Часть 6 (1/1)

Хедо чувствовал себя разбитым. Гадзю посмотрел на него недобрым взглядом и на секунду ощутил ликование внутри себя, однако это чувство быстро сменилось на прежнюю тревожность, которая преследовала его на протяжение нескольких недель. Он обогнул диван, на котором сидел Киехару, и остановился в середине комнаты, скрестив руки на груди. Спиной он чувствовал неприятную ауру его нового ?партнера?, отчего свалить из этого дома, так толком и не побыв в нем, хотелось с двойным рвением. Жаль, что идти некуда.Они пробыли так около получаса. Только потом Хедо постепенно начинал осознавать, что происходит. Он отнял руки от лица, невидящим взглядом смотря куда–то сквозь ладони. – Хах, нет… – подошедший к нему Гадзю заметил на его лице слабую улыбку. – Я не верю в это. Просто не верю.– Согласен, – Акаги притворно пожал плечами. – Не все сразу могут заметить в себе признаки гондона. Но тебе это удалось. Мои поздравления. Подорвавшийся с дивана Хедо взял его за грудки и резко встряхнул.– Завали! – поняв, что только со собирался делать, толкнул Гадзю на диван и ушел в свою комнату, громко хлопнув дверью.– Блеск. Отличное начало семейной жизни, – пробормотал Гадзю, внезапно почувствовав головокружение. В этот вечер они больше не видели друг друга. Хедо не спал. Он просто смотрел всю ночь в потолок. Пытался собраться с мыслями, но после каждой попытки руки опускались все больше и больше. В конце концов, парень честно признался самому себе, что просто не в силах ничего с собой поделать. Он знал, что поступил неправильно. Во всех смыслах. Неизвестно, к какой катастрофе приведет результат его действий.Уже семь. Первое января. За окном все еще мрачно и валит снег. К середине дня, судя по прогнозу, обещал прекратиться. Мрачный, Хедо побрел в ванную, где попытался прийти в себя. Ощущения стали совсем скверными. Парень вышел на ?кухню?. На самом деле, как такового помещения не было. Одна большая комната включала в себя и гостиную, и уголок с кухонным гарнитуром, отделенным барной стойкой. Родственники, которые как–то раз были у них дома, говорили, что это жутко неудобно, но Марису это не волновало – она всегда была в разъездах. Быть крутым тренером и судьей международной категории, наверное, здорово. Об этом Хедо не думал – его в танцах держал только танец, как бы глупо и примитивно это ни звучало. Парень увидел Гадзю, который резко собирал спортивную сумку.– Куда ты? Неужели, он собирается уйти? – На тренировку, – сухо ответит тот. Его слова ненадолго отвлекли Хедо. Он удивленно посмотрел на Акаги.– Ты серьезно?– Нет, мне просто делать нечего в такую рань.– Гадзю, – он многозначительно посмотрел на его ничуть не изменившийся живот. – Ты в таком состоянии позволяешь себе серьезные нагрузки. Не думал, что это может ухудшить твое здоровье.– Смотрите–ка, каким он стал заботливым, – Гадзю скривился. – Не мне будешь нотации читать, ясно? Не говоря больше ни слова, Акаги развернулся и вышел из квартиры оставляя Хедо наедине с тишиной. Парень был уверен, что сможет выйти еще как минимум на один ближайший турнир, к которому они с его новой партнершей усиленно готовились. И ничто не должно помешать этому. Гадзю докажет, что в нем еще куча нераскрытого потенциала.Тренер встретил его как обычно. Индивидуальное занятие – лучший повод рассказать, что на самом деле творилось в его организме, однако Гадзю решил попридержать коней. Хотя бы потому, что не хотел портить все с самого начала. К концу тренировки обязательно все скажет. А может, и нет. В раздевалке его встретила Ринтаро – девушка среднего телосложения и роста. Ярко–красные волосы (очевидно, крашеные) она традиционно убирала в пучок, чтобы во время латины при резких поворотах не бить ими ни себя, ни партнера. Они успели хорошо поладить, только вот на паркете нестанцованность была заметна, что в итоге иногда расстраивало их обоих. Но сейчас тренер говорит, что у них наметила очевидный прогресс. Воодушевленный этой новостью, Гадзю выкладывался на полную, игнорируя головокружения и внезапную слабость. – Эй, ты весь бледный, – после тренировки Ринтаро взволнованно потрогала его лоб. – Ты не будешь терять сознание, надеюсь?