Глава 42. (1/2)

От лица Вэй</p>

Какая у меня философия? Скорее всего её нет. Все философии имеют место быть, но к одной единственной я не могу примкнуться. Мой путь — это вечный поиск своей философии, но никогда её не обрести. По сути, я могу быть кем угодно и, в то же время, являться никем.

Чем дальше я лечу, тем больше узнаю и лучше понимаю другие архитипы космических империй, и тем интереснее и таинственнее мне кажутся Гроксы. Казалось бы — «мировое зло» — говорят об этой империи артефакты. Скрижали, свитки, да и фолианты тоже не видят в Гроксах тех, с кем можно сотрудничать. Одни называют их чуть ли не «дьяволами в механическом обличье», которые ненавидят всё живое и уничтожают всё на своём пути, и считают, что их непременно нужно устранить. Другие же просто считают их крайне опасными, и поэтому не хотят с ними связываться. Чем ближе я подступаю к Центру Галактики, тем страшнее, но и волнительнее представляется мне встреча с загадочными киборгами. Но я не обещала себе, что непременно доберусь до них. Да, я выбрала направление к Центру Галактики, но это не является моей единственной целью, как у путешественников. Всё же моё основноё занятие — это путешествие без цели, то есть путешествие ради самого пути, ради приключений. И потом, я никуда не тороплюсь. (Да и вряд-ли Гроксов уничтожат прежде, чем я до них долечу.) Иногда нужно сменить маршрут и вернутся обратно. Но повернуть назад не значит вернутся в прошлое — я всё ещё на пути к Центру, только траектория стала несколько длиннее. Тем даже лучше — больше приключений.

Вернувшись на рукав Млечного Пути, где взяла начало развития моя страна, удивилась: как быстро она разрастается! Я тоже участвовала в сооружении колоний, чтобы заработать спорлингов, но делала это на других рукавах галактики, поэтому масштаб не так был заметен. Пара тройка колонизированных или выкупленных у других цивилизаций планет не выглядят так грандиозно, как здесь: на каждом шагу звёздные системы моей цивилизации. Конечно, она далеко не скоро сравнится с могущественной империей Гроксов, но и маленькой её уже не назовёшь. А главное — она тоже «летит» в сторону Центра. Я боюсь, что они тоже хотят избавится от киборгов, набрав вокруг себя много союзников, чтобы всем вместе дать им отпор, но даже если так — это произойдёт не скоро, а я успею может даже заключить с ними союз… Но это, уж конечно, просто мои фантазии, мечты. Скорее всего Гроксы убьют нас, как только мы к ним подлетим. Смешно получится… И всё равно, так и тянет к ним «в гости».

Но вам скорее всего интересно, почему я здесь, а не там? Причина не одна. Сначала мне начали поступать многочисленные сообщения об экологических катастрофах, о нападениях пиратов, далее о новых заключённых союзах и, (что очень противоречиво для дипломатов), о новых объявлениях войны. Последнее обстоятельство меня вернуло назад. Но не просто само по себе, а с помощью знакомого мне существа. Помните Анелу с моей родной планеты? Так вот, теперь её зовут Наота, так как она сменила имя, и она же каким-то образом связалась со мной, чтобы попросить помощь. С ней произошла история, когда она пыталась предотвратить войну с одной империей, но как не старалась наладить с ними отношения — в итоге всё пошло крахом. Всё из-за того, что наши союзники могут не быть союзниками для других наших союзников. Приходится выбирать кому помогать: поможешь одному — потеряешь другого, проигнорируешь обе стороны — потеряешь всех. А терять не хочется никого. Как это глупо, согдаситесь. Я не хотела в этом участвовать. Что мне до империи? Разве моя цель её расширить? Нет. Но я вернулась. Вернулась ради Анелы-Наоты. Надо вытащить её из этого порочного круга постоянных споров.

Что я сделала? О, я поступила совсем не как дипломат. Использовала гигадетонатор. Но и не как воин. Я не взрывала населённую существами планету. Как кто я поступила? Решайте сами. Однако мне показалось, что это самое правильное решение.

— Что ты наделала, Вэй?! — схватившись за голову, спросила Анела, явно не ожидавшая от меня таких действий, — Я просила тебя помочь помирить, а не развязывать новый конфликт! Теперь с обоими импертями у нас война из-за нарушения Галактического кодекса!

