Глава четвертая. Кусочек мыла. (1/1)

Шло время и Господь покарал Эппса. Хлопковые поля поразила болезнь, гусеницы опутывали и пожирали хлопковые растения, а это значило, что убытки придется считать очень скоро. Так продолжалось два года.Эппсу надо было спасать свое финансовое положение во чтобы то ни стало. Он полагал, что Господь и впрямь покарал его, но во всем, как всегда он винил этих ?безбожных тварей?. Эппс то и дело скакал по полям, отвешивая удары кнутом…Спустя время, он принял решение и отослал своих рабов-мужчин, на время, судье Тернеру, чтобы получить хоть какую-то прибыль. Рабы должны были рубить тростник и выполнять все, что говорил новых временный хозяин. На сезон или даже два, Платт, как и остальные, сменил один сарай на другой.Платту повезло, он хорошо играл на скрипке и новый хозяин позволял, иногда, ему заработать личные деньги. Но все когда-то заканчивается и спустя два сезона рабы вернулись к прежнему хозяину?— мистеру Эппсу.Платт заметил Петси, работавшую в огороде с тяпкой. Она уже не могла скрыть слез, которые струились по ее лицу. Правый глаз ее был залит кровью, все говорило о том, что ее лицо недавно приняло очередной жестокий удар. Но она ничего не сказала, когда увидела возвращающегося Платта, а лишь поглядела на него с молчаливым укором. ***Хлопковые поля снова наполнились жизнью?— работа снова кипела. Так случилось, что в этот раз Платт набрал меньше, чем полагалось. Ему пришлось выйти из строя рабов и выслушать все то, о чем вещал Эппс. Но в этот раз не один он набрал меньше нормы?— к их рабской артели примкнул один белый?— это был плотный крепкий мужчина, который попал на плантацию за долги, он был бывшим надсмотрщиком и пропивал все, что зарабатывал.Свой неблагодарный труд он презирал и ненавидел?— не каждый надсмотрщик мог хлестать ни в чем не повинных людей с утра до ночи и не мучиться при этом муками совести.Эту совесть бывший погонщик усердно заливал виски, скатываясь все стремительней по наклонной плоскости. Вот так Армсби попал на поля к мистеру Эппсу.Платт случайно доверился этому человеку, отдав свои последние деньги, которые он заработал игрой на скрипке, работая у судьи. Армсби решил, что предав Платта и выдав его Эппсу, он сможет восстановить свое положение и снова стать погонщиком.Очередная попытка Платта провалилась?— тайное письмо так и не было отправлено. Единственно, что удержало Эппса от прямой расправы было то, что Армсби был свободным и белым?— у него не было статуса раба. А то, почему плантатор не убил Платта?— было загадкой для самого темнокожего раба. Но письмо ему все же пришлось сжечь.Отгадка была проста и показалась Платту очевидно?— лишние рабочие руки в разгар сезона были нужны Эппсу больше, чем сведение счетов и новые расходы на другого раба.Шанс на свободу?— улетучился.***Но Платт рано приписал хозяину Эппсу такое ?попустительство?. На другой день, когда солнце палило нещадно, а рабов снова выгнали на хлопковые поля, погонщики Эппса не жалели плетей…Ужасные условия труда были не выносимы, не раз другие плантаторы говорили Эппсу, что подобное обращение приведет многих рабов к гибели, а самого Эппса к новым тратам. Но, не смотря на все увещевания, мистер Эппс никого не слушалОдин из рабов не выдержал и упал замертво прямо среди хлопковых кустов. Ушат вылитой на него воды так и не привел несчастного в чувства. Через час Платт и еще несколько рабов, закопали тело усопшего на своеобразном кладбище для рабов, которое располагалось недалеко от их сараев.Платт и остальные собрались, чтобы по-своему отпеть душу покойного. И снова над плантациями разнеслась песня о свободной душе… В глазах Платта застыли слезы и отчаяние?