Суза-Муза и другие достопримечательности. Часть 3 (1/1)
Это для тебя и для меня - два клинка для тех, что стали призраками ветра на века.МельницаЛаик не любит тех, кто ходит его коридорами по ночам. Не нравятся ему скользящие вдоль стен чужеродные тени. Старое здание активно сопротивляется, пытается выдать непрошеных гостей злым хозяевам. Шорохи, скрипы и стоны бывшего монастыря внушают страх.
На небе ни облачка и потому неполная, словно надкусанная луна, злым глазом, заглядывает в окна без штор, щедро разливая бледный свет, который и не свет вовсе, а лишь иллюзия света, обманчивая и насмешливая.
Ричард почти паникует - Оливера нет в комнате. Куда он делся и что с ним случилось? Неужели наказали? Дика, конечно часто наказывали - Арамона и некоторые менторы с радостью срывались на опальном герцоге, но одно дело, когда тебя наказывают за то что ты, это ты, а другое, когдаза это же самое наказывают НЕ тебя.
Да где же он?!Протяжный скрип откуда-то спереди заставил вжаться в стену еще сильнее - отвратительное место.
Подождав, не повторится ли звук, он продолжил, было, движение, но тут, неожиданно рука провалилась в пустоту.Пальцы обожгло холодом, как в ледяную воду опустил. Что это? Скрип впереди повторился и, показалось или нет, но по коридору рассыпались неясные блики, словно кто-то там шел со свечой. Накинув на голову капюшон, Дик нырнул в холод узкого хода.* * *В Старой галерее пахло холодом, сыростью и тем специфическим сладковато-гнилым запахом, какой бывает если в жаркий летний день сунуть голову в старый колодец. И темно так же, как в колодце.После привета от Сузы-Музы настроение наказанных унаров значительно повысилось, но Оливер все равно чувствовал, как время от времени по спине пробегают мурашки.Как оказалось не зря, стоило только первому удару колокола гулко разнестись по Галерее, как целый табун колючих мурашек перекочевал со спины на руки. Когда же показался первый призрак сердце в груди позорно замерло, раздумывая продолжать ему биться или нет.
Глядя на плывущие мимо зеленоватые свечи в руках покойников, Олли отчего-то думает о том, что надорские истории о блуждающих болотных огоньках, которые заводят припозднившихся путников в топь, имеют резон.А потом Оливер видит до боли знакомую фигуру, облаченную в серую сутану.
Фигура отделяется от стены, там, где ниша для статуи образует чуть более глубокий закуток, и делает пару шагов в след за процессией призраков, протягивая вперед руку.Олли не раздумывая бросается вперед, пролетая как раз за спиной последнего призрака. Думать некогда, ни о том, что Ричарда здесь вроде как быть не может, ни о том, что это может быть морок или обман вызванный звоном страшного колокола, была только одна мысль - "за ними нельзя идти"За спиной слышится окрик, кто-то пытается его схватить, но не успевает, пальцы только скользят по краю черно-белой унарской формы.
С размаху влетев в Ричарда, Оливер с силой вжимает его в холодную стену, загораживая собой и рукой затыкая хриплое:- Там отец! Отец...Призраки удаляются, звон тает, теряясь и эхом дробясь в высоких сводах.В Старой галерее воцаряется тишина, плотная, осязаемая.- Ричард, все в порядке? - подскочивший Паоло тянет за плечо, поворачивая к себе. Остальные унары, понемногу приходя в себя, тоже подтягиваются к ним.- Рихард, ты есть совсем без ума! - Йоганн сжимает, разжимает кулаки, переступая с ноги на ногу. Стук его каблуков множится эхом и кажется, что тут топчется не один торский барон, а как минимум десяток. Норберт одергивает брата и говорит что-то на бергерском наречии.- Я... я вижу еще одного призрака? -Арно широко раскрытыми глазами глядит на Ричарда, капюшон которого сполз на самую макушку.
Оливер холодеет.Кажется им придется объясниться. Определенно.