Арифметика атаки (1/1)

И ни мертвым, ни живым не удастся понять,Отчего на войне не грешно убиватьСкадиОдин.Кавалерийская атака. Сердце стучит прямо в горле. В ушах ветер и нет ничего больше. Весь мир вокруг стал вдруг неимоверно тесен.Душа не в груди, и даже не сбежала позорно в пятки, она солнечным всполохом пляшет на кончике шпаги.Два.В небо летят крики и звон. И где-то в этом слитном хоре звучит второй голос, поющий с тобой в унисон. В общей тональности они слагают мелодию войны - резкую, диссонансную, пьянящую. Она солью перекатывается на языке и бьет в нос запахом крови, пота и стали.

Три.

Все мысли сметены ощущениями, которых очень много и в то же время невероятно мало. Духу тесно в теле, он словно летит опережая тебя. И ты спешишь за ним в нелепой попытке угнаться за тем, чего и рукой коснуться- то невозможно.

Четыре.Упрямый азарт, стучащий в крови выливается в дрожь, не страха, но трепета перед свершающимся. Все затмевается этой дрожью, что в гуще схватки почти неразличима. Наверное, даже получи ты сейчас смертельное ранение, и не заметишь.

Пять.

Выстрелы, топот, ругань, ржание, хрипы, треск. Всё и ничего. Язык уже который раз слизывает с губ кровь, свою или чужую, это не важно. Не имеет значения. До тех пор, пока в руках шпага, пока плещется над головой знамя. Это все не имеет значения, но имеет смысл. Смысл глубокий, известный каждому, кто хоть раз одерживал истинную победу.

Мир рассыпается вместе с тобой и, снова складываясь с каждым новым взмахом стали, с каждым просвистевшим мимо клинком, с каждой впитавшейся в землю каплей крови, он горит ожиданием исхода битвы.И он наступает, сложив все вместе и получив в результате ноль. Дарамское поле в тот день научило многих уравнивать неравноценное.