Глава V (1/1)

*Navire battant (фран.) – летучий корабль.Французы называли свой самолет-титан «navire battant»*. Эта «пташка» и впрямь была куда больше схожа с парусными кораблями прошлого века, нежели с большинством паровых самолетов, которые строили сейчас. Но этот гигант и не принадлежал к большинству. Его создатель делал ставку на неординарность. Иные говорили, что инженер всего лишь пытается подражать конкурентам, а конкурент по сути был один единственный – знаменитый Бланшар с его имперским паролетом. Ложный путь славы и признания, ведь красавец «Альберт» так и томился в своем гигантском цеху: постройка останавливалась то из-за нехватки денежных средств, то из-за недостатка сырья, то Бланшар вносил какие-то исправления в свои чертежи, и все приходилось переделывать… Почти та же картина происходила с «летучим кораблем». Тор мог ручаться за всю свою команду, в том числе за человека, который собрал всех их вместе: тот был наравне со всеми механиками, так же, как они, пачкал руки в машинном масле и ушибал их о металлические инструменты и листы для обшивки, он возился с вечно перегревающимися паровыми котлами и проводил ночи в цеху, рискуя ослепнуть под недостаточно ярким газовым светом. Бывало, они всей гурьбой нависали над разложенными на столе чертежами, обговаривали недостатки, сверяли, подсчитывали возможности, исправляли, каждый мог высказать свое мнение, и их руководитель всегда его учитывал. Да, они были настоящей командой, у которой был настоящий лидер, верный своему делу, а не какой-то мимолетной популярности. Но постройка машины такого масштаба – дело не шуточное. Не всегда приходится надеяться на одного себя, особенно в финансовом вопросе, и Тор это прекрасно понимал. То, что их паролет пылился в цеху уже второй год, не имело значения. Терпение – вот что важно. Терпение и вера в успех. Кроме того Тору неплохо приплачивали за активное участие в постройке.Весь день Одинсон не мог выкинуть из головы мысли о брате. Рутинная работа не освобождала его голову, как раньше: он сверлил, паял, резал по металлу и все не мог переключить сознание на более легкую тему. Коллеги дивились его молчаливости, а сам Тор недоумевал, как до сих пор машинально не отхватил себе палец. Мысли были разнообразны: Тор время от времени прокручивал картины той самой встречи и прочие из нее вытекающие. Такие воспоминания прекрасно стимулировали на трудовую деятельность, руки начинали творить чудеса, а сам Тор не сдерживал довольной компрометирующей улыбки. Потом Одинсон думал о словах отца, о том, что Локи, кажется, окончательно отвергнут семьей, что сам Тор рискует быть отвергнутым, если не разорвет свою запретную связь с братом… Неужели можно было ожидать чего-то другого? Был ли он попросту ослеплен, когда в голову закралась та безумная надежда примирить их всех? И может ли в текущем его положении быть хоть какая-то скорбь? Быть с Локи, жертвовать ради него всем, жить ради него – не это ли цель? Чего еще ему, Тору, нужно? Ведь столько лет было потеряно, столько слов сказано, пустых слов. И что теперь? Он откажется от Локи? Позволит ему уйти окончательно и безвозвратно? Нет. Здесь выбор очевиден. Если Локи так хочет эту фирму – пускай. Пускай забирает все, они придумают, как все уладить. Довольно с Тора этих бессмысленных жертв.Солнце неумолимо ползло за горизонт, разливаясь по цеху нежно-розовым светом. Горел металл обшивки паролета, каркаса стен и высоченного арочного потолка, солнечные блики плясали на подъемных кранах, лестницах и рельсах, которые удерживали исполинских размеров летательный аппарат. Повсюду встречались какие-то деревянные ящики: некоторые были грудой сложены один на другом, некоторые свисали на пеньковых канатах, тянущихся вниз с наполовину недостроенного фюзеляжа. Люди сновали по разным уровням помещения, гремели подошвами ботинок по железным платформам и ребристым ступенькам. Кто-то шустро соскальзывал с лестниц, припаянных на уровне шасси (главное заднее колесо было в человеческий рост). Механики вытирали черные от масла лица и руки такими же грязными полотенцами и готовились передать свою смену с радостью и рабочим удовлетворением. Под потолочными сводами раздалось несколько последних машинных рокотов, увеличенных в разы эхом. Тор надел чистую рубашку и пожал несколько протянутых ему рук, таких же больших и грубых, как у него самого. - Значит, до завтра? Ты в какую смену? Я в вечернюю. - Нет, завтра я на дирижабле. - Рейс? - Вахту несу. Опять всю ночь торчать на мостике. - А днем сон? - Если бы. – Тор добродушно рассмеялся. – Все утро и день у меня встречами расписаны.Одинсон подумал, что и впрямь многовато работает для сына лорда. Его коллеги разошлись: кто поймал паробус, кто добирался на собственном транспорте. Тор сел в теплый салон своего Stanley Steamer, выгнал машину из гаража, выехал на трассу до Лондона, а добравшись до города, свернул к району, где жил его младший брат. Им нельзя было видеться. Что за чепуха! Да и кто узнает? Разве на его руках останутся следы или запах кожи Локи? Должно быть, он сейчас ждет Тора, не позволяя себе куда-то отлучиться. Конечно, ждет, куда ж он денется?Погода была сухой и безветренной. Днем температура даже поднялась выше нуля, теперь, наверно, опустилась. Не слишком хорошо было оставлять машину на таком морозе: вода в котле замерзала, и в итоге он мог лопнуть от чрезмерного давления. Но городским транспортом тоже не особо хотелось пользоваться. Забрать бы Локи из этого убогого подвала в небольшой частный домик, скажем, в Сохо. Можно было бы недорого договориться с арендатором, отвести один этаж под лабораторию, другой – под жилые комнаты. А еще неплохо бы все-таки подыскать жилье с гаражом рядом, чтобы ставить машину. В общем-то, идея не такая уж заоблачная – деньги у Тора водились, да и в кредите ему бы не отказали.Тор выехал на улицу, где был тот самый паб со странным названием, припомнил, куда они поворачивали прошлый раз, и вот показался дом, похожий на тот, в котором жил Локи. Одинсон припарковался на привычном месте и пробежался до подъезда, где была дверь в подвал. - Ну и зачем приперся? - Я же обещал. Нехорошо заставлять тебя волноваться. - Я бы не волновался, можешь не переживать. - Вре-ешь.Тор еще раз дернул железную дверь, которая была приоткрыта на расстояние маленькой щелки, но Локи держал крепко. Сквозь проем горел хитрый зеленый глаз. - Впусти меня. - Ты говорил, что должен меня увидеть. Ты увидел. Что тебе еще нужно?Тор прильнул к щелке близко-близко, так что Локи мог чувствовать теплоту его дыхания. - Еще мне нужен поцелуй. - Тебе много нужно. - Не так много, как тебе.Локи замер и все-таки толкнул дверь, но сразу же ушел вглубь комнаты. - У тебя все есть, чего еще тебе желать? - Я всего добился сам. – Тор снял тяжелое драповое пальто и перчатки. – И у меня есть не все. - Хотелось бы знать, о чем мечтают люди вроде тебя, – съязвил младший и склонился над каким-то цирковым велосипедом, с которого свисали десятки спиральных проводов. - А ты не знаешь? – Тор навис над братом, между делом рассматривая его нелепый аппарат. – О том, чтобы ты был счастлив.Спина Локи как будто вздрогнула, но он, не подавая виду, продолжил возиться с электродами. - Я счастлив. - По тебе не скажешь.Локи выпрямился, проверил велосипед на устойчивость и задумчиво почесал подбородок. - Откуда ты таскаешь этот хлам? - Это вполне пригодная вещь для примитивного извлечения электричества.Тор опешил. - Что? - Опробовать хочешь? – по лицу Локи скользнула лукавая ухмылка. - Побыть твоей подопытной крысой? - Здесь нет никакой угрозы для жизни, просто необходима мускульная сила. А в тебе ее побольше, чем во мне, – младший подмигнул и убежал к терминалу, который представлял собой железную коробку с кучей циферблатов, латунных рычажков и выключателей, а также грудой разноцветных проводков. Все это тянулось к высокой цилиндрической катушке, обвивая ее рядами колец. - Ладно, – бросил Тор с вызовом и стянул с себя пиджак. – Побуду ради тебя клоуном. Все в дань науке, – и он взобрался на высокое седло велосипеда с огромным передним колесом.Локи щелкнул несколькими переключателями и скомандовал: - Крути.Тор проклял себя за тупоумие и закрутил педали, что есть сил. - Та-ак. Есть напряжение. – Локи защелкал переключателями еще активней. – Увеличиваем темп.Тор исполнил указание. Еще несколько секунд раздавались беспорядочные щелчки и скрип велосипеда, а затем воздух сотряс громкий хлопок, и катушка на мгновенье вспыхнула сетью газовых разрядов, ударивших в пол и потолок. Братья хором вскрикнули. Тор остановился и ошалело посмотрел на катушку, которая уже не светилась, а Локи залился смехом и по-детски захлопал в ладоши. - Вот это да! – он жадно забегал глазами по циферблатам. – Отличный результат! Немедленно записать! – он достал из кармана жилета маленький блокнот и самописку, снял зубами колпачок и несколькими быстрыми штрихами записал какие-то данные.