5. Не сладкие мальчики (1/1)

Ruelle — War of HeartsШиро выглядит раздавленным.— Да как он только мог, — сокрушается он, трепетно прижав к груди Гвинневеру, и будь Лэнс проклят, если ей не завидует. — Прости, Лэнс. Мне так жаль. Я должен был его проводить, может, тогда бы он не решился устроить скандал…— Разве это скандал! — отмахивается Лэнс и, пользуясь моментом, двигается к нему ближе на шезлонге. — Видел бы ты, что устроила матушка моего предыдущего парня! Я в тот день слово ?шлюха? на всех языках мира услышал! Она в меня все цветочные горшки перекидала, плеснула в лицо водой из любимой вазы! Чуть было не поругались.Во взгляде Широ читается священный ужас.— Она… была против ваших отношений?— Конечно, старая ведьма никого не любит. — Лэнс кладёт руку Широ чуть выше локтя и доверительно наклоняется ближе. — Но потом пришла моя мамуля и всё уладила.— Они… нашли решение, которое устроило всех? — предполагает Широ.— Да. — Лэнс пожимает плечами. — Мамуля святая женщина! Любое дело может решить миром. Когда она запихала старухин парик в ту самую вазу, разговор сразу пошёл на лад. С папулей было сложнее, конечно. Ни в какую не хотел признавать Диего, даже на порог его не пускал. Но как-то раз они разговорились о рыбалке и стали не разлей вода! Когда я уезжал учиться, мы с Диего решили по-доброму расстаться, и, знаешь, они с папой по-прежнему ходят рыбачить дважды в неделю. Им обоим не хватало друзей своего возраста.— Своего возраста? — осторожно переспрашивает Широ.— Папуле сорок восемь, а Диего недавно исполнилось пятьдесят, — мило улыбается Лэнс. — Мне всегда нравились парни постарше. Люди говорили, ты себя будешь чувствовать странно, встречаясь с мужчиной в годах, но разве у любви есть возраст? Ваши тела — последнее, что важно, если вы летите друг к другу как на крыльях, даже если расстались всего полминуты назад!— Ты удивительный, Лэнс, — вздыхает Широ, очарованно глядя на него. — Жаль, что я не встретил тебя раньше. Когда мне было хотя бы двадцать пять.— Ты встретил меня сейчас, — шепчет Лэнс и медленно сдвигает ладонь ему на грудь. Полотенце удачно падает с плеча. — И я знаю, что я тебе нравлюсь.— Я влюблён в тебя так сильно, что чувствую себя мальчишкой, — отвечает Широ и, когда Лэнс целует его, закрывает глаза.Ох. Мужчины постарше такие романтичные.— Что будем делать? — спрашивает Кит. Вытирая капающую с подбородка воду, позорно изгнанный Лорд Кёртисморт распахивает дверцу пикапа, восклицает что-то по-испански, едва взглянув на испачканную в пасте ладонь, и садится за руль. Всё это волнует Мэтта до обидного мало, потому что Лэнс прижимается к Широ всё теснее и теснее, и вот это действительно важно.— Дадим им время, — предлагает Мэтт.— Как насчёт, — Кит касается его плеча ладонью и сразу за этим прижимается щекой, — заехать ко мне и заодно прокатиться вместе? У меня полный бак.— Ещё трюки будут? — улыбается Мэтт.— Если хотите.— Конечно, хочу.— Но потом, — сурово говорит Кит, — вы познакомите меня с Гвинневерой. Без этого никак.— Послушай, — хрипло выдыхает Широ, — я понимаю, что всё это очень неожиданно для тебя, но…— Широ, — нежно улыбается Лэнс и, вынув у него из рук Гвинневеру, бережно опускает её на газон, — я взрослый мужчина, во мне течёт горячая кровь, и здесь, — он кладёт руку Широ себе на голую грудь, — бьётся не менее горячее сердце. Если мы не займёмся любовью прямо сейчас, я за себя не отвечаю.С этими словами он пересаживается к Широ на колени и целует по-настоящему, и наконец-то Широ обхватывает его своими большими тёплыми ладонями и прижимает к себе так крепко, будто Лэнс самое драгоценное сокровище, самый желанный приз в конце пройденной игры.