— Да… Всё так… — заведя руки за спину, спокойно подтвердила я, смотря на взорванную планету в иллюминатор, — Да, я взорвала планету, нарушила Кодекс. Да, теперь обе империи объявили нашей войну. Но посмотри на это с другой стороны: это ведь не тоже самое, что проигнорировать обе стороны.

— И чем же, чем же, скажи, это отличается от игнорирования?! Война никуда не делась! — негодовала Анела.

— Да, война продолжается. Но то, что она никуда не делась — неправда. Посмотри: две враждующие империи объединились против общего врага… То есть против нашей империи. Они помирились, как ты и просила… Разве это не прекрасно?

— Ты безумная! — вскрикнула Анела.

— М-да… Жертвовать отношениями собственной империи ради того, чтобы другие помирились — то ещё безумие… — надменно проговорила я.

В разговор вступила Фис. Она тоже была в замешательстве.

— Ты пожертвовала собственной выгодой? Ты не безумная, а глупая! Зачем ты это сделала, если тебе же хуже?!

— А я думал, ты не станешь использовать гигадетонатор… — удивлённо проговорил Роб, — Неужеле я ошибся? Может я сплю? Я считал тебя не настолько хладнокровной. Ещё недавно ты укоряла меня за то, что я использовал гигадетонатор, а теперь сама взрываешь планету?..

— Взрываю, но не просто так.

— Однако эта планета не представляла никакой угрозы, — начал было размышлять Саймон.

— Может и представляла, но в будущем… — уточнила я.

— Что ты имеешь ввиду? — недоверчего спросил он.

— Но ведь это всё же планета! — разочарованно вскрикнул Ют, — Она была такой красивой! Хоть и безжизненной… Зачем ты так?..

— Я же сказала, нужно было помирить две империи. Давайте закроем эту тему… Кстати, Анела, — развернулась я, говоря спокойно, без эмоций, — тебе теперь нельзя возвращаться, если не хочешь выслушивать осуждения. Ты ведь призвала меня на это дело, а значит — соучастница.

Анела-Наота смотрела на меня, приоткрыв немного рот, безысходным взглядом. Затем она присела за стол и, так же безысходно взялась за лоб, потупя глаза в пол.

— Ты сделала меня пиратом… Хотя, может это и к лучшему?.. Что ж, теперь даже проще сделать задуманное, не боясь косых взглядов…

— Косых взглядов? — переспросила я, безразлично подняв брови.

— Да… Раз уж на меня всё равно теперь будут смотреть косо, за то, что я позвала тебя помочь. (Такую помощь от меня точно никто не ожидал.) Теперь не страшно…

— О чём ты?

— О нет, вы тогда и меня будете считать безумной… Но… В общем, я хотела заключить союз с Гроксами… Ну вот, сказала! Теперь и вы отвернётесь от меня, да?

Но вопреки её ожиданиям, мы не собирались отворачиваться. Союз с Гроксами? И это говорит дипломат. Вполне ожидаемо. Ожидаемо для того дипломата, который ищет справедливости для всех, даже для врагов.

— Мы как раз туда направляемся. Нам по пути, — сказала я, улыбнувшись на мгновение.

Анела-Наота простилась с цивилизацией. Обратно её всё равно не пустили бы. Собственно поэтому ей и пришлось сменить имя. Но она пообещала, что не вернётся, пока не востановит справедливость и мирный порядок.

***</p>

Мы сделали остановку на некоторой планете. Здесь довольно жарко и вокруг одни красно-жёлтые плато. Мы сидели внутри Волькна на верхнем отсеке. Здесь, позади от пульта управления, расположен большой круглый стол. За ним мы и сидели. Первоначально каждый из нас занимался своим делом: Роб собирал новое устройство, Саймон играл в шахматы со мной, Ют смотрел смешные видео и ел чипсы, Фис листала какой-то журнал. Но позже мы все были вовлечены в разговор с Наотой, которая нервно ходила из стороны в сторону. Не помню уже с чего начинался разговор, как это обычно бывает, когда начинаешь о чём-то размышлять и вдруг отступишь от основной темы, а потом отступишь от новой темы, и так, пока не забудешь, к чему именно хотел прийти. Но сейчас мы заспорили о том, зачем летим к Центру и что мы там найдём. Параллельно с этим затронули философскую тему о смысле жизни, и о том что правильно, а что нет.

— Я просто не могу понять, почему нельзя жить в мире, — размышляла Наота, — Неужели это так сложно просто согласится с ближним? К чему эти войны? Даже сейчас вы двое — (она остановилась возле меня и Саймона) — ведёте сражение! Какой в этом смысл?

