Часть первая ?Направо пойдешь?... Глава 1. (1/1)

Андрей лишь чуть приоткрыл дверь, и попытался придержать ее плечом, как к нему тут же подошел Ромка.—?Давай помогу,?— громко сказал он, забирая из рук Жданова часть папок, и едва слышно шепнул:?— А где Пушкарева?—?Потом, все потом,?— не снижая голоса ответил Андрей. —?Разложи, пожалуйста, папки.—?А кто доклад будет делать? —?все так же тихо спросил Малиновский, заглядывая Жданову за спину. —?Катька где?—?Мальчики, что вы там шепчитесь? —?игриво проворковала Воропаева.Надо сказать, что со вчерашнего вечера, когда Кира поняла, что никакой свадьбы не будет, ее настроение прочно стало угрюмым и мрачным. Еще сегодня утром она бросалась на всех и каждого, кричала, ругалась и даже оскорбляла, потом не выдержала и почти расплакалась перед Викой, своей заклятой подружкой, рассказала ей, что Андрей не собирается на ней жениться. И ожила Кирюша только после того, как Жданов, уже здесь, в конференц-зале, взял ее за руку, и сказал, публично сказал, что свадьбе быть. Ну, откуда ей было знать, что она лишь часть плана по спасению компании, что это Ромка утром уговорил ее жениха жениться на ней, и то не взаправду, а понарошку. Жениться, чтобы вскорости развестись!И ее, Кирина сломанная судьба, тоже была на совести Андрея, сейчас он это остро почувствовал, глядя в веселое, беззаботное лицо Воропаевой, и решил, что не станет продлевать агонию. Ни себе, ни другим. Всё! Пришла пора платить долги по самому крупному счету. По счету, предъявленному жизнью.—?Прошу минуточку внимания,?— хриплым, в миг севшим голосом, попросил пока еще президент, Андрей Павлович Жданов.—?А что? Ты уже проср… —?тут же начал подкалывать Сашка, но все же остановился вовремя, выразился культурно:?— Ты уже не поносишь, у тебя случился запор?Он вообще в этот день был в ударе?— смеялся, язвил по поводу и без, задирал всех, кто попадался ему под руку. В общем, вел себя так, как будто у него была температура. А у него и в самом деле был жар, но вовсе не от болезни, а исключительно потому, что в его портфеле лежала ?бомба для председателя?*. Сегодня он, как он думал, наконец, одержит победу над вечным своим врагом. Он всем им докажет, что с самого начала был прав, что он, и только он, Александр Юрьевич Воропаев, достоин был стать президентом.—?А где твоя ручная собачонка? Я очень хочу послушать, как она будет читать доклад.Андрей побелел, кулаки его сжались, он молча, без единого звука, бросился к Сашке и чуть не влепил ему пощечину, хорошо еще, что отец его вовремя остановил. Видно что-то в лице сына было такое, что проняло даже Павла, как правило, редко обращающего внимание на чужие переживания.—?Саша! —?окрикнул Жданов-старший Воропаева. —?Еще одно твое слово не по существу, и мы разойдемся. Мне надоело, что ты вечно превращаешь Совет директоров в балаган.—?Я? Да это Андрей превра…—?Я все сказал,?— грозно приподнялся с кресла Павел, перебивая зарвавшегося мальчишку. —?Ни одного твоего постороннего слова я не потерплю. Хотите выяснить отношения раз и навсегда, встретьтесь где-нибудь в подворотне, набейте друг другу морды и успокойтесь уже, наконец. Хватит устраивать Детский сад на лужайке.—?Ладно, я могу и помолчать,?— неожиданно легко согласился Сашка, предвкушая, как он взорвет бомбу, и как начнет верещать тот же Павел Олегович, который сейчас обзывает его ?детским садом?. —?Пусть Андрюшенька говорит, а мы послушаем его сказки.—?Сказок не будет,?— твердо сказал Жданов-младший. —?