Но Лэнс знает, что игра только начинается.***— Похоже на квартиру, которую я снимал в семнадцать, — улыбается Мэтт, заходя в прихожую, и Кит вздыхает с облегчением. Не то чтобы ему стыдно за место, где он живёт, но после сказочного замка выглядит в лучшем случае убого.— На самом деле, — говорит он и смущённо дёргает волосы на затылке, — я вам хотел кое-что показать. У меня есть одна вещь. Очень важная. Я когда-то взял её у вас, и хочу, чтобы вы знали.Мэтт наклоняет голову к плечу. Кто-то другой, наверное, сразу обозвал бы Кита вором, даже не попробовав дослушать до конца, но Мэтт не такой. Он удивительный, не похожий ни на кого из людей, которых Киту довелось встретить, и именно поэтому с ним хочется быть честным. До конца, даже если каким-то образом честность всё испортит.— Покажи, — просто говорит Мэтт.Кит ведёт его за собой, мимо запасных шин и снаряги для трюков, мимо кучей сваленных на стул вещей, потому что шкафа здесь нет, да и кому он нужен в квартире размером с гардеробную. Время словно замедляет ход; всего пара дней прошла с того разговора у бассейна, а Кита и впрямь не волнует, что у них не поровну бонусов и очков опыта. Но он, Кит, — герой с двойным дном, и будет нечестно скрывать это от человека, который выбрал его, несмотря ни на что.Мэтт садится на скрипучую кровать, осматривается с дружелюбным интересом, и Кит на всякий случай запоминает его таким. А потом достаёт из ящика стола старую игровую консоль, со всех сторон залатанную скотчем, и протягивает ему.— Это было давно. Может, вы и не помните.Правый джойстик обломан, и на него приклеен мячик-попрыгун, шершавый, каменно-твёрдый от старости.Мэтт обводит его большим пальцем и тепло улыбается.— Так мы уже встречались, оказывается.***Детским приютам всегда не хватает пожертвований, а если хватает, то на самое необходимое. Этим детям плевать, что у приставок не хватает кнопок или панели немного другого оттенка; отталкивая друг друга и вопя от жадности и восторга, они хватают то, что им приглянулось. Широ наблюдает за ними в смешанных чувствах. Он обожает детей и, как и Мэтта, его гложет горькая тоска.— Нет, я не хочу, чтобы вы публиковали наши имена среди меценатов, — говорит Мэтт усталой воспитательнице и уже собирается уходить, когда перехватывает напряжённый взгляд Широ. Вдалеке от сражения за подарки, забившись в угол, сидит мальчишка, которому ничего не досталось. Мэтт знает, что на глазах у Адама Широ не решится подойти, и что потом он будет жалеть — тоже знает. — Тот мальчик. Что с ним?— Новенький, — пожимает плечами воспитательница, — ещё не освоился. Мэтт не хочет знать историю, которая скрывается за этими словами. Он просто поддаётся порыву.— Эй. — Он подходит к мальчишке, который изо всех сил изображает полное равнодушие, и протягивает руку. — Для тебя тоже кое-что есть. В машине. Сходишь со мной?Мальчик смотрит на воспитательницу и, дождавшись её кивка, поднимается с земли. За руку не берёт, но Мэтт не собирается настаивать. Пидж в таком возрасте тоже хотела казаться взрослее, чем есть.Они проходят через двор, заворачивают на тенистую улицу, где припаркована машина, и Мэтт достаёт из кармашка на переднем сиденье свою много повидавшую тестовую консоль.— Ты слышал, может. Это ?Шагай как дракон?. Мы её недавно выпустили для карманных консолей, таких, как эта. Извини, я отломал один джойстик, пришлось приклеить мяч. Сгодится?Прищурившись, мальчишка меряет его взглядом. Ему едва ли десять, но он изо всех сил хочет казаться грозным. И ещё сильнее хочет схватить подарок и оказаться подальше отсюда, хоть и изображает равнодушие.