Глава двадцать восьмая (1/1)

Огромные двери в зал, где будет проходить бракосочетание, были распахнуты настежь. То тут, то там бегали официанты, организаторы, распорядители и многие другие. Дизайнеры наводили последние штрихи в украшении. Специально нанятые люди для подготовки мероприятия практически разрывались на части – то упадет что-то, то цветы не подходят друг к другу, то потерялся бант с оформления скатерти. Казалось, что все переживают больше, чем сами жених и невеста.Занзас за час до свадьбы сидел в номере Емицу. Он почти познал дзэн, достиг нирваны, впал в кому, называйте, как хотите, ведь сейчас он был спокоен и тих. Короче, он спал. Внешний советник же в это время вытаптывал перед ним в дорогом ковре дорожку, что-то вечно бухтя и предупреждая. Слушатель Саваде был особо не нужен, и именно поэтому он не обращал никакого внимания на громкие зевки в начале и тихое сопение в большей части его монолога. Емицу, кажется, рассказал о Тсуне все, что мог, начиная от пеленок и заканчивая сегодняшним утром, когда любимая его девочка, чуть не пробила ему лоб тарелкой с кашей. Но он ее ни в коем случае не винит, она же не виновата, что ?злой и ужасный? Занзас так испортил его милого ангела. Чушь, конечно, но что ещё делать воспаленному мозгу, как не бредить??Милый ангел? тоже скучала, наблюдая, как подруги носятся по номеру, словно свадьба у них. Она была бы и рада сейчас поспать аки младенец, но, к сожалению, хорошо выспалась ночью. Отвлечься было уже нечем, так как макияж и прическа готовы; оставалось надеть платье и ?выйти в свет?. И как бы Тсунаеши не боялась этой свадьбы – а от этой боязни уже крохи остались, если честно – хотелось, чтобы церемония прошла быстрее. Ведь чем скорее закончится свадьба, тем ближе конец дурдома, что происходит перед ее глазами вот уже который день.

Девушка глубоко вздохнула и окинула взглядом свое свадебное платье, гордо висевшее у всех на виду. Салон оказался на самом деле хорошим, даже потрясающим. Улыбчивые и вежливые продавцы-консультанты, которые не лебезят перед покупателями, не лезут в примерочную с десятком другим ненужных нарядов. Тсуну обслуживала женщина средних лет, четко описавшая наилучший фасон для девушки, после чего они вместе отобрали несколько вариантов с учетом фигуры и личного вкуса невесты. Савада была рада такому потрясающему сервису, после двух дней пыток и придирок, закончившихся грандиозным скандалом.И вот сейчас на вешалке висело красивое и аккуратное платье белого цвета, с почти незаметным голубым отливом. Никаких рюшек, многослойности и корсета. Чуть завышенная талия, короткий подол спереди, но длинный сзади, плавно переходящий в небольшой шлейф, визуально ?вытягивали? миниатюрную Тсуну. Скромный и ничем не украшенный лиф без бретелек плотно облегал грудь девушки, не делая акцента на довольно пышной форме. Подобранные в тон туфли на аккуратной шпильке дали девушке нужные 7 сантиметров, а прическа, сделанная в виде ?диадемы? с выпущенными прядками, не нагружала образ, а придавала вид законченности и утонченности. Из украшений Тсуна оставила небольшую цепочку из белого золота с кулоном из горного хрусталя, а пару составлял ей браслет. От колец девушка отказалась, считая, что самое главное и важное кольцо будет на ее пальчике уже через час.Тсуна стояла перед дверью, ведущей в банкетный зал, под руку с отцом и со скучающим видом рассматривала ее. Емицу, полностью смирившийся и сдавшийся, вздыхал и поглаживал свободной рукой хрупкую ладошку дочери. Та посмотрела на отца с каким-то пониманием и слегка улыбнулась, сжав тонкими пальцами мозолистые и шершавые фаланги. Савада-старший снова грустно вздохнул и посмотрел на свою Тсунаеши с печальной улыбкой.- Ты так выросла, - без привычной придури и глупой ухмылки пробормотал он, серьезным взглядом всматриваясь в лицо девушки.- Пап! – устало вздохнула та, пугаясь такой реакции. – Ничего, что мне уже давно не пятнадцать? И что я Босс крупной и влиятельной Вонголы?- И что? Для меня ты была ребенком даже в бою. Я боялся и переживал за каждый твой шаг не потому, чтотебя считали неуклюжей, а потому что думал, что тебе обязательно поставят подножку, - все-таки усмехнулся Емицу. – Ты, несмотря на весь ужасный опыт, наивное и милое дитя. На посту Мафии тебя поддерживают Хранители, я, Девятый и множество преданных тебе людей. Но сейчас ты вступишь в тот мир, где поддержкой сможет стать тебе только Занзас. Однако он станет ей только тогда, когда вы оба будете в этом уверены, перестанете смотреть с подозрением, будто ждете удара. Все начиналось, как фикция, а сейчас это просто хаос для вас. Вы не можете понять, что настоящее, а что надумано.Прикрыв глаза, Савада помолчал, словно он собирался с мыслями, и продолжил:- Я был против него, но я был бы против всех. Ты – моя драгоценная дочь. И ты сама сможешь узнать мои чувства, понять меня, когда крошечный комочек становится для тебя всем миром, поэтому не отталкивай того, кто разделит это с тобой. И сама не отталкивайся. Несмотря на твою наивность, у вас с Занзасом ужасные характеры. Вы то сталкиваетесь, то притягиваетесь. Ищи середину, которая сделает тебя счастливой, а он, я это знаю, сможет тебя подхватить и защитить.Тсунаеши смотрела с удивлением на отца, не понимая, шутка ли, правда ли. Слова его смущали, но в тоже время она понимала, что это правда. Чуть ли не впервые в жизни Тсуна поняла и восприняла отца серьезно, как родителя, который действительно заботится и любит свое единственное дитя. Емицу, понимая, что немного перегнул с серьезность, вернул себе выражение дурацкого лицa и весело произнес:- Это все равно не помешает мне мешать вашей совместной жизни. Не надо тут расслабляться!Но не успел он договорить, как Тсуна крепко обняла его за шею, уткнувшись холодным носом в шею. Да, вот ее папочка-дурачок, но ей сейчас действительно стало легче, потому что все те чувства некого презрения, копившееся годами, отпустило. Она для него всегда была важной частичкой.- Спасибо тебе, огромное спасибо, - отступая от отца и широко улыбаясь, шепчет Тсуна.Первое, что бросилось Тсунаеши в глаза, когда открылись двери – размеры помещения и отсутствие скамеек или обычных стульев, что часто бывают при бракосочетании. Огромный зал, казалось, был бесконечен. Он занимал половину первого этажа отеля и вмещал огромное количество людей. От двери вела синяя ковровая дорожка, которая заканчивалась перед небольшим постаментом, где уже находились священник и Занзас. Глубоко вздохнув, Тсуна, ведомая отцом, направилась прямо туда. Из-за размеров зала и медленного темпа их шагов девушка боковым зрением рассматривала окружающее пространство.

