?V. (2/2)
Максим спрыгнул со стола и стянул с себя зеленую куртку; из-под майки показались наколки на мускулистых руках.
– С кем поспорить на десятку? Покуда не попробовал, никто не докажет мне, что я не могу. На десятку...
– Бред… - прошипела я, Максим посмотрел на меня.–У кого есть лишние деньги? Кладите или дальше проходите...
Все сразу же начали писать расписки: Морозов столько раз обыгрывал их в покер, что им не терпелось поквитаться с ним, а тут дело верное.
Не понимаю, что он затеял, – пускай он большой и здоровый, но чтобы взять этот пульт, нужны трое таких, как он. С одного взгляда ясно: не то, что от земли оторвать, он даже наклонить его не сможет. Но вот все уже написали долговые расписки, и Морозов подошел к пульту, плюнул на широкие мозолистые ладони, потер одну о другую, повел плечами.
– Ладно, отойдите в сторонку. Будет трескаться цемент, и полетит сталь. Уберите детей и женщин в безопасное место. Отойдите...
–Ведь может и поднять, ей-богу, - пробормотала Самойлова.
–Если только языком, - ответила я.
–Но скорее приобретет отличную грыжу, - улыбнулся Андрей.
–Ладно, Макс, не валяй дурака, человеку эту вещь не поднять. – я начала подходить к нему.– Отойдите, барышня, кислород мой расходуете.
Морозов принял стойку поудобнее, потом еще раз вытер ладони о брюки и, наклонившись, взялся за рычаги по бокам пульта. Потянул за них, а пациенты начали улюлюкать и шутить над ним. Он отпустил рычаги, выпрямился и снова переставил ноги.
– Сдаешься? – ухмыльнулась Юлия.
– Только разминка. А вот сейчас будет всерьез... – Снова схватился за рычаги.
И вдруг все перестали улюлюкать. Руки у Макса набухали, вены вздувались под кожей. Он зажмурился и оскалил зубы. Голову откинул, сухожилия, как скрученные веревки, протянулись по шее, плечам и рукам. Все тело дрожало от напряжения.
Потом он с шумом выдохнул воздух и без сил отвалился к стене. На рычагах осталась кровь, он сорвал себе ладони. С минуту он тяжело дышал, с закрытыми глазами, прислонившись к стене. Ни звука, только его свистящее дыхание; все молчали.
Он открыл глаза и посмотрел на нас. Обвел взглядом одного за другим – остановился на мне, - потом вынул из карманов все долговые расписки, которые собрал в последние дни за покером. Он наклонился над столом и пробовал их разобрать, но руки у него были скрючены, как красные птичьи лапы, пальцы не слушались.
Тогда он бросил всю пачку на пол и ушел прочь. В дверях обернулся и посмотрел на меня; ждет.– Но ты хотя бы попытался, - выдавила я. Максим развернулся и молча вышел.- Черт возьми, на это, по крайней мере, его хватило, так или нет? – обратилась я к присутствующим. Все молчали. Я отошла к окну, а запачканные бумажки так и остались валяться на полу - для тех, кто захочет в них разбираться.