— И я ничего вам за неё не должен? — сипло спрашивает он.— Мы привезли подарки для всех. — Мэтт раскрывает ладонь. — Нечестно, если ты останешься в стороне.Один раз позволив себе взглянуть на консоль, мальчишка уже не может отвести глаза. Он жадно сглатывает, стискивает кулаки; Мэтт уверен, любой, кто решит вклиниться между ним и его сокровищем, не жилец.— А вы? — всё же спрашивает он.— Я их делаю. В том числе я. Могу раздобыть себе ещё одну, не проблема.Приставка исчезает с ладони в мгновение ока. На ходу пихая её под пояс штанов, так, чтобы не было видно под рубашкой, мальчишка удирает. Не во двор приюта — куда-то в кусты.— Мама в детстве не учила игрушки не раздавать? — походя бросает Адам и садится за руль.— Боже, Адам, — хмурится Мэтт, — ты сейчас серьёзно? Широ молча садится на заднее сиденье и отворачивается к окну. Мэтт занимает переднее. Он не против пособачиться полчаса поездки до дома.— Мама мне не запрещала делиться игрушками. И дарить тоже не запрещала. Говорила, если мне что-то будет очень сильно нравиться, я и сам не отдам, а если не нравится, к чему таким вещам пылиться в доме?— Поэтому ты таким и вырос, — вздыхает Адам. — Избалованным.Мэтт скисает и тоже отворачивается, выдыхает на стекло.Мальчишка так и не показывается, но Мэтт кожей чувствует настороженный, как у зверька, взгляд. И нет, он всё ещё не хочет знать.Он всё равно не сможет сделать больше.Пока Адам привередничает в супермаркете, Широ садится на ступеньках и тяжело облокачивается на колени.— Угостишь сигаретой?Мэтт плюхается рядом, устало вытягивает ноги и суёт ему пачку. К счастью, в ярких безразмерных рубашках и джинсах, порванных на коленях, они оба ещё не выглядят достаточно взрослыми, чтобы за ними бежали с криками ?папа?, иначе Широ, наверное, не выдержал бы.— Рассказывай.— Я… недавно намекнул Адаму, — вздыхает Широ и глубоко затягивается. Он почти бросил с тех пор, как женился, но всё ведёт к тому, что начнёт снова. — Что, может, мы могли бы усыновить ребёнка. Не маленького. Такого, как…Он не договаривает, но Мэтту и не нужно.— Дай угадаю, Адам отказался.— Он сказал, может, позже. Лет через десять, когда мы станем зрелыми людьми, и у нас будет достаточно средств на суррогатную мать. О чужом ребёнке он и слышать не захотел. Он даже собаку из приюта брать отказался.Мэтт несколько раз подбрасывает и ловит пачку, прежде чем достать сигарету для себя.— Я тоже скучаю по Хьюго, — говорит он.От Тиффани ни строчки. Может, она больше вообще никогда не напишет. И кто смог бы её обвинить? Уж точно не Мэтт.— У него всё хорошо. Две любящие матери, старшая сестра. Полная семья, а не… — Широ поникает так, что больно смотреть. — Не мы.Мэтт обнимает его за плечи. Ему нечего сказать в утешение.Выйдя из супермаркета, Адам смотрит на него презрительно. Они женаты почти год, но он, чёрт возьми, всё ещё ревнует. Как будто Широ можно считать человеком, способным на такую низость, как измена с лучшим другом.Прежде чем подняться, Мэтт показывает Адаму язык.***Развод проходит бескровно — если не считать разбитого сердца Широ, конечно.Получив бумаги, Адам садится в машину и уезжает не прощаясь. Он всё ещё зол, и Мэтт даже не в курсе, на что. У Широ он предпочитает ничего не спрашивать — просто протягивает ещё одну сигарету и садится прямо на асфальт. На бракоразводный процесс ему пришлось надеть костюм, но никакой торжественный случай не вынудил бы его променять на ботинки любимые кроссовки.— Тот мальчишка, который удрал с твоей консолью, — задумчиво говорит Широ. — Ну, помнишь. — Само собой.