5 глава (1/1)

POV ФлёрБой против Шуна и Маски был действительно сложным. Дэн мог потерять Драго, если бы не вмешался Спарда. Что насчет Гидраноида, то я никогда не видела настолько сильного Одностихийного бакугана, начальный уровень силы — 450 g. Он безумный бакуган, которого заботит лишь сила, а не забота о других. Алчный, жестокий, готовый убирать всех бакуганов на своем пути. Тут в моей голове всплыли слова Скайресс: ?Если Спарда решил играть с людьми, да ещё и против одностихийных бакуганов, то ждать осталось только конца света?. А ведь правда. Драго мне говорил, каков его брат, и какое у него отношение к тем, кто слабее него, к тем, кто не его вида. Да и сам он много раз давал понять, что ему глубоко плевать на всё, что здесь происходит. Тут его держит только брат. А я? А я ему лишь для возможности биться. От Гидраноида отличается только тем, что никому не прислуживает. Он так низко не падет.Шун после боя принял решения присоединиться к нам. Он понял, что именно сейчас стоит на кону. А точнее, жизни всех бакуганов. Перед смертью мама подарила ему Скайресс. У них особая связь, и он очень дорожит ей. Если посмотреть со стороны, то можно сказать, что она стала ему второй матерью.Мы уже летели домой, Шун решил остаться пока у дедушки. Я сидела в стороне от Отчаянных Бойцов и смотрела на прекрасный вид, открывающийся из окна самолета. Спарда решил со мной заговорить. Он хочет узнать мое мнение о его ?силе?. А его нет, мнения, конечно. Сила как сила, да и вообще, я не буду его расценивать как боевого напарника, пока он не снимет корону с себя.Пока самолёт летел в тысяче километрах над землёй, у нас со Спардой завязался разговор; спросив моего мнения о том, как он показал себя в том бою, он услышал от меня лишь:— Одной лишь силой ничему не поможешь, нужен дух и внутренний стержень. Что за тело без духа, а? Разве у тебя ничего не болит, когда ты теряешь что-то, что было тебе дорого? — вспомнив свой плачевный опыт с расставанием, сказала я.— Поэтому я и становлюсь сильным, чтобы больше такого не повторилось. Называй меня бездушным, но таким делаю себя не я, а обстоятельства, — сказал он после долгого молчания.Что именно он имел в виду под ?…больше такого не повторилось?, я так от него и не услышала, я знала, что он потерял всю родню в битве, остался только Драго, но казалось, что у него есть что-то, что приносит двойную боль. У него, наверное, болит душа до сих пор, потому он и кичится физической силой, переносить рану на своем теле не так больно, как в сердце. Для шрамов и ран на теле есть лекарства, но тех, что лечили бы твою душу, нет.Дальше мы пытались не вспоминать свои душевные раны, а увести разговор в другую сторону, вспомнив прошлый бой:— Ещё нет ни одного бакугана, который бы оказался сильнее меня, — хвастался своей силой Спарда.— Может, по силе и нет, но я знаю многих, чьи сердце и душа намного сильнее, — специально не добавляя в конце ?твоих?, пыталась сгладить разговор я, потому что знаю, к чему это приведет.— Для нынешних времён сила — вот что важно. Без неё ты не сможешь никого защитить. Никто не будет вести светские беседы о любви и мире во всем мире, они нападут первыми, пока ты будешь ждать того, кто действительно силён. Я не буду никого ждать, я всегда должен быть сильнее ради тех, кто мне дорог. Сейчас это только Драго, он выбрал опасный пусть, моя обязанность — его охрана. Ты считаешь, что я зазнаюсь, когда говорю, что сильнее всех, что мне никто не ровня, и для меня это правда, но такая ситуация меня только разочаровывает, на нашей стороне нет сильных бакуганов, чтобы противостоять нашим врагам, которые смогли бы противостоять армии им, а это значит, что мы уже в опасной ситуации.— Но это только сейчас, что будет, когда всё закончится? Когда на земле перестанут идти войны, что ты будешь делать без души, кто же полюбит тебя такого? — надо же, говорит о душе та, кто от неё отказался, но я не могла проиграть в споре с ним.— Во-первых, мы ещё даже не на полпути к миру, чтобы говорить о нём. Во-вторых, кто сказал, что я ищу любовь? Я живу ради охраны других, а не для своей защиты.