Тор уже слез с велосипеда и хмуро отряхивал подобранный с пола пиджак. - Тор, тебе все же придется уйти, – уже беззлобно заявил Локи и сел за один из столов, где были разбросаны более знакомые Тору инструменты: отвертки, плоскогубцы, кусачки, гаечные ключи. - Локи, я думал насчет «Асгард и Ко». Ты должен знать, что какие бы вы там коммерческие игры не устраивали, я в них не участвую. Я не буду жертвовать доверием и любовью близких мне людей ради бизнеса и какого-то там положения. Я ни на чьей стороне, – он машинально взял со стола длинную резную трубку и покрутил в руке. – Если нужно, я откажусь от компании в твою пользу. Ты только скажи.Локи подскочил со стула, все еще держа в руках кусачки и толстый кусок проволоки. Он устремил в брата недоумевающий и гневный взгляд. - Ты что, купить меня хочешь?Тору хватила одной фразы, чтобы резко переменить настроение на самое враждебное. - Черт тебя дери, Локи, да ты же попросту меня изводишь! – прорычал Одинсон-старший, подступив к брату еще ближе. - Мне не нужны ничьи подачки! - Что ты несешь?! Ты мой брат, и я все для тебя сделаю! - Я сам по себе.У Тора от гнева забила в висках кровь, и комната разом пошатнулась. - Я тебе брат, Локи. Мы одной крови с тобой. - Хватит, Тор, – он замотал головой и попытался отвлечься на проволоку, которую собирался резать. – Ты прекрасно знаешь, что это не правда.Руки младшего как-то опасно затряслись, щелкнули кусачки, но вместе с проволокой был прихвачен и приличных размеров кусок живой ткани. Локи вскрикнул, уронил предметы из рук и болезненно застонал, наблюдая, как следом на пол упали крупные капли крови. Тор не успел почувствовать предыдущую вспышку гнева, как его накрыло новой сильной эмоцией – жалостью к бедному раненому братцу. Вместе с тем захлестнуло давящее чувство несправедливости и навязчивое желание это исправить. Тор схватил что-то острое со стола – даже не понял, что именно – и без раздумий широко полоснул себя поперек правой ладони. Потом ей же сжал окровавленную ладонь брата и демонстративно поднял их руки. Кровь Тора тут же покатилась струйками под рукава и закапала на пол. - Так тебе легче поверить?Локи онемел от ужаса, даже ноющая боль в руке на время утихла. Ему казалось, что все здесь в крови Тора, в том числе и он сам. Кошмарное зрелище. - Ты псих, Тор Одинсон, – искренне сказал Локи дрожащим голосом. – Ты настоящий псих.Немного придя в себя, они занялись своими травмами. Локи промыл широкую рану Тора перекисью и плотно забинтовал так, что ладонью и вовсе невозможно было пошевелить. Свою руку он только обработал антисептиком, и кровь скоро остановилась. Рубашки тоже пришлось переодеть, хотя для Тора в гардеробе Локи явно не было ничего подходящего. Младший потер рубашку брата мылом, прополоснул и повесил на спинку стула высыхать. - Зачем ты это сделал? - Потому что тебе было больно.Локи вновь изумленно округлил глаза. - А если бы я себе палец отрезал, ты бы тоже?.. - Да. – Тор ухмыльнулся на реакцию брата. Он снова схватил со стола ту самую трубку и на этот раз понял, где видел такие же. Эти вещицы, как правило, использовались для курения опиума. – Хм. - В любом случае нам рано говорить о владении компанией. – Локи попробовал снова поднять щекотливую тему. – Пока что она принадлежит отцу. И он запретил нам видеться, если ты не помнишь. - Отец меня не контролирует. Он ничего не узнает, если мы сами того не захотим.Локи цокнул языком: - Уж мне ли не знать о проницательности нашего папочки и его связях. Да они ему и не пригодятся: стоит взглянуть в твои доверчивые глаза, как вся правда всплывет наружу. - Черт! – Тор шарахнулся от чего-то неизвестного и дергающегося, которое чуть не прыгнуло ему на голову, свисая с потолка на каком-то подобии паутинки. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это просто механическая игрушка – паучок из пружинок, золотистой проволоки и часового механизма внутри латунного брюшка. – Э-э… Он заводной? - Несколько сложнее чертика из табакерки, – степенно пояснил Локи. - Так как нам быть?Одинсон-младший только вздохнул в ответ и смиренно опустил глаза. - Что тебя грызет? – Тор твердо решил добиться от брата хоть чего-то. – Скажи мне. - Ты хочешь услышать от меня что-то обнадеживающее. У меня этого нет, Тор. Что еще мне сказать? Что я страдаю? Что мне одиноко? Что я люблю тебя?Тор понуро замотал головой на собственные мысли и ухмыльнулся с иронией. - Знаешь, да. Неплохо было бы от тебя такое услышать. - Хватит, Тор, – Локи нервно заходил по комнате. – Я пытаюсь не поддаваться отчаянию, потому что ситуация и так не радужная, а ты… тебе разве здесь хуже всех живется? Так страдаешь из-за неудовлетворенных животных потребностей? Уж извини, любимый, я тут ничего не могу сделать. Или мне убить нашего папочку, чтобы ты получил наследство, и мы наконец зажили вдвоем? Ты этого хочешь? - Господи, что ты говоришь… - Довольно с меня этого, Тор.Старший поднялся со стула и подошел к брату, загоняя того в пространство между собой и столом с громоздкой стеклянной колбой парового котла. Локи вздернул плечи и напряженно зажмурил глаза. Тор невесомо провел большим пальцем по его щеке, затем аккуратно поднял лицо за подбородок и поцеловал глубоко и мягко. Локи несколько расслабился и потянулся навстречу. От случайного толчка колба за спиной опасно затряслась, разрушив интимный момент. - Пошли в постель, – прямо предложил Тор, все еще сохраняя волнующую близость. Он только ждал согласия – редкая снисходительность с его стороны. - Ты травмирован, – вот уж неожиданный ответ. - Все необходимое у меня в рабочем состоянии. - Уверен?Тор недоумевающее покосился на брата, потом его осенило. - Дьявол! Правая рука мне нужна, – он раздосадовано оглядел свою огромную намертво забинтованную ладонь. – Но ты ответь честно: это только из-за руки? - Да. – Локи насмешливо улыбнулся.- Ты меня не обманешь. – Тор строго погрозил пальцем. Шло время, а старший брат так и не уходил. Локи занимался своими научными делами и время от времени неодобрительно поглядывал на непрошенного гостя. - Тор, иди домой, а? - Кстати, хотел спросить, – вдруг оживился Тор. – У тебя как с деньгами вообще? Ты ведь не живешь за счет этого ублюдка? – он на мгновенье помрачнел. – В общем, я тебе просто дам свой индекс, а ты снимай столько денег, сколько нужно. Хорошо? – Тор немного пометался по комнате, но все же нашел самопишущее перо, какую-то газету и записал по памяти свой индефикационный код.Локи смотрел злобно, недоверчиво прищурив глаза. - Сдались мне твои деньги.Тор изумился. - Опять что ли? - С чего ты вообще взял, что я живу за чей-то счет? Я тебе, что… Я сам зарабатываю, да будет тебе известно! Автоматонов людям продаю, представь себе. И не только. - Ладно, успокойся. Я же не знал. – Тор тяжело выдохнул. - Теперь знаешь. – Локи закусил губу. Конечно, он врал. Не во всем, но врал. Роботы хорошо расходились, но то, как юноша сорил деньгами, было не покрыть заработком на научном поприще. Однако перспектива быть иждивенцем тоже не грела, но такой соблазн был. Зря Тор оставил ему индекс. Или не зря. - Хорошо, злыдень. Я ухожу. - Прекрасно! - Завтра не приду, работаю целые сутки. - Замечательно!Тор оделся и поплелся к двери, саркастично кивая головой. - Посмотрим. Посмо-отрим, как ты потом запоешь. - Тор уходит, я свободен. Дом мой пуст и жизнь мила, – весело запел Локи импровизированную песенку, подталкивая брата к двери. - Ла-ла-ла. – Тор толкнул скрипучую железную дверь, вышел, но притормозил на пороге и обернулся. – И бросай наркотики, брат.Локи встрепенулся и воровато забегал глазками. - Ты что-о, как ты мог такое подумать? Я попробовал разочек и все.Тор недоверчиво сощурил глаз, потом чмокнул брата на прощанье и отправился восвояси.