– Попробую.Им он все–таки решил сказать. Потому что они – команда, а такая фатальная тайна может запросто разрушить все. Гадзю не помнил, что конкретно говорил, как описывал свою ситуацию и что при этом спрашивал у тренера. Тот был явно в полном шоке. Хедо было решено не ставить в центр всей проблемы, поэтому вопрос, как так получилось, был плавно обойден, чтобы избежать скандала, который того не стоил. – … но я уверен, что это не помешает турниру, – в его голосе появилась уверенность. – Я настроен показать свои лучшие результаты.– Я подумаю над этим, – тренер потер переносицу и, не глядя на него, отвернулся и пошел к выходу из зала.– Что?..– Твое участие под вопросом. Я не могу рисковать твоим здоровьем. – Но… С ним все в порядке, – Гадзю криво улыбнулся ему в спину.– Это пока. Но турнир через три месяца, – даже Ринтаро тихо охнула. – Кто знает, что с тобой будет… Я, конечно, от тебя такого не ожидал.– Но вы не можете…– Я подумаю. Гадзю остался в полной растерянности.– И что мне теперь делать?– Ждать ответа, – партнерша взяла его под локоть и насильно затолкала в раздевалку. – Я понимаю, это сложно, но… Дай ему все обдумать. Я уверена, вы найдете компромисс. – Какой компромисс, ты сейчас вообще о чем? – Гадзю хмуро посмотрел на нее. – Он почти сказал, что выкинет меня. Из пары как минимум.– Пока не выкинул, – напомнила ему девушка. – Просто жди. Это может быть трудно, но Хедо тебя поддержит. Кстати, очень неожиданно, что вы решили с ним сойтись.Гадзю скрипнул зубами.– Прости, конечно, но лично я считаю, что вы абсолютно разные.?О да, ты еще никогда не была права настолько сильно?.– Что и требовалось ожидать, – Хедо плюхнул перед ним контейнер со вчерашним ужином – когда лень было готовить, они с Татарой всегда заказывали доставку, что значительно упрощало жизнь. Гадзю покосился на него исподлобья. Несмотря на довольно маленькую площадь поверхности барной стойки, Киехару смог сесть к нему так, что расстояние между ними можно было гордо окрестить как ?на другом конце?.Обедали они в гнетущем молчании.Прошло около трех дней, и это был сущий Ад. Как для Хедо, который ходил по дому, как неприкаянный, так и для Гадзю, который угрюмо сидел на телефоне, при любой удобной возможности проверяя, нет принял ли тренер решение насчет него. Хотя, в такой ситуации уместно было бы назвать это приговором. Но Гадзю верил в своего учителя. В конце концов, он знал его практически с детства, поэтому все еще надеялся на решение в его пользу. Они с Хедо почти не разговаривали. Не считая дежурных и необходимых фраз, когда Киехару замечал, что Гадзю едва заметно морщится или периодически оседает. Но последний всегда огрызается на любое предложение о помощи. Он даже не сразу согласился спать в комнате Хедо, однако позже ему все–таки пришлось поменяться с ним спальными местами, потому что спина после дивана невыносимо ныла. Гадзю завис у стены с телефоном в руках. Только сейчас он постепенно начал осознавать, что совершенно не думал о чувствах Ринтаро. Она наверняка тоже переживает, но вместо того, чтобы получать поддержку от своего партнера, она вынуждена подбадривать его. Не зная зачем, Гадзю пришла на ум одна из их первых тренировок.– Значит так, – тренер показал им распечатку. – Готовим пока только латину. После турнира начнем ставить европейскую программу. Обязательно идем в открытый класс – там тоже есть вероятность получить очки. О рейтинговых пока забудьте – переводиться еще не скоро, пока натанцовывайте вариации. Это был конец тренировки, хотя Гадзю и Ринтаро решили остаться еще на час, чтобы немного потренироваться одним. Когда тренер ушел, между ними повисла тишина.– Сколько ты не танцевала в паре? – внезапно начал Гадзю. Девушка удивленно на него посмотрела.