9. (1/1)

Давным-давно, как в другой жизни, Чимин готовился к семинарам в кофейнях, в таких разных, но всегда услужливо выбранных Тэхёном. Что поделать, если друг любил увязываться следом и без дела валяться именно на мягких диванах в углу кофеен, где его почти не видел никто, и только запах сладких напитков умиротворенно ласкал нос. Чимину же было обычно не до того. Чимин в книжки закапывался, Чимин лекционными записями зачитывался. Чимин приличным студентом был и старался так, что о себе забывал периодически, не замечая, сколько чашек кофе уже заказать успел. До тех пор, пока однажды не остался за учебой в одиночестве, без дружеской поддержки, но привычно в самом уютном и мягком уголке. До тех пор, пока не размял плечи и не склонил голову набок удивленно, когда официантка принесла впервые явно не им заказанный напиток.- Простите, это не мой заказ, я…- Нет, это как раз Вам. От посетителя за столиком у окна. Он просил передать, что у Вас усталый вид и нужно немного передохнуть.Девушка улыбнулась задорно и чуть смущенно. Должно быть, ей тоже впервой было передавать такие послания, слишком смелые для маленькой кофейни. Но за тем самым столиком у окна сидел чуть хмурый, понуривший плечи мужчина, который поглядывал в его сторону осторожно и только улыбнулся уголками губ нервно, когда Чимин поймал его взгляд. И отвернулся же, за книгой спрятался почти скромно, а Чимин только и мог теперь разглядеть длинные бледные пальцы на темной обложке с иностранным названием. А у Чимина тогда не осталось выбора, только принять горячий сладкий венский кофе, улыбаясь благодарно, но не в силах за подарок отплатить вниманием. Его ждала учеба и спрятанные за учебником красные щеки, тающие на языке сливки в паузах, а потом – пустующее место у окна кофейни, но брошенная официанткой фраза, что мужчина этот – постоянный клиент, и его вовсе не сложно найти.На следующую их встречу незнакомый мужчина подарил ему не только чашку карамельного капучино, но и записку витиеватым почерком, всё так же не говоря и слова, не бросив и одного прямого взгляда.Чимин не был здесь так давно. В кофейне сменился интерьер, но за дальним столиком у окна нашелся его давний незнакомец. Будто Чимину и не нужен был тот бережно хранимый номер телефона, будто не нужны были все договоренности и чужое ?Ты помнишь то место, где мы познакомились? Я буду там?. Казалось, что Чимину было достаточно просто вспомнить дорогу до этой кофейни, чтобы найти этого человека на том же месте, с очередным томиком книги и большой кружкой кофе. Только теперь Чимин сел напротив него, за тот же стол, вырвав мужчину напротив из мыслей. Тот взгляд коротко вскинул, кивнул, но не протянул руки, не заулыбался радостно. Ему бы это и не подошло. Весь его интерес к Чимину и к их будто бы свиданию на первый взгляд ограничился только отсутствием книги возле чужой руки. Он сегодня не читать пришёл. Не прятаться за строчками от чужого немногочисленного внимания других посетителей кофейни. Не коротать вечер будто в одиночестве, но среди людей. Чимин улыбнулся ему мягко, тоже взгляд опуская. Его нового знакомого звали Тэгун, и он был когда-то очень смел, чтобы подарить Чимину чашку кофе, хотя на самом деле он почти не выносил людей рядом с собой. Все эти вечера в кофейне были для него вызовом. Приходить в людное место, пусть и забившись в дальний угол подальше ото всех, разговаривать сухо только с официанткой или бариста, потому что кофе он безмерно любил, а вот разговаривать – вовсе нет. Но в одиночестве он бы так и сидел в четырех стенах, чувствуя себя в комфорте и безопасности, а он хотел перебороть себя, пусть понемногу, пусть годами привыкая к обществу, но справиться с собой.