— Я наводил справки. Он жил в неполной семье. Был только отец. Я… я мог бы…— Так чего ты ждёшь? — спрашивает Мэтт. — Ты теперь можешь решать только за себя.— Я опоздал, — говорит Широ, и его плечи снова бессильно поникают. — Его уже взяли в какую-то семью.Так несправедливо, что Широ теряет раз за разом, едва успев обрести; он заслужил счастья больше, чем кто угодно другой, но он не согласится, если Мэтт скажет это вслух.— Может, нам уже пора заключить фиктивный брак и усыновить парочку детей и десяток собак, — улыбается Мэтт, и Широ улыбается в ответ.По крайней мере, теперь Мэтт снова может безнаказанно его обнимать.***Продавленная кровать узка даже для одного; усевшись на Мэтта верхом, Кит с трудом исхитряется устойчиво пристроить на ней колени. Мэтт придерживает его за бёдра всё время, что он медленно поднимается и опускается; его глаза полуприкрыты, словно он в трансе, и в этой крошечной пыльной комнате, обставленной ветхой, чудом не развалившейся ещё мебелью, Мэтт и сам на несколько минут будто входит в транс. Он отлично помнит коны и игры, идеи и лица людей, но не очень-то хорошо запоминает события из жизни. Тот год, дерьмовый и для него, и для Широ, врезался в память слишком ясно. Год, когда в ?ШиХо? кроме них двоих появились ещё люди. Год, когда Широ впервые женился и впервые развёлся. Год, когда Тиффани забрала у них Хьюго и исчезла на шесть лет.Хренов отвратительный, ужасный год.Для Кита он был в тысячу раз хуже.После секса они забивают на то, чтобы приводить себя в порядок. Сегодня Мэтту нравится быть большой ложечкой и лежать, прижавшись тесно-тесно, кожа к коже.— Скажите, — тихо говорит Кит, рассеянно играя с его рукой, — если бы вы могли сейчас вернуться назад во времени и снова оказаться в том дне, вы бы всё равно мне её дали?— Само собой, — отвечает Мэтт, медленно водя пальцами по его груди. — Во-первых, нельзя менять ткань времени, это очевидно из всех научно-фантастических фильмов. — Кит на это фыркает. — Во-вторых, я не сделал ничего особенного. Просто дал тебе штуку, которую ты сам превратил в артефакт. До того она была просто консолью.— Артефакт, — повторяет Кит. — Мне нравится.— Нож, зажигалка и консоль, — перечисляет Мэтт. — Ты неплохо вооружён для странствующего рыцаря.— Мэтт, — улыбается Кит и, повернувшись, смотрит ему в глаза, — как вы ухитряетесь всё вокруг себя превратить в волшебство?— Это профдеформация, я слишком долго делаю игры. — Мэтт гладит его по щеке, и всё внутри протестует при мысли, что Кит будет раз за разом оставаться здесь, в безликой и неуютной квартире на одного. — Перебирайся ко мне?— Вы меня совсем не знаете, — сглотнув, шепчет Кит. — Шутишь? — Мэтт вытаскивает из-под подушки консоль. — Мы знакомы одиннадцать лет. И я не хочу снова тебя потерять.Кит разворачивается к нему и стискивает в объятиях.— Если мы решим разойтись, давайте останемся друзьями, — глухо говорит он. — Я тоже не хочу вас потерять.— Давай, — соглашается Мэтт, так же крепко прижимая его к себе. — Но я бы предложил ещё и не расходиться.— Мне нравится, — вздыхает Кит, уткнувшись ему под подбородок. — Давайте так.***Они возвращаются на рассвете. Кит получает Гвинневеру в полное распоряжение, и едва ли на свете можно найти человека счастливее. Вытянувшись на шезлонге, Мэтт курит и смотрит, как они в молчании носятся вокруг бассейна, время от времени устраивая шутливые схватки за то, кто в догонялках теперь охотник, а кто — жертва. Вскоре спускается Широ, плюхается на соседний шезлонг и протягивает руку за сигаретой. Цветущий вид выдаёт его с головой, даже если закрыть глаза на засосы повсюду под расстёгнутой рубашкой.