Тор действительно не пришел завтра, но он пришел днем позже и приходил каждый раз, когда позволял ему график. Локи не переставал напоминать ему, что их встречи строго пресечены, но сам он не был против, никогда не был. Каждый раз он с замиранием сердца ждал любимого брата и каждый раз делал вид, что недоволен и удивлен его приходом. Они позволяли себе не больше часа на свидание, ограничивались только поцелуями и короткими ласками, хоть и верили, что все это не сработает против гнева отца. Но тот молчал. Подозревал ли он, что Тор его ослушался, закрывал ли на это глаза или, быть может, отцовская любовь и время сгладили рубцы в его душе? Это знал он один. Вскоре, меньше, чем через месяц, лорд Одинсон внезапно заболел, что послужило еще большим препятствием для отношений его сыновей. Теперь этот не по годам молодой старик не вставал с постели и мучился сердцем. Он волновался за состояние компании в свое отсутствие и тревожился скорому уходу. Локи он так к себе и не позвал. Но в один прекрасный день все цепи пали. Лорд потребовал к себе старшего сына, велел тому взять перо и бумагу и продиктовал текст дарственной, в котором говорилось, что лорд Одинсон с этого дня передает все права на компанию своему сыну Тору Одинсону. Затем он дрожащей рукой расписался и напутственно похлопал сына по спине. Нет худа без добра. В тот же день произошло еще одно радостное событие: Тор отправился к брату с дарственной, пересказал тому недавние события и уговорил Локи стать совладельцем компании, ответственным за все новшества в их продукции и автоматизацию цехов. Младший долго не мог поверить, но все же согласился, и они прямо на месте составили и подписали все нужные документы, которые наделяли Локи полномочиями в «Асгард и Ко». Ту ночь они наконец провели вместе. Но бессонница из-за чересчур сильных переживаний толкнула Локи на старый привычный путь: он все рассказал Ричарду Одинсону. Локи знал, что дядя рано или поздно все узнает, так стоит ли бросать его в такой момент и наживать себе опасного врага? Ночью, пока Тор спал, Локи набрал номер дядюшки, и таким был их диалог: - Простите, что в столь поздний час, дядя, но я подумал, вам стоит знать. Я вам многим обязан и не хочу впредь оставаться перед вами в долгу. Сегодня разрешился вопрос о моем будущем. - Так. Что случилось? - Мой отец. Он плохо себя чувствует, вы, наверное, знаете. Сегодня он подписал дарственную на имя Тора. Компания… - Та-ак… - Тор захотел сделать меня совладельцем. То есть я уже им стал. Мы подписали все документы, отец пока не знает, но…Тор заверил меня, что он не воспротивится нашему решению. И… теперь компанией распоряжаемся только я с Тором. Я хочу сказать, что все хорошо. Я рад, что все сложилось именно так. Мы с вами несколько лет были соратниками в борьбе за эту компанию, я ничего не забыл. Но теперь все кончено, и я доволен результатом. Возможно, он не слишком удовлетворяет вас… - О нет! – Ричард остановил племянника резко и решительно. – Нет, нет, вовсе нет. Все чудесно. Лучше и быть не может. - Но… вы всегда учили меня не уступать. – Локи был сильно удивлен доброму расположению своего сообщника, удивлен и даже встревожен. - Это не тот случай, мой мальчик. Без козырей на руках… Половина – это уже что-то. И не просто что-то! Это гарантия. Будьте спокойны, дело сдвинулось с мертвой точки. Я вас поздравляю. Не могу дождаться встречи, чтобы пожать вам руку. - Спасибо вам, дядя. Я тоже очень хочу пожать руку вам. - Вот и замечательно. Надеюсь, в скором времени мы увидимся. А теперь позвольте?.. - Ох, простите. Вы, верно, хотите спать? Простите. До скорого, дядя Ричард. - До скорого, дорогой племянник.Чему так обрадовался Ричард, Локи и гадать не мог. Но этот разговор неожиданно скоро забылся. Все мысли были заняты братом и единственным возлюбленным. Тор теперь всегда был рядом, наконец они воссоединились так, как не могли сделать это раньше в силу обстоятельств. С каждым днем они притирались друг к другу, а если и ссорились, то вся сила обиды уходила на такой же сильный и надежный способ примирения. Тор уговаривал Локи окончить учебу, но тот отмахивался и ворчал, что студенческая мантия ему надоела, как и учебники по латыни. Зато старший взял его с собой к старому другу и доброму наставнику – профессору Жоли. Тот как раз оправился от депрессии и выглядел, как огурец, по сравнению с тем, что было раньше. Локи привык видеть профессора именно таким и был польщен возможностью снова стать подопечным этого положительного, хоть и не в меру экспрессивного человека.Одним прекрасным днем, зайдя в профессорскую мансарду, первым делом Торувидел следующую картину:за столом у окна сидел Локи, скромно устроившись на придвинутом боком стуле, в обеих руках у него были стопки листов, с обеих сторон исписанных стихотворными столбцами. Глаза младшего брата двигались очень прытко – в скорости чтения ему было не занимать – а на губах уже начала появляться непрошенная дерзкая улыбка. Оторвавшись от своего зазорного дела, Локи весело посмотрел на новоприбывшего, и губы его растянулись еще шире. Тут Тора осенило: Локи добрался до плодов его пьяного воображения и сейчас наверняка глумился над торовыми слезными элегиями.- Сволочь, – прорычал Тор вне себя от гнева и стыда.Глаза Локи удивленно распахнулись, но губы все еще кривились, удерживая смех. - Не обращай внимания, – в разборку вмешался Жоли, появившийся из какой-то другой комнаты. – Он только сейчас ухмыляется, а при мне читал стихи с очень серьезным лицом.Локи глядел в окошко, не подавая виду. Тор все еще сверлил его злобным взглядом. - Я был пьян в хлам, когда писал эту дребедень!Локи непроизвольно поджал подбородок, как делал это в детстве, когда обижался. - Он расстроился, – констатировал факт профессор. - Зачем вообще ты собирал этот мусор?! - Они ему очень понравились, – продолжал свое Жоли, ласково глядя на молчаливого Локи и озвучивая каждую его эмоцию, словно тот младенец неразумный. Тора бесила эта умилительная сценка. - Так. Все. – Одинсон-старший уверенно пошел на Локи и вцепился в несчастные листки, грозясь разорвать их в клочья. Младший брат ревностно тянул на себя, наоборот страшась попортить ненавистное детище Тора, и вздыхал каждый раз, когда тот грубо дергал на себя. - Тор, ну пожалуйста, – взмолился бедный мелкий братец, но беспощадный большой брат только рывком поднял его на ноги.Тут занавеску подхватил сильный порыв ветра, Тор на секунду отвлекся, а Локи, не рассчитав силу, выхватил листки, тут же уронил их на стол, и обратное движение ветра вытолкнуло всю бумагу в распахнутое окно. Стихи, словно стая белых птиц, разлетелись во все стороны, готовые упасть прямо в руки изумленным прохожим. На мгновенье воцарилась тишина, но в следующий миг из окна мансарды раздался громовой оглушительный крик: - Локи!!!!!Дальнейшая судьба рукописей была неизвестна. Тора куда больше волновали другие бумаги: его просто-таки заваливали документами на новой должности. Иногда братья оставались на заводе, где находился главный папин офис, на ночь, Локи сортировал бумаги по условным типам и подавал их брату, а Тор черкал пером, небрежно расписываясь, и ставил печати. Событий хватало на месяцы вперед, но на самом деле прошла всего неделя.Была суббота. Тихая и сказочная зимняя ночь. Редкие снежинки звенели в колючем и пахнущем морозом воздухе. Притоптанный снег сверкал под лучами газовых рожков. В ту ночь Тор снова держал вахту на своем дирижабле. Локи слушал, как хрустит снег под сапогами редких прохожих за его окнами. В комнате усыпляюще тикали часы. Скоро юноша заснул, свернувшись клубком поперек своей огромной кровати и укутавшись в теплое одеяло. Все было спокойно. Сначала сквозь сон до него донесся какой-то приглушенный звук. Он стал прислушиваться, все еще находясь в мире грез, потом звук стал громче и четче, и Локи узнал в нем замочный скрежет, а потом и скрип открывающейся железной двери. Он открыл глаза, все еще не шевелясь и надеясь прогнать тревожное наваждение, даже не дышал. Тишина. Полная тишина и только учащенный стук собственного сердца на заднем фоне. Затем Локи явственно расслышал шаги, и нет, это был не сон. Кто-то ступал тихо, почти невесомо, стук каблуков приближался все ближе, и Локи заставил себя подняться на постели. Вокруг была кромешная темнота, из окон только слабо лился желтый газовый свет, в котором можно было различить силуэт мужчины, стоящего посреди комнаты прямо напротив юноши. В первые минуты сердце Локи замерло от страха. Его ночной посетитель не двигался, и Одинсон-младший тоже оцепенел, что есть сил сжимая одеяло, которым были укутаны его ноги. Он всем своим существом предчувствовал беду, подсознание диктовало ему один единственный выход – бежать, уносить ноги. Но, как часто бывает, Локи не смог слепо повиноваться этому инстинкту и только выжидал, холодея от ужаса. Свет из окон забил ярче – возможно, рядом остановилась машина с включенными фарами. И тут Локи узнал в визитере знакомое лицо – это был его дядя, Ричард Одинсон. Кровь как будто снова потекла по сосудам. - Господи, как вы меня напугали… – выдохнул юноша все еще дрожащим голосом. - Простите, не хотел, – да, это и впрямь был дядин баритон. – Вы спали, а потом резко подскочили. Я и сам трухнул, – он тихо посмеялся.