Когда Чимин написал ему, Тэгун вспомнил сразу, ведь этот мальчишка-студент был единственным, с кем он решил познакомиться. Единственным, в ком он разобрал теплое и уютное, почти не волнующее и не раздражающее болезненно. И всё же Тэгун отвечал медленно, то ли вдумчиво, то ли каждый раз собираясь со словами и борясь с волнением. Даже простые разговоры с ним будили в Чимине ответственность. Он старался подбирать фразы в ответ осторожно, не спрашивать лишнего и неудобного, не перебарщивать с вниманием, которого могло оказаться слишком много. А Тэгун напротив, попросил его говорить, писать больше, дать ему привыкнуть к себе и своему обществу. Это было важно для него, и Чимин возможно впервые почувствовал себя таким важным и нужным.Чимин говорил это друзьям чуть ли перед каждым долгим разговором за полночь с Тэгуном, перед каждой их долгой и молчаливой встречей. Что он хочет быть близко и помочь этому человеку, такому уютному на самом деле, но слишком непонятому.- Только парнем ли ему ты хочешь стать? Или другом-помощником, Чимин? – Тэхён его восторга и чувства собственной значимости не понимал, но позволял Чимину решать самому. И Чимин просто выбирал Тэгуна. Выбирал его внимание, которое куда ценнее, куда интереснее обычной непринужденной болтовни без умолку и обычных свиданий на улице среди толпы. Выбирал и молчал о том, как ему нравится чувствовать себя хоть чуточку особенным. Ведь это было приятно сейчас, но он ещё не понимал, способен ли нести такую ответственность и позволят ли ему её нести. Но эти мысли были на расстоянии, а сидя перед Тэгуном в их кофейне, переглядываясь над чашками с горячим кофе, Чимин просто наслаждался моментом. Тем, что человек напротив ни разу при нём не схватился за телефон или за книгу, скучая в его компании. Тем, что человек напротив смотрел на него всё чаще, смотрел всё дольше и будто видел его насквозь, а потом осторожно, словно тайком ото всех улыбнулся уголками губ, довольный своим выбором. И потянул к Чимину руку, осторожно, самыми кончиками пальцев поправляя наверняка неловко растрепавшиеся волосы. И это ли не было достаточной наградой для Чимина?Для посиделок они выбирали самое облюбованное Тэгуном место в кофейне, где ему даже называть заказ не нужно было, персонал и так запомнил все вкусы, и крепкий кофе в большой кружке для молчаливого постоянного посетителя, и сладкий карамельный напиток для его нового и единственного спутника. Они наслаждались то ли напитками, то ли тихой компанией друг друга, а потом переходили к прогулке, по вечерним улицам, прочь от спешащих с работы домой людей, прочь от широких проспектов и ярких огней. Чонгук шутил, что парень Чимина больше смахивал этой привычкой на маньяка, чем на любителя прекрасных безлюдных видов, за что мелкому часто влетало по шее от куда более доверчивого и не наглого Тэхёна. Но Чимину казалось, что с Тэгуном безопаснее всего. Они были знакомы пару недель до первой короткой прогулки, от которой мужчина волновался куда больше самого Чимина – вдруг не понравится что, вдруг тишина не в уютной кофейне будет напрягать сильнее, вдруг безлюдные улочки будут правда пугать его. Но у Чимина проснулась неслыханная смелость. У Чимина в привычку вошло не требовать на свои слова больше ответа, чем тихие смешки или согласное мычание, пока Тэгун не соберётся с духом настолько, чтобы тихо рассказать ему о чем-то своём. О музыке и о настройке фортепиано, о своих сочинениях и как неловко было подбирать новые нотные тетради не в крошечных местечковых магазинах, а в пришедших им на смену огромных и ярко освещённых книжных, где на него все как один набрасывались консультанты, заставляя спасаться бегством. О своей квартире под самой крышей, куда он не звали никого и никогда, но Чимина однажды обязательно приведет и покажет небольшую оранжерею у панорамного окна, ведь он умеет заботиться, правда. Но Чимин и так знал. Чимин был по горло укутан чужим шарфом, пусть осень пока была теплой и почти безветренной, но к ночи у реки заметно холодало. От шарфа пахло чем-то терпким и густым, Чимина обволакивало, так что хотелось глаза прикрыть и прислониться к чужому плечу, но он не смел. Боялся потревожить, боялся спугнуть равновесие между ними. Он был лекарством для Тэгуна, а сам пытался привыкнуть быть с ним на расстоянии вытянутой руки, будто вместе, но так недостаточно.