— Смысл в том, — ответил Саймон, — что наша жизнь эта всего лишь вечная борьба за существование. Как бы фатально это не звучало — это так. Цивилизации рождаются, затем живут и умирают. И никуда от этого не деться. Тебе мат, Вэй.

— Блин, давай ещё раз.

— Нет, это не так, — настаивала Наота. — Мы должны стремиться к миру и договорённости. Да ладно, Вэй, я думала ты меня поддержишь в этом вопросе, а ты… а ты думаешь как срубить пешку. Хотя, о чём это я?! Ты взорвала планету!

— Пф… Я тоже взорвал планету. Причём не одну. И что? — сказал Роб. Наота покосилась на него и хотела что-то воскликнуть, но я её перебила:

— Чёрт, не раскрывай моих намерений! Да, я думаю как «съесть» пешку, но если тебя это утешит, я пыталась придумать, как её забрать не потеряв при этом свою фигуру. А на счёт планеты забудь уже. Саймон прав. Вообщем-то это касается всего: оно рождается, живёт и умирает. Мы тоже умрём.

— Возможно даже прямо сейчас, — спокойно сказал Роб. Он уже почти закончил собирать антиграв — устройство, позволяющее парить над поверхностью планеты какое-то время, — и хотел его протестировать. Встал, нажал на кнопку — и резко отстранился от стола. Ничего не произошло. Ют засмеялся:

— Ха-ха, повезло, повезло… Похоже сегодня мы не умрём. Не обижайтесь, но ваши споры о смысле жизни — полная чушь.

— И в чём же твой смысл жизни? — скрестив руки, спросила Наота.

— Чтобы ржать, — и он засмеялся. Я засмеялась с ним. Однако я тут же перестала:

— Нет правда, в чём? — задумавшись, я задала вопрос как бы себе, но и не себе, ни к кому не обращаясь.

— Да нет никакого смысла в жизни, — продолжил Ют, — В моей по крайней мере точно, так что я буду просто наслаждаться ею.

— Я бы тоже так думал, — признался Роб. — Но я занимаюсь делом, а не баловством. Если бы мне не было, что изучать, я бы давно убил себя. А чтобы что-то изучить иногда приходится идти на жертвы, чтобы не рисковать своей жизнью… Ну, кто хочет опробовать антиграв? Ют? Мне кажется, ты жаждешь.

— Не-а. Полёты для меня уже не ново. Да и мне лень как-то.

— Ты спросил нас, — задала вопрос я, — чтобы самому не испытывать его?

— Как проницательно. Но тебе я его точно не отдам.

— Я хочу испытать. Раз уж ты боишься умереть… — выйдя из-за стола, сказал Саймон.

— Ха, один-ноль, — зашевелил жгутиками Ют, предчувствуя что-то весёлое, и выключил видео. Роб серьёзным взглядом проводил Саймона, но ничего не сказал.

— Да перестаньте говорить о смерти, — воскликнула Наота, — И перестаньте вести бесмысленную борьбу. Ют, и ты туда же? Боюсь представить, что будет, когда вы до Центра доберётесь.

Роб ухмыльнулся на секунду:

— Говоришь, хватит о смерти, а сама продолжаешь этот разговор. Ты пошла не той дорогой, девочка, раз не хочешь слышать упоминаний об этом по пути к Центру.

Наота обиделась на фамильярность моего друга. А Фис ухмыльнулась. Я заметила, что она всё это время молчала, и решила спросить, что думает по этому поводу.

— Думаю, что глазастый в какой-то степени прав, — сказала она и больше не хотела продолжать разговор, развернулась спиной и, положив ногу на ногу, снова стала листать журнал.

Роб и Саймон вышли из космического корабля, о чём-то спорили. Я и Ют пошли за ними, а Наота, размышляя о своём, ещё немного походила из стороны в сторону и тоже пошла с нами смотреть на проверку работы антиграва. Внутри осталась только Фис. Её не интересовало новое устройство, так как ей повезло обладать своими крыльями, но и журнал, что она держала в руках тоже не был интересен. Я заметила, что Фис тоже о чём-то думает, так как создавалось впечатление, что она смотрит будто сквозь страницы. А когда мы уходили, она оторвала взгляд от точки в никуда и убедилась, что мы ушли. Но я не стала ни о чём спрашивать, решив, что она расскажет всё сама, если захочет.