— он понимал, что когда-нибудь и он сам вот так упадет на этом проклятом хлопковом поле. Он не выдержит постоянных побоев, никогда не увидит свою семью, не обнимет своих детей… Горечь, отчаяние, боль… Это было тем самым концом, тем финалом, который был уготован каждому из них.Платт, сжимая кулаки, вытерая слезы, струившиеся по его щекам, стал подпевать…***Но все оказалось совершенно не так, как ранее казалось Платту…На другой день было воскресение, у рабов был небольшой выходной, когда они могли заняться своими делами. Казалось, до какого-то момента, все было тихо, но тут посреди двора показался мистер Эппс.Он бушевал и негодовал. Как всегда Эппс искал Петси, а где она и куда пошла никто не знал.?— Петси-и-и-и! Петс! —?орал Эдвин, рыская по двору и заглядывая во все сараи подряд. Он и минуты не мог выдержать, если не знал, где находится его любимая рабыня.?— Я же говорил это! Я знал это, я знал! —?Эппс продолжал вопить и бегать по двору, наконец он приблизился к женщинам, которые развешивали стиранное белье?— Петси! Где она? Где Петс?! Где она, черт подери?! Где она?!ОН распугивал рабов, продолжал голосить и наконец, рассвирепев окончательно набросился на женщин.?— Фиби! Где она? Где она?! —?орал Эппс, хватая одну из темнокожих рабынь?— Где Петси? Где она?! Что вы тут стоите?!?— Я ничего не знаю, хозяин?— дрожащим голосом отвечала Фиби, боясь прогневить плантатора еще больше прежнего.?— Не знаете чего?! —?возгласы Эппса раздавались на все поместье?— Что?! Куда она ушла?! Она сбежала, да? Она сбежала?!Бросив рабыню на землю, он подскочил к другой и разразился отборной бранью. ?— Вы, грязные черные твари,?— шипел разъяренный Эппс?— Стоите тут, словно глухие и немые! Говори!В ответ ему было молчание.?— Он сбежала… —?обреченно выдохнул Эппс, а его глаза рассеяно обвели двор, словно потеряв всякую надежду. —?Моя Петси сбежала…***Спустя некоторое время показалась и сама Петси. Выяснилось, что она никуда не сбегала. Был выходной день, а это значило, что она ходила на ферму Шоу.Но для мистера Эппса, это был очередной повод для гнева. Он набросился на Петси, словно ревнивый муж-рогоносец, выливая свою подозрительность и ревность всю без остатка на несчастную рабыню.?— Ты шаталась? Ты где-то шлялась? Да? —?голос Эппса дрожал от ревности и негодования. —?Подлая девка, где ты была??— Нигде не была! —?возразила Петси.?— Что? —?Эппс тут же подскочил к ней и схватил ее за горло?— Только не лги мне!?— Сегодня воскресение, хозяин, я пошла помолиться Господу?— отвечала Петси, старательно уворачиваясь от крепкой хватки хозяина.?— Не впутывай Бога в свою ложь! Ты идешь с плантации Шоу! —?Эппс продолжал хватать Петси за горло и даже начал душить.?— Я прошу, господин… —?Платт не выдержал и вмешался, чтобы защитить Петси, но Эппс с силой ударил его и еще больше обозлился.?— И ты заговорил?! —?орал Эппс. —?Совсем осмелел и решил поддержать ее ложь!?— Я была на плантации господина Шоу?— Петси кинулась на защиту Платта и заслонила его собой.?— А-а-а, ты признаешься? —?голос Эппса превратился в змеиное шипение.?— Да,?— продолжала Петси?— Признаюсь, а почему знаете? Я взяла это у госпожи Шоу.С этими словами она протянула Эппсу на своей ладоне маленький белый кусочек мыла.?— Хозяйка Эппс не дает мне ни куска мыла, чтобы я помылась?— говорила Петси, продолжая заслонять собой Платта?— От меня так воняет, что меня саму воротит! Пять сотен фунтов хлопка в день за днем! Больше, чем кто-то другой и за это я хочу быть чистой. Это все, чего я прошу. Здесь то, ради чего я пошла к Шоу.?— Лгунья… —?