— Любовь связывает две души, а если её нет, то что она будет связывать? — пыталась я процитировать одну из прочтенных в подростковом периоде книгу про любовь. Верила ли я в эту цитату? Кто знает, но из всей книги в голове осталась только эта цитата. — Не боишься остаться один?Думаю, что даже за короткое время нашего знакомства со Спардой он понял, что я сама не верю в то, что говорю, потому что молчал так долго, даже когда он свернулся в сферу, я все равно чувствовала этот взгляд, говорящий: ?Ты сама веришь в ту брехню, которую мне говоришь??.Я не отрицаю, что умом Спарда не обделен. С тех пор как он живет у нас, я думаю, он уже привык к моему характеру. Под его пристальным взглядом я как открытая книга.Конец POV Флёр POV СпардаСвернувшись в сферу после разговора с Флёр, я дальше начал размышлять о том, что она мне сказала: ?Разве у тебя ничего не болит, когда ты теряешь что-то, что было тебе дорого??. Да, Флёр, болело и до сих пор продолжает. Я потерял всех, кого любил, кого берег и единственных, чьё существование для меня хоть что-то значило. Особенно её… моя истинная, которую я потерял тогда. Я не могу простить себе свою слабость и далёкость от реальности.В моей памяти остались только светлые воспоминания о ней, о нас. Она казалась мне светом, доказывала, что этот мир полон добра и любви, что у всего живого есть душа. На нашей планете её звали Эмбер, у неё и вправду было золотое сердце, там она умещала каждого, кого видела. Помогала каждому, кто в этом нуждался, но что сделали они, когда ей нужна была помощь? Отвернулись.Она ненавидела сражаться, у неё это всегда плохо получалось. В отличие от других Всестихийных Омег, которые в буквальном смысле были готовы глотки друг другу перегрызть, чтобы я обратил на них внимание и взял их, что уж там говорить о Союзе Альфы и Омеги. Для нас этот союз, как для людей свадьба, но без разводов. ?Пока смерть не разлучит нас?, так ведь обычно говорят люди? Брать мои уроки по тому, как вести битву, она не хотела. А я слушался, пытался понять, за что она так любит этот мир. Почему не отворачивается от тех, кто причинил ей боль, а продолжает их любить. Почему? Эта ее невинность завораживала меня, вызывая восхищение.Она всегда говорила, что я задаю много вопросов, но не хочу слышать ответы. Это было правдой, я пытался понять, но не мог. Не мог себе позволить, потому что тогда буду невнимательным к проступкам других, буду так же любить всех, доверяя всем и каждому. Моя миссия — защищать других бакуганов от опасности. Быть всегда готовым к нападению, предотвращать их, побеждать. А я не успел, я летел туда, где сейчас погибала моя любовь, несмотря на боль в теле, я летел туда, откуда все бежали. Ведь Она была там.Я понял, чего хотела добиться Флёр, но неужто она так уверена, что во мне есть хоть какие-то чувства к другим? И она не так проста, как кажется. За неделю нашего знакомства я заметил, что она многое скрывает от всех, скорее всего, что-то произошло в её прошлом. Так что же случилось? Впрочем, это неважно, главное то, как она сражается. Внутренний мир сейчас не важен, пока она может биться, я должен быть рядом с ней. Я не слепой, чтобы не увидеть её неприязнь ко мне, но после сегодняшнего разговора думаю, что мы более-менее поняли друг друга.***День, лучи осеннего солнца проникают сквозь стекло. Окно, открытое нараспашку, пропускает в помещение свежий воздух. Я лежу на ковре в истинной форме, делая вид, что сплю, но на самом деле я наблюдал за всем происходящим поблизости и был готов к любому повороту событий. Флёр с самого утра искала сильных игроков в рейтинге, кого ещё не успел завербовать Маска. Моя девочка трудится ради моего вида, даже не имея с этого никакую выгоду. Стоп, моя девочка?! Кажется, у меня уже мозг поехал.Дэн вместе с моим братом час назад ушли к Маручо. У этой рыжей девочки по имени Элис, по-моему, есть какая-то информация для нас. Флёр сочла это тратой времени, в любом случае, Дэниэл придёт и будет болтать без умолку, чтобы посоветоваться со старшей сестрой. Вдруг у Флёр зазвонил телефон, и она приняла вызов, поднося телефон к лицу.