Часть 1 (1/1)

***Восемь лет… восемь чудесных, невозможных, замечательных, трудных, иногда – невыносимых, но безусловно, счастливых лет… и вот я снова здесь, на том самом фестивале… Только вряд ли пират внезапно объявится, чтобы похитить свою не-Золушку, он слишком занят в этом своем Альбукерке… Запрещаю себе даже думать на эту тему, мне нельзя плакать – нас будут снимать, а слезы плохо сочетаются с макияжем.- Слезы плохо сочетаются с макияжем, ma Hoix, - звучит близко и вздрогнув от неожиданности, стремительно развернувшись, оказываюсь в его руках, - Я так понимаю – они для меня? - Нет… не то чтобы… - пытливо смотрю ему в лицо, - у меня просто сегодня нет настроения улыбаться. - Не было – ты хотела сказать… - самодовольная ухмылка так и лезет сквозь показную серьезность, - я же уже здесь…- Я не ждала тебя сегодня… Как ты вообще тут оказался? – допытываюсь я, отыскивая глазами непременных фотографов, что не пропускают ни одного подобного мероприятия.- Ножками, ma belle, взял и приехал… - он намеренно резко привлекает меня к себе, - просто ужасно захотел тебя увидеть, а новостями о твоей премьере все пестрит.- И мы никому ничего не должны объяснять…- Никому и ничего… - эхом звучит он.Тогда было проще – пять лет назад… три года… никого не интересовало – с кем и как, и почему вдруг. Теперь… теперь тоже не интересует, наверное… Просто все – иначе... Иначе милый Гарик не зудел бы при каждой возможности, что – если бы любил, то из рук не выпускал бы… А и не выпускал бы, так ведь сама не даюсь. Франц давно подыскивает для меня башню повыше…В нашей нью-йоркской квартире темно, с трудом попадаю ключом в скважину, в ушах все еще звенят вопросы прессы, в глазах – сплошные вспышки, в голове – шум и неразбериха… Скинув сумочку на столик в прихожей, а туфли на нереальных шпильках с легким стоном удовлетворения где-то в коридоре, добираюсь до кухни. Первым делом ставлю чайник и лишь тогда замечаю его…- Только что скипел… - глухо произносит Франц, затягиваясь сигаретой так, что за раз сгорает чуть ли не пол-окурка, - заварка тоже есть. Хорошо погуляла, Холл?Я слышу это в его голосе… и знаю – что он думает, что сжигает его изнури, и как мне нужно поступить… Но чертеня, сейчас сидящая во мне, вопит дурным голосом, застилая разум. Мне хочется, чтобы он – ревновал… хочется сделать ему больно… хочется эту боль почувствовать…- Замечательно! Просто фантастика! Все вокруг такие внимательные и милые… Мальчики один другого лучше! Максик передал поцелуй от папы… Бута слегка занесло, но ребята его притушили… - знаю, что вот прямо по свежей ране наждаком прохожусь, но будто кто под руку толкает… - Было очень весело, милый! - Весело? – самым мрачным тоном отзывается он, - Я рад, что ты смогла преодолеть свой страх перед толпой, дорогая… Или тебе снова кто-то помогал?Мне бы сейчас прикинуться кроткой овечкой и тихо притушить этот костер, что явно разгорается на моих глазах, но отчего-то не могу заставить себя остановиться, будто предел прочности – его и свой проверяю.- Ты не единственный, кто способен подержать меня за руку в ответственный момент…- Думаешь? – опасно сузив глаза, Франц тянет из пачки новую сигарету, пальцы плохо слушаются его, из-за чего зажигалка сбоит. Отняв ее, щелкаю – поднося язычок пламени к его сигарете. Затянувшись, чтобы раскурилось, он пытливо смотрит мне в глаза. И – это тот самый момент… один из – конечно, но тот, где можно еще что-то исправить… Но шлея у меня под хвостом не дает. Вытянув сигарету прямо у него изо рта, затягиваюсь, выпуская дым ему в лицо, - Знаю, милый… ведь как-то я жила без тебя… справлялась… - сделав еще пару затяжек, возвращаю сигарету ему. Перехватив мою руку чуть повыше запястья, так что не вырваться, Франц дергает меня на себя, и я оказываюсь в его руках. - Если ты думаешь, Холл, что я потерплю какого-нибудь статиста подле тебя… - почти рычит он, ощутимо сжимая мою шею, - … то ты глубоко заблуждаешься! – склонившись близко, так что его губы почти касаются моих, он продолжает все еще опасным тоном. – И твои рассказы об этом ситуацию не улучшают! - Тише… - сжав запястье той его руки, что удерживает меня за шею, ловлю его взгляд, помня о том, сколько раз за три года съемок во всяческих интервью мой милый Франц упоминал о моих глазах-омутах, - Тише, Ферн… можешь меня задушить, мой драгоценный Отелло, только кому от этого будет лучше? – он еще какое-то время медлит, не отпуская, потом выдыхает и стремительно привлекает к себе, тыкаясь в губы почти не глядя. Оттянув его за шевелюру, шепчу, - Не так быстро, скорый мой. А прощение за ревность просить?