Нас прервали, но я продолжу (11) (1/1)
Уже стало темнеть, и Ребекка постепенно успокаивалась. Я гладила ее по голове, частенько не замечая, как сама нервничаю и закусываю губу. После такой долгой тишины она заговорила первая. - Ты могла не спасать нас, но я знаю, что здесь замешано не только внушение Клауса, но и твое собственное решение – начала вдруг первородная, поднимаясь с моих колен, и, присаживаясь рядом – поэтому я помогу тебе. Я же вижу, что ты можешь быть счастливой, тебе просто надо научиться получать удовольствие от жизни. Именно этому и хочет тебя научить мой брат. Хотя у него странные методы. Но я знаю, что на данный момент ты для него не так важна, и он не будет дорожить тобой, если это станет в убыток ему, потому-то я помогу тебе.
Перед смертью… - тут она запнулась и нервно сглотнула, пытаясь, успокоится – моя мать сказала, что ты умрешь, и показала мне, каким способом. Она, можно сказать, подстраховалась в случае предательства – Ребекка говорила все очень спокойно. Глаза все еще были красными после стольких часов рыданий и истерики. Она внимательно смотрела на меня, когда проговаривала всю эту речь. Мне даже стало не по себе, все время хотелось отвести взгляд, спрятаться. Можно ли это было назвать смущением? Да, это так.После такого многообещающего для меня разговора, хотя правильнее было бы назвать это монологом Ребекки, так как я не промолвила ни слова, мы не спеша поплелись домой. Всю дорогу я сдерживалась. Меня вдруг поглотила волна непонятных меня эмоций. К горлу все подкатывал ком, который я отчаянно старалась проглотить. Легкий ветерок щекотал кожу, и я вдыхала этот запах свежести, каждый раз закрывая глаза, будто старалась полностью поглотить весь воздух, не оставляя ни грамма ни единой душе.Когда мы подходили к дому Майклсонов, я обратила внимание на блондинку. Она уже была совсем не той, которую я запомнила, когда мы отходили от моего места. Милой и по-детски жалкой Ребекки след простыл. У меня даже дрожь по телу прошлась, когда я увидела ее взгляд. Он был направлен куда-то вдаль. Такой грубый и дерзкий. Ребекка вошла первая и сразу стала созывать братьев на беседу. Ее голос был грубый и раздраженный. Я шла за ней в гостиную. Дальше я почти не вслушивалась в их разговор. Она так возмущалась на мать, а древние лишь молча слушали ее, изредка задавая вопросы, совсем не замечая меня. Я включила свое внимание уже тогда, когда она заикнулась про смерть матери. О том, куда мы ходили, она умолчала, как и о том, что сама на время превратилась в тряпку.
- Клаус, я сожалею, но теперь ты можешь рассчитывать только на свою семью – немного издевательски проговорила Ребекка, продолжая свою речь – мамочка немного изменила правила. Теперь, тебе не нужна кровь Елены. Нужно найти другую ведьмочку, которая проведет ритуал – древняя сжала губы, отводя взгляд в сторону. Я знала, о чем она будет говорить. Без ритуала гибриды Клауса не смогли бы выжить, а процесс требовал моего сердца, в прямом смысле этого слова. Эстер не лгала, когда сказала, что я все равно умру. - Для него тебе понадобится мое сердце - Она стала медленно приближаться к гибриду, изображая маленькую девочку с обиженной физиономией – Ты ведь не станешь убивать меня родную? Клаус некоторое время отходил от шока, а потом, резко вернувшись в реальность, заявил: - Дорогая моя сестрица, как ты могла такое подумать? – Клаус широко улыбнулся и крепко обнял Ребекку за плечи правой рукой, целуя ее в лоб.Я, конечно, догадывалась, что она так поступит, но до последнего не верила. И вот она уже произнесла это вслух.Элайджа и Кол быстро перекинулись взглядами и посмотрели на меня. Потом Кол направился на кухню, а старший брат указал мне на диван, предлагая присесть. Я послушалась его и мы стали говорить на совершенно постороннюю тему.Вот Кол уже возвратился и присел рядом со мной, поставив на стол две бутылки виски, и пять бокалов. Как бы там ни выглядело со стороны, я не чувствовала себя комфортно. Они все – семья, а кто тут я? Я лишняя. Я не из этой оперы и…мне здесь не место.