Перед вами доклад о положении ?Zimaletto? на текущий момент. Изучайте. Сразу хочу сказать, что президента из меня не получилось, и ты, папа, и ты, Сашка, были абсолютно правы?— рано мне было садится в твое кресло, отец.—?Ой, дурак,?— почти беззвучно простонал Малиновский,?— что ты творишь?—?О выходе из кризиса мы поговорим завтра,?— словно не слыша реплики друга, продолжил Андрей. —?А сейчас, простите, но мне необходимо уйти.Поднялся такой шум, что разобрать хоть что-нибудь членораздельное стало невозможно. Кричали все, кроме, пожалуй, Ромки и Киры, кричали и на президента, и друг на друга, и вообще… кричали.—?Кира, мне надо с тобой поговорить,?— наклонившись к самому уху девушки, сказал Андрей,?— пойдем в твой кабинет.Она взглянула на жениха, поежилась, но покорно поднялась и пошла к двери в холл, он за ней. Им что-то кричали в спины, требовали вернуться немедленно, а Роман так и вовсе вылетел из конференц-зала вместе с ними, схватил друга за рукав и зашипел:—?Что случилось? Ты можешь мне ответить всего на один вопрос? Почему ты…—?Завтра, Ромка, на все вопросы я тебе отвечу завтра. А сейчас тебе лучше меня не трогать.Жданов выдернул свою руку из захвата и быстрым шагом направился вслед за теперь уже бывшей невестой. Вот только он еще не знал, как скажет об этом ей. А сказать было необходимо. И ради него, и ради Кати, и ради самой Киры. Хватит ей дурить голову, хватит издеваться над ней, она тоже человек и имеет право и на честные отношения, и на счастье без обмана.—?Мы будем говорить не о компании? Так? —?едва закрыв двери, спросила Кирюша.—?Да.—?О нашей свадьбе? —?он промолчал. —?Я поняла, свадьбы не будет. Ты меня бросаешь, да? —?после довольно долгого молчания спросила девушка, в миг постаревшая на несколько лет.—?Ты же не вещь, чтобы тебя можно было бросить,?— горько скривился он. —?Кирочка, пожалуйста, поверь мне, что так будет лучше.—?Кому лучше? Мне? А почему ты за меня решаешь, как мне будет лучше? Я же люблю тебя Андрей, я на все ради тебя готова. Я боролась за нашу любовь, я четыре года тебе все прощала. Ты гулял от меня направо и налево?— я прощала. Ты возвращался?— я всегда тебя принимала. Я унижалась перед тобой, выставляла себя перед людьми идиоткой. И всё ради нашей любви. А теперь ты от меня уходишь?—?Да, ухожу. И, возможно, это первый и единственный мой честный поступок в жизни. Поверь мне, я тебя недостоин. Очень скоро ты поймешь это сама. Я монстр. Я… Кира, самое лучшее, что я могу для тебя сделать?— это уйти. Ты заслуживаешь, чтобы тебя любили.—?А ты не любишь?—?Я не люблю.—?Ты полюбил другую? —?Кира заплакала, и он не решился даже подойти к ней, чтобы успокоить, боялся, что она это воспримет, как знак примирения, как надежду.—?Да, Кирюша, я полюбил другую, прости,?— мягко, но очень убежденно ответил он.—?Кто она? Я ее знаю?Боже, как он боялся этого вопроса, но как, в то же время, его ждал. Ему безумно хотелось произнести вслух Катино имя, вытащить его из подвала на свет Божий, открыто заявить всему миру, что любить Катюшу?— это не преступление, а благодать. Он вспомнил, как сказала его любимая девочка в ?Лиссабоне? тогда, когда он был еще слепым подонком и стеснялся её внешнего вида:?— Мы же не вампиры, чтобы любить и жить в темноте.Только… Не Кире же говорить о Катеньке, правда? Большего оскорбления для Кирюши и придумать нельзя. Тогда уж точно не избежать ни истерики, ни проклятий в адрес его девочки.—?Какая разница, кто она? Девушка, обычная девушка.—?Модель?—?Нет, не модель.—?Она что, лучше меня, красивей?