Конечно, Мэтт не собирается его щадить.— Старпёр, — довольно тянет он.Пнув его по колену, Широ закуривает и откидывается на подголовник, мечтательно пялясь на зонтик.— Он согласился выйти за меня.Мэтт закашливается дымом.— Тебе обязательно на всех жениться?!— Думаешь, стоило подождать? — настораживается Широ. Мэтт толкает его в плечо.— Эй. Расслабься. Делай, что считаешь нужным. Лэнс хороший парень. У него есть все шансы не стать нудным. В отличие от твоих предыдущих мужей.— Адам не был нудным!— Он складывал все вещи в доме по цветам.— Ладно, хорошо, — вздыхает Широ, — он был нудным.— Можно, я позвоню ему и заору в трубку, что после всех этих лет ты наконец перестал отрицать очевидное? — ухмыляется Мэтт и пихает Широ снова. — Эй. Раз уж сегодня такой день, и ты со мной не споришь, я должен пользоваться удачей. Согласись, здорово быть старпёром?— Конечно, — фыркает Широ. — Вот увидишь, когда поживёшь с моё.— Слушай, — серьёзно начинает Мэтт, когда Широ докуривает, — ты ведь понимаешь, что теперь можешь оторваться на полную катушку?— Само собой, — в том же тоне соглашается Широ. — В этот раз никто не запретит Гвинневере быть подружкой жениха. Я уже заказал ей такое милое платьице.***Мэтт: Я в универеМэтт: Как насчёт по мороженому?Лэнс: обожеЛэнс: мы бежимАйверсон встречает его хитрой улыбкой, и Мэтт с порога начинает подозревать неладное.Разговор ни о чём длится, пока Мэтт не берётся за утомительное дело по расстановке подписей у всех нужных галочек.— Не стоило затевать эту аферу с грантом, — усмехается Айверсон, — ты и так лакомый кусочек для бывшего беспризорника.Несколько секунд Мэтт смотрит на плывущие перед глазами строчки. Не первое и не последнее, что ему предстоит услышать; ещё больше услышит Кит, но, чёрт возьми, никто из Холтов не спускает такое с рук.— Митч, — говорит он и поднимает глаза; они давно на равных, так что Айверсон простит ему эту фамильярность, куда денется, — если вам вдруг интересно, мы с Китом не встречались, когда я подписал бумаги на грант. Я подписал бы их, даже не знай, кто он такой. Достаточно его неплохих баллов и истории, которую вы мне рассказали. — Он поднимается, опираясь на стол, и ему доставляет злорадную радость то, как торопливо Айверсон отодвигается на пару дюймов. — Каждый человек достоин шанса, и я не вижу причин, почему Кит должен быть исключением. В отрыве от наших с ним отношений. В отрыве от каких угодно его отношений с кем угодно на этой планете. Он прошёл большой путь, чтобы попасть сюда. Он заслужил хоть что-то в своей жизни не выгрызать зубами, вам так не кажется?— Всё-всё, — сдаётся Айверсон, — сядь, Мэтт. Я не хотел никого из вас оскорбить.— Если вы проговоритесь… — бросает Мэтт и снова кладёт бумаги на колени.Айверсон показывает, как застёгивает рот на замок. Не клятва на мизинчиках, но Мэтт решает до времени ему поверить.Деля на двоих одну вазочку мороженого, они с Китом под столом касаются коленями. Привычка Кита делиться едой кажется Мэтту бесконечно милой, и он не пытается это скрывать. Ковыряя своё мороженое, Лэнс смотрит на них с нежностью любящей матери. У него на пальце блестит тонкое обручальное кольцо, но как настоящее украшение он носит след зубов на шее. Мэтт так рад за него. За них с Широ.Почти всю перемену они втроём лениво перекидываются ничего не значащими фразочками, потом Лэнс поспешно убегает на занятия, а Кит задерживается ещё ненадолго, чтобы сходить в курилку. Они увидятся через пару часов, но всё равно садятся на самодельной скамейке очень близко, потому что так комфортнее. В тишине вибрация телефона кажется особенно громкой.