Приоритет диафрагмы. (1/1)
Music : Beyonce - HaloHit me like a ray of sunBurning through my darkest nightYou’re the only one that I wantThink I’m addicted to your lightI swore I’d never fall againBut this don’t even feel like fallingGravity can’t forgetSo pull me to the ground again(с)
При всей своей любви к солнцу Чанель искренне считал, что сейчас оно совершенно не к месту. Кстати говоря, парень заметил, что его эмоциональная зависимость от погоды полностью пропала. Теперь она трактовалась присутствием и отсутствием Бэкхена рядом.От этой мысли Чанель закусил губу, снова поглядывая на дорогу в ожидании зеленого автобуса.Он стоял на остановке, стрелки на часах показывали половину восьмого утра, но улицы города были довольно оживленными. Люди торопились на работу - кто пешком, а кто на машинах. Все казалось таким однотипным, привычным, будто Чанель с этой остановки уже лет 5 садится на автобус, а не впервые в жизни.На самом деле все стало каким-то неправильным, непривычным для парня по все той же причине, в которой он так страшился себе признаться. Жизнь проносилась мимо еще быстрее, ему постоянно казалось, что он постоянно, ежесекундно упускает что-то из виду, тем самым лишая себя шансов на дальнейшее существование. От этого становилось невыносимо страшно, и начинали трястись руки. Чанель боялся будущего. Особенно сейчас, когда его настоящее запуталось в клубок, который невозможно распутать.Чтобы избавиться от секундной одышки, Чанель глубоко вздохнул и вошел в автобус, присаживаясь к окошку на заднем сидении. Как бы он хотел чтобы сейчас пошел дождь. Эта мысль была слишком безумной для него, лютого нелюбителя пасмурной погоды. Но он правда хотел, чтобы небо затянулось серым полотном с черными тучами и сильный дождь обмывал улицы, пока Чанель будет ехать в полупустом автобусе. Потому что эта погода сейчас как нельзя лучше подходит к его нынешней жизни, к его эмоциям и урагану, который царит на душе.Чанель понимал, что оставлять все на авось категорически нельзя, потому что он может ляпнуть еще много чего, что поставит его и Бэкхена в неловкое положение. А портить отношения с этим парнем ему отнюдь не хотелось.Тогда на вопрос Бэкхена он не ответил ничего, лишь едва заметно дернув плечом и отведя взгляд. Дальнейшую их прогулку он помнил смутно, разве что Бэкхен показал ему, как дойти до этой остановки и где выходить, чтобы добраться до университета. И что почти все оставшееся время они провели в тишине.Чанель понимал, что пускать все на самотек нельзя, но вместе с тем он ужасно боялся признаваться себе в чувствах, уж не говоря о том, чтобы признаться в них Бэкхену. Да и чувствовал ли он что-то к этому парню по-настоящему искренне? Чанель страшился каких-либо отношений, несмотря на свою политику ?не попробуешь – не узнаешь?. Он не понимал сам, почему ему так до одури страшно от одной мысли о любви. Вроде никаких серьезных психологических травм у него не было, несчастной и разделенной любви тоже.Резко опомнившись, он вскочил с насиженного мечта, торопясь выскочить из автобуса. За своими мыслями он чуть было не проехал нужную остановку. Задрав голову к небу, он, к своей радости, заметил, как сияющий солнечных диск скрывается за крупными облаками. Пусть не пасмурными, но хоть какими.- Чанель-оппа…Тебя не было два дня, все в порядке? – Чанель раскрыл глаза, услышав, что к нему обращаются.Он сидел за своей партой, и, незаметно для самого себя, задремал в ожидании преподавателя. Хотя в принципе, он был бы не против продолжать дремать, когда преподаватель появится, все равно его это ни капли не интересует и совсем не это сейчас тяготит его сердце и мысли.
К нему с обеспокоенным выражением лица подошла девушка с его курса. Немного покопавшись в памяти, Чанель вспомнил, что она была свидетельницей того инцидента в общаге. А также парень вспомнил, что когда-то, еще в самом в начале учебы, эта девушка призналась ему в любви. Но тогда Чанель не принял ее чувств, с улыбкой сказав на последок, чтобы она теряла шанса. Моменты из прошлого быстро промелькнули в его голове, Чанель задумчиво уставился на девушку, так, будто в ней были все ответы на его вопросы.- Чанель-оппа? – девушка осторожно потрясла его за плечо, заставляя Чанеля очнуться от мыслей.- А, да все в порядке, – спохватился он, пытаясь выдавить из себя некое подобие улыбки.- Его сейчас нет в общежитии, он уехал с группой в другой город на практику. – Предупредила девушка.- Да, спасибо, что сказала, Чонми. – Чанель поблагодарил ее, чувствуя себя сейчас очень неловко.- Тебе есть, где остановиться?- Да, не беспокойся об этом. – Заверил он свою одногруппницу.- Ладно, - девушка слабо улыбнулась, но прежде, чем уйти, она оставила на парте Чанеля свой миниатюрный музыкальный плеер.Чанель непонимающе уставился на технику, и уже хотел было окликнуть ее, но та быстро ретировалось от него подальше. Совершенно не понимая, что сейчас произошло, парень взял плеер в руки и уставился на маленький экран. В нем на повторе крутилась какая-то песня. Как-то раз в общежитии Чанель слышал ее по телевизору, да и в принципе знал об американских знаменитостях достаточно, благодаря тому же телевизору, но никогда особо не прислушивался к этой песне. Любопытство пересилило, и он воткнул белые наушники себе в уши, внимательно вслушиваясь в текст песни.