– Где–то полгода. У меня была травма, поэтому пришлось приостановить тренировки.– Ясно. Тогда…– Но я дико рада, что вернулась на танцы. Да еще и встала с тобой. Мы довольно эффективно поработали сегодня.– Ха, но это нет гарантии, что мы не провалим следующий турнир.– И никто не дает гарантии, что мы не выиграем следующий турнир.— Втираешь дичь, — он криво усмехнулся, стирая тыльной стороной ладони пот. — Нам еще пахать и пахать.— Хм, ну, может и так, однако, — Ринтаро проворно оказалась между парнем и стеной и с необычайным воодушевлением щелкнула того по носу. — Ты классный, правда. В тебе просто куча нераскрытого потенциала, и не использовать его на максимум — преступление чистой воды.— Мне это говорили уже сто раз. Не заставляй меня зевать, — Гадзю притворно прикрыл рот рукой.— О–о, так ты у нас мальчик с раскормленным самомнением… Ну, что ж, надо брать тебя в руки, — Ринтаро тут же оказалась у него за спиной, разминая кисти.— Чего? — Акаги непонимающе уставился на нее, выпучив глаза.— Ничего, — посмотрев через плечо, она прищурилась. — Я стану той, кто покажет тебе, что ты упускал все эти годы. И мы сможем засиять ярче всех. Даже Хедо. Ты ведь этого хочешь?Любой бы посмеялся над ее заявлением, однако Гадзю на секунду опешил, затем застыл в немом шоке. Слова Ринтаро звучали слишком неубедительно, но он видел в них смысл, и более того — они шли от всего сердца, подпитанные непоколебимой верой в них обоих. Это то, чего он желал раньше. Да. Тот самый момент согласованности, когда ответственность за пару возлагается не только на одного партнера. Мако верила в него, но сомневалась в себе, а Ринтаро была поглощена безумным чувством уверенности во всех, даже в своих соперников, надеясь на интересные схватки и благородные манеры на паркете. Того же хотел и он.— Нехилый у тебя занос, — полотенце и бутылка с водой были небрежно откинуты в сторону. Гадзю, странно улыбаясь, подошел к ней сзади.— Зато мне нечего терять, — проговорила она, растягивая слова. — Поэтому почему бы полностью не отдаться постановке новых вариаций и не сделать что–то впечатляющее?Это была его лучшая партнерша.Ненадолго углубившись в воспоминания, Гадзю на секунду поверил во всю неправдоподобность своей боли и получил уверенность в своем скорейшем возвращении на паркет. Однако, стоило ему только заметить новое сообщение от Ринтаро, парень, почувствовав дикое сердцебиение и волнение, отозвавшееся в животе неприятным импульсом, молниеносно ткнул пальцем в экран.?Привет. Как ты?.. В студии так много всего произошло, к нам пришли новые ребята. Уверена, вы скоро познакомитесь. Они забавные, ха–ха… На самом деле я пишу не только поэтому… Тренер настоял на том, чтобы я встала в пару с другим партнером. Извини… Он в кусе твоего положения, однако этот факт только разозлил его еще больше. Кажется, нам придется ненадолго расстаться. Сейчас будет наша первая совместная тренировка с Таро. Я зайду к тебе сегодня после нее, можно??Телефон полетел на пол следом за сползавшим по стене Гандзю. Его руки тряслись настолько сильно, что, казалось, он не мог даже их поднять… Или его тело просто отяжелело, а голова перестала соображать. В мыслях словно была пустота, однако на ее фоне стояла яркая до дикости фраза и факт — она встала с другим; он без пары.— Хедо, ты мразь, — прошипел он сквозь слезы, закусив от отчаяния кулак. — Ты — конченная мразь…По животу вновь прошла неприятная судорога, заставляя Гадзю дернуться скорее не от неприятных ощущений, а от фантомной боли, которую он испытывал гораздо раньше.Хедо опустился перед ним на колени. Он не ожидал такого внезапного приступа истерики, поэтому совсем опешил и не знал, как к нему подступиться, пока этот идиот не сделал себе чего. Киехару с усилием схватил Гадзю под руки и кое–как перетащил на диван – подальше от твердых и острых поверхностей.— Успокойся уже наконец, — раздраженно проговорил Хедо, прижимая его за плечи к спинке дивана. — Ты ведешь себя просто отвратительно.