— Я пойду, — говорит Кит и целует Мэтта в щёку. — Уже скучаю.Мэтт складывает пальцы сердечком и, получив заслуженную улыбку, открывает сообщения.Хьюго: ты тутХьюго: мне лэнс сказалХьюго: если ещё не уехалХьюго: можешь меня подождатьХьюго: надо сказать кое-что..Хьюго: то есть показать……Хьюго: только маме не говориХьюго: она расстроится……..Мэтт: ОМГМэтт: Всё в порядке?Мэтт: Знаешь, где у Кита курилка? Я тамХьюго: щас придуПару минут до того момента, как гремит металлический лист, прикрывающий лазейку в заборе, Мэтт старательно отвлекает себя мыслями о чём угодно другом.Хьюго бочком пробирается внутрь и молча садится рядом. Ему давно не шесть, но при виде надвинутого до носа капюшона худи Мэтту стоит немалых усилий справиться с примитивным родительским ужасом.— Короче, — вздыхает Хьюго и, стащив капюшон, поворачивается к нему, — вот.Вскинув брови, Мэтт смотрит на цветущий синяк у него под левым глазом.— Подробности будут?— Это из-за тебя, — ворчливо сообщает Хьюго.— Да ну?— Я сказал Джефу, что мы должны расстаться, а когда он спросил, почему я такой говнюк, я ответил, что весь в отца, вот и… — Он с шипением трогает синяк кончиками пальцев. — Ещё и наорал на меня. Я совсем забыл, что он твой фанат.Мэтт с улыбкой качает головой.— Скажешь, я заслужил? — убито спрашивает Хьюго.— Конечно, — говорит Мэтт и обнимает его. — Иди сюда.— Но я заслужил же, — тихо тараторит Хьюго, уткнувшись ему в грудь, и цепляется за футболку, совсем как когда ему было четыре, и он не хотел, чтобы Тиффани забирала его на выходные. — Почему ты меня обнимаешь…— Потому что ты мой сын, и что бы ни произошло, — шепчет Мэтт, похлопывая его по спине, — ты всегда можешь рассчитывать на утешительные обнимашки. Даже если ты не прав.Он делает вид, что не слышит подозрительное шмыганье, а когда Хьюго выпрямляется, его ничего не выдаёт. Разве что слегка влажные ресницы.— Я буду чаще приезжать, — неохотно говорит он. — Чтобы не расстраивать Широ.— И, может, самую капельку — чтобы порадовать меня, — хмыкает Мэтт.На это Хьюго ничего не говорит, но светлеет лицом, и Мэтту этого более чем достаточно.***— Оставляю на тебя эту леди, — месяц спустя инструктирует отец, вручая Хьюго поводок. Широ как можно скорее забивается в машину, чтобы не слышать прощальных рыданий безутешной Гвинневеры, — и дом. Можешь устроить вечеринку, только не трогайте гобелен Широ. И если вы всё здесь взорвёте, я узнаю.— Ты будешь следить за домом через камеры? — прищуривается Хьюго.— Умоляю, я подписан в инстаграме на половину твоего курса. — Мэтт треплет его по голове. — Если будет лень самим прибираться, телефон клининга у Широ на столе. И не трахайтесь в моём цветке.— Да к нему никто на километр не подойдёт! — возмущается Хьюго. Отец заливается смехом и садится за руль. Даже через стекло видно, как Лэнс липнет к Широ, и Хьюго строит им рожу на прощание.Когда машина скрывается за поворотом, он берёт Гвинневеру на руки и целует в нос.— Со мной не заскучаешь, — уверяет он, хоть он больше и по котам.Он впервые один в этом доме, похожем на сказочный замок. В сопровождении расстроенно поскуливающей Гвинневеры он обходит все комнаты и трогает все невероятные предметы. Наверное, доведись ему играть хоть в одну из игр ?ШиХо?, он бы здесь выл от восторга, но мама предпочитала, чтобы он читал. Он глотал книги одну за другой; теперь, в расцвет цифровой эры, в свои семнадцать он кажется себе старомодным.В спальню отца он не заходит, останавливается у вылепленного на стене дракона. Что-то в его морде напоминает о его любимой ?