Ричард порылся в карманах, чиркнул спичкой и зажег первую попавшуюся керосиновую лампу. Он поставил ее на край наиболее расчищенного стола, придвинул стул с той стороны, чтобы быть лицом к Локи, поправил фрак и присел, деловито и изящно, как настоящий джентльмен. Локи спустил босые ноги с кровати. В противоположность Ричарду он был одет только в ночную сорочку, растрепан и наименее готов к серьезной беседе. - Счастлив видеть вас, дорогой племянник. Простите, все не получалось вырваться раньше. Дела. Но теперь мы наконец свиделись, чему я очень рад. - Но время очень позднее… - Что ж, вы будите меня звонками, а я прихожу лично, – дядюшка игриво улыбнулся. – Мы с вами квиты. - Вы хотели поговорить о чем-то неотложном? – Локи поднялся и без опаски подошел к столу. - Не совсем. Я бы хотел, чтобы вы мне поподробней рассказали о том, как стали совладельцем компании, как идут дела…Условия соглашения, само собой. - М-м… Условия? - Присаживайтесь. – Ричард подпрыгнул со стула и предложил место Локи. Тот послушно сел. - Мы разделили ответственность за фирму пополам. То есть мне принадлежит ровно половина капитала, если я вдруг захочу продать свою часть. - Та-ак, вот это интересно. - Но кредиты все еще поступают на один счет, мы его не разбивали. Доходами распоряжаются обе стороны, которые имеют одинаковый доступ к счету. - Прекрасно. - Вы считаете эти условия выгодными?Дядя улыбнулся, пристально глядя в глаза, как будто знал то, о чем не догадывается племянник. - Для находчивого человека – вполне. - Вы подразумеваете… - Не вас, дорогой племянник. - Что вы?.. – Локи с опаской вжался в спинку стула. - Я пришел взять с вас плату. Вы же не забыли? Вы обещали отблагодарить меня за предоставленную информацию.Юноша как будто каждую минуту ждал этого момента и знал, что однажды он наступит. Когда-то дядя должен был предать его, ведь неспроста он так крепко вцепился в Локи и держал до последнего притворной заботой и добровольным содержанием. И теперь он возьмет плату. Но какую? Что все-таки он хотел? Возбужденное воображение рисовало только самые низменные и ужасные картины. Паника накатывала все больше. - От вас требуется подписать это. – Ричард вынул из внутреннего кармана фрака какой-то исписанный лист, положил его на стол перед Локи, а сбоку – самопишущее перо.Одинсон-младший, недоумевая, взглянул на дядюшку, потом на документ и бегло прочитал несколько первых строк: - Дарственная на имя сэра Ричарда Одинсона, члена Палаты Лордов… Я, Локи Одинсон, передаю свои права на юридическое лицо… частную фирму «Асгард и Ко», а также права на получение… Что все это значит?! - То, что вы видите. – Ричард стоял нерушимый, как скала, величественно расправив плечи. На лице его играла злая полуулыбка.Локи обомлел: - Я ни за что не стану это подписывать. Вы с ума сошли! - Да ну? – он сунул руку в карман и из-под ткани что-то страшно щелкнуло. – Вы подпишете, уверяю вас. Иного выхода просто нет. - Я не сделаю этого. – Локи уже был на грани, но старался держаться и не терять рассудок. - Хорошо, – дядя вынул из того самого кармана увесистый револьвер Лефоше и без колебаний направил дуло прямо в лицо племяннику, глаза которого в секунду округлились еще больше и наполнились подлинным, замораживающим кровь испугом. – Это не игрушки, револьвер полностью заряжен, – ни единая мышца на уравновешенном лице Ричарда не дрогнула, словно то, что он делал сейчас, было для него в порядке вещей.Локи все молчал и бледнел, как мертвец. Ситуация была тем более жуткой, что хоть сколько-нибудь допустимого выхода из нее не было. Если Локи сделает то, о чем просит злосчастный дядюшка, то часть компании будет навсегда потеряна: этому расчетливому и хитрому человеку нельзя давать ни малейшего шанса – он использует его и выиграет в своей игре. Уже никто не найдет его, как не найдет и солидную сумму денег за недвижимость и оборотный капитал. Но второй вариант был не более утешителен – это была смерть. И кто же знает, на что способен этот более чем непредсказуемый человек?Внутренний голос снова внушал мысль о побеге. Под прицелом было страшно лишний раз вздохнуть – не то что оказывать сопротивление, но свою роль сыграли адреналин и случайность. На какую-то секунду дядя отвлекся на шум прохожих за окнами, отвернул голову, и Локи, воспользовавшись моментом, со всей своей быстротой ринулся к ближайшему столу, где могли быть острые предметы, которые могли сгодиться для самообороны. Его рука была уже готова схватить первое, что попадется, как вдруг что-то сильное потянуло назад, не оставляя шанса на сопротивление. Другое запястье сдавила железная хватка, а потом дернули так, что чуть не оторвали руку. Локи еле удержал равновесие, теперь стоя лицом к лицу со своим истязателем, который одной рукой сжимал саднящее запястье юноши, а другой все еще держал револьвер наготове.Ричард разочарованно зацокал языком: - Ну что такое? Мы же договаривались, что будем вести себя благоразумно. Вам ничего не остается, кроме как подчиниться. Чего же вы ждали?Дядя отчитывал племянника, как провинившегося мальчишку, и во всей этой чудовищной ситуации была какая-то комичность. Он выжидал, вперив в Локи пытливый взгляд, словно тот мог хоть что-то на это ответить.- Так чего вы ждали? Кем вы меня возомнили? – но Локи молчал и все так же испуганно глядел, боясь спровоцировать Ричарда на нечто худшее. – Я знаю, кем, – дядя вдруг ухмыльнулся и опустил руку племянника, но все еще легко держал запястье. – Вы от меня ждали другого, – он снова неожиданно дернул Локи на себя, но теперь еще и привлек к себе за талию, коротко и игриво целуя в губы, мягкие и податливые из-за невозможности так скоро оказать сопротивление. Он отпустил юношу так же быстро и дал возможность уйти назад, к стене. - Этого? Этого ждали? – Ричард неспешно пошел на Локи, облизывая губы и как-то неуместно широко и искренне улыбаясь. Пистолет в его руке был все еще наготове, а сам он не выражал ни капли враждебности, как будто это и впрямь было игрой, забавой.Локи было еще более стыдно от того, что они смотрели друг другу в глаза при поцелуе и так четко видели эмоции друг друга в тот момент. Он мог бы вытерпеть многое, но только не смотреть на собственное унижение в ненавистных глазах, таких же черных, как душа их обладателя. - Тут дело не во мне, Локи. Такие, как ты, умеют чем-то привлечь, от вас пахнет чем-то таким, понимаешь? – его тон стал еще более доверительным. До этого Ричард никогда так панибратски не обращался к племяннику. – А теперь эта обманчивая доступность, – он подступил совсем близко, заставляя Локи вжаться в стену. – На тебе одна сорочка, и мне ничто не мешает запустить под нее руку. Ну а в чем перспектива? – он помолчал, спокойно рассматривая лицо племянника. – Обладать? Я – если хочешь знать – тобой уже обладаю и очень давно. И это обладание гораздо глубже, чем физическое. Мне и оно не чуждо. Я не брезгаю вступать в связь со шлюхами, а вот с тобой, Локи, побрезговал бы. Знаешь, почему?Лицо Ричарда все еще было спокойным и сосредоточенным, но Локи видел, как его глаза начинает застилать какая-то необоснованная ярость, и – Одинсон-младший был готов поклясться – руки дяди уже лихорадочно дрожали. - Знаешь, что раньше делали с такими, как ты? И делают по сей день в глухих местечках. Мужчины собираются небольшой группой, ждут момента, когда рядом с тобой никого не будет, уводят в тихое и надежное место, а там насилуют по кругу, раз за разом, пока не сочтут, что с тебя хватит и, скорее всего, убьют. Возможно даже на глазах у Тора, который последует за тобой, если ему не повезет ограничиться избиением до полусмерти.Локи зажмурил глаза и вжал голову в плечи, трясясь всем телом. Хотелось зажать уши руками и больше не слушать тех ужасов, которые говорил и мог еще сказать Ричард, не слушать и не видеть. - Скажи, разве я могу тобой не обладать, когда я держу твою жалкую жизнь в руках и могу в любой момент сжать кулак? Это обладание куда опасней, поверь. Обладай я тобой физически, в один прекрасный день во мне могла бы родиться жалось, нежные чувства, даже любовь. Но наша с тобой связь способна породить только ненависть. Когда в твоей руке бьется чье-то сердце, тебе все больше и больше хочется его раздавить. Сломать, – он приставил дуло к щеке юноши, а совиные его глаза горели безумием. – Я всегда хотел сломать тебя. Стереть с лица земли такое ничтожество, как ты. Возможно, это всего лишь инстинкт хищника? Он природный. Тогда твоя смерть должна принести мне облегчение. Как все просто…Но каждое живое существо, пусть даже беспомощное перед лицом опасности, борется за жизнь. Руки и ноги не слушались Одинсона-младшего, и он сосредоточил всю свою силу на ударе головой. На секунду у обоих пропало зрение. Локи, естественно, не рассчитал силу и почувствовал, что рассек себе бровь, когда по лицу покатилась холодная струйка крови. Ричард никак не ожидал удара, отшатнулся назад и пытался приостановить поток крови, хлынувший из разбитого носа. Вдохнув свободы, Локи начал соображать быстро: в руке дяди револьвера не оказалось. Локи бросил взгляд на пол, тут же увидел пистолет у своих ног, схватил его и направил на своего врага, не поднимаясь на ноги. Мокрую от пота спину холодила побеленная стена. - Жертва тоже на многое способна ради сохранения жизни, стоит хищнику допустить оплошность. – Локи язвил на одном только адреналине. Он все еще задыхался от волнения, и руки, держащие спусковой крючок, дрожали.