За парой недель прошла ещё одна и ещё, но изменилось так мало. Они будто замерли в моменте встречи, как в янтаре цвета осенних листьев под фонарем на набережной. Друзья теперь совершенно не опасались отпускать Чимина на прогулки, пусть даже длиной на всю ночь. Тэгун теперь стал смелее приглашать его на свидания, на которых они всё ещё не смотрелись настоящей парой, и изредка во время ходьбы, обязательно в вечерней полутьме, мог коснуться чужого рукава, придерживая чуть не споткнувшегося о свои ноги Чимина. Случись что-то серьезное, Тэгун точно уберёг бы его, поймал, не дав упасть, подхватил, к себе прижал потерянно, забыв даже испугаться близости. Но поводов почти не было, только привычка изредка в ногах путаться помогала Чимину получать крупицы чужого внимания и почти прикосновений. Слова у него понемногу кончались, и он сам всё больше молчал рядом, просто грелся от фантомного ощущения чужого тепла под плотным пальто.- Как же хочется обнять, - шепнул он тихо и потерянно, голову опуская. А потом едва не всхлипнул, когда Тэгун подошел близко, позволяя ему носом себе в грудь уткнуться. Тэгун приобнял его, не касаясь чужой спины на самом деле, слишком робко и не крепко, пусть и стараясь ради него.- Тяжело со мной, правда? Знаю, тяжело, - шепнули ему в ответ и зашипели котом недовольным, когда Чимин вздумал отрицательно головой замотать. - Скорее ты превратишься в такого, как я, солнышко. С друзьями наверное и не говоришь как раньше.Ему потребовалась минута, чтобы дыхание перевести, и ещё гораздо больше, чтобы наклониться гораздо ниже и легко губами к чужой макушке коснуться. Не отшатнувшись, хотя пальцы дрожали заметно от непривычного ощущения. Чимин чувствовал это, и Чимин отстранился первым, мокрыми глазами в чужие заглядывая, перестав прятать их наконец, чему научился и к чему привык за последнее время.- Я не такой смелый, чтобы брать инициативу в свои руки и не волноваться каждую секунду. Прости.- А я не настолько холодный, чтобы держать тебя при себе и не позволять даже касаться. Тебе не нужно было через силу всё это время быть рядом, солнышко.Его едва слышно было, но Чимин понимал каждое слово, потому что впервые был настолько близко, настолько отчаянно тесно в чужих руках.- Я всё ещё хочу помочь тебе. Я всё ещё хочу быть рядом, и… - он засуетился почти, чуть было не надавал тысячу обещаний быть хорошим, идеальным парнем для него. А потом заметил ласковый прищур Тэгуна, совсем не разочарованный в нём взгляд, и сказал что-то честнее и неожиданнее для себя. – И я знаю одного человека, бесстрашного и навязчивого, у которого никогда не закончатся слова, даже если ты будешь всегда молчать. Обещай мне попробовать с ним? Спастись от одиночества или осмелеть настолько, чтобы остановить его?Тэгун не был в восторге от такой характеристики, Чимин знал. И был благодарен, что его молчаливый и замкнутый, последние секунды правда его парень, спокойно кивнул на дерзкую мысль, сжав его кончики пальцев своими. Всего лишь. И этого чувства было так много, чтобы затопить Чимина с головой.Две недели спустя, в которые Чимин возвращался к привычному себе, теплому и улыбчивому, не замкнутому и неловкому, со всеми мыслями и страхами, он заглянул в привычную кофейню почти случайно. В разгар вечера свободных столиков не было, но у Чимина не было мысли остаться. Пока готовился его горячий шоколад для холодной осенней улицы, он смотрел на пару за дальним столиком у окна, где один человек старался слиться с обстановкой и сделать вид, что он не здесь, а второй под руку к нему лез, посмеиваясь и не переставая что-то негромко рассказывать. У Хагёна правда никогда не кончались слова, а Тэгун… Чимин поймал его взгляд, кажется, и внутри всё сжалось тепло, потому что Тэгун улыбнулся в ответ. И горячий шоколад грел Чимина всю дорогу не слабее, чем память об этой улыбке.