Бесконечной истории?. Хьюго смотрит на него очень долго, прежде чем выключить свет.Как призрак, он спускается по винтовой лестнице, перила которой на ощупь как слоновая кость, пересекает гостиную, любуясь фиолетовыми отсветами фонтана на стенах, выходит на маленький задний двор и открывает дверь старого гаража. Всё здесь такое же, как раньше: продавленные кресла, накрытые цветными пледами, стёртые по углам плакаты с героями аниме, игровая приставка, даже старый ноут, который уже вряд ли когда-нибудь включится. Крадучись, хотя никто не может его услышать, Хьюго заходит за потрёпанную ширму, ложится на кушетку, когда-то служившую ему кроваткой, и тяжело вздыхает. Ему было шесть, когда мама увезла его в Аризону, и он целый год каждый день спрашивал, когда они поедут обратно. Когда приедет Широ. Когда папа хотя бы позвонит. Мама обнимала его в ответ и говорила, что он поймёт, когда вырастет, и чтобы он перестал так часто плакать.Гвинневера с уютным сопением устраивается рядом, глядя на него круглыми блестящими глазами.— Я вырос, — говорит ей Хьюго, — но так ни хрена и не понял.Хьюго: мамуль….Хьюго: серьёзный разговор…….Хьюго: можно я останусь здесь на каникулыХьюго: это не вопросХьюго: я приеду на рождествоХьюго: обещаю…..Бет: конечно, милыйБет: с твоей мамой будет нелегко….Бет: но я её уговорю ;-)Бет: хороших каникул сладкий :-*Бет: и скажи тому мудаку что если он ещё раз тебя пальцем тронет нет если он просто подойдёт слишком близко я приеду и ударю его сама своим веслом для каякингаБет: твои гейские папочки оба компьютерщикиБет: тут безнадёжно вообщеБет: им надо беречь свои хрупкие пальцыХьюго: спасибо мамуль……Хьюго: люблю тебя….Мэтт: Как ты там?Мэтт: Надеюсь, Гвинневера утешиласьМэтт: СмотриМэтт: Это мы шлём тебе приветХьюго: какая ужасная фоткаХьюго: не пости её никуда.......Хьюго: мне будет за вас стыдно…..Хьюго: кстати я остаюсь на каникулы…….Хьюго: могу приехать на барбекюХьюго: или типа того…….Мэтт: ОМэтт: Широ будет счастливМэтт: И ЛэнсМэтт: И КитМэтт: И самое главное ГвинневераМэтт: Она от тебя без умаМэтт: Не то что от КёртисмортаМэтт: Кстати, если он приедетМэтт: Просто назови кодовое слово ?Лэнс?Мэтт: Но, я думаю, не придётсяХьюго: эй….Хьюго: а тыМэтт: Что яХьюго: ты будешь радМэтт: Я твой отецМэтт: Конечно, я буду радМэтт: Разве у меня есть вариантыМэтт: Мы, семья мандрагорМэтт: Всегда счастливы вместеХьюго: у нас в семье только одна мандрагораХьюго: и это не я……….Хьюго: кстатиХьюго: если ты вдруг забыл…….Хьюго: я тебя ненавижу…..Мэтт: Кит обещает сделать банановые блинчики, которые ты ненавидишь сильнее всегоМэтт: Спасибо, что написалМэтт: У нас скоро посадкаМэтт: ПокаХьюго: берегите там лэнса стариканы он мой лучший другПеревернувшись на спину, Хьюго укладывает Гвинневеру себе на живот и закрывает глаза.Здесь всё ещё пахнет детством: новой техникой и старыми книгами, пылью и — почти неуловимо — сигаретным дымом. Если немного напрячь воображение, то можно услышать шелест клавиш, не утихавший круглые сутки, шутки вполголоса и ободряющие ?эй?, проходящие время от времени, как пинг между синхронизированными серверами. С двух до шести в этом гараже он строил башенки из магнитов от жёстких дисков, забирался в большое кресло к Широ, чтобы послушать очередную аудиосказку, и засыпал головой на коленях у отца, глядя, как на мониторе появляются всё новые и новые строчки кода.— Я вернулся, — говорит он, и тот мир, который он потерял одиннадцать лет назад, вновь принимает его в свои объятия.Это же, мать вашу, не Нарния какая-нибудь. В жизни сказки всегда возвращаются.