Как уже говорилось, скамеек не было – все пространство было заставлено столиками, на каждом из которых в центре стояли изображения герба семьи, сидевшей за ним, а так же именные таблички. Рядом со столиками, находящимися довольно далеко от постамента, стояли экраны, которые показывали место обмена клятвами.Но то, что привлекло внимание Тсунаеши, осталось для большинства присутствующих незримым. Мысленно усмехнувшись, девушка вспомнила, насколько ужасной по сложности у нее была подготовка. После той битвы между аркобалено, всем стало понятно, что девушка займет место Десятого Босса Вонголы, потому что другого выхода нет. Даже если бы она отказалась от титула и продолжила вести мирную жизнь, этого не уберегло бы ее. Тсунаеши проявила себя, как лидер, она переступила через барьеры и пыталась собрать совершено разных людей для борьбы с одним врагом. С ее силой как физической, так и силой убеждения пришлось бы считаться. Из-за этого тренировки стали жёстче, всегда они начинались внезапно, а продолжаться могли от 5 минут до 5 часов.

Поэтому то, сколько охраны Тсунаеши видела по всему периметру зала, и удивляло, и пугало. А сколько ещё осталось не замечено? Емицу, заметив взгляд дочери, тихо пояснил, что Девятый и Реборн предприняли все возможные меры, чтобы хотя бы обмен клятв прошел, а на банкет тогда плевать будет. Если они самоубийцы, то пусть попытаются сюда проникнуть. На это Тсуна лишь полюбопытствовала, остался ли кто-нибудь охранять особняки Вонголы, или же все приехали сюда. Отец на это пожал плечами, будто его это совсем не касалось.Наконец, Тсунаеши перевела взгляд вперед и сосредоточилась на том, что до алтаря осталось всего несколько метров, и ее буквально буравят два вишневых глаза. Крепко стиснув ладошку на руке отца, словно набираясь храбрости, девушка глубоко вздохнула и смело посмотрела на Занзаса, а в следующую секунду ее руку уже сжимала горячая ладонь жениха.Как оказалось, речь священника была долгой, неинтересной и безумно скучной. Одна только Нана тихонько всхлипывала, но продолжала ярко улыбаться и что-то шептать мужу. Тсуне вспомнились слова отца, поэтому она начинала понимать, что чувствует сейчас мама. Улыбнувшись своим мыслям, девушка снова посмотрела на жениха, что не отводил от нее внимательного взгляда.Казалось, что он думал о тех же, вопросах, что мучили и невесту. Что будет потом? Смогут ли они жить вместе? Получится ли что-то из этого? Столько вопросов, но почему ни один из них так сильно не интересовал их до церемонии? От мыслей отвлек голос священника, что усилился и просил произнести слова клятвы.Как истинные невеста и жених, очень любящие всех приглашенных гостей, Занзас с Тсуной исчезли из банкетного зала через час после окончания церемонии. Единственным плюсом девушке казалось лишь то, что на них действительно никто не напал, а до утра их и подавно никто не тронет – Занзас казался очень усталым и злым со всем этим официозом. Вернувшись в свой номер, новоиспеченные супруги устало выдохнули. Что-то бормоча сквозь зубы, явно ругательства, вариец снял пиджак и галстук, расстегнул верхние пуговицы рубашки и рухнул в кресло. Ноги тут же оказались на журнальном столике, а на тумбочке возле кресла бутылка с чем-то крепким и стакан. Занзас потер шею и откинул голову назад, блаженно прикрывая глаза.?Не так я себе первую брачную ночь представляла. Хотя… о чем я? Я ее никак не представляла?, - устало выдохнула девушка и сняла уже порядком надоевшие туфли. Тсуне тоже очень сильно хотелось вытянуть ноги, но, сев на второе кресло, девушка поняла, что не дотягивалась до столика. Поэтому она, совсем позабыв о страхе, устроила свои изящные лодыжки на бедрах мужа. Занзас чуть приоткрыл глаз и хмыкнул:- Уже наглеешь, женщина?