Ричард что-то прохрипел, сплюнул сгусток крови и попятился куда-то назад и в сторону. Локи снова испугался, продолжая держать прицел. - Спокойно. Я просто заберу документ,– он успокаивающе выставил перед собой руку, голос его был булькающий и хрипящий от крови. – Оставленные улики – лишние проблемы, правда?Ричард взял со стола неподписанную дарственную, пачкая ее окровавленными пальцами, и остановился, возможно, не решаясь уйти без спросу. Но Локи такое бездействие только еще больше пугало. Ричард как будто все еще представлял для него угрозу. - Уходите. Прошу вас, уходите. Иначе кому-то в этой комнате неизменно суждено погибнуть. Пусть вы желаете моей смерти, но я вашей смерти не хочу. Пожалуйста, идите, я отпускаю вас.Какое-то время Ричард все еще стоял как вкопанный, потом начал быстро ретироваться к двери и, уже поднявшись по ступенькам, сказал слабым голосом: - Так значит, отпускаете своего мучителя? Вы либо ангел, либо простой глупец.И он ушел, на прощанье проскрипев железной дверью.Локи пришел в себя не сразу, не без труда опустил напряженные руки, сжимающие тяжелый револьвер, запер дверь на ключ, потом напился средства, которое помогало ему заснуть и, наконец, вернулся в постель. Снотворное немного успокоило нервы, как и револьвер под подушкой, но сквозь сон все еще приходили тревожные образы, и Локи время от времени мелко вздрагивал. Им овладел глубокий и тяжелый сон.Тор вернулся ранним утром. После ночного дежурства ему ничего не хотелось, кроме крепкого долгого сна в теплой постели с таким же теплым Локи. Тот на дверной скрип не проснулся. Тор снял верхнюю одежду и сел на постели рядом со спящим братом. Локи спал на боку в напряженной позе, и выражение лица его было каким-то надсадным. Старший ласково пригладил волосы юноши, и тот сильно вздрогнул, мгновенно распахнув глаза и повернувшись к брату. Теперь Тор увидел, что подушка Локи пропитана кровью, сочившейся из рассеченной брови, на которой уже подсохла коричневая корка, а почти вся левая половина лица младшего отекла и опухла, левое веко еле поднималось. - Черт возьми, Локи… – Тор так и обомлел. – Во что ты вляпался? Кто это сделал? - Все нормально, Тор. Все уже кончилось. – Локи был очень слабеньким и, казалось, страшно измученным. Глаза глядели так печально, будто несчастного подвергали экзекуции. - Ты чего?.. – Тору стало ужасно жалко бедного мелкого братца, он приобнял его и нежно погладил по щеке. Локи не шевелился и только смотрел мученическим взглядом. - Все кончилось. Ничего, правда, – он всем своим видом просил защиты, но что-то ему не давало даже поднять руки. – Тор. Побудь со мной, ладно?Тор прижал холодного Локи к груди, согревая и успокаивая собственным телом. Тот тяжело выдохнул, расслабленно обмяк и закрыл глаза. - Локи, – в ответ только молчание. – К тебе кто-то прикасался? – он спросил робко, почти шепча. - Нет, нет. - Но чей это удар на лице? Под одеждой еще есть какие-то следы? - Нет. Меня никто не бил, я просто защищался. Ничего страшного, поверь.Тор хотел бы сам осмотреть тело Локи, особенно интимные места, чтобы точно убедиться в его словах. Он боялся, что кто-то и впрямь покусился на брата – тот был чем-то очень напуган и не хотел об этом говорить даже Тору. Но ничего такого нельзя было сделать, оставалось верить на слово. Спустя какое-то время Локи успокоился и стал самим собой, но сомнения Тора от этого не отпустили. Младший брат переоделся в халат, напряг робота готовить себе завтрак, а сам завернул в полотенце горстку льда и приставил к своему страдальческому лицу, сидя за столом в позе угнетенного мирской суетой философа. - Локи, у меня к тебе вообще-то была просьба. – Тор уже снял свою рабочую форму и лежал в постели, якобы пытаясь заснуть. - И какая? – бесцветно поинтересовался Локи. - Нам нужда помощь с паролетом. Я хотел, чтобы ты взглянул на чертежи и точно сказал, правильными они тебе кажутся или же есть явные ошибки. Ну и все такое прочее. Посмотришь на птичку, мы тебе все расскажем, все покажем. Может, подашь какие-то полезные идеи. - А что, выявились какие-то неполадки? Вы ее тестировали хоть? - Летать не летали, но то, что она работает, – это точно. - Все понятно. – Локи слабо улыбнулся с ноткой иронии, будто о технике знает все на свете. - Я хотел, чтобы ты пошел, ну, к примеру, сегодня вечером, или завтра. – Тор помолчал, почесав затылок. – Но с таким шикарным лицом… - Каким еще? – Локи обидчиво насупился. – Бровь у меня почти зажила, а отек сейчас сойдет – я же лед приставил. Так что я пойду, понял? - Как хочешь. – Тор ухмыльнулся и спрятал лицо в подушке, давая понять, что теперь его интересует только отдых.Отек действительно сошел, и к вечеру глаз Локи был только немного припухшим. Бровь юноша заклеил маленьким пластырем. Когда братья добирались на машине Тора в цех, который был за городом, Локи все-таки решился сказать старшему брату о том, что хочет переехать из своего подвала в новую квартиру в каком-то другом районе. Естественно, подразумевалось, что Тор переедет туда вместе с ним. Старший обрадовался такому решению, ведь он сам недавно об этом думал, но в свете последних событий такое внезапное желание Локи оставляло в душе тревожные подозрения. Тор обещал подыскать жилье поудобней.

Местность вокруг гигантского здания цеха была пустынна, но прилегающую территорию расчистили от снега, и по ней курсировала различная техника для перевозки груза и другихстроительных надобностей. Народу тоже было много, и все – мужчины. Суматоха вселяла ободрение и даже вдохновляла. Тор провел Локи через главные ворота, которые взмывали к самому небу. Изнутри цех казался не меньше, зато было куда теплее. Они подошли к человеку, руководящему постройкой: тот что-то объяснял группке механиков, указывая на какую-то деталь паролета вытянутой рукой. Мсье Требуше (так его звали) оказался не слишком богатым на красноречие (возможно, из-за незнания языка), но приветливым и оглядел Локи с искренней симпатией. - Ну и ну, – протянул Одинсон-младший в похвалу автору невероятного проекта, осматривая его живое воплощение насколько позволял глаз. – Наутилус? - Не угадали. Икарос.Обескураженный Локи обернулся к руководителю, потом к брату. Тор пожал плечами, хитро улыбаясь. - Это он вас надоумил, да?Все последующее пребывание Локи в цеху рождало в нем ностальгию и грустную, но трепетную задумчивость. Тор даже дал ему побыть наедине с незнакомым доселе летательным аппаратом, который был с некоторый пор окрещен именем первого изобретения Локи, которое он уничтожил много лет назад. Юноша прохаживался вдоль длинного фюзеляжа, дотрагивался до деталей, где еще мог дотянуться, с любопытством всматривался, высоко запрокидывая голову, и, возможно, мысленно обращался к Икаросу, ведь прежнего он тоже воспринимал, как живого. Затем Тор вернулся и забрал брата к своей команде механиков, чтобы в который раз поговорить о качестве постройки и злополучных чертежей. Локи не нужно было долго изучать Икароса на бумаге – он заявил, что аппарат составлен с большим опытом и тщательными подсчетами. И насколько Локи разбирается в подобных вещах, ему паролет видится вполне рабочим. Даже если где-то они и допустили ошибку, это выяснится только при тестировании. - Вчера ночью меня терзала одна мысль, - пожаловался Требуше. – Потянет ли он такой вес? Эти паровые двигатели совершенно не предназначены для полетов, практически вся масса сосредоточена на них! - Значит, надо отказаться от тяжелых материалов в конструкции, – излагал Локи. - И что мы сейчас будем менять, когда паролет почти достроен? - Внутренние детали тоже уже установлены? - Нет. Еще кое-чего ждем. - То есть заказали, но еще можно отказаться. - Ну да, – мужчина задумался. – Я могу и список дать. - Извольте. – Локи принял листок бумаги от руководителя и пробежался глазами по списку. – Ну вот, взять, к примеру, трубы. В наше-то время и обычные трубы – не рационально. И дорого. Установите вместо них гофрированные и значительно сбавите вес. Я бы на вашем месте не старался увеличить тягу, а просто уменьшил бы сопротивление, насколько это возможно. - Так я и планировал сделать. Но насчет труб не задумывался. Что ж, это может быть неплохой мыслью.