- А ты – за ее причины? – вопросом на вопрос откликается он, - Нравится меня мучить?- А если – да… - из-под ресниц на него глядя, переспрашиваю, - а если…- Тогда, ma Hoix, - неожиданно мягко отвечает он, снова привлекая меня к себе, - ты прямо напрашиваешься на то, чтобы я посадил тебя под замок, до свадьбы. - Которая непременно случится в необозримом будущем… - не удерживаюсь от язвительного комментария. Франц вздыхает, - С тобой сегодня сложно, ma belle, что-то случилось?- Почему непременно случилось… - повожу плечом, - для здравого смысла это совсем необязательно! - Он в таких делах не помощник… я пытался совместить… думать нужно вот этим… - указывая себе на грудь там, где сердце, вполне серьезно отвечает Франсуа. Опустив туда ладонь, ощущаю его неровные толчки, смотрю ему в глаза, - Я не слышу его, Франц… своего сердца… только твое… И чем дальше ты от меня – тем глуше его голос… Вернешь мне мое – на время?- Нет, ma Hoix, ты мне его подарила, а подарки я не возвращаю… - со всей серьезностью заявляет он, - да и на что тебе оно, бессердечная ты моя, мучить меня так гораздо удобнее.- Любить выходит меньше… - все продолжая и продолжая аналогию, тоже перехожу на серьезный тон, - а ее ведь не должно быть меньше с каждым днем, ведь так, Франц? - Ее не становится меньше, ma belle, - негромко отвечает он, - она просто перестает быть Чудом. - Я не хочу – так, Ферн… - прячу лицо у него на груди, - мы не должны забывать, понимаешь? - Бери мое, под проценты… - пытается шутить он, снова возвращаясь к так любимому нами обоими Шекспиру, - только смотри, не потеряй, а то с меченными костями у меня не густо…- Из тебя вышел бы великолепный Бенедикт… - вздыхаю я, высвобождаясь из его рук. Он самодовольно улыбается, не отпуская, - Несомненно, ma Hoix, как и Сирано, только вот никто не предлагает… И это никак не умаляет того факта, что я хочу тебя запереть и ключ выбросить.- Это поможет? – он ловит мою ладонь у себя на груди, прижимая к сердцу, - Несомненно! Ведь я буду там вместе с тобой… - В таком случае… - пользуясь свободной рукой, дотягиваюсь до чашек на полках, - давай все-таки выпьем чаю и поищем, не сдается ли где-нибудь пустая башня из слоновой кости.Пожалуй, об отъезде сюда его стоило бы и предупредить, но в последние дни с этим его треклятым Альбукерке нет связи – то ли там песчаные бури, то ли что-то еще… И соц.сети Франц не любит, делая над собой огромное усилие, сливая кое-что в Инстраграм и благополучно игнорируя месяцами свой собственный Твиттер. Про поездку сюда он в курсе, но не о конкретном дне… Прилетев поздно ночью, еще успеваю постоять под душем прежде, чем упасть в койку… Скайп недоступен, а звонить меня он почти отучил, потому что одним разговором в таком случае просто не обойтись. Мне и так хочется поднять трубку каждый раз, когда происходит что-то… о чем я хочу ему рассказать… - Слушай, ma belle, - начинает он, едва дождавшись соединения, - а почему бы тебе не прилететь во Фриско?- И что я там потеряла, милый? – передвигаюсь по квартире, собирая вещи в стирку, таская за собой планшет.- Мост Золотые ворота, природу, сам город… меня… - в методичности ему не откажешь.- Так, стоп… - я сажусь, разворачивая планшет к себе, - а что ты потерял в Сан-Франциско?- Тебя! Ну и мост Золотые ворота, природу… - заливаюсь смехом, не давая ему продолжать.- У тебя же в ЛА съемки в этой твоей малобюджетной телевизионной поделке.- Так, у нас тут и выходные бывают… - звучит он как-то иначе… - лежу я себе и пялюсь в зомбоящик, а там как раз про Сан-Франциско рассказывают… и тут отчетливо понимаю, что – хочу тебя… - пауза, разумеется, намеренная, - … увидеть вот прямо сейчас.- Так ты и видишь, милый… – легонько гладя экран, улыбаюсь, - для этого нет необходимости прыгать в самолет.