прошипел Эппс, не спуская с Петси своего воспаленного взора.?— Господь все знает и все видит?— слезы лились по щекам Петси, а она продолжала стоять перед озверевшим хозяином, заслоняя собой Платта и выставив перед собой белый кусочек мыла. —?А вы не хотите признавать правду. Я не лгу, хозяин! Хоть убейте меня, я не отступлюсь. —?добавила она твердо. Достоинство сквозило в ее глазах, даже теперь, перед страхом жестокого наказания, Петси оставалась непреклонна, она еще не утратила того главного качества, что отделяло человека от покорного раба… Это больше всего бесило Эппса.?— Я накажу тебя?— ответил на все это мистер Эппс, немного успокоившись. Его взгляд говорил о том, что он что-то задумал. И это было ужасным. —?Отучу ходить к этим Шоу. Тич, тащите веревки. Раздень ее до гола и привяжи к столбу.В это время показалась миссис Эппс. Вид ее был словно у победительницы, она с нескрываемой садисткой радостью смотрела, как ее муж, наконец-то, накажет эту черную зарвавшуюся тварь. Ее глаза просияли, когда обнаженную Петси привязали к столбу.После, Эппс обратился к Платту и протянул ему кнут.?— Высеки ее?— сказал Эппс,?— Секи!Платт дрожащими руками взял кнут и начал сечь… Он старался наносить удары вскользь, как можно дальше от кожи, чтобы не остались слишком глубокие шрамы.Миссис Эппс просто любовалась этим бесчеловечным издевательством.?— Он претворяется?— проговорила она, обращаясь к мужу?— Почти не видно рубцов. Вот как нигеры поступают с тобой.?— Ты будешь сечь ее так, пока кровь не потечет рекой или я убью всех нигеров?— яростно прошипел Эппс, подскакивая к Платту с пистолетом в руках. —?Ты понял меня?! Бей ее!Избиение продолжалось. Петси стонала и плакала от боли, ее темная кожа покрывалась свежими страшными рубцами от гулявшего по ее спине кнута.На какую-то минуту Эппсу показалось, что Платт слишком жалеет несчастную рабыню и сам, выхватив в того кнут, принялся за дело, истязая, калеча, нанося удары со всего размаху и со всей силы.Он вкладывал в эти дикие зверские удары, спуская с Петси кожу живьем, всю ту боль, отчаяние, отверженность, обиду, свои неразделенные чудовищные чувства, все свое превосходство и возмущение. У этой рабыни нашлось достоинство возразить ему, ответить достойно… Нет, так не должно быть!Воистину, в эту самую минуту, Эппс превратился в настоящего зверя.Удары сыпались нещадно, один за другим и не прекращались ни на минуту. Кровь стекала по столбу и впитывалась в землю. Вскоре Петси уже не могла плакать, а лишь издавала какие-то сдавленные звуки. Тело ее дрожало, а сама она почти не могла держаться на ногах.?— Ты дьявол?— говорил Платт, будучи не в силах помешать хозяину, который продолжал зверство?— Рано или поздно, когда-нибудь, наступить судный день и ты ответишь за этот грех!С Петси буквально спустили шкуру. Все ее тело было в огромных глубоких, кровавых рубцах, кое-где уже проглядывало мясо. Глазам Платта предстало чудовищное зрелище. Некогда шелковистая гладкая кожа молодой темнокожей рабыни, превратилось в кровавое ужасающее месиво.Она затихла, а когда ее приказали отвязать, просто упала на землю без движения.?— Грех? —?наконец прервавшись, ответил Эппс?— Нет никакого греха. Хозяин поступает с собственностью как хочет. А сейчас, Платт, я очень доволен. Поостерегись, чтобы мне не захотелось еще больше поднять себе настроение.Эппс прекратил порку, он тяжело дышал, пот катил с него градом. Бросив кнут, он удалился восвояси.Платт поднял на руки бесчувственное тело Петси и понес в сарай. Эта горькая ноша стала для него немым пожизненным укором…Кусочек мыла выпал из ее рук и остался лежать на земле…