Спокойная, с оттенками грусти песня словно парализовала его мозг. С английским у Чанеля, слава Богу, проблем не было, поэтому он прекрасно понимал, о чем в ней поется, с первого до последнего слова. И его сердце заходилось бешеным ритмом, его подташнивало, но сил на то, чтобы вынуть наушники или хотя бы переключить песню, не было.С каждым новым повтором он все отчетливее видел Бэкхена, с его внимательными добрыми глазами, нежной улыбкой одними уголками губ, спадающую на глаза челку. Строки песни идеально подходили его образу: они словно посвящались ему, описывали его. И правда: для Чанеля Бэкхен сиял, как в ночи внезапный лучик солнца, как свет фонаря или свечи в кромешной темноте. Чанель видел его сияние, оно слепило, обжигало, но, в тоже время, все возвращало в привычную колею.
С каждым новым повтором его настоящие чувства вылезали наружу, обнажали себя перед ним самим, полностью лишая какого-либо видения будущего, дыхания, спокойствия. Чанель закусил губу, стараясь не пустить слезу. Не вовремя, не сейчас.Преподаватель давно уже вещал новую тему, но Чанель даже не заметил, как пара началась.Попытавшись собраться с силами и мыслями, он снова разбил все свое спокойствие единственной, внезапно посетившей его голову мыслью.А Бэкхену оно надо?В конце концов, какое Бэкхену дело до его чувств? Чанель по-настоящему сморщился, будто от какой-то оплеухи, при одном упоминании о слове ?чувства?. Страх сковал все его мысли, пока он не заметил стоящую в дверном проеме владелицу плеера. В ее глазах читалась безграничная боль. Как будто она все понимала. Или у Чанеля все было написано на лице?Чанель не понимал, как его так угораздило влюбиться? Почему нельзя ответить этой милой девчушке взаимностью и не мучить ни себя, ни Бэкхена, ни ее? Почему его вообще угораздило заметить Бэкхена в том зале? Если бы не это…Почему все так сложно?Ком подступил к горлу, глаза предательски заслезились, и Чанель резко отвел взгляд от девушки. Зачем она дала ему эту песню? Может, слушая ее, она видит его? Но ведь это не так, он не такой, как поется в песне, а вот Бэкхен, он такой. Он сияет, он сильный.Не выдержав больше, Чанель резко выдернул наушники, понимая, что окончательно пропал.И что с этим теперь делать, он не имеет ни малейшего представления.На следующей паре Чанель достал телефон, и к его удивлению, обнаружил, что в этой аудитории есть точка доступа к свободной wifi-сети.
?Только халява, только хардкор?, - пронеслось в его голове, но веселее почему-то не стало. Сейчас его волновало только одно.?Только бы он был в сети, пожалуйста, пожалуйста?.Значок контакта под именем Крисусе радостно сиял зеленым цветом. От сердца Чанеля сразу отлегло.Чанель! Чо случилось уже??!!!............Ты издеваешься? С тобой все в порядке?Так, Елли, прекрати пугаться. Это всего лишь чувства, их не стоит панически бояться. Есть шансы на взаимность?Я не знаю, друг, не знаю. В моей голове сплошной хаос. Я потерялся, бесповоротно и окончательно.-Чанель ввалился в мансарду, будучи совершенно измотанным, в полном изнеможении. Он не желал даже думать о том, как теперь смотреть Бэкхену в глаза. К счастью, смотреть и не пришлось вовсе, потому что Бэкхен был погружен в свой мир, сложившись чуть ли не пополам на широченном стуле. Перед ним стоял мольберт, к которому был прицеплен какой-то рисунок с помощью красных кнопок. Бэкхен сидел, не шевелясь, и взглядом гипнотизировал карандашные линии. Не сумев побороть любопытство, Чанель тихонько подошел ближе, чтобы рассмотреть, что там нарисовано. Увиденное повергло его в шок.На бумаге формата А3 был отчетливо прорисован Сехун. Он узнал его, несмотря на то, что Чанель видел его раз в жизни, и то уже почти забыл, как он выглядел - тут он был словно живой, только в черно-белом варианте. Все очертания тела этого парня были идеально и тщательно прорисованы: тени от ключиц, мышцы шеи, приоткрытые, чуть шершавые губы. И глаза. У Чанеля пробежал мороз по коже. Они были словно живые, и в них отчетливо читался страх, потеря, боль и отчаяние.
