Глава 4 или Сашина очередь удивлять (1/1)

Саша традиционно где-то пропадал, и Гоша против воли начинал беспокоиться, даже зная, что скорее всего у Саши просто снова нет денег, и он не хочет опять показываться с пустыми карманами. И, если быть честным, Гоша чувствует чуть больше, чем просто волнение. На деле там было замешано много эмоций, ведь Гоше в какой-то степени было обидно, что Саша так ему не доверял (это ощущалось куском льда, который тебе бросили за шиворот, когда ты этого меньше всего ожидал). А ещё он грустил, потому что ему было жаль художника. И все эти эмоции были логичными лишь наполовину. Иногда Гоше казалось, что он не имеет права заботиться о Саше, и в такие моменты он чувствовал страх. В такие моменты он задумывался о том, может ли он быть таким "тебя-слишком-много" другом или пора прекратить лезть не в своё дело. Но так или иначе всегда продолжал переживать всегда и за всех. И когда Саша наконец появляется на пороге, Гоша понимает, что на сей раз волнения не были пустыми. На Сашу больно смотреть. Но самому Саше вероятно намного больнее, судя по содранной коже и синякам не лице, разбитой губе, припухшему глазу. Гоша чувствует, что почва ушла из-под ног, и он упал на ледяной пол тёмной пещеры, ведь человек, о котором ему хотелось заботиться, пострадал. И никакие волнения Гоши ему не помогли. А ощущение собственной бесполезности для Гоши было самым тяжёлым и мрачным чувством.Впервые за всё время их общения Рублёв не морщится в ответ на приветствие Гоши, ведь тот, поражённый, как судит Саша по его лицу, к счастью, больше не кричал.На самом деле Гоша говорил громко только когда был рад. А радоваться тут определённо было нечему.- Что случилось? - Гоша знает, насколько Саша горд и "независим", знает, что всё, что касается Саши - "не его дело", но почему-то именно сейчас рассчитывает на ответ. А Саша лишь качает головой, на его лице грустная улыбка, похожая на тусклый и мигающий уличный фонарь, не способный осветить и крохотного пятачка тёмной улицы. Затем неожиданно спрашивает:- То предложение работы ещё в силе?И надежда в его голосе звучит так, словно он её уже потерял. Задавать вопрос и ждать отрицательный ответ - вот то, к чему он привык.Гоша, не ожидавший, что Рублёв сам поднимет эту тему, да ещё и ей заинтересуется, на мгновение зависает, а затем вновь заходится привычным радостным шумом. И Рублёв сначала привычно морщится, а затем тихонько шипит от боли.Гоша объяснил, что Саше придётся (это слово Рублёв выдумал сам, Гоша использовал куда менее драматичное "нужно") встретиться с управляющим "Дружбы", чтобы он утвердил его кандидатуру. Бариста тараторил об уверенности в том, что это чистая формальность и всё пройдёт быстро и хорошо, но вот у Саши невольно голова вжималась в плечи от отчаяния, потому что собеседование - последнее, о чём он, долбоеб, думал, когда соглашался. Саша злился на себя за эту неосмотрительность, злился за страх, а особенно злился - за своё ублюдское унылое лицо, которое ни один здравомыслящий человек не допустит к работе в такой уютной кофейне. Саша злился на себя, но страдать от этого пришлось Гоше, ведь Рублёв, как всегда, был слишком горд, чтобы не маскировать свои чувства. А маскировал он их под абсолютно несправедливой грубостью, и это отзывалось в сердце тоской. Саша чувствовал себя слабаком.