Кола я просто забавляю, Элайджа лишь проявляет интеллигентность, Ребекка считает себя должницей, а Клаус…не знаю, что Клаус, но я не верю словам его сестры о его благородном намерении вернуть мне желание жить. Все мы изрядно выпили. Мало было тех двух бутылок, так Клаус распорядился принести еще одну, за тем еще и еще. Я слушала замечательные истории из их жизней, увлекательные приключения, забавные случаи и самые запоминающиеся убийства. Они так легко обо всем этом говорили, а я просто молчала. Мне нечего было им рассказать, ведь моя жизнь не такая насыщенная и интересная. Но самое обидное, что она была мизерной, по сравнению с их жизнями.Сегодня я уйду…не знаю куда, но уйду и мне все равно, что будет дальше. Я не чувствую себя членом их семьи. Да и как такое мне вообще могло в голову придти то а? Они – одно целое и они любят друг друга. Я буду только лишней.Что ж дождемся ночи…Их смех, так…так близок мне. Каждый из этих вампиров притягивал. Это странно ощущать.Когда все уснули, я достала со шкафа немного одежды, которой со мной поделилась Ребекка сразу после ?празднования?, и сложила их в большую сумку. Была уже глубокая ночь, и, не смотря на такое большое количество алкоголя, выпитого мной, спать, не хотелось.Я спускалась по лестнице так тихо, как только могла. На плече висела сумка, замочки которой я прижимала, дабы они не тарахтели. Сейчас я боялась даже дышать громко. Чувствовала себя сжатой и еле передвигалась. Любой шорох вызывал у меня частое сердцебиение.Еще несколько шагов, и я уже стою на первом этаже. Внезапно я увидела свет на кухне. Черт, кто там может быть? Хотя какая разница, мой план провален.Я стала двигаться в сторону кухни, намериваясь разглядеть этого ночного персонажа. Заглянув внутрь, я увидела Клауса, который рылся в холодильнике. Я так облегченно выдохнула, расстроилась и кинула сумку на пол, от чего послышался глухой шум. За тем села возле этой сумки по-турецки и ляпнула: - Что ты здесь делаешь?Клаус быстро обернулся, а в его руках был пакет с кровью, которую он уже поглощал.- Ем. Не знаю, куда Кол подевал своих ходячих кормилиц, но сейчас они бы были очень кстати. Я слишком пьян, чтобы самому охотиться – он несвязно мямлил, активно жестикулируя и предлагая мне присоединиться, жестом указав на остальные пакеты. - Все с тобой ясно… - тихо говорю я себе под нос, вставая с места и хватая один пакет. Мне было от части грустно, но и спокойно. Я поднесла трубочку к губам, и, растягивая удовольствие стала втягивать алую жидкость, облокачиваясь на стол, таким образом, располагаясь рядом с ним. - А ты что тут делаешь? С сумкой – спокойно спросил гибрид, убирая мои волосы с лица. Да он прекрасно знает, что я хотела сделать. Просто, видимо, ему доставляет удовольствие издеваться над жертвой. - Я хотела сбежать – еще больше снижая тон, говорю я, переводя на него взгляд. Я чувствую себя виноватой, и, могу поспорить, что сейчас глаза выдают все это. С другой стороны мне и стыдно.Алкоголь немного бьет в голову. Я это знаю, ведь сейчас чувствую себя слишком раскрепощенной, чего не должно быть, когда я нахожусь рядом с Клаусом.Он ничего не отвечает, лишь мельком усмехается и снова делает глотки с пакетика.Моя голова плохо соображает, так как глаза застилает каким-то прозрачным туманом, ведь я начинаю по-другому воспринимать реальность. Взгляд на вещи меняется, когда он смотрит мне в глаза. Я слегка касаюсь его плеча своим, и по телу пробегают сотни тысяч мурашек. Приятных мурашек. Я поддаюсь ощущениям и сама тянусь к его губам. Так несмело и нелепо. Когда я прикрываю глаза, начинаю невольно пошатываться.Он просто застыл, в ожидании последующих моих действий. Я так и не успеваю его поцеловать, и слышу громкий стук по входной двери.