—?Нет, она далеко не красавица, Кирочка.—?Тогда, почему? Почему она, а не я?—?А почему ты любишь меня, а не скажем, Геру Полянского или Никиту Минаева? Они оба умнее, красивее и успешнее меня, и уж точно, гораздо честнее, чем я, они никогда бы тебя не обманывали, не бегали бы по моделькам, но ты почему-то любишь меня вопреки здравому смыслу.—?Сердцу ведь не прикажешь, правда? —?горько заплакала Кира.—?Правда. И моему не прикажешь, оно полюбило другую. Прости. И не плачь, кто-кто, а я уж точно не стою твоих слез.—?Андрюша, а может, тебе только кажется, что ты ее любишь? —?глаза девушки покраснели, нос распух, и она начала им пошмыгивать. —?Вспомни, ведь так было всегда. Ты влюблялся, а через какое-то время снова ко мне возвращался. Почему ты думаешь, что теперь будет иначе? Ты вернешься, я знаю, ты ко мне вернешься, и мы поже…—?Я никогда не вернусь.—?Но почему? —?Кира уже не плакала, а рыдала.—?Потому что я даже не знаю, простит ли она меня или выгонит навсегда, но я ухожу. Не к ней ухожу?— от тебя. Я хочу, чтобы ты стала свободной, чтобы ни на что не надеялась. Только тогда ты сможешь зажить своей жизнью. Поверь, ты достойна, чтобы любила не только ты, но и тебя.—?Вот видишь, она может тебя выгнать, значит, не любит. А я приму, потому что люблю тебя. Подумай над этим, Андрей.—?Она меня любит, я знаю, но дело не в этом. Дело в том, что я впервые в жизни не влюбился, не захотел переспать, а полюбил. Прости, Кирюша, я должен идти.—?К ней?—?Да.Он уже взялся за ручку двери, когда Кира вцепилась в него мертвой хваткой, прижалась, дрожа, как осиновый листок, обхватила его за шею.—?Кто она, Андрей? Прошу тебя, скажи мне, кто она. Мне будет легче, я хотя бы буду знать, кого ненавидеть.—?Ты и так ее ненавидишь, всегда ненавидела, с самого первого взгляда,?— горько ответил Жданов, разнял руки девушки и поцеловал ее в макушку. —?Мне надо идти.—?Это… —?Кира задохнулась, вдруг поняв, кто ее соперница,?— Это Пушкарева?—?Да, это Катя. Я люблю ее. Еще раз прости,?— и пока его бывшая невеста стояла в оцепенении, Жданов быстро пошел в сторону лифтов, слава Богу, никого по пути не встретив.Он еще различил нервные выкрики Сашки в конференц-зале, и глубокий утробный Кирин вой в спину: ?Ненавижу. Будьте вы прокляты?! Он понимал, что воет не Кира, воет ее боль, но он уже бежал по лестнице вниз, в гараж… Естественно, Катя на его звонки не отвечала, естественно он ей звонил без конца. Дважды чудом избежал аварии, но мобильный из рук так и не выпустил, постоянно нажимая кнопку ?повтор?.Ромкин звонок настиг Андрея между вторым и третьим этажом Катиного дома.—?Я же сказал, все завтра,?— вместо ?алло?, прорычал Жданов в трубку.—?Какое завтра? Ты себе не можешь представить, что здесь творится.—?Мне все равно, что там творится, сейчас я должен вернуть Катю. Все остальное потом.—?Ты что? Ты поехал к Пушкаревой? Палыч, не делай этого, ты и так уже натворил больше, чем нужно. Давай встретимся, выпьем, поговорим, ты мне все расскажешь, может, я смогу во всем разобраться. Может еще можно тебе как-то помочь.—?Ты мне уже помог, так помог, что в пору лезть в петлю.—?Да она же тебя предала! Обещала сделать нужный нам отчет, и не сделала! Смылась в самый тяжелый момент твоей жизни! Ты дурак, если хочешь ее вернуть,?— кричал Ромка в трубку.А Андрей вдруг совершенно успокоился, даже улыбнулся своим мыслям.—?Мне жаль тебя, дружище. Ты так ничего и не понял. Я отключаюсь, и больше мне не звони, я сам тебя наберу, когда смогу. Извини, мне надо спешить…