- Да? – и снова какой-то посторонний шум у него там на заднем фоне, - очень жаль, ma Hoix, что ты раньше мне этого не объяснила… - вглядываюсь в плохо просматриваемый фон за его спиной и, ахнув, бросаюсь к двери – за которой стоит он… - Считай до миллиона – еду? – напоминаю ему, Франц поводит плечом, улыбаясь. Этого достаточно, чтобы бабочки у меня в животе запорхали, а все обязательные упреки растворились в воздухе. Он – здесь и я – здесь, а все остальное……История с географией… Где-то не так давно это вычитав, поймала себя на том, что сказано это про нас… Пожалуй, мне все сейчас кажется сказанным – про нас, и хорошее, и дурное. Мой милый Франц не выходит у меня из головы ни днем, ни тем более ночью. Даже снится временами… говорят, это значит – думает о тебе. Когда позволяет время, конечно… для нас оно неумолимо… - Что подарить тебе, ma Hoix? – склонившись близко Франц ловит мой взгляд в отражении. На ощупь отталкиваю его, - Такие вопросы, милый, чреваты разводом… И не смотрись в зеркало вместе со мной – поссоримся… - Хотел бы – замок на Луаре… - как ни в чем не бывало, бодро продолжает он, - но тот оказался уже занят. Подумал о площади цветов… но это так банально и дешево, ma belle… - развернув меня от зеркала, удерживает за подбородок, большим пальцем размазывая по губам помаду. - Но все это – не достойно тебя, Герм… - Да? – с легким налетом разочарования тяну я, - А что же, по твоему мнению – достойно?- Нечто волшебное… - с этими словами он эффектным жестом раскрывает передо мной ладонь, выпуская цепочку с подвеской, - серебро, ma Hoix – лунный металл. - Ты же не любишь всю эту чепуху, - поддразниваю я, все-таки находя его в зеркале.- Ради тебя, Герм, - улыбается мой Ферн, - все, что угодно…Кручу это серебряное колесико между пальцев, думая лишь о том, что хочу его видеть. Нас хорошо встречают – с непременной фотосессией, панелью с вопросами и даже парочкой интервью. Пара дней, она ничего не решает и по большому счету пролетает почти взмахом ресниц, из-за непрерывной занятости с самого утра и до поздней ночи. Анна выглядит уставшей, на себя я даже не смотрю – после фотосессии со щенками, очень милыми, но докучливыми и линяющими, хочется в душ и где-нибудь после этого прилечь. Ноги гудят с непривычки от высоченных каблуков, а голова – от фотовспышек. Хвала богам, что сегодня меня не накрыло и фотосессии прошли без инцидентов, но шум в ушах и блики перед глазами никуда не делись. Стук в дверь резким диссонансом врывается в остатки того, что можно было бы назвать спокойным вечером, а открыв – встречаю его хамоватый, полный невероятного самодовольства и любования мною, взгляд. Всегда хотела знать – как это у него выходит.- Сила привычки, Холл… - притянув меня к себе, целует куда-то в лоб, пока я благополучно на нем повисаю, так ничего и не сказав. Зайдя вместе со мной внутрь и так и не выпуская меня из рук, Франц ногой захлопывает дверь. – Ну… здравствуй. Как ты, хорошая моя? - Теперь – замечательно! – нахожу в себе силы сказать что-то связное, а не просто междометьями объясняться. – Не представляешь, как сильно я хотела тебя… - улыбаюсь, помня про ямочки и про паузу, - … видеть, Ферн! - Уверен в этом! – он улыбается, не делая попыток меня отпустить, - Я это почувствовал, и вот – прилетел.- А мы уже все закончили и завтра должны улетать… - лепечу я, немедленно превращаясь из озабоченной необходимыми дорожными хлопотами актрисы, в почти счастливую жену, которую муж в командировке нашел. – Сколько у тебя времени?- В начале октября, ma Hoix, нашу страшилку должны будут на очередном Коне показать, премьерой первых двух серий, - усадив меня рядом, объясняет он, - до этого же момента… Нам еще осталось пару эпизодов доснять… Но народ по церемониям разбрелся… вот и я решил…- И очень правильно решил! – чуть откинувшись назад, с изумлением изучаю то, что у него сейчас на голове… - А вот эта прядь… она тут так и должна быть? Или все-таки это можно тронуть и попробовать привести в порядок?- Начинается… - вздыхает он. Вздох выходит тяжкий… - Еще как, милый… - расческа у меня сумке, но до нее надо тянуться, а Франц настойчиво меня не пускает, удерживая подле себя. - Слушай, а поехали домой, а? – увернувшись от моей очередной попытки сделать хоть что-нибудь с его волосами, он еще и запястья мои перехватывает, - По дороге и на Торонто посмотришь, я ведь обещал тебе экскурсию…- Из окна поезда мы мало, что увидим, милый… - легко касаюсь его щеки, оставляя отпечаток губной помады, - но в общем… как скажешь, можем и поехать. Неотложных дел в Лондоне именно сейчас у меня нет.- Займусь арендой… - кивает он, уже бодро роясь в своем мобильнике, и видя мое замешательство, поясняет, - на машине поедем, само собой, ma belle, и ты все увидишь из ее окна… Да, добрый день…Не знаю, плакать или смеяться… не знаю, радоваться ли… или просто жить, как оно складывается и пока оно – складывается так, как есть. Восемь лет назад мы ничего не планировали… мы могли просто пройти мимо и не заметить друг друга… нас просто могло здесь не быть… И тогда все сложилось бы иначе… Но – мы здесь… он и я… а все остальное – история с географией…