После любительской «консультации» они отправились на экскурсию по паролету. Особенностью Икароса было то, что его фюзеляж не имел формы капли, как все летательные средства, используемые на то время, а просто был вытянут в длину. Нос также был в форме острого угла, но закруглен по горизонтали для обтекаемости, кабина пилота располагалась выше. Плоское дно плавно переходило в закругленное овальное, поставленное на мощный каркас из трех несущих платформ для большого заднего колеса и еще десяти маленьких на двух других платформах. От обтекаемой передней платформы по обеим сторонам к крыльям шли два огромных плоских металлических листа, добавлявшие паролету угловатости. Крылья также были из металла и отдаленно напоминаликрылья летучей мыши. Аппарат имел хвостовое оперение той же формы, что и крылья, но гораздо меньшего размера. Дымовые трубы установили в хвостовой части между двумя килями, там же находились и двигатели. Кроме самой формы «летучего корабля», сказочности ему добавляла специально заказанная листовая обшивка с широкой линией гравировки вдоль корпуса: причудливый цветочный узор, крупные вензеля, какие-то символы… Неизвестно, во сколько Требуше обошлась эта царственная прихоть. Впрочем, внутри было куда больше роскоши. Кабина экипажа с почти фантастической панелью управления, две палубы, широкий пассажирский салон, напоминающий скорее ресторанный зал на каком-то крейсере, секции для обслуживающего персонала, багажный отсек… Убранство было под стать высшему обществу, а автоматизация – под стать веку новейших технологий. Короче говоря, Локи был в восторге от нового грандиозного обличия своего Икароса. И на этот раз строил его Тор. Теперь и Одинсона-младшего захватило нетерпение и ажиотаж перед первым пробным полетом.После посещения братьями-Одинсонами цеха прошло несколько недель. Локи теперь жил на съемной квартире в Мэрилебон, категорически отказавшись переехать в «грязную дыру для распутников и нечестивцев» под названием Сохо. Все надежды Тора на экономию улетучились, ведь Локи не только жил в роскоши – он еще и тратил. Мелкому братцу неожиданно расхотелось заниматься науками, в том числе на них зарабатывать: вся обстановка его лаборатории была нагло и без спросу перевезена в семейный особняк, некоторые роботы-автоматоны распроданы, мишура в виде рисунков, макетов и механических игрушек расфасована по картонным коробкам и тоже отправлена с приветом мамочке с папочкой, которых, кстати говоря, Локи так и не видел за все это время. Младший целыми днями сидел в четырех стенах, читал Жюля Верна, угощался домашней стряпней старушки-владелицы квартиры, которая вообще смутно понимала, кем является Тор по отношению к Локи, отчего ее квартирант чуть ли не запрыгивает ему на руки при встрече, а потом дерзит и осыпает несчастного колкостями, и почему Тор живет в другом месте, но часто остается на ночь в комнате Локи. Со временем она начала догадываться и о том, что Тор вносит плату за квартиру. Продолжая тему денежных затрат, надо упомянуть и вечерние вылазки Одинсона-младшего, то есть театры, оперу, салоны и прочие культурные места, которые он уже несколько лет толком не посещал и ужасно соскучился по ним. Сначала Тор ужасался стремительно тающей сумме на своем банковском счету, но с другой стороны они теперь владели всеми деньгами, которые приносила им компания. Таким образом, расточительность была оправдана – почему бы не пожить, как короли, если есть такая возможность? Только одно желание августейшей особы Тора оставалось неудовлетворенным – Локи его упорно к себе не подпускал. Младший после той самой истории с рассеченной бровью стал каким-то мнительным и дерганным. В его глазах порой мелькал все тот же страх, а страх – Тор знал – еще как отбивал желание. И Тор опять думал о том инциденте, который явно имел сексуальный характер – напрямую или косвенно, но имел.Тор в очередной раз явился темной ночью, когда владелица квартиры уже погасила ночник в своей комнате, и Локи также готовился ко сну. Однако совершенно случайно, когда раздался дверной звонок, Одинсон-младший как раз находился в гостиной, куда вела входная дверь. От старшего брата шел резкий запах мороза и немного – машинного дыма. Гостиная была небольшой и очень комфортной, здесь прямо-таки ощущалась женская рука, и обстановка была в целом подобрана в классическом стиле. Приглушенный свет от двух настольных ламп красиво ложился на лакированное дерево, придавая ему оттенки золота. От мягкой мебели, паркета, ковров и остальной утвари как будто веяло теплом и домашним уютом. Тор шагнул в прогреваемое центральным паровым отоплением помещение и тут же погрузился в теплую негу. - Я думал, ты уже сегодня не придешь. - Нет, я должен отдохнуть, завтра очень ответственный день. – Тор, сияя от какой-то непонятной радости, избавился от груды зимней одежды и обуви. – И я соскучился, – он взял лицо брата в свои горячие ладони, быстро чмокнул в губы и поспешил на второй этаж. Локи пошел следом. - Погоди! Что за день? Почему ответственный? - Это сюрприз, – донесся голос откуда-то сверху перед тем, как скрипнула открывающаяся дверь в комнате Локи.Младший проследовал в спальню и там застиг уже босого Тора, который усердно расстегивал свою рубашку. - Что? Что будет завтра, скажи мне!Старший брат опять разулыбался, подначивая Локи. - Завтра будет первый испытательный… торжественный, – Тор повысил голос, акцентируя, – полет паролета Икароса в присутствии Ее Величества королевы. И угадай, кто будет первым пилотом?Локи смешно разинул рот от удивления: - Вы достроили паролет? И ты мне говоришь только сейчас?! – он изумленно уставился на Тора, очевидно, догоняя собственные мысли. – Подожди, ты?! Ты будешь пилотом?! - Точно. Конечно, планировалось, что первый раз полетит сам Требуше, но я его переубедил. У меня больше опыта и… если вдруг что, в общем, неразумно было бы подставлять под удар такого весомого человека. - А вот это совсем не радостно, Тор. – Локи гневно свел брови и напрягся. – Ничуточки.Тор снял рубашку и опустился на кровать. - Это одно из самых важных событий в моей жизни. Ты должен понимать, что у меня сейчас в душе происходит. Я счастлив сейчас, а завтра… а завтра я буду вдвойне счастливым. И мне бы хотелось, чтобы ты разделил со мной это счастье, – он выжидающе посмотрел на брата. – Так как? Ты разделишь его со мной?Локи явственно понимал, что если он сейчас оттолкнет брата, тот уйдет и наверняка с горя натворит делов перед завтрашним полетом. В любом случае это было бы большой подлостью после того, как тесно они сблизились. Локи подошел к кровати, нависая над Тором, развязал пояс на махровом халате и скинул единственную вещь, скрывающую его наготу. Тор жадно прошелся взглядом снизу вверх и заглянул в глаза с таким выражением, будто у них это был первый раз, а сам он десять лет бороздил моря перед тем, как причалить к родному берегу, где его дожидался родной и верный Локи. Затем он привлек младшего к себе на колени, целуя глубоко и неторопливо. Шершавые руки блуждали по прохладной спине, бедрам, ягодицам. - Сейчас самое время достать твою чудо-смесь. – прошептал Тор с придыханием. - Глицерин? У меня нет. Откуда? - Пойди посмотри, может, у бабки что-то есть. - Что у нее есть? – возмутился Локи, округлив глаза. - Не знаю. Пойди посмотри в ванной. - А сам не хочешь сходить?Тор рассердился и грубо перевернул брата на постель, потом вскочил и на время покинул комнату. Вернувшись, он принес кругленькую баночку без какой-либо этикетки или обозначений, которые бы указывали на содержимое. Локи тут же выхватил находку брата и принюхался, определяя, что же могло быть внутри. Пахло приторно, но незнакомо. - Что за гадость ты принес? - Не знаю, но я попробовал на руке. Вроде, не печет. - Если что… - Локи погрозил баночкой. – В любом случае ты поплатишься тоже.Тор звякнул бляхой на ремне, сбросил с себя остатки одежды и вскочил на постель, отчего пружины жалобно скрипнули. Локи и моргнуть не успел, как оказался привычно распластан на кровати под тяжелым мужским телом. Тор жарко задышал в шею, потом целовал, поднимаясь к щеке, скуле, уху… - Я хочу, чтобы у нас все было, как в первый раз. - Тогда построй машину времени. – Локи посмеялся.Тор вновь зашептал в самое ухо: - Расскажи, какие у тебя фантазии? - О чем это ты, черт возьми? - Да ладно, даже у такого зануды, как ты, есть фантазии, – хищные зубы Тора игриво прикусили ухо, а его рука уже вовсю шарила у Локи между ног. – Как ты хочешь? Расскажи мне, а я расскажу тебе. И все останутся довольны.