Лицо Сехуна было нарисовано в полу-профиль, линия плеч в прямом профиле. Он смотрел в сторону, и казалось, что он, потерялся в себе, в пространстве.
Едва отойдя от шока, Чанель заметил на фоне портрета совершенно другие рисунки, никак не связанные с главным смыслом. Но ни один из них не был прорисован до конца. И видимо Бэкхен запутался, будучи не в силах решить, что же он хочет нарисовать.- Чего ей не хватает? – озвучил он свою мысль, всё также не отрывая взгляда от картины.- Света.Бэкхен поднял слегка растерянный взгляд на Чанеля; его глаза были затуманены, он по-прежнему витал где-то в своем мире, совсем плохо переваривая любую информацию извне.- Ты давно пришел? – озвучил он первое, что пришло в голову.- Почему Сехун?- А? –абсолютно не находя в себе сил, чтобы вырваться из плена собственной творческой личности, Бэкхен как-то рассеяно обвел Чанеля взглядом, при этом чуть не упав со стула.- Почему ты нарисовал его? Он не показался мне…Таким.- Сехун моя модель. – Просто объяснил ему Бэкхен, рукой указывая куда-то в угол мансарды. – Там ты найдешь еще его несколько портретов.- Он тебе нравится? – Чанелю хотелось ударить себя за свои же слова, которые вылетали из его уст быстрее, чем он успевал подумать.- Его приятно и легко рисовать, у него хорошие внешние данные. – Бэкхен наконец очнулся, вновь поднимая прищуренный взгляд на Чанеля.- Ладно. – Коротко ответил Чанель, прежде чем Бэкхен успел что-либо сказать. – Можно я пойду спать? Я очень устал.- Конечно. – Бэкхен пожал плечами, не понимая причин столь резких перемен в поведении друга, и провожая того взглядом.Шум размеренно стучащих по крыше и окнам капель дождя разбудил Чанеля. Нехотя он приоткрыл глаза, и первым, что он увидел, был Бэкхен, который все также сидел на стуле, как будто и не слезал с него.?Он спал хоть?? - пронеслось в голове у Чанеля.Тот легкими схематичными движениями что-то рисовал на холсте, что именно - Чанель не видел, так как мольберт был повернут к нему невидимой стороной. Бэкхен был настолько сосредоточен на процессе, что не замечал ничего вокруг. Для Чанеля это была новая сторона художника, то, чего он не видел в нем прежде. Бэкхен становился каким-то другим, словно не от мира сего. Не то, чтобы Чанелю это не нравилось, просто иногда сосало под ложечкой от накатывающего страха, от того как на него смотрел художник, натренированный глаз которого замечал любые мелочи.Тут Чанель понял, что Бэкхен периодично смотрит на него и утыкается обратно в мольберт.?Он что рисует меня?!? - в его голове вспыхнула внезапная мысль, которая заставила Чанеля резко подскочить с кровати.Со скоростью перелетной птицы Чанель оказался возле художника, с ужасом понимая, что его догадки оказались верны. На холсте уже отчетливо прорисовывались его черты лица.-Нет! – Чанель резко наложил руки на рисунок, заставляя Бэкхена испуганно шарахнуться в сторону.- Чанель? – с тревогой в голосе прошептал Бэкхен.- Не надо меня рисовать. – Чанель отцепил бумагу от мольберта и прижал рисунок к себе, глядя на художника каким-то растерянным взглядом.- Ну ладно, – непонимающе ответил Бэкхен, все также с тревогой следя за парнем, следом вставая со стула и уходя в дальний угол, туда, где были разбросаны его шмотки.На самом деле Чанель действительно боялся рисунков самого себя. Особенно после того, как увидел, насколько точно Бэкхен передает эмоции, состояния и внешний вид. Он просто боялся увидеть в рисунке то самое, что он есть. Словно рисунок - это разбитое зеркало.- Ты куда? – спросил Чанель, так и не выпуская ни в чем не повинный ватман из рук.- На работу, – просто ответил Бэкхен, быстро собравшись и уже направляясь в сторону двери.Теперь, помимо сумки, у него на плече покоился незнакомый доселе Чанелю тубус.- Ты дорисовал Сехуна? – спросил Чанель первое, что пришло на ум.- Да, – Бэкхен кивнул, втискивая свои ноги в потертые со временем серые кеды. – Он просил отнести это ему.Проверив наличие ключей и телефона, Бэкхен обернулся к Чанелю, который уже успел подойти ближе, провожая парня.- Не скучай, – горько улыбнулся он, разворачиваясь и выходя из помещения мансарды, мягко прикрывая за собой дверь.То, каким взглядом одарил его Бэкхен на прощание, не внушало Чанелю ничего хорошего. От этого захотелось завыть, разнести всю мансарду к чертям на мелкие щепки и просто рыдать взахлеб. Уж слишком печальны и потеряны были холодные глаза художника.