- Ну, надо же как-то обживать новую территорию, - обворожительно улыбнулась та и удовлетворенно вздохнула от приятного чувства расслабления. После чего она задумалась и пробормотала, - папа сказал, что мы должны стать друг для друга поддержкой.В комнате повисла тишина, разрушаемая тихим звуком напольных часов.- Ты понимаешь, что мы должны приспособиться друг к другу? – вдруг спросил Занзас, после чего ухмыльнулся. – Но я не иду на компромиссы.- А я упряма и обидчива, когда это нужно и не нужно, - не осталась в долгу новоиспеченная жена, чем вызвала ироничный хмык мужа. Однако тот задумался.- Допустим, - кивнул он и быстро продолжил. - Ты не будешь мешать мне в зачистках.- А ты перестанешь хмыкать на каждый мирный договор, - тут же не осталась в долгу Тсуна. – Будешь появляться на собраниях, обедах и балах. И не надо каждый раз раскидывать одежду перед сном! – резко добавила девушка.- А на что слуги? – резонно заметил Занзас, но тут же продолжил. – Тогда ты не оставайся в ванной по три часа. И не трогай мой алкоголь.- Если мы начали про ванну, то ты тогда не выдавливай зубную пасту с середины тюбика, - Тсунаеши закусила губу из-за того, что их разговор начал напоминать абсурд. Ей хотелось рассмеяться.- Хорошо, буду выдавливать сначала, - пожал плечами тот, беря в руки бокал и снова прикрывая глаза.

Бывшая Савада все-таки не выдержала и прыснула, через пару секунд снова становясь серьезной.- Кстати, забыла предупредить об одной ужасной привычке, - она сделала трагическую паузу, заставляя Занзаса приподнять одну бровь, - я люблю спать на середине кровати.На что вариец только фыркнул:- Не беспокойся, ты слишком мелкая, чтобы занять много места, - и, пока Тсунаеши не обиделась, добавил, - мы сработаемся.И эти два слова заставили просто улыбнуться и снова положить ноги на бедра мужа. Его ладонь как-то по-хозяйски легла на лодыжку жены, что вызвало у Тсуны слабую улыбку. Да, не так Тсунаеши Савада представляла себе свою первую брачную ночь, ой не так.На следующее утро молодожены провожали всех своих гостей натянутыми улыбками и желали удачного пути. На самом деле фигня все это, и они уже возненавидели их всех после двадцати минут прощания. Когда же, наконец, с этим было покончено, молодые люди вздохнули с облегчением и радостью. У них впереди спокойные три дня наедине, которые каждый из них мечтал провести по-разному, поэтому столкновение мнений произошло уже в первые минуты.- Пошли в номер, - гнев Занзаса можно было уже почувствовать руками.- Нет, я хочу прогуляться, - стояла на своем Тсунаеши, буравя взглядом мужа. Вдруг девушка подскочила. – Я знаю, как решить эту проблему.Спустя 10 минут счастливая Тсуна тащит хмурого варийца по старинным улочкам и мостам Венеции.?Господи, я же взрослый человек! Какое к черту ?камень-ножницы-бумага?? Почем я ее не пристрелил к чертовой матери??, - кажется, Занзас готов был познать глубины депрессии или счастье вдовца. Однако резко остановившаяся и повернувшаяся к нему лицом Тсунаеши, а так же инстинкт самосохранения, подсказал, что сейчас будет что-то очень интересное.

- Что там твой старик говорил? Стать поддержкой друг другу? – кровожадно ухмыльнулся Босс Варии. – Молодняк один, даже неинтересно. Правда, много их.Вдруг девушка обняла его, аккуратно просунув руки под куртку мужа, после чего обворожительно улыбнулась, и послышался тихий щелчок снятия с предохранителя:- Я так и знала, что у тебя есть обычный. Конфискую на один разок?А в следующую секунду по площади Святого Марка открыли огонь, только четы Вонголы видно уже не было. Ведь они пытаются приспособиться друг другу, проявить поддержку. А где же это еще может проявиться, кроме как в устранении киллеров, которых подослали к ним на следующий же день после свадьбы? У них будет счастливый союз Небес, они же олицетворяют гармонию.