Локи неодобрительно заерзал. - Я и так знаю, о чем ты думаешь, и куда стремятся твои грязные… помыслы, – он еще разок поднатужился, но Тор был незыблем, как Гималайские горы. - Потому что мне приятно все с тобой делать, а не ограничиваться: вон то приемлемо, а вон то уже слишком пошло. Ты даже в постель тащишь свои студенческие пособия. - Значит, я студент, зануда и недостаточно развратный для тебя? Это все обвинения или будут еще пункты?Локи щурил глаза и смотрел с легким укором. Тор опять перегнул палку в споре. Младшего было не в чем упрекнуть – он поступал так, как диктовала ему его суть. Он не получал наслаждения от самого процесса в том смысле, в каком получал его Тор. Физическая сторона, казалось, его совсем не интересовала, а вот духовная – наоборот. Он получал свою долю восторга от того, насколько глубоко Тор им обладает, насколько близко они знают друг друга, и насколько тесно соитие их душ путем соития тел. Пока Тор владел им на земле, Локи пребывал где-то в нирване и рассказывал ангелам о том, как он любит Тора, как Тор любит его, и как люб ему весь белый свет. Конечно, вся эта невинность идей и помыслов прошибала восторгом до глубины души, но порой Тора бесил тот факт, что все приходится делать самому. Хотелось, наконец, встряхнуть младшего братца и вернуть своего падшего херувимчика с небес на землю. - Я вижу, ты провоцируешь меня на плохие поступки. Нет уж, не выйдет. Хочешь по-плохому, а будет по-хорошему, – хитро промурлыкал старший и накрыл губы Локи нежнейшим из своих поцелуев. Тот не мог долго сопротивляться, разомлел, расслабился и тоже заурчал от удовольствия. Тор мысленно отметил, в каком направлении дальше двигаться и запустил руки брату под поясницу. - Видишь. Тебе ведь нравится, когда я тебя так целую. Будет точно так же. – Тор сдул вьющуюся прядку, упавшую на лоб Локи. – Ты у меня научишься получать удовольствие. - Заче-ем все это? – Локи закапризничал, но уже не так активно. – Давай ты меня просто возьмешь, как обычно? - Ты мне этим «как обычно» портишь самооценку, – выражение лица Тора переменилось на сердитое. – Я тебе устрою небо в алмазах, – и он коварно закинул лодыжку брата себе на плечо, – ты у меня застонешь, как… - Студентка-первокурсница, – подсказал Локи, как закончить угрозу. - Я не это собирался сказать, но раз ты так хочешь… - Кажется, кто-то собирался быть хорошим. - О-о, ты и не представляешь, каким хорошим я буду сейчас.Локи пришлось сложиться книжечкой, так что коленки чуть ли до ушей не доставали – Тор держал крепко и гнул, как ему было надо. Потом по расселине меж ягодицами пролегла мокрая дорожка, обожгло горячим дыханием и – первая волна накатывающей паники. Тор подумал, как приятно касаться Локи там – весь такой упругий, бархатный, и даже пахнет хорошо. На очередное движение языка Локи снова нервно вздрогнул. «Истерика начинается», – подумал Тор, осторожно скользнул в тугого Локи одним пальцем и поднял голову посмотреть на это выражение лица. Тот, как хороший мальчик, держал себя под коленями и тихонечко терпел, жмуря глаза и страдальчески кусая губу, пальчики на его ступнях уже поджимались. Тор еще не видел, чтобы кто-то так переносил пытку удовольствием, а для Локи это была именно пытка. Старший протолкнул второй палец, раскрывая брата пошире, медленно подвигал ими, потом освободил проход, прижался губами и наконец проник туда языком. Локи внутренне бесновался от отчаянных попыток сдерживаться, но Тор делал все, как и обещал – целовал нежно и ужасно приятно. Вскоре внутри стало совсем мокро. Локи заставил себя полностью расслабиться и раскрыться, давая Тору еще большую волю, и заскулил, как щенок, боясь разбудить квартирную владелицу. Тор от души наслаждался доверенным ему пространством и победой над строптивым любовничком, затем, видимо, ему надоело, он оторвался от своего увлекательного занятия, выпрямился во всей красе и окинул брата поистине королевским величественным взглядом. Тот только робко опустил ноги и с трепетом уставился на подтверждение торова возбуждения. Вид был поистине грандиозный. Тор проследил за бесстыдным взглядом своего теперь уже раба, хотя тот скорее смотрел с благоговейным ужасом. - Та-ак. Теперь мы знаем и о твоих тайных желаниях. - О чем ты? – промямлил Локи, забыв от пережитого и о том, как разговаривать.Тор подполз на коленях, все еще грозный и величественный, подминая и без того приниженного брата под себя, так что тот оказался на том самом уровне, где вопрос «о чем ты?» теряет свой смысл. - Он же тебе нравится?Локи стал пунцовым то ли от вульгарного вопроса, то ли от непосредственной близости предмета их обсуждения. - Я заставлять не буду.Младший понял, что дальнейшие пререкания тут бесполезны, к тому же он вроде как теперь должник Тора и тоже обязан сделать какую-то похабщину, чтобы брат наконец удовлетворился. Но то, что придется сейчас делать, никак не входило в планы Локи. Фантазия фантазией, а на деле все куда страшнее. Тем более первый раз. Локи нехотя выполз из-под Тора, наклонился робко к окрепшему члену и обхватил посильней. Над головой послышался одобрительный выдох. Губы юноши одним движением собрали выступившую смазку, насадились на головку и еще дальше. Локи сосал не быстро, как умел, зато активно помогал рукой, и Тор в целом был доволен, подрыкивая над головой и запуская пальцы в черные волосы. Когда стараниями Локи Тора наконец накрыло, младший отполз, вытирая припухшие губы от непристойных следов чужого пребывания, и устало плюхнулся на спину. Незабываемый вкус Тора напрочь отбил последнюю застенчивость. Тор крепко выругался, очевидно, в благодарность. - Теперь твоя очередь. – Одинсон-старший нашарил в складках одеяла заветную баночку и извлек пальцами приличное количество вязкой бесцветной массы.

Локи неожиданно стало спокойно – теперь все делать будет только Тор – и он лишь одобрительно развел ноги. - В этот раз пожалеем твои коленки? – Тор подмигнул, подполз ближе и хорошенько смазал податливого брата, проталкивая все три пальца.Старший возился дольше, чем обычно, давая себе передышку. Затем он размазал остатки смазки по члену, подтащил Локи за бедра и вошел резко, но так, чтоб не сделать больно. Юноша вскрикнул первый раз от резкого ощущения тесноты и жара внутри, и тут же второй – потому что брат дернул на себя, подхватывая на руки. В вертикальном положении член вошел еще глубже, и Локи хотел вскрикнуть уже третий раз, как вдруг ладонь Тора сильно зажала рот. - Т-с-с-с! Будешь орать – разбудишь бабку. Она нас быстро отсюда выкинет, когда узнает, чем мы тут занимаемся в кровати ее покойного мужа.Локи ужаснулся, представляя, что когда-то в этой постели усоп немощный старик, а над ним рыдал хор из таких же немощных старух, включая его квартирную владелицу – первый голос. А впрочем, бурной фантазии Тора лучше не верить. Одинсон-старший перехватил тощее тело поудобней и толкнулся. Локи вновь заверещал, и Тор понял, что руку лучше оставить на месте. Все было невероятно тихо, только мерных скрип пружин выдавал ритм торовых толчков. Локи скулил в руку брата, даже пытался в нее вцепиться и томительно закатывал глаза. Трогать себя он не решался, – Тор, вроде как, не позволял, да и желания такого, по сути, не возникало – только плотно обхватил сильного брата ногами и руками и крепко держался за его плечи, чтобы избежать лишних движений. Тор, почувствовав, как сильно стучит кровь перед самым пиком удовольствия, отпустил руку и заткнул Локи рот жарким поцелуем. Тот глухо и протяжно застонал, а потом кончил, опережая старшего на несколько толчков. Тор со всей аккуратностью вернул брата на место, вышел из предельно расслабленного тела и улегся рядом. - Вот же… потолок.Тор лежал навзничь, обнимая младшего брата рукой, а тот мирно устроился под боком, держа голову на чужом плече и уперев поджатые колени Тору в бедро. Оба смотрели в обыкновеннейший потолок с серой от времени побелкой. - Ты видел когда-то такой красивый потолок? - Нет. – Локи думал, что их разговор с братом слегка ненормален, но потолок и впрямь… притягивал к себе взгляд. - А ты на окно посмотри.Тор обернулся к окну, и обилие великолепных в своем роде мелочей действительно проняло его до глубины души. Ночной город, жилые дома, паромобили… Все это было завораживающе. - Невероятное окно. Вот это вид, – он обвел глазами маленькую спальню, насколько это позволяла опущенная на подушку голова. – И вообще вся комната невероятная. Никогда не видел такой комнаты, клянусь. - Тебе просто хорошо. А это самая обычная комната. - Но тебе ведь тоже хорошо? - Да. – Локи любовно поцеловал брата в ключицу, потом спустился парой поцелуев по груди и сжал губами сосок. Тор смотрел на это с непривычкой, но внутри разлилось теплое чувство, что брат его уже не боится и сам проявляет ласку. - Помнишь, что завтра за день? - Да. Очень ответственный. - Я хочу, чтобы ты тогда был со мной. Если я буду в воздухе, то ты будешь поддерживать меня с земли. - Я все сделаю. - Мы всегда будем вместе. Даже если я буду далеко.