для нее, а нам нужно, чтобы ее кровяное давление было в норме. Ты сможешь это сделать?- Да, - пискнула Юрико.- С ней все в порядке? - спросил я.- Я бы не сказала, что она стабильна, но то, что она приходит в сознание - хороший знак, - ответила медсестра.Я кивнул и откинулся на спинку дивана, а Юрико вышла из комнаты. Как только сестра ушла, я закрыл лицо рукой, и рыдания вернулись. Койке бросилась ко мне и обняла.- Ш-ш-ш, Шино, все будет хорошо.- Хочу, чтобы он был здесь,- всхлипнул я ей в плечо. - Он мне нужен.- Я знаю, - она гладила меня по волосам. - Почему бы тебе не попытаться уснуть? Мы с Уцуми останемся с тобой, не так ли?- Угу,- согласился Уцуми.- Если с твоей мамой еще что-нибудь случится, мы тебя сразу разбудим.Она положила мою голову себе на колени, и они были слишком мягкие. Я вспомнил, как сказал Серё, когда впервые лег на его колени в ту самую первую неделю наших свиданий, что его ноги - сплошные мышцы."Ну, я же не девочка..." - ответил он тогда.Я снова всхлипнул и попытался сделать вид, что это все равно колени Серё. Что это его рука нежно гладит мои волосы, и его живот поднимается и опускается за моей головой. Мне так сильно хотелось, чтобы было так, что мой мозг, наконец, принял это утверждение, не совсем как истину, но как альтернативную реальность, с проблесками правдоподобия. И потом я заснул.-----------------------------------(прим.пер. - на этом мы заканчиваем 4 неделю. Нас ждет 5 неделя из 13 глав. Многое случится, большинство из тайного станет явным. Любовь обернется испытанием, которое выдержат с честью они оба. Верьте в них до конца.)