— Да. Куда мы летим?! Стой, погоди, придержи коней. Мы летим в Москву, чтобы посмотреть лабораторию пропавшего учёного Майкла, потому что он является дедушкой Элис? А я вам обязательно? Просто тут я нашла кое-что интересненькое и хотела бы побольше нарыть информации. Хорошо, жду вас через тридцать минут, — как какой-то человеческий учёный может быть связан с нашей целью? Тем более пропавший?— Спарда, собирайся, мы едем на несколько дней в Москву, а потом посмотрим, — развернувшись на кресле, она посмотрела на меня оценивающим взглядом, ожидая ответа.— Я не вижу смысла в этой поездке. Какой-то пропавший учёный не поможет в нашей ситуации, — фыркаю, при этом задирая голову вверх. Она подходит к шкафу и достаёт ноутбук с флешкой. — Зачем тебе это?— Ну, во-первых, я не закончила работу, которая может оказаться весьма полезной для нас. Во-вторых, до Москвы долго лететь, и полёт будет довольно скучным. Если, конечно, Дэн и Руно не будут опять ссориться.— Ха, что ты там говорила про цирк? — ухмыльнулся я. Загрузив все в ноутбук, Флёр достала большую женскую чёрную сумку-чемодан и начала складывать вещи. Через пять минут после того, как всё было готово, приехал Дэн на машине с водителем, выделенным Маручо. Тот в спешке собирался, а сестра наблюдала за этим с усмешкой на губах.— Думаешь, выйдет из этого что-нибудь стоящее, брат?— Я не уверен, но, скорее всего, ничего мы там не найдём. Зато Флёр почти закончила с бойцами.— Кто знает.***И снова самолёт. Лететь нам, как выяснилось, полтора дня. Ситуация не из приятных. Я застрял на одной территории с Одностихийными, и мне ещё нужно с ними общаться. Буду держаться возле Флёр, ей я больше доверяю, чем её безбашенному братцу. Бойцы распределились по комнатам: Дэн и Шун, Элис и Руно. Мы и Маручо живем каждый в своей комнате. Единственный плюс: хоть здесь я смогу побыть не в форме сферы. Я и так смог бы ходить в настоящей форме, но не хочу, чтобы об этом знал кто-то, кроме Дэна и Флёр. Мы уже пролетели половину нашего пути, завтра мы уже будем в Москве. Сейчас ночь, большие окна позволяют разглядывать облака, которые сияют под лунным светом. Флёр сидит на кровати в позе лотоса, держа ноутбук на коленях, спиной же она облокотилась о стену. Я лежал на свободной кровати и наблюдал за ней. Честно говоря, такие моменты начинают мне даже нравиться.— Что-то нашла? — на её лице появилась усмешка, и сам ее вид стал какой-то более расслабленный. Она вытянула вперёд левую ногу, потянулась в спине и заговорила:— Я закончила, и результат оправдывает несколько часов работы. Я нашла сильных игроков, которых, возможно, завербует Маска, иди сюда. А еще их примерную стратегию ведения боя.Я перелез на другую кровать и вытянулся вдоль неё. Уместившись у Флёр под боком, я стал смотреть игроков.— На первом месте я, а Маска на втором. Еще немного, и он меня подвинет. Третий идет Шун, а дальше уже более интересно. Четвертое место — Клаус фон Герцен Аквас, пятое — Пайрус Чен Ли, шестое — Хулио Сантана Хаос, Комба О'Чарли Вентус — седьмое место. Есть еще друг Джули, Билли Гилберт Сабтерра на восьмом, но я сомневаюсь, что он присоединится к Маске.— Ничего интересного, нам они не ровня.— Нам? — на ее лице можно было прочесть нескрываемое удивление.— Да, нам. Тебе и мне. И предугадываю твою реакцию, хоть ты и сказала, что больше не будешь со мной биться, но рано или поздно я тебе понадоблюсь. Так может, лучше сразу попробовать и наладить контакт, чем делать это в экстренной ситуации?***Двери открываются, и мы входим в лабораторию. Параллельно нам стоял прямоугольный аппарат на платформе с разбитым стеклом. По бокам были панели управления.— Должен признаться, я не думал, что здесь будет так чисто.— Я часто прихожу сюда убираться, Маручо.— Да, а я думал, это мою комнату сложно убирать.— Чистая правда, стоит зайти в комнату Дэниэля, как рискуешь потеряться и не выйти к двери, — сидя на плече у Флёр, усмехаюсь её словам так, чтобы это было слышно только нам двоим.Странно, но как только мы зашли в это помещение, я почувствовал много отрицательной энергии. Не такой сильной, чтобы повлиять на Всестихийного бакугана, но для слабого Одностихийного достаточной, чтобы он начал странно себя вести.— Тигрера, ты чувствуешь?— Да, Драго, да.