— Это твои проблемы, — огрызнулся парень. — Мне ты к черту не нужен. Ни ты, ни твой ребенок!— Гадзю! — слегка повышенного тона было достаточно, чтобы тот хотя бы замолчал и перестал дергаться. — Не веди себя, как маленький. Ты, вроде, был согласен на те условия, которые я предложил, а если что–то не нравится, можешь выметаться. Я тебя не держу.Гадзю еще несколько секунд смотрел на спокойного Хедо затравленным взглядом, приоткрыв рот. Его манера речи во многом отличалась от той, которую он привык обычно слышать. Прежде немногословный Киехару не говорил ему ничего подобного. Слишком резко. Пусть Гадзю и правда было плевать на него, но такие слова его задели и заставили почувствовать еще большую жалкость положения.Боль в животе переросла в пульсирующую, но все еще более–менее терпимую. Однако это заставило Акаги поморщиться. Парень непроизвольно положил руку на него, продолжая неотрывно смотреть в ледяные глаза.— Не держишь, потому что мечтаешь избавиться, — процедил сквозь зубы он, однако внутри весь сжался, ожидая последствий от сказанного.Киехару, услышав это, с тяжелым вздохом опустил голову так, что Гадзю мог видеть его макушку, а в самих волосах — несколько седых прядей. Парень убрал руки с его плеч, теперь опираясь на спинку дивана, из–за чего лицо теперь стало в нескольких сантиметрах от лица Гадзю.— Вообще–то нет, — спокойно ответил Хедо, глядя на него из–под полуприкрытых век. – Я держу себя в руках. То же самое советую делать и тебе, потому что страдаешь не только ты один. Прими это к сведению. Это подействовало. Гадзю умолк на некоторое время, но после все же сообщил Хедо о том, что его… бывшая партнерша хотела навестить его. Тот, в целом, не возражал. Тем более, они несколько дней просто сидели дома в четырех стенах. Один на один. Хедо не мог пойти на свои тренировки, потому что Шизука уехала из города с родителями на полмесяца. Так что ему было необходимо увидеть кого–то нового.Вечером в дверь позвонили. Киехару пошел открывать, потому что Гадзю все еще был настолько подавлен, что всеми своими впечатлениями успел сделать себе хуже и был не в состоянии сдвинуться с места.– А, это ты, Хедо? – девушка приветливо улыбнулась, слегка помахав рукой. – Привет. Как странно, что мы с тобой никогда не пересекались на турнирах...Во время своих слов Ринтаро быстро разувалась и поправляла свои рыжие косы, свободно спадавшие на оба плеча. Закончив, она мимолётно поравнялась с ним, сравнивая уровень тазобедренных костей, а затем сказала:– Не думала, что ты такой высокий.– Какой есть, – Хедо жестом показал ей, где находится гостиная. Ринтаро выказала вовсе не наигранную радость, когда увидела Гадзю. Несмотря на то, то парень был не в лучшем состоянии, она будто бы не замечала этого и продолжала его приободрять. – Мне жаль, что все так получилось, – с нежной улыбкой произнесла она. – Но тренер думает о твоем здоровье. Да, когда ты ему все рассказал, он был невероятно злым! Но сегодня он скорее боялся за тебя. Так что пойми его правильно. Ты все еще член нашего клуба, а он все еще твой тренер. Ты можешь к нему обращаться всегда, когда тебе нужна будет помощь. – Я понял, – тихо сказал Гадзю.– И… Мне очень обидно, что мы так мало постояли с тобой в паре. В будущем, возможно, мы вновь будем танцевать вместе… Я хочу в это верить! Ты замечательный, самый лучший партнер. Так что не расстраивайся, – Ринтаро ласково взъерошила ему волосы. – Все будет хорошо, Рыжик. Хедо все это время наблюдал со стороны и, когда девушка ушла домой, сказал: – У тебя правда хорошая партнерша.– Была.Неудачная попытка хоть как–то начать разговор закончилась провально, но не бедственно: либо Гадзю действительно был эмоционально истощен, либо до него дошли слова Хедо, но он не огрызался.Глубокой ночью Киехару оставил рядом с кроватью стакан воды и таблетки. – Если будет плохо.После этого он вышел и закрыл за собой дверь, так и не дождавшись реакции Гадзю, который повернулся к нему спиной и делал вид, что уснул.