Локи закрыл глаза. Слова брата убаюкивали его и уносили в мир абсолютного счастья, где был только он, Тор и все то, что было между ними, пусть масштабы этого и нельзя четко определить. И только когда Локи уже подошел к разгадке той самой конечной меры, сон накрыл его мгновенно и безвозвратно.Тор не зря назвал первый испытательный полет Икароса торжественным. Никто не мог пропустить событие такого масштаба, когда Англия станет первой страной, запустивший в небо паровой самолет, который мог перевозить большие количества людей, возможно, даже с одного континента на другой. Это стало бы совсем другим уровнем для международных отношений и торговли. И в то же время Франция обзавелась бы новым героем.Пустынная территория вокруг цеха, где строился Икарос приобрела многие удобства: здесь по-быстрому построили деревянные трибуны для зрителей, на каком-то расстоянии от них находилась широкая взлетная полоса, берущая свое начало прямо из здания, поодаль организаторы торжества сообразили господам стоянку для их паромобилей, с краю около трибун играл оркестр, а где-то рядом господин Требуше беседовал со своими достопочтенными гостями и приглашал их занять места. По слухам королева была уже здесь и заседала со своими приближенными где-то на верхнем ряду. В любом случае с земли ее было не разглядеть, однако слухи оправдывал шикарный паровой экипаж, сопровождаемый эскортом дорогих черных паромобилей, на стоянке. Условлено было, что полет пройдет быстро и без лишней возни, так как мороз снова был лютый, и господа рисковали подхватить простуду.Одинсон-старший был уже в кабине экипажа и сидел в кресле первого пилота, ожидая сигнала заводить. Рядом ошивался второй пилот, который, по сути, ничем не должен был управлять, а находился на судне только ради подстраховки Тора. Что касается безопасности, то она вообще была сомнительна: Требуше объяснил, где аварийный выход в случае какой-то очень серьезной поломки, и добавил, что рядом должен висеть рюкзак с парашютами. Впрочем, при взрыве парашюты пилотам вряд ли пригодятся. Локи истерил по этому поводу не меньше, мерил шагами импровизированную рубку с аппаратами для подсчета данных, где сейчас суетились почти все механики, и окидывал всех подряд угрюмым взглядом, желая отомстить подлому Требуше и Тору, который позволил так легко подставить себя под удар. В большом иллюминаторе носовой части самолета показалось лицо второго пилота – он ожидал условного знака с земли. Один из механиков щелкнул несколькими переключателями на терминале и дал разрешение взлетать. Мужчина в окне исчез. Сейчас! Сердце Локи неистово заколотилось. Уже нужно было бежать к трибунам, потому что Тор завел мотор и готовился выезжать из огромных распахнутых ворот цеха. Из выхлопных труб начал валить удушливый черный дым, все двигатели заурчали, пол под ногами завибрировал. Качнулось большое заднее колесо, и мягко завертелись маленькие колесики шасси. Исполин тронулся с места и пока еще медленно покатил вперед. На головы механиков легла огромная тень – сверху простерлось железное крыло, похожее на драконье. Ощущения были такими, будто проезжаешь тоннель, и вот-вот покажется небо и свет. Мимо прокатилось гигантское заднее колесо, которое при случае могло размозжить кости всем членам команды, потом показались дымовые трубы, и все люди позакрывали лица, чтобы не задохнуться. Локи неожиданно стало дурно. Он сорвался с места и побежал следом за Икаросом, выбежал на свежий воздух, с облегчением вдыхая морозца, отдышался и снова ринулся к трибунам. Гудение, издаваемое двигателями, все увеличивалось по мере того, как паролет набирал скорость. Все еще играл оркестр, зрители встретили проезжающий мимо самолет шквалом аплодисментов, выкриков и ободрительных свистков, которые быстро поглотил оглушающий шум аппарата. Локи протолкнулся через толпу журналистов и фотографов, скучковавшихся под трибунами, и побежал дальше, где зрителей уже не было. Икарос все больше и больше удалялся, становясь маленькой фигуркой вдалеке.Тор смахнул пот со лба, снял красивую пилотскую фуражку, придуманную Требуше в качестве элемента торжественного костюма первого пилота, и откинул ее куда подальше. Скорость уже была максимальная. Он вглядывался во взлетную полосу – с краю должен был стоять человек, который даст сигнал, когда можно взлетать. В ушах раздавались монотонные рывки воздуха, а значит, скорость сейчас просто огромная. И наконец – маленькая черная точка впереди, через секунду это уже человек, вздернувший вверх руку с ярким флажком, и еще секунда – он взмахивает флажком. Пора. Тор оборачивается к своему коллеге и кивает. Тот щелкает несколькими переключателями, поворачивает нужные рычаги и шепчет по-французски: «С Богом». Тор вдавливает педаль что есть сил и тянет на себя руль. Сейчас или никогда. Паролет ревет громким машинным ревом. Если все прошло правильно, и шасси утонули в корпусе фюзеляжа, то Икарос должен взлететь. Их сильно встряхивает, паролет из последних сил преодолевает гравитационный барьер и вот – только серое зимнее небо на все лобовое стекло. - Взлетели. – Тор задыхался от волнения и ладони на руле скользили от пота. – Так, давай. Набираем высоту.Второй пилот заколдовал над терминалом и кивнул Одинсону, что его работа сделана. Тор снова потянул руль на себя, меняя наклон самолета. Теперь они летели достаточного высоко – можно было и выше, но для первого полета довольно было и этого. Теперь Тор находился в состоянии экстаза: Икарос летел ровно, и можно было свести управление до минимума, ощущение полета, ощущение победы и славы уносили разум в дальние дали, где было только небо, облака и бескрайний простор. Помощник Тора глянул из иллюминатора вниз и присвистнул. Так они парили еще пятнадцать минут, потом развернулись в обратную сторону и приготовились к удачной и аккуратной посадке.Когда Икарос снова показался в небе, зрители произвели второй всплеск оваций, даже еще более дикий. Паролет снижался, сначала тихо и ровно, потом выехали шасси, и при соприкосновении с землей раздался такой оглушительный и страшный лязг, что сердце Локи так и опустилось вместе с летательным аппаратом. Но катастрофа случиться не успела: Тор посадил паролет «на все три», прокатил мимо неистовствующих трибун и направился к цеху. Когда вся шумиха утихла, выяснилось, что при посадке действительно возникла поломка, но Тору посчастливилось, и она оказалась несерьезной. Конечно, поздравляли пилота-испытателя со всем размахом, как истинного героя. Требуше тоже во внимании не обделили. Был и фейерверк, и шампанское, и фанфары, и похвала от самой королевы, и предложения многочисленных богатых инвесторов на будущее. Говорили, что где-то здесь был и мсье Бланшар собственной персоны – упивался своим поражением и наверняка взращивал планы мести теперь уже знаменитому конкуренту. Тор сверкал в своей нарядной синей форме и позировал для фотографий вместе с Требуше. В итоге вся толпа знаменитостей отправилась продолжать празднество в более пригодное для этого место: гости расселись по машинам, Требуше удостоился чести ехать в экипаже с Ее Величеством, а остальная команда французов подтянулась следом на своих паромобилях. Вечер обещал быть бурным.Локи кинулся к брату, как только назойливая публика его отпустила. Тор сжал его крепко-крепко, а потом так же крепко и сладко поцеловал. - Поздравляю, – младший не мог сдержать широкой улыбки. - Мы все-таки это сделали. – Тор обхватил брата за макушку и прижался лбом ко лбу, как преданный зверь. Он был утомлен и очень счастлив. - Я ужасно замерз. - Пойдем.Они не спеша пошли к стоянке машин все еще в обнимку. Был день, но тучи все плотнее застилали по-зимнему серое небо, обещая к вечеру сильный снегопад. Первые снежинки уже кружились в воздухе и падали на притоптанный снег под ногами. Сзади протяжно лязгнули закрывающиеся ворота цеха, смеялись рабочие. Впереди была узкая лесная полоса, а за ней – заводские и фабричные трубы, шпили самых высоких зданий и огни механических фризов. - Может, просто побудем вдвоем? – Локи улыбнулся светлой ангельской улыбкой и прижался к Тору плотнее.Одинсон-старшийпосмотрел с безмолвным, но таким живым выражением любви и привязанности на лице.- Мелкий ты мой братец…Среди прочих машин показался верный Stanley Steamer. Еще несколько минут для того, чтобы разогреть воду в котле двигателя, недолгий путь до города, и они окажутся в Лондоне еще до того, как Биг-Бен пробьет пять.