— Да, вот как только мы сюда прибыли, мне все время хочется прыгать. Ничего не могу с собой поделать. Прыгать и прыгать, — ну, Преяс, неудивительно, он всегда был без мозгов, ожидаемо, что он первый начал поддаваться энергии.— Тебе всегда хочется прыгать, Преяс, успокойся.— Да ладно тебе, малыш Драго, это ведь ты первый заговорил о странных ощущениях.— Это надо будет запомнить, а Драго?— Ты чувствуешь то же самое, что и они? — мы с Флёр начали разговор, который был слышен только нам. Ну что же поделать, мы оба не любим, когда посторонние слушают то, что их не касается.— Единственное, что я почувствовал и чувствую до сих пор, — это сильный сгусток отрицательной энергии, — на вопросительно выгнутую бровь Флёр продолжаю: — Бакуган, который подвергся влиянию отрицательной энергии, чувствует, что тьма внутри него растет, он становится безжалостным.— Ну, тебе это не грозит. Или может быть еще хуже? — я лишь неодобрительно фыркнул на ее подкол. Наш разговор был прерван Преясом, который нажал на какую-то кнопку, тем самым включив главный экран лаборатории. На экране появился пожилой человек в белом халате.— Дедушка! — так это и есть пропавший учёный?— В последнее время происходят странные вещи. Несколько лет назад я разрабатывал систему межпространственных порталов. Когда я был в лаборатории, портал сам открылся и затянул меня. Вскоре я почувствовал, что пространство вокруг изменилось. Только потом я понял, что случайно открыл проход в другой мир. Этот мир назывался Вестроей. Самое удивительное в ней — её жители, сильно напоминавшие мне чудовищ.— Чудовищ?! Да как он смеет?— Тише, Спарда, дай дослушать, — конечно, ей все равно, не её же оскорбили.— Я стоял лицом к лицу с драконом по имени Нага. Когда я пришел в себя, то оказался в нашем мире, но к этому времени в мире прошло целых шесть месяцев. Тогда я понял, что в нашей вселенной время движется с другой скоростью. Что самое интересное, из-за происшествия протоны энергетического поля потеряли устойчивость и стали попадать в наш мир энергетическими сгустками в виде карт. Дети подобрали карты и создали игру бакуган. Я был встревожен, когда понял, что бакуганами оказались существа из Вестрои, — вдруг запись оборвалась.— Значит, человек был в Вестрое, в мире Пайруса, т. к. Нага жил только там, то есть ничего бы не произошло, и Земля не была бы впутана в эту историю, если бы не какой-то жалкий ученый?! — я был зол. Еще одно доказательство того, что люди — любопытная дичь, не умеющая вовремя остановиться.— Спарда, портал открылся по своей собственной воле, а не по его. Значит, было какое-то воздействие изнутри, — полностью доверять этому учёному я не стал, он не внушал доверия. Даже если он говорит правду, то зачем Нага хочет впутать Землю?Запись зашипела, и экран снова загорелся.— Все надежды рухнули! Мое имя — Хэлджи, склонитесь передо мной. Вестрою и человеческий мир уничтожит сила Великого Наги.— Похоже, энергия и на людей влияет. Я не могу понять только одно: зачем Наге люди? — озвучил свои мысли я.— А? Какая энергия, Спарда? — спросил у меня Дэниэл, прежде чем ответить, я решил посмотреть на реакцию Флёр, как всегда нейтральная. — Отрицательная энергия, Дэн.— Смотрите, смотрите, я кое-что нашел, сейчас увеличу, — запись начала увеличиваться, теперь можно было рассмотреть картинку.— Хэлджи и Маска, они заодно.— Ну, это мы и так знали, — проговорил я на ухо своей ?напарнице?.— Наша цель — найти зону бесконечности раньше Наги, иначе обе планеты вымрут.— Но как? Мы же не знаем, где она.— А с этим мы можем помочь, Дэнни. У меня рядом с домом есть пещеры, их называют ?долиной бакуганов?. Там множество бакуганов. И никто из людей не заходил так далеко в пещеры.— Значит, летим к Джули, — со вздохом сказала Флёр.***Снова самолет, снова ночь. Флёр не спит, а я лишь делаю вид, чтобы наблюдать за ней. С каждым разом я всё больше и больше вижу между нами схожести. Единственное отличие — это то, что она не понимает величия силы.— Почему ты не спишь? Как может быть что-то интересное в книжке, когда надо выспаться перед тяжелым днём?— О, прости, если разбудила тебя, я не хотела. Просто мне не спится.— Ничего, я могу не спать несколько дней. О чём задумалась? Я же вижу, что книга лишь предлог. — Да так, призраки прошлого не дают спать, — призраки прошлого...